3. Итоги урока.

Слово учителя.

В комическом сюжете истина принимается за ложь, а ложь за истину. В данном случае ошибка не просто лежит в основании сюжета, она же и конструирует сюжет: на ошибке, на смещении понятий в нем все строится.

Весь эпизод просвечен гоголевской иронией. Здесь все время переплетаются прямой смысл разговора, который ведут между собой персонажи, и скрытый, как всегда оказывающийся самым важным.

4. Домашнее задание.

Прочитать третье действие комедии.

Индивидуальное задание.

Подготовить пересказ событий явл. 1-3. д. 3

Групповое задание.

Выразительное чтение по ролям явл. 5-7, д. 3.

Урок 42. Хлестаков – «вельможа» и «значительное лицо» Анализ третьего действия.

Выявление особенностей механизма превращения ничтожества в «вельможу» и «значительное» лицо; причин зла, лежащего в основе «сборного города всей темной стороны».

Формирование навыка выразительного чтения по ролям, художественного пересказа, развитие коммуникативных умений учащихся.

Формирование нравственно-эстетических представлений учащихся в процессе выявления лексического значения слова «кумир».

Виды деятельности учителя и учащихся: выразительное чтение по ролям, художественный пересказ, лексическая работа, исследовательская работа с текстом, беседа.

1. Целеполагание.

2. Работа над темой.

Слово учителя.

События комедии тесно связаны между собой. Это подчёркивает третье действие, являющееся непосредственным продолжением первого. Сходство обнаруживается не только в определении места действия (дом городничего), но и в тождестве мизансцен, которыми кончается одно действие и начинается другое.

Индивидуальное задание. Пересказ событий явл. 1-3. д. 3.

Городничий трепещет от страха и старается всячески перехитрить воображаемого ревизора. Какие чувства испытывают его жена и дочь, поджидая появления кого-нибудь, кто мог бы им рассказать о приехавшем ревизоре? Как они себя ведут?

Женщины сгорают от любопытства. Анна Андреевна и Марья Антоновна ведут себя прямо противоположно мужчинам.

«Женский мир», с его особенными интересами, в «Ревизоре» явно, и притом комически, противопоставлен «мужскому миру». Рассказ Добчинского о том, что он перетрухнул, слушая, как говорит «вельможа» Анна Андреевна называет вздором. Что важно для Анны Андреевны?

Для Анны Андреевны важно, то, что Хлестаков молод, и то, как он выглядит.

Противоречие между мужским и женским пониманием вещей и событий — не единственное сюжетное противоречие такого рода. Оно сосуществует с противоречиями «внутриженскими»: противоречиями между матерью и дочерью. Почему мать и дочь противоречат друг другу, выбирая наряд?

Мать и дочь противоречат друг другу не только по причине сугубой своей вздорности, но и потому, что они видят друг в друге соперниц.

Слово учителя.

В третьем действии стремительно развиваются те отношения, которые определились в сцене беседы городничего и Хлестакова.

Чиновники, помещики, полицейские, дамы, все уездные составляют в совокупности единый коллективный образ, который можно определить как единство уездного «общества», единство данной социальной среды. Хлестаков — вне этого единого образа, хоть он и родствен социально этой среде.

Хлестаков испытывает воздействие среды, хотя она и не совсем его среда, то есть не непосредственно породившая его среда.

На образе Хлестакова автор может продемонстрировать уже не результат воздействия среды на человека, а процесс, механизм этого воздействия. А выяснив, как дурная среда, воздействуя на личность, формирует в ней зло, Гоголь может решить вопрос о том, что́ является основой и причиной зла. Отсюда — и те психологические события, которые происходят с Хлестаковым и составляют содержание его линии сюжета в комедии, а в значительной степени — и комедии в целом.

Первый этап «эволюции» Хлестакова намечен в третьем действии, в сцене лганья.

Выразительное чтение по ролям явл. 5-6 д. 3.

Слово учителя.

В черновом варианте «Предуведомлений для тех, которые пожелали бы сыграть, как следует, «Ревизора» Гоголь писал о Хлестакове: «Обрываемый и обрезываемый доселе во всем, даже и в замашке пройтись козырем по Невскому проспекту, он почувствовал простор и вдруг развернулся неожиданно для самого себя. Он даже весьма долго не в силах догадаться, отчего к нему такое внимание, уважение. Он почувствовал только приятность и удовольствие, что его слушают, угождают, исполняют все, что он хочет, ловят с жадностью все, что ни произносит он. Он разговорился, никак не зная в начале разговора, куда поведет его речь. Темы для разговора ему дают выведывающие. Они сами как бы кладут ему всё в рот и создают разговор...»

Почему Хлестаков стал так вдохновенно врать?

Герой хорошо поел и подвыпил. Он счастлив. По привычке «маленького человечка», он хочет угодить приятным людям, поэтому готов сделать и сказать им все, что только они захотят услышать от него.

Слово учителя.

Окружающие хотят услышать от Хлестакова рассказы о жизни сановника, ревизора, петербургской птицы «высокого» полета.

Ловя их ожидания на лету, он готов «соответствовать». Инициатива в ходе диалога все время не у Хлестакова. Он чаще всего лишь старается сказать то, чего от него ждут, и быть приятным «выведывающим». С самого начала он все хвалит — заведения, обычай города, завтрак, рыбу лабардан. Он чувствует, что его похвалы ждут, как манны небесной, — и ему не жалко: он хвалит. Завтрак был в больнице. Хлестаков вспоминает это и сразу же улавливает, что от него напряженно ждут оценки, и именно одобрения, уже не завтрака, а больницы; и он изрекает: «Помню, помню, там стояли кровати. А больные выздоровели? там их, кажется, не много». Хлестаков попал в точку; и Земляника немедля расписывает свои «достижения».

Исследовательская работа с текстом. Выпишите из речи Хлестакова реплики – ответы на «запросы» окружающих, заполнив вторую часть таблицы.

Чиновники, Анна Андреевна, Мария Антоновна	Хлестаков
«Нам еще более приятно видеть такую особу. Как можно-с, вы делаете много чести. Я этого не заслуживаю. Я живу в деревне».	«Помилуйте, сударыня, совершенно напротив: мне еще приятнее». «Вы, сударыня, заслуживаете. Да, деревня, впрочем, тоже имеет свои пригорки, ручейки...»
Городничий: «Чин такой, что еще можно постоять»	«Без чинов, прошу садиться». «Ну, братец, мы тебя совершенно приняли за главнокомандующего»
«Вы, верно, и в журналы помещаете? Скажите, так это вы были Брамбеус?»	«Да, и в журналы помещаю... Как же, я им всем поправляю статьи...»
«Так, верно, и Юрий Милославский ваше сочинение?»	«Да, это моё сочинение»
«Я думаю, с каким там вкусом и великолепием даются балы».	«Просто не говорите. На столе, например, арбуз — в семьсот рублей арбуз...»
«Это господина Загоскина сочинение»	«Ах да, это правда, это точно Загоскина; а есть другой «Юрий Милославский», так тот уж мой».
«Городничий и прочие с робостью встают со своих стульев»	«Меня сам Государственный совет боится»

Итоги работы.

Удалось ли Хлестакову «соответствовать» ожиданиям собравшихся?

Чиновники хотят видеть грозные взгляды, начальственную повадку даже тогда, когда этого нет. В конце концов они внушают Хлестакову и грозные взгляды и начальственную повадку. По мере того как увеличивается их страх и благоговение, увеличиваются и рисовка, и ложь, и поза Хлестакова. Они хотят видеть в нем вельможу — и он как бы становится вельможей. «Городничий и прочие с робостью встают со своих стульев» во время монолога Хлестакова — и немедленно он отвечает усилением той темы, которой от него хотят: «Мне даже на пакетах пишут: ваше превосходительство. Один раз я даже управлял департаментом... хотел отказаться, но думаю, дойдет до государя...»

Слово учителя.

Известный писатель С. Сергеев-Ценский выступил с интересной статьей о «Ревизоре», в которой доказывал гениальность Хлестакова. «Хлестаков задуман Гоголем не как обыкновенный враль — мели, Емеля, — твоя неделя, — а как большой художник, вошедший в роль именно того, за кого его принимают в городишке.

«Давайте вникнем в этот полет фантазии, — продолжает Сергеев-Ценский. — Во-первых, что это за арбуз в семьсот рублей... За семьсот рублей можно было купить целую гору арбузов. А во что может превратиться сваренный в Париже суп, пока его довезут на пароходе в Петербург? Такие обыденные вопросы гением отметаются».

В чём состоит «гениальность» Хлестакова?

Хлестаков «гениален» исключительной легкостью и «незаданностью» выдумки. Благодаря этому ему удается то, что не удалось бы никакому просто «талантливому» выдумщику. Марья Антоновна вспоминает, что приписанный Хлестаковым себе «Юрий Милославский» — «это г. Загоскина сочинение». Положение создалось безнадежное, но Хлестаков выходит из него гениально просто: «Это правда, это точно Загоскина; а есть другой Юрий Милославский, так тот уж мой». Спасает полнейшая «незаданность» поступков Хлестакова и чистосердечие героя.

Можно ли утверждать, что воображение Хлестакова гениально смело?

Воображение страшно убого, но дерзко, смело в своей убогости — гениально убого. Нигде Хлестаков не выходит за пределы своего кругозора, своего уровня понимания. За 700 рублей можно приобрести не только гору арбузов, но просто вещи более изысканные. Но о них Хлестаков ничего не знает, даже вообразить не может, — и предлагает арбуз, но за семьсот рублей.

Почему чиновники верят подобным глупостям? Как вы понимаете слова Добчинского: «Да так, знаете, когда вельможа говорит, чувствуешь страх».

Глупости говорит не кто иной, а вельможа! Вот почему в словах и поступках Хлестакова видят мудрость, значительность, государственные «виды».

Страх заставляет поверить, что фитюлька, спичка, мальчишка Хлестаков - «персона», сановник.

Слово учителя.

Гоголь писал о Хлестакове: «Не имея никакого желанья надувать, он позабывает сам, что лжет. Ему уже кажется, что он действительно все это производил. Поэтому сцена, когда он говорит о себе как о государственном человеке, способна точно смутить чиновника. Особенно в то время, когда он рассказывает, как распекал всех до единого в Петербурге, является в лице его важность и все атрибуты, и все, что угодно. Будучи сам неоднократно распекаем, он мастерски воспроизводит это в речи.

Верит ли сам Хлестаков в этот момент в то, что его персона вызывает страх у окружающих? Найдите реплику Хлестакова- ответ на вопрос.

Хлестаков в самом деле стал «важен» и грозен, он стал распекающим начальником: «Извольте, господа, я принимаю должность, я принимаю», говорю, «так и быть», говорю, «я принимаю, только уж у меня: ни, ни, ни! уж у меня ухо востро! уж я...» И точно, бывало: прохожу через департамент — просто землетрясение, все дрожит, трясется, как лист...»

Он говорит уже только начальственными окриками распекательного тона, он «отрывисто» кричит на них; а ведь они и старше и чиновнее его; но они сделали себе из него кумира, которому позволено всё.