2010_Lyus_E__Bez_oglyadki_na_bogov_Vzlyot_sov

8. Новая Индия, старая Индия

была англиканская церковь. В обоих обществах сложилась традиция сосуществования разных религиозных общин и сект, которые порой и конкурируют между собой, не зная ни государственного патронажа, ни государственных гонений. Абсолютистский характер католической церкви в Европе привел к столь же абсолютистской реакции, первоначально в форме протестантизма, а позднее в форме антиклерикализма и атеизма. История Индии была совсем иной, и подобные импульсы ей практически неизвестны. В настоящем Индии до сих пор можно различить ее прошлое. В истории Индии было несколько случаев, когда государство активно вмешивалось в религиозные дела, но эти попытки либо сами быстро сходили на нет, либо порождали ответную реакцию, заставлявшую государство отступить.

К примеру, в XVII в. падишах из династии Моголов распространил исламский подушный налог джизья на неверных, которые составляли большинство населения. Это решение противоречило относительно экуменическим традициям его предшественников. Многие мусульманские правители Индии с уважением относились к неисламским традициям. Например, брат Аурангзеба Дара Шикох, которого он убил в соперничестве за трон, перевел на персидский язык Упанишады (собрание философских трактатов индуизма)1. Прадед Аурангзеба Акбар пытался на основе ислама, индуизма и других религий создать новую, которую он назвал Дин и Илахи (Божественная вера), но без большого успеха. Индусские националисты утверждают, что исламские иконоборцы разрушили 30 000 храмов. Но авторитетные ученые находят подтверждения лишь малой доле таких случаев2. На самом деле разрушенные храмы обычно были связаны с уходящей династией3. То же самое делали и новые индусские династии. Укомплектованные тюрками мусульманские армии оставили нетронутыми вызывающе эротичные храмы Кхаджурахо4 в Центральной Индии, потому что построившая их династия Канделла уже исчезла.

1Sen, The Argumentative Indian, p 61.

2Richard Eaton, Essays on Islam and Indian History (New Delhi: Oxford University Press, 2001), p 108.

3Ibid., p. 105—106.

4На стенах храмов здесь изображено почти все содержание Камасутры, классического индуистского наставления по технике секса. Вспомогательные роли на этих уникальных каменных фризах XIV в. играют другие сексуальные реквизиты, в том числе кони.

321

Э. Льюс.  Без оглядки на богов

На деле мусульманские правители часто использовали индуистские символы для легитимизации своей власти в глазах народа. Например, Мухаммед бен Туглак, династия которого правила из Дели, построив в 1327 г. к югу от него новую столицу Даулутабад1, доставлял туда воду из Ганга, священной реки индуизма. В современных им надписях царские династии никогда не определяются по религии, а только по языку (тюркская, персидская или афганская). Мусульманские династии ремонтировали и содержали престижные храмы. Например, всемирно известный храм Джаганатха Терапле в Пури, в штате Орисса был восстановлен в правление династии Моголов. Открытая неприязнь Аурангзеба к индуизму и его попытки распространить свою власть слишком далеко на юг Индии посеяли семена краха империи Моголов. Один из сыновей Аурангзеба даже присоединился к восстанию против своего отца, во главе которого стояли индусские военачальники из касты раджпутов. Пространство, освобождаемое слабеющей империей Моголов, постепенно осваивали британцы.

В результате кровопролитного восстания сипаев 1857 г. британцам пришлось усвоить тяжкий урок: навязывать индийскому населению религиозные предпочтения дело чрезвычайно опасное и вредное. В этом одна из причин того, что к 1947 г., после двухсот с лишним лет британского владычества, христианами были лишь 3% индийцев (причем большинство из них приняли христианство задолго до прихода британцев). Для сравнения: почти треть вьетнамцев были христианами к моменту, когда в 1954 г. французы покинули страну, которую колонизировали менее ста лет назад. Британцы допускали христианскую миссионерскую деятельность, а в некоторых случаях и покровительствовали миссионерам в Индии в конце XVIII — первой половине XIX в., хотя больших успехов эта деятельность не приносила. Некоторые протестантские миссионерские общества верили, что смогут спасти всех «идолопоклонствующих язычников» Индии от невежества2.

1Ibid., p. 124.

2Некоторые западные протестантские объединения до сих пор считают, что необходимо обратить Индию в христианство. Методы — в которых многие усматривают неуважительное отношение к культуре, — используемые различными миссионерскими группами баптистов в Индии (в ее северо восточных штатах и на

322

8. Новая Индия, старая Индия

После 1857 г. вялая поддержка британской администрацией

вИндии миссионерской деятельности, преобладавшая до восстания сипаев, сменилась открытым неодобрением. Многие мятежники, особенно отряды браминов из Соединенных провинций, предположительно были спровоцированы слухами, что им придется использовать новые гильзы, смазанные коровьим жиром. Аналогичные слухи о свином сале привели в ряды мятежников мусульманские части. Восстанию предшествовали начавшиеся в полках перешептывания о планах британцев обратить Индию в христианство. Слухи были необоснованными. Но нет сомнений, что многие из протестантских миссионерских групп провоцировали возмущение своим отношением к индийцами и индийской культуре. После 1857 г. британцы предпочли подчеркивать историческую преемственность своего правления, для чего восстановили многие церемониалы эпохи Моголов и даже вернули столицу из Калькутты в Дели.

Формы культа многих христианских и мусульманских общин современной Индии отличаются даже бóльшим эклектизмом и неортодоксальностью, чем культ их единоверцев в других частях мира. Это и хорошо, и плохо. Положительная сторона заключается в понимании того, что к Богу ведет много путей, что вытекает из давней индийской традиции религиозной терпимости. А плохо то, что касты сохраняют значительную роль

вразделении христианских (и мусульманских) общин в соответствии с происхождением верующих. Британский писатель Сомерсет Моэм (1874—1965) как то побывал в тогдашней португальской колонии Гоа (в 1961 г. Неру надоело терпеть португальцев и он присоединил этот анклав к Индии). Моэм подружился с католическим священником, предков которого португальцы обратили в христианство. «У меня возникло чувство, — написал Моэм, — что, хотя за его спиной было уже четыреста лет католичества, в душе он все еще оставался ведантистом [классическим индуистом]»1. В 2004 г. мы зашли выпить чаю в дом известной католической писательницы из Гоа. Она как раз закончила ремонт своего очень красивого фамильного

племенных территориях), остаются сомнительными. Вернер Элвин, на которого Неру возложил ответственность за северо восток Индии, не без оснований отозвался о баптистах как о «христианской РСС».

1 См.: India in Mind, edited by Pankaj Mishra, p. 190.

323

Э. Льюс.  Без оглядки на богов

дома в классическом браминском стиле этого региона. Я наивно спросил, нет ли в ее роду португальской крови. «Ну нет, это исключено, — ответила она. — Наша семья брамины».

По некоторым оценкам, около 70% индийских христиан происходят из далитов или из племен адиваси (малые коренные народы Индии)1. И им в общем и целом не дают забыть об этом. Причина отчасти в том, что обращение в христианство (или ислам) происходило группами, как правило, целыми субкастами, а не индивидуально. Поэтому обращение не освобождало от касты, а добавляло префикс: «далит христианин» или «далит мусульманин». В городах Индии на эти метки обращают все меньше внимания. Но большинство меньшинств еще не вошли в состав городского среднего класса. Почти во всех деноминациях практически вся церковная иерархия состоит из представителей высших каст. Недавнее исследование показало, что в Тамилнаде 63% католиков тамилов происходят из далитов, а среди католических священников далитами являлись лишь 3%2. Сходным образом соблюдаемые высшими кастами правила ритуальной чистоты требуют, чтобы христианка не переступала порога церкви в период менструации или в течение сорока дней после рождения ребенка. Во многих случаях, в том числа на Гоа, католики далиты имеют отдельные церкви и отдельные кладбища. Сомерсет Моэм, похоже, попал в точку.

Что бы ни происходило, сфере политики, в индуизме в отношении каст многое меняется к лучшему. Индия продолжает урбанизироваться, и по мере того, как такие новые технологии, как интернет и телевидение, начинают влиять на формы культа, индуизм становится менее сегментированным. Впервые в истории индуизм превращается в единую массовую религию. Например, на севере Индии сегодня все касты празднуют Карва Чаутх, когда замужние женщины постятся, чтобы выразить преданность своему мужу, и Ракхи, когда сестра в знак своей любви повязывает нить на запястье брата (оба праздника традиционно праздновались только высшими кастами севера Индии). Многие низшие касты подражают высшим, проводя церемонию инициации сыновей, означающую, что они достигли зрелости. Брамины рассматривают инициацию как второе

1См.: Caste: Its Twentieth Century Avatar, ed. by M. N. Srinivas, essay by J. Thavamangalam, p. 269.

2Ibid., p. 280.

324

8. Новая Индия, старая Индия

рождение, в силу чего высшие касты порой именуются «дважды рожденными». Кроме того, появилось много жрецов небраминского происхождения.

В результате индуизм — по крайней мере тот, который практикуют в городах, — превращается в куда более стандартизированную религию. Иностранцы часто отмечают уникальность архитектуры традиционного индийского храма. В отличие от других религий, здесь нет общего пространства, в котором могут собираться прихожане. В традиционном индуизме не существует прихода как целостности — это религия разных каст. В традиционном индуистском храме имелось небольшое внутреннее пространство, святая святых, где помещался бог

икуда допускались только избранные касты. В отличие от этого, новые храмы таких растущих индуистских городских культов, как секта Сваминараяна, или возникших в конце XIX в. религиозных реформистских движений «Бенгальского ренессанса» вроде Миссии Рамакришны, строятся с большими внутренними пространствами, способными вместить всех прихожан. Более того, чтобы участвовать в общей молитве, сегодня достаточно включить телевизор. В последнее десятилетие в Индии как грибы плодятся религиозные кабельные каналы, как и в США

сих каналами, посвященными «телеевангелизму». В отличие от архитектуры традиционных храмов, исключающей непосвященных, индийские «божественные телеканалы» активно вовлекают всех и каждого, потому что их главная цель состоит в максимальном увеличении аудитории. При этом индуизм начинает выходить за региональные границы. Такие праздники, как Дивали и Холи, традиционно отмечавшиеся только на севере Индии, сегодня празднуются почти по всей стране.

Нет сомнений, что новые технологии способствовали национализации индуистских практик. Источником современного индуизма, популярного и рассчитанного на всех индийцев, являются пураны — истории о таких популярных богах, как Шива, Рама, Кришна и Вишну, записанные через много столетий после создания классических текстов индуизма. Праздники в честь таких второстепенных богов, как Хануман

иГанеши1 (божественная обезьяна и бог с головой слона),

1Ежегодный праздник, на котором фигуру бога Ганеши торжественно проносят по улицам, чтобы потом погрузить в море, учрежден сравнительно недавно, только в 1905 г. по инициативе

325

Э. Льюс.  Без оглядки на богов

набравшие популярность за последние сто лет, распространяются по всей Индии. Индуизм, о котором немецкий писатель Томас Манн говорил, что это «всеохватный нерасчленимый поток из животных, людей и божеств»1, продолжает развиваться. В Индии современность и религия шествуют вместе, порой рука об руку. В этом, быть может, и нет логики (особенно для европейца), но нет и противоречия.

* * *

Одна из причин двойственного отношения образованных индийцев к современности состоит в том, что появившиеся в последние пятнадцать лет новое богатство и технологии,похоже, укрепили ряд наименее привлекательных индийских традиций. Во многих местах на севере и западе Индии резко увеличился разрыв в частоте рождений девочек и мальчиков. В 1991 г. на каждую тысячу мальчиков рождалось в среднем 945 девочек. К 2001 г. этот показатель уменьшился до 9272. В некоторых частях Индии, особенно в таких южных штатах, как Керала, это соотношение остается на нормальном уровне, примерно один к одному. Но на северо западе и на севере Индии, в Гуджарате и Пенджабе, сложилась тревожная ситуация. В Гуджарате на тысячу мальчиков рождается менее 900 девочек, а в Пенджабе — даже менее 800. (На Западе среднее соотношение 1050 девочек на тысячу мальчиков3.) Эти два штата принадлежат к числу самых богатых в Индии, и со времени экономических реформ начала 1990 х годов здесь располагаемые доходы (т.е. после уплаты налогов) росли быстрее всего. Именно здесь особенно сильно сократилась доля девочек среди новорожденных. В таких беднейших штатах, как Бихар, значение гендерного коэффициента намного ближе к норме, а в последние годы даже слегка улучшилось. Во многих частях Индии значение гендерного коэффициента может служить своего рода гротескным барометром экономического процветания. Точно так же в богатых штатах более распространена практика уплаты

националистического лидера Тилака. Сначала его праздновали только в Махараштре, а особенно популярным он был в Мумбаи. Но теперь он распространяется и в других частях Индии.

1Цит. по: Richard Lannoy, Speaking Tree, p 77.

2По данным государственной переписи населения 2001 г.

3 Sen, The Argumentative India, pp. 225—226.

326

8. Новая Индия, старая Индия

приданого, и семьи женихов требуют все более разорительной платы за согласие принять в семью новую дочь. Для многих семей среднего класса дочь превращается во все более дорогое удовольствие.

«Собираешься убить свою дочь?» — гласит телевизионная реклама в Гуджарате. Агрессивную публичную кампанию начал министр здравоохранения штата Гуджарат Амарджит Сингх, сообщивший мне, что ему не приходилось еще заниматься ничем более мучительным. С 2001 г. в Индии запрещено сообщать беременным о поле будущего ребенка. Но поскольку запретить ультразвуковое исследование плода практически невозможно, закон повис в воздухе. По этому закону еще не было предъявлено ни одного обвинения. Но при этом в Индии «исчезли» от 40 до 50 млн девочек. Ультразвуковое обследование стоит всего 150 рупий. Аборт стоит около 10 000 рупий. Сегодня многие могут позволить себе эту операцию. «Понижение гендерного коэффициента произошло из за того, что все больше людей могут оплатить определение пола будущего ребенка, а потом аборт, — говорит Амарджит Сингх. — Вероятно, у нас стало меньше убийств новорожденных, но больше умерщвлений плода». Но, несмотря ни на что, гендерный коэффициент продолжает падать. Сингх показывает мне график, отражающий положение самых проблемных районов Гуджарата. В некоторых частях штата на тысячу мальчиков рождается менее 800 девочек. В наиболее пострадавших от этой практики районах семьи импортируют девушек из других частей Индии, чтобы они сожительствовали с несколькими мужьями сразу — обычно несчастную женщину делят между собой трое или четверо братьев. Эти женщины не имеют никакого формального статуса, а обращаются с ними примерно как с домашними проститутками. Их возможные дочери, разумеется, также не появляются на свет, что только усугубляет проблему. Сингх надеется, что гендерный кризис в Гуджарате постепенно сойдет на нет, потому что образ мыслей людей когда нибудь придет в соответствие с миром современности. «Выход в том, чтобы давать женщинам как можно лучшее образование, — размышляет Сингх. — А это будет тогда, когда люди начнут понимать, что в современной экономике дочери имеют экономическую ценность».

Конечно, особенно остро эта проблема стоит в деревнях. Для большинства сельских жителей экономические возможности

327

Э.Льюс.  Без оглядки на богов

исоциальная гибкость городского стиля жизни остаются далекой перспективой. В деревне нормой остаются брак по сговору родителей и малограмотность. В Индии сохраняется самый ранний брачный возраст в мире. Есть данные, что в пяти беднейших штатах Индии 15% девочек выдают замуж не позднее десятилетнего возраста1. Понятно, что такие вещи происходят почти исключительно в деревнях. А деревенские дети вдвое чаще городских умирают в возрасте до пяти лет.

Но, как мы видели в третьей главе, в Индии нарастает «санскритизация», т.е. усвоение низшими кастами ценностей и обычаев высших каст. Многие высшие касты традиционно воспринимали дочерей как бремя и лишние расходы. Так что по мере того, как другие касты, прежде не знавшие приданого, повышают свой социальный статус, проблема только обостряется. «Получается смертоносная комбинация старых ценностей и нового богатства — старое вино в новые бутылки», — замечает Сингх. По мере повышения социального статуса и уровня жизни, низшие касты делаются более материалистичными. Сегодня стало нормой, когда семья жениха в качестве приданого требует таких вещей, как автомашина, стиральная машина и даже «зеленая карта», дающая право жить и работать в США. Это объясняет странную тенденцию среди газетных обозревателей, которые возлагают вину за отказ от рождения девочек и раздувание суммы приданого на ценности западного потребительского общества, хотя Запад не знаком ни с одной из этих проблем.

Напротив, образованные элиты из высших каст отказались от практики приданого. Их дочери учатся в университетах

истановятся финансово независимыми. Впрочем, так происходит не во всех частях Индии. Например, в общинах джайнов

имарвари, традиционно составляющих деловую элиту в Гуджарате и других местах, шансы девочки появиться на свет продолжают падать. Джайны, доминирующие в оптовой торговле Гуджарата — строго вегетарианская ветвь индуизма. Ортодоксального джайна сразу видно по марлевой маске, которую он носит, чтобы случайно не проглотить насекомое. По данным Сингха, в 2001 г. у джайнов на 1000 сыновей рождалось 878 дочерей. К 2003 г. число рождающихся девочек понизилось до 848. «Вы только представьте: религия запрещает этим

1 http://www.hindu.com/thehindu/holnus/001200511270311.htm.

328

8. Новая Индия, старая Индия

людям причинять вред даже мухе или микробу, а они убивают примерно 15% своих дочерей, — негодует Сингх. — Чем это можно объяснить?»

Штат Гуджарат — настоящая загадка. Если взять экономику, это, пожалуй, самая глобализованная часть Индии. У миллионов гуджаратцев есть родня в Великобритании, США и других частях мира. Но, судя по гендерному коэффициенту, т.е. по самому надежному показателю, социальный статус женщин падает. На бытовом уровне в Гуджарате мужчины и женщины разделены даже за столом. Я присутствовал на нескольких приемах, где мужчины садились за стол, женщины подавали им еду, а сами потом ели то, что осталось после мужчин. Как то раз я попал на обед в индийскую кампанию в столице Филиппин Маниле, где моя жена Прия, наполовину гуджаратка, настояла на том, чтобы присоединиться к мужчинам в их отдельной комнате. Я счел это основанием, чтобы присоединиться к женщинам. Мужчины восприняли это как двойной выигрыш.

Как мы видели в четвертой главе, Гуджарат также является центром индусского шовинизма. Чаще всего недовольство мусульманами оправдывают тем, что ислам практикует дискриминацию по отношению к женщинам. Но в Гуджарате гендерный коэффициент ниже, чем во многих исламских странах, в том числе в Пакистане и Бангладеш. Трудно придумать более красноречивый показатель дискриминации женщин, чем терпимость к массовым избирательным абортам. Ренука Патва — акушерка в Ахмедабаде, которая ушла из больницы, чтобы работать в Ассоциации женщин, работающих не по найму (Self Employed Women’s Association, SEWA). В этом большом женском профсоюзе более 600 000 членов, работающих в неформальном секторе, где они производят ароматические палочки, сигареты и различные изделия из текстиля. Профсоюз учит своих участниц ценить девочек. Патва не скрывает своих взглядов, но к ней до сих обращаются люди, которые хотят получить направление в клинику, чтобы избавиться от зародыша женского пола. «Мне каждый день звонят богатые свекрови марвари [каста купцов из Раджастана], — делится Патва. — Я, конечно, даю им телефон, потому что знаю, что несчастную сноху со свету сживут, если она не сделает аборт. Эти марвари просто помешаны на сыновьях, потому что им нужно кому то завещать свой бизнес». В семье, о которой шла речь, в качестве

329

Э. Льюс.  Без оглядки на богов

приданого за невезучей молодой женщиной, которую теперь ждал аборт, дали «мерседес» и медовый месяц в Швейцарии.

«Это нелегко, — признает Патва, общительная, заразительно смеющаяся женщина лет под шестьдесят. — Я считаю, что женщина имеет право сделать аборт. Но меня огорчают причины, из за которых они идут на это. Все зло идет от свекровей. Они когда то страдали сами, вот теперь и зверствуют». Патва, гостиная которой украшена жизнерадостными картинками, запечатлевшими эротический период в жизни юного бога, на которых Кришна играет с гопи (телочками), тоже сталкивалась с подобными предрассудками. «В 1972 г., когда я родила дочь, свекровь заявилась в клинику и заявила: „Ты родила камень“. Как будто я какое то преступление совершила. Но я не чувствовала за собой вины. Мой муж сказал: „Я никогда не пойду против родителей“. Ну я и развелась

сним. Мне это дорого обошлось, потому что тогда общество не принимало разведенных женщин. Но это лучшее, что я сделала в своей жизни».

Патва говорит, что у молодого поколения образованных женщин, многие из которых могут стоять на собственных ногах, жизнь уже улучшилась. Но их пока очень мало в сравнении

смассой санскритизирующихся низших каст. «Общество все еще ужасно несправедливо к женщинам, — говорит она. — Дискриминация по признаку пола прямо ведет к предопределению пола новорожденных». Патва исполнена презрения к традиционным моральным ценностям. Она уподобляет сексуальность постоянному объему воды. Если перекрыть один канал, она найдет другой. «Если подавить в женщинах сексуальность, женщина не доставит удовольствия своему мужу, — рассуждает она. — Поэтому муж будет искать удовольствие на стороне. Морально ли это?» В результате подавленная женская сексуальность преобразуется в любовь к своему сыну, говорит Патва. Отсюда негодование матери на невестку, которая в конце концов займет ее место в сердце сына. Не уверен, что все это доказуемо. Но прислушаться к этому стоит.

Вцелом индийское общество стало намного легче относиться к теме секса, чем прежде. Но это еще не показатель расширения прав женщин. Болливудские фильмы, которые и раньше были знамениты танцами, в которых женщины крутят задами, за последнее десятилетие стали куда более рискованными. Газеты пестрят малопристойными фотографиями дублерш,

330