38. Эстетика интертекстуальности в романах Дж. Фаулза («Женщина французского лейтенанта», «Волхв»).

Женщина французского лейтенанта. Роман возникает на фоне полемики о викторианстве. Действие романа разворачивается в 1867 году, ровно за 100 лет по отношению ко времени написания. Текст наполнен отголосками викторианского романа. Этот роман самый известный пример саморефлексивного метаповествования в англ. лит-ре. Автор по ходу романа свободно вступает в контакт с персонажами, разрушая тем самым иллюзию достоверности; в сюжетные главы с повествованием от 3-го лица вставлены авторские обращения к читателю, документальная информация о социально-политических проблемах Англии середины XXI века. К тому же на выбор предлагается три варианта финала романа. Таким образом, роман одновременно использует викторианские образцы и разрушает их изнутри. Чарльз Смитсон и Эрнестина – герои, вполне принадлежащие своему времени, Сара – героиня из будущего, с ней в роман входит проблематика литературы XX века. Автор не раз дает понять, что по складу личности Сара – человек XX века, наша современница. Все персонажи романа, кроме Сары раскрываются изнутри, автор знакомит нас с их мыслями, чувствами, мечтами и даже с их загробной жизнью. Сара же дана только извне, через восприятие героев, которые заведомо не способны ее понять. Тем большее значение приобретают портрет героини, детали костюма, интерьера. Сара противопоставлена невесте Чарльза Эрнестине. Стоящая в самом низу социальной лестницы и в человеческом, и в чисто женском отношении, она неизмеримо выше богатой избалованной наследницы. Разница между двумя девушками подчеркивается во всем: стандартно-миловидная внешность Тины и изменчивая, волнующая воображение – у Сары, модные яркие туалеты у одной и глухое черное, по виду мужское, пальто у другой. Сара находится в таком конфликте с узкой моралью, что она сознательно лепит для общественного сознания свой вызывающий образ, лживый в фактических деталях, но верный по сути. Да, она опасная бунтарка, она ни на кого не похожа; Сара оговаривает себя, поскольку она никогда и не была любовницей французского лейтенанта, но эта выдумка придает ей статус исключительности, на который она претендует. Что касается финалов романа, то финал, где Чарльз узнает свою дочь, о рождении которой не знал, выглядит менее убедительным уже хотя бы потому, что за ним следует последняя развязка, которая в силу своей сильной позиции в конце книги воспринимается как окончательная. Здесь свидание Чарльза и Сары неудачно. Обнаружение литературной условности романа происходит благодаря появлению в тексте активнейшей фигуры автора. Он не скрывает своей организующей роли: корректирует читательское восприятие, давая в качестве фона массу дополнительной документальной информации о викторианской эпохе; автор встречается со своими героями в купе поезда, на набережной в Челси. Куски, написанные в разнообразных жанровых ключах, постоянно нарушают иллюзию самостоятельного хода событий. В романе автор предлагает 3 варианта финала: 1. гл герой женится и живет до 114 лет и у них семеро детишек. Фаулз назвал это викт гипотезой. 2. беллетристический – счастливый конец, сын объединяет героев. 3. экзистенциалистский. Исходный пункт – остановка Чарльза и ночь с Сарой – это общее для обоих финалов. Отличается тем, что Чарльз уходит от Сары. Его удел – одиночество. Именно этот финал – отражение взглядов автора. Непрерывное саморазвитие личности.

38. «Над пропастью во ржи» Дж. Сэлинджер как отражение поисков молодым поколением нравственно-этических идеалов в современном мире.

Сэлинджер дж. "Над пропастью во ржи" — центральное произведение прозы Сэлинджера, над которым автор работал еще во время войны. Перед нами Америка послевоенного времени, настроениям которого соответствует психологическая атмосфера романа. Форма романа-исповеди. Семнадцатилетний Холден Колфилд, главный герой повествования, находясь на излечении в санатории для нервных больных, рассказывает о том, что с ним произошло около года тому назад, когда ему было шестнадцать лет. Автор знакомит Читателя с героем в момент острого нравственного кризиса, когда столкновение с окружающими оказалось для Холдена невыносимым. Внешне этот конфликт обусловлен несколькими обстоятельствами. Во-первых, Холдена исключают за неуспеваемость из привилегированной школы, — ему предстоит нерадостный путь домой, в Нью-Йорк. Во-вторых, Холден оскандалился и как капитан школьной фехтовальной команды. В-третьих, Холден очень стеснителен, обидчив, нелюбезен, зачастую бывает просто груб, старается придерживаться насмешливого, покровительственного тона в разговоре с товарищами. Однако Холдена больше всего угнетают не эти личные обстоятельства, а царящий в американском обществе дух всеобщего обмана и недоверия между людьми. Его возмущает "показуха" и отсутствие самой элементарной человечности. Кругом обман и лицемерие, "липа". Средоточием самой страшной "липы" юноша считает кино, представляющее собой утешительные иллюзии для "мазил". Холден тяжело страдает от безысходности, обреченности всех его попыток построить свою жизнь на справедливости и искренности человеческих отношений, от невозможности сделать ее осмысленной и содержательной. Больше всего на свете Холден боится стать таким, как все взрослые, приспособиться к окружающей лжи, поэтому он и восстает против "показухи". Случайные встречи с попутчицей в поезде, с монахинями, беседы с Фиби убеждают Холдена в шаткости позиции "тотального нигилизма". Он становится терпимее и рассудительнее, в людях он начинает обнаруживать и ценить приветливость, радушие и воспитанность. Его бунт приобретает логическое завершение: вместо бегства на Запад Холден и Фиби остаются в Нью-Йорке, ибо теперь Холден уверен, что бежать всегда легче, чем остаться и отстаивать свои гуманистические идеалы.

Холден решает, что нужно спасать детей от пропасти взрослой жизни. "Мое дело — ловить ребятишек, чтобы они не сорвались в пропасть. Понимаешь, они играют и не видят, куда бегут, а тут я подбегаю и ловлю их, чтобы они не сорвались. Вот и вся моя работа. Стеречь ребят над пропастью во ржи", — таково заветное желание. Юношеский бунт Холдена доводит до логического конца его младшая сестра Фиби, готовая идти навстречу новой жизни. В итоге Холден формируется как личность.

Герой Сэлинджера Холден Колфилд — своеобразный символ чистоты и искренности для поколения выпускников школ и колледжей. Роман "Над пропастью во ржи" стал классикой не только американской, но и мировой литературы. Становление личности, переход подростка в мир взрослых — эти проблемы всегда будут актуальны.

38. Трансформация темы «делового успеха в романе Р.П. Уоррена «Вся королевская рать»; «новый журнализм», документализация художественной прозы.

наиболее отчетливо особенности мировидения и поэтики Уоррена проступили в эпическом романе "Вся королевская рать" (1946). Прототипом одного из главных персонажей, губернатора Вилли Старка, является известный в свою пору американский политик, губернатор Луизианы и вероятный претендент на место в Овальном кабинете Белого дома Хьюи Лонг по прозвищу "Царь-Рыба" - личность с явно диктаторскими замашками, чья дешевая демагогия и заемное краснобайство снискали ему необыкновенную популярность в толпе. Роман был написан сразу после окончания Второй мировой войны, так что сама дата публикации, помимо личности героя, в котором проглядывают черты фашистского свойства, могла способствовать восприятию книги как произведения на злободневную тему. Однако какой-либо ясной актуальности, а также биографизма "Вся королевская рать" лишена. События, происходящие здесь и сейчас.

Наиболее существенная проблема романа, сообщающая ему высокий драматизм, это мера ответственности человека, который, быть может, того и не осознавая, неизменно держит ответ перед историей. На полюсах два персонажа: Вилли Старк с его полным имморализмом и наследник старинного южного семейства Адам Стентон, безупречный гуманист традиционной выучки.

Однако «Вся королевская рать» интересна даже не этим — роман показывает не отдельного политика и даже не отдельных политиков. Он затрагивает историю целого народа, рассматривает сложное и тесное взаимодействие «электората» с правящей верхушкой. В конечном итоге выкристаллизовываются отдельные принципы, которые, как вскоре становится ясно, являются общими принципами для любой политической игры. Книга, обладающая столь богатым содержанием, кроме всего прочего, имеет еще и великолепный слог. «Вся королевская рать» — это собрание ярких характеров, которые живут в реалистичных декорациях. Персонажи общаются между собой живым, не картонным языком, каждое описание, лирическое отступление оказывается таким, что читать его действительно интересно. События развиваются линейно, причем Уоррен изначально задает оптимальный темп — не слишком быстрый для того, чтобы читатель успевал осознавать происходящее, но и не слишком медленный так, что книга не оказывается затянутой. В итоге «Вся королевская рать» становится великолепным образцом современной американской литературы. Напряженный сюжет, наличие сложного подтекста и безупречный слог становятся основными достоинствами романа, который, кроме всего прочего, вот уже на протяжении нескольких десятков лет не теряет своей актуальности — ведь правила игры в политике не меняются.

38. «Средний» американец в творчестве Дж. Апдайка (тетралогия о Кролике Энгстроме). Мифологический и реалистический план романа «Кентавр». Начиная с первых произведений, для Апдайка стали типичными мотивы медленного, но необратимого измельчания личности, упадка и оскудения ее духовного потенциала, кризиса веры, подменяемой безразличием или нигилизмом. Чаще всего эти мотивы соотносятся в его творчестве с изображением судеб обывателей, добившихся материального благоденствия, однако преследуемых смутным ощущением бесцельности своей внешне обустроенной жизни и стремящихся разнообразить пустоту бесцветной будничности посредством всевозможных суррогатов (беспорядочные любовные связи, наркотики и т. п.) интенсивного, яркого существования. Сочетание ярких сатирических красок с ностальгической тональностью, которую создает нескрываемое сочувствие автора своим персонажам (для него они прежде всего жертвы времени, хотя писатель и не снимает с них ответственности за шаткость этических понятий), помогло Апдайку создать многогранную картину жизни «среднего американца» 1950-70-х годов. Тетралогия о Кролике Наиболее важны в этом отношении романы «Супружеские пары» (1968) и особенно тетралогия, десятилетие за десятилетием воссоздающая перипетии судьбы заурядного провинциала, который школьником блистал на баскетбольной площадке, затем стал продавцом мебельного магазина и, наконец, средней руки бизнесменом («Кролик, беги», 1960, «Кролик исцелился»,1971, «Кролик разбогател», 1981, «Кролик успокоился»,1990). Герой этого цикла романов, лишенный собственной позиции, бездумно перенимает те веяния, которые, сменяя друг друга, поочередно доминируют в американской социальной жизни: он человек, порабощенный мифологией «общества потребления», в котором вульгарное преуспеяние объявлено высшим идеалом, затем свидетель и невольный участник молодежного движения 1960-х годов и энтузиаст «сексуальной революции», хотя так и не обретший истинной свободы от нравственных табу и презрения к чувству собственности. Разбогатев, он перенимает крайне консервативные, официозные взгляды, смертельно опасается любой, даже мифической угрозы своему житейскому благополучию, однако все так же томим сомнениями в истинности ценностей, выбранных им для себя. В последнем посвященном ему романе герой одинок, его жизнь бесцельна, а смерть лишена какой бы то ни было одухотворенности. Для Апдайка этапы этой эволюции совпадают с основными вехами исторической жизни Америки второй половины 20 в.  Цикл романов о Кролике явился одним из важных художественных обретений послевоенного американского романа, который обращен к созданию хроники времени, постигнутого и запечатленного в его социальных конфликтах, впрямую затрагивающих судьбы и формирующих мирочувствование миллионов рядовых людей.

Кентавр

Не сразу понимаешь, когда происходит действие: в 1947 году или пятнадцать лет спустя, или вообще во времена кентавров.

Вокруг еще реалии города Олинджера, — школа, трамвай, склад, ящик из-под кока-колы... Но эти реалии уже вытесняются мифологическими, Колдуэлл уже цокает копытами, при разговоре о современных детях он вспоминает своих учеников — Ахилла, Геракла, Ясона, гараж похож на пещеру, а когда он уходит, вслед ему гогочут циклопы.

Все это напоминает какой-то хаос. Однако и хаосу и страху все-таки противостоит человек. Вот как скажет об этом учитель, заканчивая тяжелый урок: "Минуту назад, с отточенным кремнем, с тлеющим трутом, с предвкушением смерти появилось новое животное с трагической судьбой, животное..." — зазвенел звонок, по коридорам огромного здания прокатился грохот; дурнота захлестнула Колдуэлла, но он совладал с собой...

Переходы из одного художественного мира в другой у Апдайка не всегда плавны, подчас они головокружительны. Тогда сбивается настройка на одну волну, и все мертвеет, обнажается конструкция, за блистательной сценой видны пыльные задники декораций. Автор сам это чувствует, ведь Питер недаром говорит: "Последнюю грань мне не преодолеть".