Предмет дела

Испрашивается решение по следующим вопросам:

1. Имеет ли статья 12 Договора ЕЭС прямое действие па территории государства-члена, иными словами, могут ли граждане такого государства на основании вышеупо­мянутой статьи претендовать на индивидуальные права, подлежащие защите судами;

2. В случае положительного ответа – представляло ли установление пошлины в размере 8 % на импорт в Нидерланды заявителем по основному иску уреаформальдегида, произведенного в Федеративной Республике Германии, незаконное повышение по смыслу статьи 12 Договора ЕЭС, или же это было в данном случае разумно обоснованным изменением пошлины, применявшейся до 1 марта 1960 г., которое, хотя и представляло собой увеличение, тем не менее не должно считаться запрещенным на основании положений статьи 12

Суд постановил:

Основания судебного решения

1. Процедура

Не было высказано никаких возражений в отношении процессуальной правомерности ходатайства, направленного в Суд ЕС в соответствии со статьей 177 Договора ЕЭС Комиссией по тарифам, которую можно считать судебной инстанцией в смысле статьи 12. Соответственно нет никаких оснований для того, чтобы Суд ЕС поднял этот вопрос по своей инициативе.

II. Первый вопрос

А. Компетенция Суда

Правительство Нидерландов и Правительство Бельгии оспаривают компетенцию Суда на том основании, что ходатайство относится не к толкованию, а к применению Договора в контексте конституционного права Нидерландов, и что, в частности, Суд ЕС не обладает компетенцией принимать решение по вопросу о том, будут ли положения Договора ЕЭС преобладать над законодательством Нидерландов или другими договорами, заключенными Нидерландами и инкорпорированными в голландское национальное право. Они заявляют, что решение данного вопроса относится к исключительной юрисдикции национальных судов, с оговоркой о возможности обжалования в соответствии с условиями статей 169 и 170 Договора.

Однако в данном случае от Суда требуется не вынесение решения о применении Договора согласно принципам национального права Нидерландов, что остается вопросом компетенции национальных судов, а только в соответствии с подпараграфом «а» параграфа 1 статьи 177 Договора ЕЭС толкование пределов действия статьи 12 названного Договора в контексте права Сообщества и в отношении его правовых последствий для частных лиц. Поэтому данная аргументация юридически не обоснована.

Бельгийское Правительство далее утверждает, что Суд ЕС не обладает компетенцией в решении данного вопроса, на том основании, что любой ответ Суда ЕС на первый вопрос Комиссии по тарифам не будет иметь никаких последствий для разрешения спора данной судебной инстанцией.

Однако для наделения Суда юрисдикцией в данном деле необходимо и достаточно, чтобы поднятый вопрос явно касался толкования Договора. Соображения, которые могли привести национальный суд или трибунал к выбору заданных ими вопросов, а также их мнение в отношении значимости таких вопросов в рамках рассматриваемого ими дела исключаются из рассмотрения Судом.

Из формулировки поставленных вопросов явствует, что они касаются толкования Договора. Поэтому Суд ЕС обладает компетенцией для ответа на них.

Следовательно, и эта аргументация юридически не обоснована.

В. По существу дела

Первый вопрос Комиссии по тарифам состоит в том, имеет ли статья 12 Договора ЕЭС прямое действие в национальном праве, т. е. имеют ли граждане государств-членов на основании этой статьи права, которые подлежат защите национальным судом.

Для того чтобы установить, распространяются ли так далеко правовые последствия положений международного договора, необходимо уяснить дух, общий смысл и букву этих положений.

Цель Договора ЕЭС – создание Общего рынка, функционирование которого непосредственно затрагивает интересы членов Сообщества, подразумевает, что данный Договор представляет собой не простое соглашение, создающее только взаимные обязательства между договаривающимися государствами.

Эта точка зрения подтверждается в преамбуле Договора, которая обращена не только к правительствам, но и к народам. Она также подтверждается более конкретно созданием институтов, наделенных суверенными правами, реализация которых оказывает воздействие в равной степени как на государства-члены, так и на их граждан. Кроме того, следует отметить, что граждане государств, объединенных в Сообщество, участвуют в деятельности Сообщества через Европейский парламент и Экономический и Социальный комитеты.

Кроме того, роль, которую играет Суд ЕС в соответствии со статьей 177 в обеспечении единообразного толкования Договора национальными судами, подтверждает, что государства-члены признают право Сообщества источником, к которому их граждане могут обращаться в таких судах.

Из этого следует сделать вывод о том, что Сообщество представляет собой новый международный правопорядок, в пользу которого государства ограничили свои суверенные права в определенных областях и субъектами которого являются не только государства-члены, но и их граждане. Право Сообщества вне зависимости от законо­дательства государств-членов не только налагает обязательства на частных лиц, но также наделяет их правами, которые становятся частью их правового достояния. Эти права возникают не только в том случае, когда они прямо выражены в Договоре, но также вследствие обязательств, которые Договор строго определенным образом налагает на частных лиц, равно как на государства-члены и институты Сообщества.

Что касается общего смысла Договора в части, касающейся таможенных пошлин и равнозначных им сборов, то следует подчеркнуть, что статья 9, провозглашающая основой Сообщества Таможенный союз, включает в качестве существенного положения запрет подобных таможенных пошлин и сборов. Это положение приводится в начале раздела Договора, определяющего «Основы Сообщества». Оно применяется и разъясняется в статье 12.

Текст статьи 12 формулирует ясный и безусловный запрет, представляющий собой не позитивное, а негативное обязательство. Это обязательство, кроме того, не может быть ограничено какими-либо оговорками со стороны государств, которые поставили бы его осуществление в зависимость от положительной правовой нормы национального права. Сама природа этого запрета делает его идеально приспособленным для оказания прямого действия при регулировании правоотношений между государствами-членами и тяжущимися сторонами.

Применение статьи 12 не требует никакого законодательного вмешательства со стороны государств. Тот факт, что согласно данной статье именно государства-члены ста­новятся субъектами негативного обязательства, не предполагает, что их граждане не могут воспользоваться таким обязательством.

Кроме того, аргументация, основанная на статьях 169 и 170 Договора ЕЭС, выдвинутая тремя правительствами, представившими свои замечания по делу в Суд ЕС, является ошибочной. Тот факт, что эти статьи Договора ЕЭС позволяют Комиссии и государствам-членам возбуждать дело в Суде ЕС против государства, которое не исполнило своих обязательств, не подразумевает, что частные лица не могут ссылаться в соответствующих случаях на эти обязательства в национальном суде, равно как и тот факт, что Договор предоставляет в распоряжение Комиссии средства обеспечения соблюдения обязательств, возложенных на стороны Договора, не препятствует возможности ссылаться при спорах между частными лицами в национальном суде на нарушения таких обязательств.

Сведение гарантий против нарушения статьи 12 государствами-членами к процедурам, предусмотренным статьями 169 и 170, лишило бы частных лиц прямой правовой защиты индивидуальных прав. Существует риск того, что обращение к процедуре, предусмотренной этими статьями, будет неэффективным, если оно имело место после реализации решения национального суда, принятого в противоречие положениям Договора.

Бдительность заинтересованных частных лиц, направленная на защиту своих прав, приводит к осуществлению действенного надзора в дополнение к надзору, вмененному статьями 169 и 170 в обязанность Комиссии и государствам-членам.

Из вышеизложенных соображений следует, что в соответствии с духом, общим смыслом и буквой Договора ЕЭС статья 12 должна быть истолкована как оказывающая прямое действие и порождающая индивидуальные права, которые подлежат защите национальными судами.