V.3. Юношеская субкультура

Разговор о знаковом характере юношеского общения выводит нас к проблеме культуры.

Вопрос этот имеет две стороны. Во-первых, юношество так или иначе воспринимает и усваивает культуру, созданную прошлыми поколениями, выступая в роли ее потребителя. Во-вторых, каждое поколение молодежи создает нечто новое, свое и имеет собственную возрастную субкультуру. <...>

Тип предпочитаемой музыки и даже выбор конкретных групп имеет свои социально-возрастные особенности. Среди поклонников «тяжелого рока», «хэви металл» преобладают 14-17-летние юноши-школьники, учащиеся ПТУ и молодые рабочие. «Битломан» значительно старше. Классическая музыка, авторская песня и джаз возрастных границ вообще не имеют.

Если лидирующая роль музыки бесспорна, то иерархия других видов искусства проблематична. По одним данным, чтение художественной литературы занимает второе, по другим - третье или даже четвертое место. Среди опрошенных В.С.Собкиным (1982) 1243 московских школьников 64 процента назвали своим любимым занятием легкую музыку, 54 процента - посещение кино и 31 процент - чтение. По данным Республиканской юношеской библиотеки РСФСР имени 50летия ВЛКСМ средний «читательский день» старшеклассника составляет 2,5 часа, однако на свободное чтение, удовлетворяющее личные запросы, остается только 1,3 часа, остальное чтение - деловое, функциональное. <..·>

Снижение роли чтения в пользу аудиовизуальных развлечении (телевидение, музыка, видеофильмы) - всемирный процесс. Иерархия же видов и жанров искусства по самой своей природе исторична. <..·>

Многие старшеклассники воспринимают искусство внеэстетически, как простое развлечение. Расхождение между количеством и качествой художественного потребления особенно рельефно проявляется в отношении кино. <...>

Юношеская субкультура не является чем-то независимым, цельным и законченным. Ее содержание всегда производно от культуры взрослых и большей частью вторично по отношению к ней. Она весьма неоднородна, включая в себя множество разных, подчас враждебных друг другу течений. Кроме того, как и все юношеские свойства, она текуча и изменчива. Тем не менее она социально и психологически реальна и имеет целый ряд постоянных компонентов: специфический

==516

набор ценностей и норм поведения; определенные вкусы, формы одежды и внешнего вида; чувство групповой общности и солидарности; характерная манера поведения, ритуалы общения.

Ее наиболее общие возрастные свойства лежат на поверхности. Например, юноши и девушки всегда хотят быть современными. Но «современность» нередко понимается как сумма внешних признаков, слепое следование сиюминутной моде. Поэтому многие юношеские увлечения и причуды краткосрочны, рассчитаны на внешний эффект и, подчеркивая собственную «новизну», довольно тривиальны по содержанию. Взрослым трудно понять, как могут развитые, неглупые старшеклассники придавать такое большое значение покрою штанов, длине волос или писать яростные письма протеста в редакцию газеты, напечатавшей критическую заметку о манере исполнения полюбившегося им певца. Но эти моды и причуды надо рассматривать не изолированно, а в социально-психологическом контексте юношеского жизненного мира.

В юношеских увлечениях проявляется и реализуется чрезвычайно важное для формирования личности чувство принадлежности: чтобы быть вполне «своим», нужно и выглядеть «как все», и разделять общие увлечения. Кроме того, мода - средство самовыражения: юношеский Стиль претендует на уникальность и экспериментальность, всячески подчеркивая свое отличие от «взрослого»; стоит только старшим принять его, как этот стиль сразу утрачивает свой динамизм. Далее, мода есть средство коммуникации и идентификации: видимые (одежда, прическа) или слышимые (язык, музыка) знаки служат молодому человеку средством показать, кто он такой, и распознать «своих». Наконец, это средство приобретения статуса в своей среде: поскольку нормы и ценности юношеской субкультуры являются групповыми, овладение ими (например, умение разбираться в хоккее или поп-музыке) становится обязательным и служит способом самовыражения.

Молодежная мода, будь то одежда или прическа, часто вызывает нарекания и раздражение взрослых. Но, как уже говорилось, конфликты этого рода были всегда. Дело не только в разнице вкусов отцов и детей. А в том, что дети хотят отличаться от старших, и легче всего это сделать именно с помощью внешних аксессуаров. Одежда и внешний облик человека есть не что иное, как способ коммуникации, посредством которого личность информирует окружающих людей о своем статусе, уровне притязаний, вкусах и т.д.

Знаковая функция молодежной моды прекрасно показана в повести Пленцдорфа (ГДР) «Новые страдания молодого В.», герой которой Эдгар Вибо сочинил целый гимн джинсам. Джинсы - самые благородные штаны на свете! Эдгара просто оскорбляет, когда к ним «примазываются» старики: «Джинсы надо с толком носить. А то натянут и сами не понимают, что у них на ляжках. Терпеть не могу, когда какой-

==517

нибудь двадцатипятилетний хрыч втиснет свои окорока в джинсы, да еще на талии стянет. Это уж финиш. Джинсы - набедренные штаны! Это значит, они должны быть узкими и держаться просто за счет трения.... В двадцать пять лет этого уже не понять.... Вообще, джинсы это весь человек, а не просто штаны». Сегодня джинсы уже не в моде, но такой же ажиотаж вызывают «варенки».

Желание выделиться, привлечь к себе внимание свойственно людям любого возраста. Взрослый, сложившийся человек делает это незаметно, используя свое общественное положение, трудовые достижения, образность, культурный багаж, опыт общения и многое другое. У юноши, который только начинает жить, социальный багаж, как и умение его использовать, гораздо беднее. Вместе с тем, встречаясь с новыми людьми, он гораздо чаще взрослого оказывается именно в ситуации «смотрин». Отсюда - особая ценность броских внешних аксессуаров, рассчитанных на привлечение внимания... Словом, нехитрый маскарад позволяет подростку решить целую кучу личных проблем, в том числе и самую важную: окружающее человечество безоговорочно признает факт его существования на Земле. <...>

А почему столь хаотична смена пристрастий, почему после музыки стрижка, а потом танец, а потом гоняют на мотоциклах, а потом нитка на запястье и манера жить? Да просто потому, что все это не имеет значения. Новому поколению нужен новый фирменный знак, новый флажок, новый клич, на который сбегутся сторонники. Главное, чтобы знак был заметный, а флаг яркий, а клич громкий. Робкий вызов просто не заметят, ношеную перчатку не поднимут. «Металл - годится, брейк - годится, зеленые волосы - в самый раз».

То же можно сказать и относительно молодежного арго. Умиляющее взрослых детское словотворчество отличается наивной, яркой образностью. Юношеское словотворчество чаще воспринимается взрослыми как коверкание языка. Вводимые подростками термины грубы, подчеркнуто условны, сплошь и рядом словам придается смысл, противоположный их нормальному значению. Но этот условный молодежный жаргон, существовавший, кстати сказать, во все времена, выполняет весьма важные коммуникативные функции.

Юность всегда торопится, поэтому в ее языке много сокращений, экономящих время и позволяющих (иногда в ущерб ясности) одним словом передать несколько значений. Многие слова изобретаются специально для передачи переживаний, которых взрослые не знают или которым не придают значения; такие слова непереводимы. Юность высокоэмоциональна и в то же время застенчива, сдержана в выражении чувств. Отсюда - ироничность молодежного арго, нарочитая грубость, заимствование словечек из блатного лексикона, эмоциональная отстраненность (родителей называют «предками», сверстника - «стариком»). Эта хитрая словесная игра служит также сред-

==518

ством отделения «своих» от «посторонних» -и укрепления столь ценимой юношами возрастно-групповой солидарности. Некоторые из арготизмов с течением времени усваиваются взрослыми, проникают на страницы литературных произведений, после чего обычно выходят из моды у молодежи, изобретающей что-то новое.

Кон И.С. Психология ранней юности. М, 1989.-С. 149-162.

Э.ЭРИКСОН ИДЕНТИЧНОСТЬ: ЮНОСТЬ И КРИЗИС