Тема 9 «Психогенные реакции и реактивные психозы»

Больной Н., 46 лет. Отец и бабка по линии отца покончили жизнь самоубий­ством. Старшая сестра лечилась у психиатров по поводу «цикло­тимии». Развитие больного в детстве протекало без существенных особенностей. В школе учился хорошо. После окончания 6 классов стал работать слесарем. Женат, имеет 2 детей. По характеру живой, общительный, веселый, впечатлительный Всегда в кругу друзей, любит принимать участие в обществен­ной работе, хороший семьянин. Однако с 16-летнего возраста бодрое, веселое настроение временами стало сменяться перио­дами беспричинной угнетенности, длящимися около недели: «Что-то заноет в груди и настроение пропадает». К врачам по этому поводу не обращался.

Впервые был помещен в психиатрическую больницу в воз­расте 43 лет. Перед этим в течение месяца был чрезмерно оживлен, разговорчив. Часто выпивал, домой возвращался поздно, приводил с собой незнакомых мужчин и женщин, устраивал дома кутежи. В жене стал замечать много недостатков, говорил о разводе. Спал не более 3—4 часов в сутки. Рано утром застав­лял всех вставать, делать зарядку, обтирания, совершать утрен­ние прогулки. Войдя в большие долги, купил себе мотоцикл. На работе во все вмешивался, затевал ссоры, «отстаивал интересы рабочих», брал машину директора и разъезжал на ней по городу

В больницу был доставлен с работы товарищами. В отделении все время в движении, поет, пляшет, собирает вокруг себя больных. В первый же день со всеми познакомился, перешел на «ты», в курсе всех событий, происходящих в отделении. В пред­праздничные дни организовал концерт художественной само­деятельности больных, выпустил стенную газету, куда сам напи­сал много стихов патриотического содержания, но примитивных по художественной форме. Сумел послать их также и в редак­цию местной газеты, но когда получил отрицательный отзыв, не огорчился: «И раньше многих великих людей не понимали!» Не­престанно заходит в кабинет врачей и вручает им «рацпредло­жения»: предлагает ввести для всех медицинских работников нагрудные знаки — чашу со змеей, крест в круге и т. п. Держится горделиво, с достоинством, но в то же время весело улы­бается, подмигивает, шутит. В беседу с врачом вступает охотно. Рассказывая о своей жизни, тут же придумывает разные неве­роятные события, а затем со смехом заявляет, что он пошутил, Сам чувствует, как мысли в голове стремительно сменяют друг друга: «Не успеваю за ними. Очень много планов появляется, все хочу сделать, времени не хватает». Больным себя не считает, помещение в больницу считает результатом «происков» его не­другов на работе: «Я хотел их воронье гнездо разорить, я их махинации хорошо знаю!» Требует немедленной выписки, при этом возбуждается, стучит кулаком по столу, но тут же успо­каивается и начинает добродушно улыбаться: «Вы сами меня до этого довели».

Такое состояние продолжалось более 3 месяцев, а затем больной стал спокойным, понимал, что был болен, не мог сдер­живать свои желания, а их было чрезвычайно много, просил прощения за нанесенные «обиды».

После выписки из стационара в течение 2 лет был совершен­но здоров, работал. А затем без видимой причины вдруг стал тихим, молчаливым, плохо спал, начал худеть. Перестал следить за своим внешним видом, редко брился. После работы часами сидел у окна в неподвижной сгорбленной позе. В связи с попыт­кой самоубийства был вновь помещен в психиатрическую больницу.

Данные объективного обследования. На шее — странгуляционная борозда. Страдает запорами. При пальпации петли толстого кишечника расширенные и плотные. Язык обложен белым налетом. Тахикардия — частота пульса достигает 110 уда­ров в 1 мин. В неврологическом статусе патологических измене­ний не выявлено. Анализы крови и мочи — без изменений, реак­ция Вассермана о крови отрицательная.

Психическое состояние. В первые дни пребывания в стацио­наре все время лежит неподвижно в постели, на лице застыло скорбное выражение, глубоко вздыхает. На вопросы отвечает кратко, односложно, а иногда лишь кивком головы. Считает, что ни у одного из больных нет такой тяжелой болезни, как у него, он никогда не поправится, жить он все равно не будет. В то же время называет себя лодырем, тунеядцем, считает, что его должны судить «народным судом», он настолько ничтожный человек, что люди стараются на него не смотреть. Ест и спит очень много. Спустя две недели под влиянием лечения анти­депрессантами состояние больного улучшилось. Появилось же­лание выздороветь, перестал высказывать мысли о своей «винов­ности», однако жаловался, что тоска по-прежнему не проходит: нет никаких желаний, людей он «не чувствует», не знает, о чем с ними говорить и потому предпочитает одиночество. Самое пло­хое состояние по утрам. К вечеру становится немного легче, больной выходит в комнату отдыха, сидит среди больных, хотя участия в общей беседе не принимает. В течение последующего месяца состояние продолжало улучшаться. Больной стал живее, активнее, при разговоре на лице стала появляться слабая улыб­ка, охотно рассказывал о себе, о своих болезненных пережива­ниях. Состояние резко улучшилось после повышения суточной дозы мелипрамина до 300 мг и 2 сеансов электросудорожной терапии. Больной стал активным, общительным, выровнялось настроение. Вместе с тем, исчезли запоры, сон стал продолжи­тельным и глубоким, больной прибавил в весе 5 кг. Выписан в хорошем состоянии и приступил к работе.

Какой Ваш диагноз?

-Маниакально-депрессивный психоз

-Прогрессивный паралич

Ответ. Ваше заключение, безусловно, правильно. В пользу диагноза маниакально-депрессивного психоза свидетельствует циркулярное течение болезни с чередованием маниакальной и депрессивной фазы, благоприятный исход каждого приступа заболевания, отсутствие каких-либо экзогенных или психоген­ных факторов, с которыми можно было бы связать возникнове­ние этих приступов. Для маниакально-депрессивного психоза характерны также прямая наследственная отягощенность по этому заболеванию (доминантный тип наследования) и особен­ности личности больного (живость, общительность, откровен­ность, синтонноть) .