6. Сильные и слабые позиции фонем

Различают позиции фонем сильные и слабые. Те положения, в которых фонема наиболее отчетливо может проявить свои признаки, называется сильной позицией. Сильной позицией для гласных фонем является позиция под ударением. Слабой позицией называется положение фонемы слова, в котором происходит нейтрализация признаков данной фонемы (например, позиция конца слова для звонких и глухих согласных в русском и немецком языках - в английском и французском языках эта позиция для того же противопоставления сильная.).

7. Система фонем

Система - совокупность фонем данного языка, связанных между собой постоянными отношениями. Система фонем обнаруживает определенное внутреннее членение. Она распадается на две подсистемы: подсистему гласных фонем - вокализм, и подсистему согласных фонем-консонантизм. Признаки фонемы могут быть различительными (дифференциальными, релевантными) и неразличительными (интегральными, иррелевантными).

Позиции, в которых фонемы различаются, называются сильными: [сом] и [сам]; позиции, в которых некоторые фонемы не различаются, совпадают, нейтрализуются, называются слабыми: [сама] - сома, сама.

8. Отличие фонемных систем разных языков

Разные языки отличаются друг от друга:

1. Общим количеством фонем, соотношением гласных и согласных. Так в русском языке представлено 43 фонемы (37 согласных и 6 гласных), во французском - 35 (20 согласных и 15 гласных), в немецком 33 (18 согласных и 15 гласных).

2. Качеством фонем, их акустико-артикуляторными свойствами.

3. Различия могут проявляться в позициях фонем. Если позиция конца слова в русском и немецком для звонких и глухих согласных - слабая, то во французском - сильная.

4. Отличаются организацией фонемных групп (оппозиций), например, твердость-мягкость, глухость - звонкость, смычность - щелинность. Оппозиция - противопоставление фонем на основе их^ дифференциальных признаков, может быть двух типов: коррелятивной (фонемы отличаются только одним дифференциальным признаком, напр. б-п по признаку звонкости - глухости) и некоррелятивной (фонемы отличаются двумя и более дифференциальными признаками а- т.)

9. Основные фонологические теории

Фонологические школы и фонологические единицы

языкового механизма

Цель фонологического описания

Проблема выявления звуковых единиц языка двух родов - фонем речепроизводства и фонем речевосприятия, изучение их свойств и функций в языке относится к предмету особой лингвистической дисциплины -фонологии. Практически, фонологический анализ данных речи необходимо проводить всегда при описании звуковой формы какого-либо естественного языка. А описания языков делаются с разными целями. Одно дело - цель научить языку иностранца, другое дело - развитие речи человека на родном языке, третье дело - описание языков с целью их сравнения, сопоставления, и наконец - с целью реализации языковых процессов в технических устройствах. Могут быть поставлены и другие цели. В зависимости от целей (выраженных явно или подразумевающихся) приёмы описания языка меняются. В частности, сложились разные фонологические школы описания звуковой системы языков, выдвигающие разные принципы фонетического анализа и строящие разные системы фонем для одного и того же языка. Ленинградская фонологическая школа

Основатель этой школы - академик Лев Владимирович Щерба работал в первой половине XX века в Петербурге - Петрограде - Ленинграде. Он и его ученики ориентировались на задачу преподавания иностранных языков, постановке правильного произношения. Большинство учебников иностранных языков в своей фонетической части использует понятия и терминологию, развитую Щербой. Сама фонологическая теория Щербы лучше всего была представлена в его учебнике «Фонетика французского языка». В дальнейшем эти же концепции были поддержаны исследователями, занимающимися инструментальным изучением звуковой речи и конструированием систем автоматического распознавания речи.

Ленинградская фонологическая школа - одно из направлений в исследовании звукового уровня языка. Основоположником школы был выдающийся лингвист Л. В. Щерба. В соответствии с его определением фонема рассматривается как единица, способная дифференцировать слова и их формы. Языковую функцию фонемы Щерба также связывал с ее способностью участвовать в образовании звукового облика значимой единицы языка - морфемы, слова. Последователи Щербы (Л. Р. Зиндер, С. И. Бернштейн, М. И. Матусевич) развили его идеи о том, что система фонем того или иного языка - не просто результат логических построений исследователя, а реальная организация звуковых единиц, обеспечивающая каждому носителю языка возможность порождения и восприятия любого речевого сообщения.

Понятие фонемы в ЛФШ отличается от того, как оно трактуется другими фонологическими и фонетическими учениями (Московской фонологической школой, Пражской лингвистической школой), прежде всего тем, что оно обеспечивает возможность и обязательность использования характеристик конкретных материальных явлений (акустических, артикуляторных) для образования значимых единиц языка. ЛФШ исходит из понимания фонемы как звуковой единицы со смыслоразличительной функцией. Использует в качестве критерия отождествления фонем критерий фонетического сходства (тождества).

Московская фонологическая школа

Ярким представителем этой школы является Александр .Александрович Реформатский. Главные работы, в которых сформулированы взгляды этого направления, посвящены описанию родного (русского) языка.

Представители МФШ были воспитаны в традициях Московской формальной (Фортунатовской) школы, почти все ее основатели (кроме Сухотина) были учениками Д.Н.Ушакова. На формирование школы повлияли также фонологические идеи Н.Ф.Яковлева и лингвистов Пражского лингвистического кружка, особенно Н.Трубецкого и Р.Якобсона. Как и их предшественники, основатели школы отвергали психологический подход к фонеме и трактовали фонему как минимальную смыслоразличительную единицу, позволяющую различать значимые единицы языка - морфемы и слова. Фонема, согласно МФШ, - это основная единица фонологического яруса языка, линейно нечленима на части, но сложна по своему устройству и включает множество признаков, например, русская фонема т одновременно является глухой, твердой, переднеязычной и т.д. В отличие от Якобсона, представители МФШ считали необходимым учитывать не только дифференциальные признаки, противопоставляющие фонему другим фонемам, но и так называемые интегральные признаки, не связанные с противопоставлениями; например, в русском ч мягкость не является дифференциальным признаком (твердого ч в русском языке нет даже фонетически, а тем более противопоставленного мягкому), но в ряде чередований ч ведет себя аналогично другим мягким; в ходе исторического развития языка интегральные признаки могут становиться дифференциальными и наоборот.

Важнейшей характеристикой фонемы, согласно МФШ, является позиция, т.е. условия употребления и реализации фонем в речи.

Бывают случаи, когда фонема в составе морфемы употребляется только в слабой позиции, например первая гласная в слове собака. В таком случае выделяется особая единица, именуемая в МФШ гиперфонемой (термин предложен Сидоровым). В гиперфонеме частично нейтрализуются фонемные противопоставления, например, в первом слоге слова собака имеется гиперфонема а/о.

Для МФШ свойственно стремление к строго системному изучению фонологии, при котором фонемы рассматриваются в противопоставлении друг другу. Эти принципы ее представители переносили и на историческую фонологию

Первоначально каждая фонологическая школа рассматривала свои построения как единственно верное учение о звуковом строе языка. С течением времени, однако, преимущественно в недрах Московской школы, возобладала тенденция всестороннего обсуждения проблем и синтеза фонологических теорий.

Пражская фонологическая школа

Другую фонологическую теорию, промежуточную между теориями ЛФШ и МФШ, разработала так называемая Пражская фонологическая школа (ПФШ), возникшая в Праге одновременно с МФШ и ЛФШ трудами российских лингвистов, эмигрировавших от революции. Именно эта школа стала наиболее известно на Западе, и её виднейший представитель Николай Сергеевич Трубецкой считается основателем и классиком мировой фонологии. Аналогично Аванесову Трубецкой различает в составе слова два рода звуковых единиц - фонемы и архифонемы. Архифонемы выступают в тех случаях, когда условия речевой цепи не дают возможности распознать, какая именно фонема речепризводства явилась основанием для появления данного звука. Понятие архифонемы, по существу, совпадает с понятием слабой фонемы Аванесова. Другое истолкование явлению нейтрализации различий фонем в речевой цепи дал московский фонолог Пётр Савич Кузнецов в концепции гиперфонемы. Гиперфонема представляет собой множество всех фонем, которые могут дать данный звук. Такая единица с точки зрения устройства языкового механизма соответствует выработке системы гипотез относительно сопоставления воспринятой слухом цепочки фонем речевосприятия тому или иному знаку (слову), представленному в памяти цепочкой фонем речепроизводства.

Синтез фонологических теорий

Таким образом мы видим, что теории разных школ являются не конкурирующими, не противоречащими друг другу описаниями одного и того же явления, а дополнительными друг к другу свидетельствами о разных процессах и единицах языкового механизма, ровно необходимыми компонентами теории языка.

Попытку объединить эти теории на чисто лингвистической основе предпринял представитель МФШ - Михаил Викторович Панов, который построил описание разных сторон русской фонетики с позиции разных фонологических школ. Фонемы речепроизводства он назвал

парадигмофонемами, поскольку их выявление, как мы видели, основывается на рассмотрении парадигм словоизменения, то есть совокупности словоизменительных форм. Фонемы речевосприятия по аналогии можно назвать синтагмофонемами, поскольку их анализ, как мы также видели, основан на рассмотрении цепочек (сингагм) звуков в речевых реализациях языковых знаков. Но для Панова фонемы речевосприятия остались вне фонологической теории простыми звукотиапами, объединёнными физическим сходством, хотя это, как мы видели, не вполне корректно. А термин «синтагмофонема» он оставил за концепцией слабых фонем.

Нужно заметить, что все фонологические школы развивают идеи, впервые сформулированные российским лингвистом поляком по национальности Иваном Александровичем Бодуэном де Куртенэ. Он работал в конце XIX - начале XX века в Петербурге - Казани - Москве и наконец в Варшаве. А впервые употребил термин «фонема» швейцарский лингвист Фердинанд де Соссюр, работавший в Женеве в конце XIX - начале XX века.

Лекция№13

Основные вопросы лексикологии.

1.Разделы лексикологии. Семантическая структура слова.

2. Слово как предмет лексикологии. Слова знаменательные и служебные; слово и морфема. Слово и лексема.

3. Слово как единство звуковые формы, морфологические строения и значения. Лексическое значение слова и понятие; обобщающая функция слова. Слово как название вещи. Мотивированность слова.

4. Многозначность слова (полисемия) прямое и переносное значение слова.

Лексикология (от греч. Lexikos- относящийся к слову и logos- учение)- раздел языкознания , в котором изучается словарный состав языка: системная организация словаря, состав его с точки зрения происхождения и стилистической окраски слов, исторические изменения в лексике и т.п. Под лексикой (от греч. Lexikos- относящийся к слову) понимается совокупность слов языка. Этим термином обозначаю т-е определ.пласты словарного состава языка(например, книжн.л-а/, словарный состав тех или иных произведений и авторов (например лексика «Евгений Онегин» П-а).

В задачи лексикологии входит определение слова как основной единицы языка, выяснение связи значения слова с понятием, выделение различных типов значений слов.

В зависимости от целей и задач исследования словарного состава различают лексикологию описательную, историческую (истор.слов, формирование и раз-е лексики, изменения в различных группах слов) и сопоставительную.

С лексикологией связан целый ряд смежных дисциплин: семасиология, этимология, ономастика, топонимика ( по сл лингв.терм О. С. Ахман)

Лексикология изучает не только отдельные слова, но и также неразложимые сочетания слов, которые по своему значению = или блески одному слову, например: бить баклуши( бездельничать), спустя рукава (плохо) и т.п. Раздел лексикологии, изучающий лексикализованные устойчивые сочетания слов, называются фразеологией.

На лексикологию, фразеологию и семасиологию опирается лексикография(Lexis-слово, grapho-пишу) т.е. « словоописание»- прикладная лингвистическая наука о методах описания лексики и принципов составление словарей.

Изучение словарного состава русского языка по существу началось в 18 веке. Большое значение имели труды М.В.Ломоносова, указавшего на стилистическое расслоение лексики русского литературного языка, на особенности сочетаемости и разные сферы применение различных групп слов (см. 3 стилий теория).

Из дореволюционных ученых- лексикологов и лексикографов назовем Измаила Ивановича Срезневского, В.И. Даля, Александра Афанасьевича Потебню, Якова Константиновича Грота. Особое усилились исследования лексики с 20-30 годов с 20 века ученые, занимающиеся проблемами лексикологии -Л.В. Щерба, Б.А. Ларина, В.В Виноградова, Федота Петровича Филина, А.И Смирницкого, С.И. Ожегова, А.С. Ахмановой, Д.Н.Шмелева и др.)

1Итак слово- основная значимая единица языка.

2Слово-главная единица лексической системы языка. Слова в языке не живут изолированно, но объединяются в группы- системы разных объемов, в т.н. лексическую систему.

Природа слова очень сложна, потому общепринятого определения его до сих пор нет.

В качестве рабочего будем использовать вслед за Валентином Николаевичем Петрухиным следущее определение слова. Слово- фонетически и грамматически и оформленная основная значимая единица языка, которая обладает непроницаемостью, и лексико- грамматической отнесенностью и которая свободно воспроизводится вречи для построения высказываний. Поясним те из основных признаков слова, которые включены в это определение.

Во-первых , слово представляет собой звуковое структурное единство, созданное по законом фонетики данные языка. Например, мы не можем признать единицами лексической системы русского языка, его словами звукосочетания бмола, нмола, пмола, потому что сочетания фонем [бм, нм, пм] перед гласными в начале слова в нашем языке недопустимы.

Своей фонетической оформленностью и структурой слово отличается от фонемы, а наличием не более одного основного ударения- от словосочетания.

Во- вторых, слово оформлено по законам грамматики данного языка и всегда выступает- в одной из св.грамматических форм. Своей грамматической единооформленностью большинство слов отличается от словосочетаний.

В-третьих, слово- единство звучания и значения, и в языке нет слов, лишенных значения. Потому звукосочетания вмола, жмола нельзя прижать русскими словами, хотя фонологически они в русском языке возможны (ср.вмотать, жмот, хмурый)

В-четвертых, слово обладает свойством непроницаемости , т.е. внутрь слова нельзя вставить, вклинитьдругое грамматически оформленное слово. Этим слово отличается от предложено- предложных сочетаний и словосочетаний, ср: сестра и у сестры, у моей сестры. У моей младшей сестры.

В-пятых каждое слово относится к определенной части речи- береза, красота, беготня- имя сущ.;

березовый, красивый, беглый- имя прилаг.;

бежать- глагол;

два, триста- числит.;

на, у, при- предл.;

Ой! Ох!- междом.

Причем, в каждом языке существует своя система частей речи, а потому соотнесенность слов с определенными лексико-грамматическими рядами (части речи) своеобразна в разных языках.

В-шестых, слово ,как пр-ло, не создается в процессе общения, а воспроизводится в речи как готовая и целостная единица.

Наконец, слова являются строительными материалом для произношений речи, для высказываний. Слова функционируют в составе коммуникативных единиц- предложений ( Например, Н.М Шанский насчитывает-12 основных признаков слова, которые во всем связаны совокупности присущи только «классическим; образцовым во всех отношениях словам»

Значение слова. Слово и предмет.

Все слова в языке имеют определенное значение. Значение слова раскрывается через его : а) предметную соотнесенность; б) понятную соотнесенность; в)лингвистическую соотнесенность.

Под предметн.соотнес-ы понимается соотношение слова с определенным предметом, действием, признаком. Мы уже отмечали, что основная функция слова номинативная, т.е. назывная. Слово обычно называет предмет, действие, признак. Но не все слова обладают номинативной функцией. Она в полной мере свойственна существительным (называют предмет), глаголом (называет действие) , прилагательным называют признак предмета), наречиям (называют признак действия). Местоимения также могут называть, но их способность называть, носит особый характер: она ситуационна (или ситуативна), т.е. приминительно к разным ситуациям (положениям, обстановке) одно и тоже местоимение может называть разные предметы, явления (ср. местоимение он во фразе на берегу пустынных волн стоял он, дум великих полн, где он- Петр 1, и во фразе Что ищет он в краю далеком, что кинул он в краю родном, где он- парус ) Номинативная функция не свойственна служебным словам и междометиям.

Большинство слов обладает номинативной функцией , т.е. способностью называть. Какова связь между словом- называнием и тем предметом (признаком, действием), который этим словом называется? Есть ли прямая связь между предметом и названием?

Еще в Древней Греции на это вопрос ученые отвечали по-разному. Одни считали ,что между предметом и названием есть прямая связь (слова названы «по правилу»), другие отрицали такую связь(слова названы «по произволу»). Споры продолжаются и в наше время.

Отсутствие прямой , непосредственной связи между словом и предметом легко доказывается рядом фактов.

1.Один и тот же предмет в разных языках может быть назван разным слом (ср. русское слово- дерево, англ.- tree,татр- arar и другие).

2.В одном и том же языке один и тот же предмет называется по- разному: враг и неприятель; конь и лошадь).

3. В процессе развития языка предметы могут менять свои названия (баня раньше называлась мовница, кухня- поварня, парус- ветрило); названия могут переноситься с одного предмета на другой (ср.: лампа, где старое- керосиновая лампа; новое- электрическая лампа, лампа дневного света)

4. Если бы названия были прямо связаны с предметами , обусловлены последними, то, не прибегая к мистике, нельзя было бы объяснить то, как же они стали или ином названии предмета.

Но, отрицая прямую связь названия с предметом. Нельзя вообще отрицать наличие связи между словом и предметом. Иначе мы были бы произвольно и легко менять названия предметов. Назвать козу коровой, дом стулом, деревом и т.п. Каждому ясно, что такого произвола не может быть. Этому препятствует общественный характер языка, его роль важнейшего средства человеческого общения, его непосредственная связь с мышлением. Можно утверждать, что связь между предметом и названием есть ,но она не от природы, не извечна, а создана самой общественной практикой человека. Как же она складывалась?

Ответ на это вопрос находим в том определении названия, которое дал в одной из своих работ Л. Фейрбах и которое выписал и положительно оценил В.И. Ленин в «Философских тет-ях»: «Что же такое название? Отличительный знак, как- нибудь бросающийся в глаза признак, который я думаю представителем предмета, характеризующим предмет, чтобы представить его… в его тональности».

Из этого представления следует, что 1)название предмету дается человеком, оно не заложено в самом предмете; 2) название дается основании как- нибудь характерного, заметного, «бросающегося в глаза» признака предмета; 3) выбор признака, положенного в основу называется, может быть случаен, произволен, различен в разных коллективах; это и объясняет возможность наличия в разных языках не только звучащих по- разному названий одного и того же предмета, но и разных оснований для появления соответствующую названия. Например, название медведя у славян, значило «ядущий мед», одно из названий, которые были даны этому животному литовцами, в какой- то мере близко и русскому –lokys «лизун», а другое основано на признаке, отражающем характер волосяного покрова зверя- кlokis «курчавый, лохматый».

В русском языке смородина- от сморид (совр.смрад)- сильный запах, т.е. ягода названа по бросившемуся в глаза признаку- наличию сильного запаха, а в польском языке она называется porzeczki, porzeczka- по-речке, по-речка, по месту, где главным образом раскрывает.

Но раз возникнув, название становится обязательным для всех говорящих на данном языке и не может быть произвольно изменена.

Таким образом значении слова отражена связь его с предметом, но это не прямая, а сложная опосредствованная связь.

Лекция № 14

Значение слова. Слово и понятие.

Сложной представляется и понятийная соотнесенность слова, т.е. отношение между словом и понятием.

Понятие- это единица мышления, отображающая общие и существенные признаки предметов и явлений действительности. Понятия имеют общечеловеческий характер, но реализуются они в словах, имеющих национальный характер. Понятие не может существовать, не будучи выражено в слове. Выражение понятие- одна из основных функций слова.

Береза- лиственное дерево с белой корой;

Дуб- лиственное дерево с твердой древесинной, на котором растут желуди.

Ель- вечнозеленое дерево конусообразной формы с длинными чешуйчатыми шишками.

Вместе с тем все эти породы имеют общий признак, который отличает их, например, от злаков. И береза, и дуб, и ель- это многолетние растения с твердым стволом и ветвями, образующими крону. По данному признаку деревья объединяются в один класс. Подводятся под понятие дерево- многолетнее растение с твердым стволом и ветвями образующими крону. Включая то или иное растение в объем, но имеющих разную дополнит, эмоционально- экспрессивную окраску.

Вместе с тем лексическое значение слова сказывается уже понятия, ибо слово выражает только часть содержания понятия(ср. содержания понятия «звезда» для астрономов и значение слова звезда для всех говорящих на русском языке). В объем научного понятия «звезда» входит Солнце, но не входят планеты. В языке можно противопоставить Солнце и звезды, можно сблизить звезды и планеты (Венера- утренняя звезда).

С. Д. Кацнельсон предлагает разграничивать содержательные и формальные понятия. Разница между этими понятиями наглядно отражается толковыми и энциклопедическими словарями. Толковые словари, объясняя значение слова. Раскрывают тем самым формальное понятие, потому что указывают « только основные признаки предмета, необходимые для его опознания и для правильного употребления его имени. Энциклопедические же словари раскрывают содержательные понятия. Соответствующие современному уровню знания. Представляют в сжатом виде совокупность добытых наукой сведений о данном предмете, ср. хотя бы: овца «небольшое домашнее жвачное животное, дающее шерсть, мясо, молоко самка барана» ( словари русского языка ан. СССР, т.2 М., 1958,стр.798)и овца- «жвачное животное отряда парнокопытных, семейства полорогих, рода овец() О(вцы) одомашнены более чем за 6тыс.лет до н.э. и проходят(БСЯ, издание 2-е, т 30,стр. 480)

Слово не выражает, не воспроизводит содержания научного понятия, а лишь называет это понятие.

Каждое слово- единица лексико- семантической системы того или иного конкретного языка. Слова не существуют в языке изолированно. И значение слова может быть полностью раскрыто только через его лингвистической соотнесенности, т.е. его отношение и другим словам языка. Значение слова. Его объем зависит от того, с какими другими словами языка оно соотносится. Например, значение болгар.глагола ида по сущ-ву включает значение 2х русских глаголов идти и ехать( ида при някого- идти к кому- либо и ида за Москва- ехать в Москву)на другой.

Главное отличие основных(первичных) от вторичных знаний в том, что первые немотивированны, а вторые мотивированы, т.е. первые не поддаются объяснению, вторые же объяснимы. Мы не можем объяснить, почему процесс движения человека получил название идти, но мы можем объяснить, как и почему появились вторичные значения слова идти, выступающие в выражениях: идти к цели, идти на военную службу, идет весна, часы идут и т.д.

С проблемой полисемии тесно связала проблема омонимии.

Омонимы- это слова, которые звучат одинаково, а по смыслу не имеют ничего общего(от греч. –одинаковый и –имя)

Примеры омонимов: лук- растение, лук-оружие для метания стрел; топить печку(нагревать) и топить корабли(заставлять тонуть) переносным значение названо потому, что его появление обусловлено функционально- ассоциативными связями .объединяющими один предмет, признак, процесс и т.д. с другим.

Хлеб: 1)пищевой продукт, выпекаемый из муки- прямое значение.

2)пищевой продукт из муки в виде выпеченного изделия как-нибудь формы.

Термины прямо- номинативное и косвенно- номинативное значение отражают автономность и неавтономность именования по характеру соотношения с действительностью. Прямо- номинативное значение обладает самостоятельной назывной функцией, косвенно- номинативное- соотносится с обозначаемым опосредованно, только при совместной реализации с опорным для него значением.

Лексическое значение слова- содержание слова, т.е. устанавливаемая нашим мышлением соотнесенность между звуковыми комплексом и предметом или явлением действительности, которые обозначены этим комплексом звуков.

Свобода(номинативное значение)- слова имеющие номинативное значение, образуют свободные слова. Это лексическое значение, непосредственно связанное с отражением в сознании предметов, явлений, отношений объективной действительности.

Фразеологически связанное значение слова- лексическое значение, существующее или приобретаемое только в составе фразеологической единицы. Прилагательное «чреватый» в значение «способный вызвать, породить что-либо» реализует это значение во фразеологизме Чреватый последствиями. Во фразеологическом обороте из огня да в полымя оба существительных приобретают значение неприятности. Синтаксически обусловленное значение- лексическое значение, приобретенное словом только в определенной синтаксической функции.

Существительное указ в функции сказуемого с отрицанием не приобретает значение « не может служить авторитетом, основанием, указанием для кого-либо.

Первичное значение слова «стол»- подстилка(от стьлати- «стлать»). Зачем это слово приобрело переносные значения «стул, т.е. престол» и «род домашнего мебели». Первичным значениям утрачено, переносное значение «престол, княжение» устарело.

Ярославь ……..,а переносное «род домашней мебели»начало осознавательным как главное, прямое значение данного слова .

На базе этого значения, в св-м разошлись перен: 1)паспортный стол- учреждении; 2) место для еды, время еды, питание(разговаривать за столом) Эти значения только перестают осознаваться как переносное значение «еда, пища, съесное» (диетический стол)

Лекция № 15

Структура значения слова.

Указанные типы значения слова свойственны как однозначному (моносемичному) слову, так и многозначному (полисемичному) слову. Между тем отдельное значение многозначного слова, или его лексико- семантический вариант(термин предложен И.И. Смирницким), представляет собой элементарную единицу многозначного слова и обладает, как и однозначное слово, планом выражения(звуковой или графической формой) и планом содержания(значением). Структурно- семантической характеристики однозначного слова и отдельного ЛСВ совпадают, но раньше слова как самостоятельной единицы лексико-семантической системы языка выше, чем раньше ЛСВ- элемента значения слова. Поэтому представляется логичным рассмотреть аспекты значений слова, каждый из которых обладает своих структурно- семантическим свойством: 1) структура значения слова или ЛСВ; 2)структура значения многозначного слова.

зна

Анализ структуры значения слова предлагает вычленение в значении отдельных смысловых компонентов(сем.), определение их типов и иерархической связи между ними, а также описание типов типов ЛЗ.

Анализ структуры значения многозначного слова, предполагает характеристику его эпидигматических свойств(семантический производности многозначного слова), установление типов зависимости его значений, видов и способов семных связей между ними.

Структура значения слова.

Материальным знаком выражается слова или ЛСВ является звуковая (графическая) оболочка представленная грамматическими формами слова или ЛСВ : хлеб, хлеба, хлебу.

План выражения (форма слова) соотнесен с планом содержания (значениями) моносемического слова или лексико- семантическими вариантами полисемического слова Н. И.Толстой предложил соотносительные понятия при описании структуры значения и формы слова : «В плане выражения слова лексема, в плане содержания семема под лексемой, таким образом, нужно понимать лишь звуковую оболочку слова, под семемой его содержание.

Семема членится на семы. Сема минимальный компонент семемы слова. Совокупность сем в их иерархической организации образует смысл структуру семемы.

Структура лексического значения слова включает гиперсему (архисему, родовую сему), обозначающую класс объектов ( растения, цвет, глаголы движения); гипосемы (видовые семы), являющиеся семами конкретного характера, который обозначают дифференциальные признаки предмета, действия и различают объекты одного и того же класса. Например , слова стакан , кружка , бокал при гиперсеме «сосуд» имеют гипосемы : стеклянный, цилиндрический , без ручки; цилиндрический, с ручкой ; цилиндрический, с ножкой; коннотативные семы, имеющие рациональный и стилистический (оценочный, эмоциональный и экспрессивный) характер.

Лекция №16

Основные понятия грамматики.

Грамматическое значение - обобщенное, отвлеченное языковое значение, присущее ряду слов, словоформ, синтаксических концепций и находящее в языке свое регулярное(стандартное) выражение. В области морфологии-это общие значения слов как частей речи(например, значения предметности у сущ-х, процессуальное у глаголов), а также частные значения словоформ и слов в целом, противопоставляемые друг другу в рамках морфологических категорий(например, значения того или иного времени, лица, числа, рода). В области синтаксиса это значение предикативности(свойственная предложению отнесенность сообщаемого в тот или иной временной и объективно-модальный план), а также разнообразные отношения компонентов словосочетаний и предложений как абстрактных грамматических образцов( в отличии от их лексического наполнения) :значимая, семантическая структура, объекта и т.д. К грамматическим значениям может быть отнесены и словообразовательные значения как обобщённые значения, выраженные внутрисловными средствами у части мотивированных слов той или иной части речи.

Грамматичекие значения противопоставлены лексическим значениям, лишённым регулярного (стандартного) выражения и не обязательно имеющим абстрагированный характер, но тесно с ними иногда ограничены в своём проявлении определёнными лексическими группами слов.

В системе грамматичеких значений объективируются – через ступень понятий – знания о предметах и явлениях действительности, их связях и отношениях: так, понятие действия (в широком смысле – как процессуального признака) абстрагировано выявляется в общем значении глагола и в системе более частных категориальных значений, присущих глаголу (вид, время, залы и т.п.)

Различаются, с одной стороны, грамматические значения. референциальные (несинтаксические), отражающие свойства представлении явлений внеязыковой действительности, например, значения количественные или пространственные, временные орудия или производственные действия, и, с другой стороны, - грамматические значения реляционные, указывающие на связь словоформ реально существующего в окружающем нас мире не обозначают и выражают лишь дополнительные смысловые оттенки или отношения между словом и другими предложениями. Это значение грамматическое.

Лексическое и грамматическое значение слов тесно связаны между собою и взаимодействуют. Вернёмся к нашему примеру. В слове берёзка отчётливо выделяется корень, суффикс –и- и окончание –а-. Корень берёз – выражает так называемое вещественное значение «Лиственное дерево с белой корой». Суффикс – к- уточняет и ограничивает это значение, варьирует его, вносит дополнительный смысловой оттенок, -ый сам по себе не мыслится. Значение, выражаемое в данном случае суффиксом –к- называетсядеривационным. Совокупность вещественного и деривационного значений составляет лексическое значение слова, соответствующее понятию «маленькое, молодое дерево с белой корой.» Окончание –а- никакого конкретного значения или его оттенка не выражает и является лишь показателем отношения данного слова и другим словом в предложении. Обозначаемое окончанием слова отношение называют реляционным значением. Совокупность деривационногои реляционного значений составляют грамматическое значение.

грамматическое значение

Вещественное значение Деривационное значение Реляционное значение

берёз -к- А

лексическое значение

От латинского relatio – «отношение». От латинского derivatio – «отведение» . Акад. Ш-ов писал: «Грамматическое значение языковой формы противополагается реальному её значению. Реальное значение слова зависит от соответствия его (как словесного знака) тому или иному явлению внешнего мира; грамматическое значение слова – это то его значение, какое оно имеет в отношении к другим словам.»

Грамматические значения выражают на базе лексических значений и представляют собой результат высокой ступени абстракции. они не имеют предметной соотнесённости, но в той или иной мере отражают лексические значения и через них понятия. Например, логической подосновой грамматического значения рода было представление о поле живых существ. «Слово, - указывает акад. вни-в в книге «Русский язык.», - представляет собою внутреннее, конструктивное единство лексических и грамматических значений. Определение лексических значений слова уже включает в себя указания на грамматическую характеристику слова:

Грамматическое значение – это абстрагированное языковое содержание единицы, заключённое в её формальной организации и относящее её в той или оной грамматический класс или подкласс.

Части речи – классы слов, характеризующиеся:

1) единством обобщённого значения (например, предметности у существительных, процесса у глагола), отвлечённого от лексических значений вс. слов данного класса;

2) общностью грамматических категорий и словоизменения;

3) тождественностью синтаксических функций.

Современная грамматика русского языка выделяет 10 частей речи.

Вопрос о разделении всех слов языка на классы неоднократно вставал перед лингвистами разных эпох и народов. Ещё в 4 в. до н. э. Аристотель разделил все слова греческого языка на 4 части речи: Имя, глагол, член, союз (или связку). также в 4 в. до н. э. древнеиндийские грамматики (Панини, Яска) выделили 4 класса слов применительно к санскриту : имя, глагол, предлог, части.

Лекция № 17

Способы выражения грамматических значений

Любое грамматическое значение выделяется нами постольку, постольку оно материально выражено. Нет и не может быть грамматических значений, лишенных формальных показателей. Скажем, в русском языке мы различаем неодушевленные и одушевленные имена существительные потому, что соответствующие грамматические значения материально выражены окончаниями винительного падежа. Винительный падеж неодушевленных существительных имеет окончание именительного падежа, а винительный падеж одушевленных существительных имеет окончание родительного падежа. Не будь этого формального различия, не было бы оснований говорить о грамматическом значении «одушевленность-неодушевленность», ибо логический прием разграничения соответствующих существительных по вопросам винительного падежа кого? чего? прямого отношения к грамматике не имеет. Например, в русском языке, в отличие от немецкого и других языков, используют артикли. Грамматисты не выделяют существительных определяющих и неопределяющих, потому, что эти значения в нашем языке материально не разграничены.

Материальные средства выражения грамматических значений называют грамматическими способами. В качестве грамматических способов используются служебные морфемы (окончания, приставки, суффиксы).

Морфема (от греческого morfe – форма) – минимальная значимая часть слова. Например, слово желтоватый в форме именительного падежа единственного числа содержит 3 морфемы: желт–оват–ый. Морфема желт- (корень) несет основные признаковые (цветовые) значения этого слова (то же, что и в словах желтый, желтизна, желтеть и др.)

Морфема –оват– имеет значение слабой степени проявления признака (ср. беловатый, зеленоватый, простоватый). Морфема –ый (окончание) – грамматическое значение мужского рода, единственного числа, именительного падежа (ср. желтый, старый и т.п. с той же морфемой). Каждая из 3 значимых частей слова желтоватый является минимальной, поскольку меньшим отрезкам (например, отрезку жел- или –т– нельзя приписать в данном случае какого-либо значения.

Термин «морфема» введен И.А. Бодуэном де Куртенэ в 70-х годах 19 века и является общепринятым в современной лингвистике.

В качестве грамматических способов используются также порядок слов, ударение и интонация, служебные слова и пр. Внешний формальный показатель грамматического значения может отсутствовать, однако это отсутствие на фоне других показателей является значимым. Так, отсутствие окончания (нулевое окончание) в слове «ног» является показателем родительного падежа множественного числа, а в глаголе прошлого времени «пел» - показателем единственного числа мужского рода.

Сочетание грамматического значения и материального средства его выражения составляет грамматическую форму. Грамматическая форма есть внутреннее единство грамматического значения и его формального показателя. В сочетании «дом отца» форма родительного падежа «отца» представляет собой единство грамматического значения родительного падежа (в данном случае значение принадлежности) и материального средства выражения этого значения – окончание – а – .

Так как грамматическая форма есть органическое сочетание 2 компонентов, то изменение одного из них влечет за собой преобразование формы в целом. Например, если одно и то же грамматическое значение выражается разными материальными средствами, то образуются разные грамматические формы (ср. быстрее и более быстро, высочайший и самый высокий). Грамматические значения сравнительной и превосходной степеней в 1 случае выражены суффиксами, а во 2 – служебными словами.

В результате получились слитные, синтетические формы (быстрее, высочайший) и составные, аналитические, или сложные (более быстро, самый высокий). Если внешние формальные показатели одинаковы, а выражаемые ими значения различны, то мы имеем дело тоже с разными грамматическими формами (ср. вод – а –, двор – а – или (дом) отца, вижу (отца).

«Грамматическими формами слова», - говорит академик В.В. Вин-ов, - называются те видоизменения одного и того же слова, которые, выражая одно и то же понятие, одно и то же лексическое содержание, либо различаются дополнительными смысловыми оттенками, либо выражают разные отношения одного и того же предмета мысли к другим предметам того же предложения». Стало быть, грамматические формы слова – это такие его разновидности (иначе их называют морфологическими вариантами), которые, выражая одно и то же лексическое значение, различаются значениями грамматическими (деривационными и реляционными или только реляционными). Так, грамматические формы делать-делаю-делая-делающий-делал-деланный различаются дополнительными смысловыми оттенками (деривационными значениями) и выражаемыми отношениями (реляционными значениями), а формы делаю-делаешь-делает-делаем-делают только реляционными значениями.

Слово, взятое во всей совокупности его грамматических форм, принято называть лексемой. Слово, выступающее в одной из своих грамматических форм, будем называть словоформой. Каждая словоформа является членом определенной системы и соотносится с другими словоформами. Принятая последовательность размещения словоформ внутри данной системы обозначается термином парадигма (парадигма склонения, парадигма спряжения) – от греческого paradigma – образец, пример.

Наиболее простым, экономным и вместе с тем древнейшим средством выражения грамматических значений, отношений между словами в предложении является порядок слов. Конечно, в известных ныне языках роль порядка слов далеко не одинакова.

В тех языках, где знаменательные слова сами по себе не изменяются (не склоняются и не спрягаются) и грамматические формы отдельных слов по существу отсутствуют, последовательность расположения слов приобретает исключительно важное значение.

Значение и функция того или иного члена синтетической конструкции обусловлены его позицией. Смена позиции неизбежно влечет за собой изменение синтетической роли слова и преобразование смысла самой конструкции. Например, в китайском языке при сочетании 2 именных основ первая всегда является определением, а вторая – определяемым членом, поэтому чжунго жэньминь - «китайский народ», а жэньминь чжунго – народный Китай.

Из европейских языков порядок слов играет очень важную роль в английском и французском, которые не знают или почти не знают склонения имен.

В русском языке ударение используется в качестве дополнительного средства разграничения следующих грамматических значений:

а) вида глаголов: высыпать и высыпать;

вида и времени глаголов: узнаю и узнаю;

б) рода имен существительных: мужички и мужички;

в) родаи падежа имен существительных: казачка и казачка;

г) падежа и числа: бока и бока, горы и горы.

Важную роль как средство выражения грамматических значений может играть интонация. Предложения, их части, отдельные слова и формы различаются тоном, мелодикой. Примером может служить вьетнамский язык, где один и тот же звукобуквенный комплекс может произноситься с разной интонацией и быть совершенно разными словами: ба – отец, ба – три.

Во многих языках мира для образования родственных слов и грамматических форм одного и того же слова используется полное или частичное повторение слова, основы слова или корня. Этот грамматический способ называется редупликацией или удвоением. Редупликация обычно служит для выражения таких специфических значений как длительность, повторяемость, всесторонняя завершенность действия, повышенная интенсивность проявления качества или действия, множественность и т.п. При полном удвоении повторяется все слово или основа без изменения или с частичным изменением звукового состава. Например, в языке малинке (Западный Судан) minimini «катиться», yereyere «дрожать». Или русский: белый-белый – очень белый, добрый-добрый – предобрый.

В языках мира широко распространены разного рода звукоподражательные повторы (ср. русс. буль-буль – о бульканье, гав-гав – о собаке, цок-цок – о стуке копыт).

В древности звукоподражательный повтор был очень продуктивным способом образования слов. Не случайно звукоподражательные корни этимологически выявляются во многих словах: ср. русс. балаболка (из * bolbol), гоготать (* gogo), кокошник – женский головной убор, чем-то напоминающий гребень курицы (от * koko – общеслав. кокотъ – петух), колокол – из * kolkol.

Одним из широко распространенных средств выражения грамматических значений и отношений являются служебные слова: предлоги, союзы, послелоги, артикли, члены, частицы, связки и разного рода вспомогательные слова. Служебные или «пустые» (как называет их китайская грамматика) слова сами по себе не употребляются, не могут быть членами предложения и являются своего рода адъютантами знаменательных слов, выполняя грамматические «поручения» последних.

Предлоги выражают подчинительные отношения между словами в предложении, служат сами по себе или вместе с окончаниями показателями падежных форм, средством выражения атрибутивных, объективных и разного рода обстоятельственных отношений: пришел в пальто и пришел в шубе, человек в пенсне и человек в шинели. В тех языках, где имена существительные не склоняются или утрачивают склонение, как в болгарском, предлоги играют особо важную роль.

Лекция № 18. Способы выражения грамматических значений

По своей роли в слове морфемы далеко не равноценны и делятся на корневые (корни) и аффиксальные.

Корень – основная морфема слова, выражающая его вещественное значение. Это идееноситель слова. Корни одного слова являются родственными потому, что обладают одним и тем же вещественным значением, составляющим семантическое ядро их лексических значений: вода-водица-водяной-наводнение-паводок-подводник-приводниться и пр.

Нельзя считать, что корень есть неизменяемая часть слова, так как он может выступать в разном звуковом облике не только в родственных словах, но и в грамматических формах одного и того же слова, ср. плав–ать-плов-ец- вы–плы-ть, пере-прыг-ивать-прыж-ок. Здесь одна и та же морфема, корень, представлена двумя разновидностями: прыг- и прыж-. Разновидности морфемы называются морфами. Морфы прыг- и прыж- представляют одну и ту же морфему.

Сравним: ходить – хожу, заводить – завожу, городить – горожу, стыдить – стыжу и т.д. Каждый корень представлен в 2 видах, и ясна закономерность: перед –ить, показателем , корень с д в конце, перед –у, показателем 1 лица, -с ж. Последующая морфема, - ить или – у, определяет выбор того или иного морфа. Морфы позиционно чередуются. Позицию определяет следующая морфема. Позиционно чередующиеся морфы объединяются в одну морфему.

Аффиксы (от лат. «прикрепленный») – морфемы, выражающие деривационные и реляционные значения. Они находятся при корне. Аффиксы делятся на словообразовательные и словоизменительные. Аффиксы уточняют, ограничивают, дополняют смысл слова.

Медвеж – онок (не просто медведь, а маленький детеныш): - онок уточняет, дополняет значение корня.

Эти аффиксы выражают деривационные значения и используются для образования родственных слов от одних и тех же корней. Черн – ик – а (названо этим словом не все, что черно, а ягода), - ик дополняет, уточняет, ограничивает значение корня. Это словообразовательные аффиксы.

Другие морфемы показывают связь между словами, то есть выражают реляционные значения: глубок – ую рек – у, глубок – ой рек – и, глубок – им рек – ам. Без помощи морфем – ую и – у, - ой и – и, - им и – ам нельзя выразить грамматическую связь между существительным и прилагательным. Это словоизменительные аффиксы.

По положению в отношении к корню различают префиксы и постфиксы. Префикс (впереди прикрепленный) или приставка – аффикс, стоящий перед корнем. Аффикс, стоящий после корня – постфикс (после прикрепленный). Словообразовательные постфиксы называются суффиксами, словоизменительные постфиксы – флексиями (лат. flexio – сгибание, переход), или окончаниями.

Совокупность корня и словообразовательных аффиксов называется основной слова. Стало быть, чтобы получить основу слова, нужно отбросить окончание или формообразовательный cуффикс: бег – ут, бега – ть. При выделении основы в русских словах нужно помнить о том, что для обозначения звука { j }у нас нет специальной буквы. Например, основы словоформ «знать» и «знают» не совпадают: в первой основа зна – (ть), а во второй – знаj – (ут). Чтобы определить основу в словах типа армия, здания, стремление, надо поставить их в форме родительного падежа множественного числа, которая имеет нулевое окончание: армий, зданий, стремлений. Нулевое же окончание в словах типа бой, волчий, лисий, мой.

Основа слова, состоящая только из корня, называется чистой или непроизводной: бег, вод – а, дуб – рай, зна – ть.

Основа слова, состоящая из корня и аффиксов, называется производной: бег – ать, водиц – а, задобри – ть.

Основа слова, состоящая из одного корня, называется простой (все приведенные слова имеют простую основу, чистую или производную). Основа слова, состоящая из 2 и более корней, называется сложной: атомоход, водолаз.

Производная основа соотносится с непроизводной. Для характеристики отношений между взаимосвязанными основами родственных слов используется дополнительный термин «производящая основа», то есть основа, от которой непосредственно образована основа данного слова. Например, в слове вод – а основа непроизводная, а в словах водный, подводный, подводники основы производные. Однако отношения между этими основами неодинаковы. Так, непроизводная основа вод – является производящей по отношению к производной основе водн (-ый), а она есть производящая по отношению к производной же основе подводн (-ый). Последняя, в свою очередь, выступает в качестве производящей по отношению к основе подводник (-и).

Следует различать морфологический, словообразовательный и этимологический анализ слова.

Цель морфологического анализа – показать, из каких морфем состоит слово. В школьной практике преимущественно используется этот анализ. Его нужно проводить в определенной последовательности. Сначала выделяют и характеризуют основу и окончание (словоизменительный аффикс). Если основа производная, то в ней выделяют корень и аффиксы – приставки и суффиксы. Например, в словоформе подводники выделяем основу подводник(и), дете(й), стих(и). Основа производная и состоит из корня –вод- (ср. вод-а, водиц-а), приставки под- (под-березовик, под-земелье), суффикса -н- (ср. высот-н-ый, зим-н-ий), суффикса –ик- (ныт-ик, пищев-ик). На этом анализ и заканчивается.

Цель словообразовательного анализа – выяснить, как создано то или иное производное слово.

Так, с (∙) словообразовательной структуры наше слово подводники расчленяется на 2 части: подводн-ик(и). Оно образовано при помощи суффикса -ик- со значением действующего лица (такой суффикс называется агентивным) от производящей основы подводн(ый). Основа подводн(ый), в свою очередь, образована посредством приставки под- от производящей основы имени прилагательного водн(-ый).

Этимологический анализ – средство выявления истории слова, первичной его структуры и исходного значения. Если в морфологической структуре слова не произошло никаких исторических изменений, то этот анализ совпадает со словообразовательным, см., например, слово подводники. Однако, если слово ныне членится на морфемы иначе, чем прежде, то этимологический и словообразовательный анализы расходятся по своим задачам и содержанию. Так, в слове кузница при словообразовательном анализе мы выделим производящую чистую основу кузн- (кузнечный, кузнец) и суффикс –иц(а). Этимологически же мы расчленим ныне непроизводную основу кузн- на исторический корень ку- и суффикс -зн- (ср. жи-знь, отчи-зн-а), а корень ку- свяжем с корнем ков- (ков-ать, ков-ш).

Грамматические способы языков очень разнообразны.

Аффиксация – выражение грамматических значений при помощи специальных морфем, которые называются суффиксами. В русском языке аффиксация является основным грамматическим способом: окончания существительных, прилагательных и глаголов, суффиксы прошедшего времени – все это различные виды аффиксов. Типы аффиксации многообразны. Если аффиксы присоединяются, приклеиваются к корню извне, без проникновения внутрь его, то говорят о внешней флексии. Аффиксацию, при которой аффиксы разрывают корень, будем называть внутренней флексией.

Можно выделить 2 типа аффиксации, при которой корни слов не разрываются – конфиксацию и циркулефиксацию.

Конфиксация – такой тип внешней флексии, когда аффиксы располагаются непрерывной или перед корнем или после него. Отсюда различают 2 ее разновидности – префиксацию и постфиксацию.

Префиксация в чистом виде встречается довольно редко. Примером может служить следующая глагольная форма из языка суахили (африканские племена банту), имеющая значение «если они не придут» (3 лицо, множественное число, отрицат. будущего условного времени):

ωа- (3 лицо, множественное число, «они»)

ta- (будущее время)

si- (отрицание «не»)

ро- (условность «если»)

ku- (словообраз. глаг. префикс «при»)

jа- (джа), корень -ид-

Префиксация типична для некоторых индейских языков Северной Америки и для камбоджийского языка (кхмер). В русском языке префиксация служит важным средством глагол. словообразования: летать-вылетать-долетать-залетать-налетать-облетать-отлетать-перелетать-полетать-подлетать-прилетать-слетать-улетать.

Индоевропейские языки используют в основном постфиксацию.

Тюркские, финно-угорские, некоторые африканские, индейские, эскимосский и другие языки знают только постфиксацию.

Циркулефиксация – такой тип внешней флексии, когда аффиксы охватывают корень и, не разрывая его, разрываются сами. Сюда следует отнести префик-суффик-

Внутренняя флексия – это общее название для типов аффиксации, связанных с разрыванием корня аффиксами. При этом аффиксы могут вести себя по разному: разрываться или не разрываться. Так, в семитских языках очень распространен 1 способ выражения грамматических значений, так называемая трансфиксация. Семитские корни обычно состоят из 3 согласных и абсолютно не изменяются, выражая какую-либо идею, общую для всех родственных слов.

Грамматические (деривационные и реляционные) значения передаются посредством гласных звуков слова и грамматические формы в семитских языках двучленны и состоят из корня и так называемой гласной схемы. Схема -i-а-, например, является выразителем множественного числа: ragil – человек, rigal – люди, kabir – большой, kibar – большие.

Апофония – это исторически возникшее чередование звуков, которое стало использоваться как средство выражения грамматических значений. То есть определенные значения выражаются посредством звукового видоизменения корня слова. Различают 2 типа апофонии – умлаут и аблаут. Термины предложены немецким ученым 19 века Якобом Гриммом, одним из основоположников сравнительно-исторического языкознания.

Умлаут образовался в средневековой период в различных германских языках самостоятельно и по-разному выражает различие единственного числа, где в корне задние гласные, и множ., где на их месте передние гласные. Умлаут характеризует современный немецкий язык. В современном английском языке: foot (нога) – fut, feet (ноги) – fit.

Аблаут представляет собой историческое чередование звуков в корне. Явление это очень древнее и восходит к индоевропейской эпохе.

Полагают, что исторически оно было обусловлено тем, что присоединившийся суффикс вызвал сдвиг ударения, а это повлекло за собой различные изменения в корне. Позже суффикс отпал. Некогда живые фонетические чер-я с утратой обусловивших их причин стали выполнять грамматическую роль.

В славянских языках аблаут играл когда-то важную роль, хотя обычно в соединении с аффиксацией, например, в старославянских словоформах:

ГР БЖ-ГРОБЪ-ПОГР БАТИ-ГРАБИТИ-ГРЬБIТИ.

В современном английском языке: take – беру, took – взял.

Супплетивизмом (лат. suppletum «дополнительный» - от suppleo «дополняю») называется в одну грамматическую пару слов разных корней. В ходе исторического развития языка отдельные члены той или иной парадигмы могут выпадать и замещаться членами другой парадигмы. Супплетивизм можно определить как сплетение корней или основ разных, но синонимических слов, ср: единственное число – человек, а множественное число – люди. Иначе говоря, супплетивные формы представляют собой грамматические формы одного и того же слова, образованные из разных корней или основ.

Явления супплетивизма наблюдаются прежде всего в индоевропейских языках. Так, одним из признаков родства этих языков является склонение личных местоимений, представляющие собой свод разных основ, ср:

русский латинский

я ego

меня me

мы nos

нас nostril

Супплетивными являются также некоторые формы:

а) сравнительная степень прилагательных (хорош-лучше);

б) род имен существительных (баран-овца);

г) числа имен существительных (ребенок-дети);

д) время глагола (иду-шел);

е) виды глагола (брать-взять, говорить-сказать, класть-положить).

Так, в английском предложении «The father loves the son» (Отец любит сына) субъект (the father) и объект (thе son) дей-я различаются, т. о. св. позицией, а не формой. Или русские предложения «Мать любит дочь», «Дочь любит мать».

В языках такого строя, как латинский, русский и многие другие, грамматические значения, отношения между словами в предложении выражаются почти исключительно посредством изменения самих знаменательных слов, то есть их грамматическими формами. Как остроумно заметил в свое время Эдуард Сенир, «в латинском предложении каждый член уверенно говорит за себя, английское же слово нуждается в услугах своих сотоварищей».

В русском языке, как и в латинском, порядок слов свободный. Профессор А.М. Пе-й отмечал, что в предложении «Я вчера вечером пришел домой», состоящем всего из 5 знаменательных слов, возможны 120 перестановок. Из этого вовсе не следует, что свобода расположения слов в русском языке ничем не ограничена. Даже в нашем языке порядок слов подчиняется определенным правилам и может выполнять смысловую, грамматическую или стилистическую роль.

Лекция № 19. Типологическая классификация языков

В лингвистике издавна сложились две классификации языков: типологическая (или морфологическая) и генеалогическая (или генетическая). Исторически эти классификации были связаны: они появились примерно в одно время.

Разработка этой классификации началась в первом десятилетии XIX века (Фридрих Шлегелъ), затем последовало разделение языков на изолирующие, агглютинативные и флективные (в современной терминологии; Август Шлегелъ), выделение инкорпорирующих языков (В. фон Гумбольдт), работы А. Шлейхера и X. Штейнталя (50-60-е годы), Ф.Ф. Фортунатова (рубеж XIX-XX веков), Фр.Н. Финка (первая треть XX века).

Фридрих Шлегель сопоставил санскрит с греческим, латинским, а также с языками тюркскими и пришел к выводу: 1) что все языки можно разделить на два типа: флективные и аффиксирующие, 2) что любой язык рождается и остается в том же типе и 3) что флективным языкам свойственно «богатство, прочность и долговечность», а аффиксирующим «с самого возникновения недостает живого развития», им свойственны «бедность, скудость и искусственность».

Уже для современников Ф.Шлегеля стало ясным, что в два типа все языки мира распределить нельзя.

Брат Ф.Шлегеля - Август-Вильгельм Шлегель (1767- 1845), приняв во внимание возражения Ф. Боппа и других языковедов, переработал типологическую классификацию языков своего брата («Заметки о провансальском языке и литературе», 1818) и определил три типа: 1) флективный, 2) аффиксирующий, 3) аморфный (что свойственно китайскому языку); причем во флективных языках он показал две возможности грамматического строя: синтетическую и .аналитическую

Значительно глубже подошел к вопросу о типах языков Вильгельм фон Гумбольдт. В качестве основного критерия определения типа языка

Гумбольдт берет тезис о «взаимном лравильном и энергичном проникновении звуковой и идейной формы друг другом».

Частные критерии определения языков Гумбольдт видел: 1) в выражении в языке отношений (передача реляционных значений; это было основным критерием и у Шлегелей); 2) в способах образования предложения (что показало особый тип инкорпорирующих языков) и 3) в звуковой форме

Во флектирующих языках Гумбольдт видел не только «внутренние изменения» «чудесного корня», но и «прибавление извне» (Anleitung), т.е. аффиксацию, которая осуществляется иначе, чем в агглютинирующих языках (столетие спустя это отличие сформулировал Э. Сепир.

Гумбольдт разъяснил, что китайский язык не аморфный, а изолирующий, т. е. грамматическая форма в нем проявляется иначе, чем в языках флективных и агглютинирующих: не изменением слов, а порядком слов и интонацией, тем самым данный тип является типично аналитическим языком.

Кроме отмеченных братьями Шлегелями трех типов языков, Гумбольдт описал четвертый тип; наиболее принятый термин для этого типа -инкорпорирующий.

Внимание к этому типу языков позднее было утрачено. Так, крупнейший лингвист середины XIX в. Август Шлейхер вернулся к типологической классификации Шлегелей, только с новым обоснованием.

Классификация Шлейхера может быть представлена в следующем виде:

1. Изолирующие языки

R - чистый корень (например, китайский язык).

R + г - корень плюс служебное слово (например, бирманский язык).

2. Агглютинирующие языки

Синтетический тип:

Ra - суффигированный тип (например, тюркские и финские языки).

aR - префигированный тип (например, языки банту).

R/a - инфигированный тип (например, бацбийский язык). Аналитический тип:

Ra (aR) + r - аффигированный корень плюс служебное слово (например, тибетский язык).

3. Флективные языки

Синтетический тип:

Ra - чистая внутренняя флексия (например, семитские языки).

aRa (Raa) - внутренняя и внешняя флексия (например, индоевропейские, в особенности древние языки).

Аналитический тип:

3) aRa (Raa) + г - флектированный и аффигированный корень плюс служебное слово (например, романские языки, английский язык).

Изолирующие или аморфные языки Шлейхер считал архаическими, агглютинирующие - переходными, флективные древние - эпохой расцвета, а флективные новые (аналитические) относил к эпохе упадка.

Несмотря на подкупающую логичность и четкость, схема типологии языков Шлейхера в целом - шаг назад по сравнению с Гумбольдтом.

Основной недостаток этой схемы - ее «закрытость», что заставляет искусственно подгонять многообразие языков в это прокрустово ложе.

Однако благодаря своей простоте эта схема дожила до наших дней и была в свое время использована Н.Я. Марром.

Одновременно со Шлейхером предложил свою классификацию типов языков X. Штеинталь (1821-1899). Он исходил из основных положений В.Гумбольдта, но переосмысливал его идеи в психологическом плане. Все языки Штеинталь делил на языки с формой и языки без формы, причем под формой следовало понимать как форму слова, так и форму предложения.

Языки с отсутствием словоизменения Штеинталь называл присоединяющими: без формы - языки Индокитая, с формой - китайский. Языки с наличием словоизменения Штеинталь определял как видоизменяющие, без формы: 1) посредством повтора и префиксов — полинезийские, 2) посредством суффиксов - тюркские, монгольские, финно-угорские, 3) посредстом инкорпорации - индейские; и видоизменяющие, с формой: 1) посредством прибавления элементов - египетский язык, 2) посредством внутренней флексии - семитские языки и 3) посредством «истинных суффиксов» - индоевропейские языки.

Данная классификация, как и некоторые последующие, детализирует лежащую в ее основе классификацию Гумбольдта, но понимание «формы» явно противоречит в ней исходным положениям.

В 90-х гг. XIX в. классификацию Штейнталя переработал Франц Мистели (1893), который проводил ту же идею деления языков на формальные и бесформенные, но ввел новый признак языка: бессловные (египетский и банту языки), мнимословные (тюркские, монгольские, финно-угорские языки) и истословные (семитские и индоевропейские). Инкорпорирующие языки выделены в особый разряд бесформенных языков, так как в них слово и предложение не разграничены. Достоинством классификации Ф. Мистели является разграничение корнеиттирующих языков (китайский) и основоизолирующих (малайский).

Франц Николаус Финк (1909) в основу своей классификации положил принцип построения предложения («массивность» - как в инкорпорирующих языках или «фрагментарность» - как в семитских или индоевропейских языках) и характер связей между членами предложения, в частности вопрос о согласовании. На этом основании агглютинирующий язык с последовательным согласованием по классным показателям (субиа из семьи банту) и агглютинирующий язык с частичным согласованием (турецкий) распределены Финком по разным классам. В результате Финк показывает восемь типов: 1) китайский, 2) гренландский, 3) субия, 4) турецкий, 5) самоанский (и другие полинезийские языки), 6) арабский (и другие семитские языки), 7) греческий (и другие индоевропейские языки) и 8) грузинский.

Несмотря на многие тонкие наблюдения над языками, все эти три классификации построены на произвольных логических основаниях и не дают надежных критериев к разрешению типологии языков.

Особо стоит морфологическая классификация языков Филиппа Фёдоровича Фортунатова (1892) - очень логичная, но недостаточная по охвату языков. Ф.Ф. Фортунатов исходным пунктом берет строение формы слова и соотношения его морфологических частей. На этом основании он выделяет четыре типа языков:

1) агглютинирующие или агглютинативные языки;

2) флективно-агглютинативные;

3) флективные языки;

4) корневые языки.

В этой классификации нет инкорпорирующих языков, нет грузинского, гренландского, малайско-полинезийских языков, что, конечно, лишает классификацию полноты, но зато очень тонко показано различие образования слов в семитских и индоевропейских языках, что до последнего времени не различалось лингвистами.

Хотя при характеристике семитских языков Фортунатов не упоминает внутренней флексии, а говорит о «формах, образуемых флексией основ», но это повторяется и при характеристике индоевропейских языков, где «существует флексия основ при образовании тех самых форм слов, которые образуются аффиксами»; важно здесь другое - соотношение этой «флексии основ» (как бы ее ни понимать) и обычной аффиксации (т. е. префиксации и постфиксации), которое Фортунатов определяет как агглютинирующее и противопоставляет иной связи аффиксов и основ в индоевропейских языках; поэтому Фортунатов и различает семитские языки - «флективно-агглютинативные» и индоевропейские - «флективные».

Новая типологическая классификация принадлежит американскому языковеду Эдуарду Сепиру (1921). В основу своей классификации Э. Сепир ставит выражение разного типа понятий в языке: 1) корневые, 2) деривационные, 3) смешанно-реляционные и 4) чисто реляционные.

Вопрос о типологической классификации языков, таким образом, не разрешен, хотя за 150 лет было много и интересно написано на эту тему.

Одно остается ясным, что тип языка надо определять прежде всего исходя из его грамматического строя, наиболее устойчивого, а тем самым и типизирующего свойства языка.

Типологическая классификация в отличие от генеалогической, учитывающей материальное тождество, опирается на структурное сходство языков. Структурное сходство - это сходство, основанное на тождественных принципах организации языка. _|Например, структурное сходство без тождества материального наблюдается в способе присоединения определенного артикля в болгарском и шведском языках. Сравним: чоловекъ «человек», гората «лес», млякото «молоко» (без артикля эти слова выглядят как: чоловек, гора, мляко) и слова из шведского языка mannen «человек, skogen «лес», т]ц1кеп «молоко» (без артикля эти слова выглядят как man, skog, mjulk).

Тип присоединения артикля в указанных словах одинаковый, постпозитивный. В других языках - французском, английском используется другой - препозитивный тип артикля, (см. дополнительную литературу к настоящей главе).

С другой стороны, элементы, имеющие материальное сходство, могут оказаться типологически разными. Так, румынский и французский артикли восходят к одному и тому же указательному местоимению, однако в структурном отношении румынский артикль характеризуется как постпозитивный, а французский - как препозитивный, поэтому типологически румынский артикль объединяется с болгарским и шведским, а с французским.

Типологическое сходство может проявляться на разных уровнях языка - фонетическом, синтаксическом, морфологическом.

На фонетическом уровне существует типологическое разграничение языков с вокалистическим и консонантным звуковым строем. Вокалистическими языками являются языки, в которых гласные фонемы в количественном отношении составляют одну треть или половину звукового состава, а их роль в системе фонем является главенствующей. В языках консонантного типа, наоборот, главенствующая роль принадлежит согласным. К вокалистическим языкам относится древнерусский язык, английский, французский; к консонантным - русский, польский.

Фонологическая типология разграничивает также языки с фиксированным и свободным ударением, языки, имеющие преимущественно закрытые слоги, и языки с открытыми слогами.

Языки могут быть объединены в одну типологическую группу на основе морфологического сходства. В этом случае типологическая классификация будет называться морфологической. Надо отметить, что именно такой тип классификации является наиболее распространенным и известным, поэтому часто термин «типологическая классификация» и «морфологическая классификация» употребляется нерасчлененно. Однако надо помнить, что первое понятие шире второго.

В основу морфологической классификации кладется прежде всего структура слова.

Сравнивая формы склонения, например, русского языка стол (стол -стола - столу - стол - столом - столе) с тем, как «ведет себя» соответствующее слово во французском языке (la table), нельзя не заметить, что это последнее подобных форм изменения не имеет. Когда нужно передать отношение данного слова к другим словам, на сцену выступают предлоги: de la table «стола», a la table «на стол». Само слово la table никаких падежных флексий не имеет, так как французский язык падежей имени не имеет. К французскому языку очень близок в этом отношении английский, который хотя и различает два падежа (общий и родительный саксонский), но в целом можно сказать, что для английского языка флексии не характерны.

Языки, в которых отношение между словами в предложении выражается прежде всего флексиями, обычно называются флективными (синтетическими), а языки, в которых эти же отношения передаются прежде всего предлогами и порядком слов, - аналитическими. Таким образом, русский язык оказывается флективным (синтетическим), а французский и английский - аналитическими.

При всем значении подобного разграничения его нельзя ни преувеличивать, ни абсолютизировать. Практически не существует «чисто» флективных языков, ни языков «чисто» аналитических. Во флективных языках наблюдается немало аналитических тенденций, подобно тому, как в языках аналитических флексии имеют не последнее значение. Во французском языке флексии, почти полностью вытесненные из сферы имени, продолжают играть видную роль в системе глаголов, в английском языке флексия может дифференцировать, например, времена.

Несмотря на эти постоянные осложнения, разделение языков на флективные и аналитические все же сохраняет научное значение. Это значит «чай», во - «я», бу - «нет», хэ - «пить». Все вместе означает «чая я не пью». Отношения между словами в этом примере выражаются порядком слов.

В современном китайском языке не все слова равны корню. Некоторые слова превратились в служебные элементы и употребляются как словообразовательные суффиксы или как показатели отношений между словами, по своей функции приближаясь к окончаниям. Например, прошедшее время обозначается специальной частицей ла: во шо-ла - «я говорил».

Аморфность предполагает отсутствие лишь формального (внешнего)изменения слова, а не отсутствия формы вообще, поскольку существуют формы словосочетания и предложения, поэтому термин аморфный принимается не всеми лингвистами.

Другой термин, обозначающий языки этой группы, - изолирующий - не полностью совпадает с первым. В названии подчеркивается изолированность слов в предложении, их независимость друг от друга.

По мнению некоторых ученых, изолирующие языки имеют особенность, отличающую их от собственно аморфных. Изолирующие языки имеют формы словообразования, которые формально могут выражать классы слов со значением действия, состояния, предметности и др.

Вторая группа языков была названа агглютинативной. К ней относятся тюркские языки, языки банту. Этот тип в отличие от первого характеризуется наличием как словообразовательных, так и словоизменительных аффиксов.

Структура слова в агглютинативных языках характеризуется большим количеством особых «прилеп» (аффиксов), обычно прибавляемых к неизменяемой основе слова (отсюда и название этих языков от латинского agglutinare «склеивать», то есть языки, в которых аффиксы как бы приклеиваются к основе слова).

Связь между корнем и аффиксом имеет специфические характеристики, отличающие агглютинативные языки от флективных. Они проявляются в следующем.

Во-первых, все морфы представлены вариантами, обусловленными фонетическими закономерностями. Например, в киргизском языке варианты аффикса множественного числа определяются законом гармонии гласных: если гласная корня относится к гласным переднего ряда, то и гласная аффикса будет того же ряда.

Далее в морфах отсутствуют чередования, которые выступают в качестве грамматических, то есть отсутствуют чередования, называемые внутренней флексией.

Во-вторых, аффиксы агглютинативных языков выражают только одно значение, что приводит к нанизыванию аффиксов при выражении разных грамматических значений. Так, для выражения падежных значений, значения множественного числа и значения притяжательности используются три аффикса, следующих друг за другом в строгой последовательности и, наконец, падежный показатель: ата - лар - ымыз - да - «у наших отцов».

В-третьих, в агглютинативных языках границы между морфемами характеризуются четкостью; на стыке морфем обычно не возникает значительных звуковых изменений, что, напротив, характерно для флективных языков. Такое свободное соединение морфем называется агглютинацией, т.е. склеиванием.

Отметим другую особенность аффиксов. Они могут примыкать к основе с разных сторон. Но в каждом конкретном языке используется только одна возможность. Так, в тюркских языках все аффиксы находятся после корня, а в языках банту аффиксы стоят перед корнем.

Еще одно качество агглютинативных аффиксов, связанное с указанным выше. Для выражения грамматических значений используется один определенный аффикс (в его фонетических вариантах), поэтому в агглютинативных языках обычно отсутствуют разнообразные типы склонения и спряжения. Для примера приведем формы мн.ч. в гариизском и русском языках. Значение мн.ч. в киргизском языке выражается только одним аффиксом - лар в его фонетических вариантах. В русском же языке имеется значительное число флексий для выражения этого значения не только в И.п. (книги, острова, стулья), но и в косвенных падежах (книг, стульев, площадей, книгам, книгами и т.д.).

В-четвертых, в агглютинативных языках основа слова без аффиксов может употребляться как самостоятельное слово, поскольку именно исходная форма слова зачастую совпадает с основой, к которой присоединяются аффиксы. Например: ат - «лошадь», ат + тар «лошади».

Примером агглютинативного языка может служить турецкий язык. Вот пример своеобразного наращивания аффиксов в турецком языке, «sev» -люби, «sevmek» - любить «sevmeksizin» - не любя, «sevismeksizin» - не любя друг друга, «sevdirmeksizin» - не заставляя любить, «sevisdirmeksizin» - не заставляя любить друг друга. Во всех случаях основа sev остается без изменений. На основу нанизываются своеобразные аффиксы «прилепы», каждый из которых имеет только одно, строго определенное значение. Они располагаются в порядке, определенным принципом: от аффиксов с более широким значением к аффиксам с более частным и менее широким смыслом.

Аффиксы агглютинативного языка не могут выражать сразу несколько значений, что обычно наблюдается в окончаниях флективных языках. В словоформе «говорю» флексия у передает одновременно и категорию лица -1, и категорию времени (настоящее), и категорию наклонения (изъявительное), и категорию числа (единственное).

Следует также отметить подвижность аффиксов в агглютинативных языках. Аффиксы легко отрываются от основы, а в образующееся

пространство могут проникать поясняющие слова. Подобные явления не наблюдаются в языках флективных.

Для флективных языков характерно: 1)широкое использование самых разнообразных флексий; 2) полифункциональность аффиксов, которые приобретают различные значения (ноги - окончание, и обозначает множественное число и именительный падеж); 3) крепкая спаянность всех морфем в слове, не позволяющая им сравнительно свободно передвигаться внутри слова, как в языках агглютинативных; 4) вместе с тем аффиксы могут занимать различное положение по отношению к корню, выступая то в виде суффиксов, то в виде префиксов, то в виде инфиксов. 5) слово выдвигается как своеобразная автономная единица, сама несущая в себе соответствующие показатели своего отношения к другим словам в словосочетании или предложении.

Флективные языки составляют третий морфологический тип. К флективным языкам относят славянские, балтийский и другие языки. По своим признакам этот морфологический тип противопоставлен прежде всего агглютинативным языкам.

Во-первых, в отличие от них морфы флективных языков обладают меньшей самостоятельностью и подвергаются значительным изменениям.

Эти изменения связаны не только с регулярными фонетическими процессами, но и с историческими чередованиями, которые могут выступать в качестве внутренней флексии.

Внутренняя флексия, или чередование, выражающее грамматическое значение, используется, например, в таких словах, как избегать - избежать, ходить - хаживать, foot - feet (нога - ноги).

Во-вторых, в отличие от агглютинативного аффикса флективный соотносится с несколькими грамматическими значениями. Так. окончание -ами в слове сестрами имеет значение мн.ч. и значение Д.п. одновременно, окончание -а в словоформе сестра выражает грамматические значения рода, числа и падежа.

С другой стороны, одно и то же значение во флективных языках может выражаться разными аффиксами: Р.п. книг, площадей, столов, поэтому флективные языки обычно имеют несколько типов склонения и спряжения.

В-третьих, связь между морфемами в слове оказывается настолько тесной, что затруднительно зачастую найти морфемную границу. Например, в слове мужицкий (мужик + ский) границу можно провести двояко мужиц + кий или мужи + цкий. Такой тип спайки морфем носит название фузии. Этот термин ввел Э. Сепир и даже предлагал назвать флективные языки фузионными.

В-четвертых, в отличие от агглютинативных аффиксов флективные могут находиться и перед корнем, и после него в одном и том же языке.

Помимо аморфных, агглютинативных и флективных языков (с подразделением на аналитические и синтетические подтипы), выделяют четвертую группу - группу полисинтетических (инкорпорирующих) языков. Впервые этот тип языков описан выдающимся лингвистом Вильгельмом фон Гумбольдтом.

Если такие морфологические типы языков, как корневые, агглютинативные и флективные, устанавливались на основе анализа прежде всего структуры слова, то инкорпорирующие языки определяются по синтетическим признакам, на основе анализа предложения.

В полисинтетических языках отношения между действием и объектом действия, действием и обстоятельством действия выражаются не через члены предложения - сказуемое, дополнение, обстоятельство и подлежащее, а через набором разных признаков. Так, например, во флективном русском языке мы можем обнаружить черты агглютинации. Принцип сочетания приставок с корнем в русском языке напоминает сочетание агглютинативных аффиксов. Сравните: отскочить, где сочетание т+с не изменяется в ц, и детский, то же самое сочетание изменяется в ц. Отсутствие перехода сочетания [тс] и [ ц ] свидетельствует об отсутствии фузии между приставкой и корнем. Другой пример, связанный с разграничением синтетических и аналитических языков. Русский язык, как мы помним, относится к синтетическим языкам, однако, в нем достаточно примеров, демонстрирующих аналитический способ выражения грамматических значений: значения места и предмета мысли выражено предложно - падежными конструкциями, т.е. двумя словами в городе, о городе.

Отнесение того или иного языка к конкретному типу основывается на характерных, господствующих признаках. Многие языки можно отнести к промежуточным типам. Так, Ф.Ф. Фортунатов, определяя статус семитских языков, относил их к флективно-агглютинативным.

Названые типы не исчерпывают возможностей типологической классификации. Классификация может основываться на синтаксическом признаке. В этом случае все языки делятся на эргативные и номинативные. Об этих типах вы можете прочитать в книге Ю.С. Маслова «Введение в языкознание».

Мы рассмотрели лишь одну возможную классификацию, тогда как на протяжении почти двух веков были предприняты попытки классификации на базе разных черт и даже на совокупности нескольких оснований. Тот факт, что типологическая классификация может опираться на разные принципы и даже сочетать их в одной классификации, приводил некоторых лингвистов (например, А. Мейе) к мысли об отказе от типологической классификации. В этом случае подлинно научной считалась только генеалогическая классификация. Однако, видимо, само многообразие естественных языков и их несходство, разнохарактерность не всегда позволяет класть в основу классификации лишь один структурный признак.

Лекция 20. Генеалогическая классификация языков

Для определения места языка согласно генеалогической классификации он должен быть сопоставлен с другими родственными языками той же семьи и с их общим праязыком (который обычно известен лишь на основании реконструкций, осуществляемых при сопоставлении всех этих языков друг с другом) посредством ср-ист. методом. Каждая семья происходит из диалектов одного языка (праязыка этой семьи), разошедшихся друг с другом. Например, все романские языки происходят из диалектов нар. (вульгарной) латыни, на которых говорила большая часть населения Римской империи перед ее распадом.

Наиболее достоверные результаты в генеалогической классификации языков получены при сравнении морфологических показателей, легкость сравнения которых определяется, во-первых, семантическими причинами (ограниченностью набора возможных грамматических значений во всех языках мира и их исключений, устойчивостью при четкости вероятных смысловых изменений, подчиняющихся строгим правилам: морф (морфа), обозначающая наклонение или вид, может приобрести значение времени и т.п.) во-вторых, причинами морфологического характера, согласно которому из всех фонем каждого языка в окончаниях используется относительно небольшая часть. Это облегчает установление соответствий

между языкам, особенно в тех случаях, когда совпадающие формы образованы от одинаковых корней и соответствие простирается на всю парадигму (ср. ст-слав. jеs-ть, др. инд. as-mi, хет. es-mi «я есмь» из общеиндоевроп. * es-mi).

Родственными называются языки, имеющие общее происхождение.

Изучением индоевропейского языка-предка и процесса его превращения в отдельные языки-потомки: общеславянский, латынь, греческий, древнеиндийский и прочие, - занимается та область языкознания, которую называют индоевропеистикой или сравнительной грамматикой индоевропейских языков.

Родство нескольких языков – это исторический факт их происхождения из одного общего языка-предка, доказываемый методами сравнительного языкознания. Например, русский, украинский и белорусский языки происходят из древнерусского. Хинди, бенгали, маратхи, цыганский и другие новоиндийские происходят из того древнеиндийского языка, литературно обработанная форма которого известна под названием «санскрит». Немецкий, английский, шведский и другие – из прагерманского.

Как устанавливается сам факт родства нескольких языков? Этот факт доказан, если в сравниваемых языках удалось найти много общих корней, отвечающих 3 требованиям:

1. В этих корнях звуки сравниваемых языков должны соответствовать друг другу по некоторым правилам, которые можно точно сформулировать. Скажем, русс. «м» соответствует нем. «m», а русс. «т» в начале слова – нем. «d»: мышь – maus, ты – du, три – drei.

2. Среди этих корней непр-о должно быть значительное число таких, которые не могут заимствоваться одним языком из другого. Далеко не всякие слова могут переходить из языка в язык. Все зависит от их значения. Названия частей одежды, предметов материальной культуры, например, заимствуются легко (кепи, сюртук, автомобиль), а вот мест-я некоторых разрядов (личн. и притяж. 1 и 2 л., вопрос) не заимствуются никогда. Так что сходство русского «ты» с латинским «tu» не может объясняться проникновением латинского слова к славянам и наоборот. Практически никогда не заимствуются слова, обозначающие ухо, нос, язык, ногти, пальцы, ноги и т.п., глаголы со значение быть, есть, видеть и т.д. Вот на такого рода словах и устанавливается родство между языками.

3. Из доказательного списка нужно еще исключить слова типа мама, папа, няня, дядя, которые возникают из детского лепета и поэтому бывают сходны в самых разных языках. Важно также материальное сходство грамматических морфем (окончаний, префиксов, служебных слов).

Для доказательства родства необходимы точные звуковые соответствия между корнями сравниваемых языков.

Языковой союз – результат длительного взаим-я языков. При языковом союзе общность лексики объясняется широким словарным заимствованием либо из какого-то одного языка, либо взаимными, встречными заимствованиями контактирующих языков. Общность фонетических явлений объясняется рядом общих или схожих звуковых изменений, происходивших в соседних языках. Общность грамматики проявляется в сходстве грамматических кон-й, которые выработались во взаимодействовавших языках.

Обычно языковой союз возникает у родственных по происхождению языков, распространенных на смежных территориях, но в-ы и союзы дальне-родственных и совсем не родственных языков.

Балканский языковой союз сложился в результате длительного взаимодействия дальнеродственных языков юго-восточной Европы.

Центр составляют:

болгарский и македонский (генетически – к южно-славянским языкам)

аромунский (бесписьменный романский, близкий к румынскому и молдавскому) – в Албании, Югославии, Греции, отчасти в Болгарии

албанский, Южные сербские говоры: с юга – новогреческий, с северо-востока – румынский

бесписьменные меглено-влахский – в нескольких селах на севере Греции (близ Солонии)

периферию составляют южнославянские – сербский, хорватский, словенский, романские – бесписьменные, почти исчезнувшие истрорумынский и вымерший к концу прошлого столетия далматинский.

Характерные черты: отсутствие дат. п., отсутствие или ограничение употребления, образование аналитической формы будущего времени с помощью вспомогательных глаголов (или частицы, возникшей из этого глагола), имевшего первоначальное значение «хотеть», ряд общих черт в фонетике и фонологии.

Сравнительно-исторический метод – совокупность приемов, позволяющих доказать родство определенных языков и восстановить древнейшие факты их истории.

Метод был создан в 19 веке, его основоположники – ученые Расмус Раск (Дания), Франц Бопп (Германия), Якоб Гримм (Германия) и Александр Вост-в (Россия).

Слова в нескольких языках могут быть похожи, потому что один язык заимствовал их у другого. Но есть слова, которые заимствуются редко: простейшие числительные, прилагательные, обозначающие самые обычные признаки, названия частей тела, близкие степени родства. Не заимствуются окончания спрягаемых и склоняемых слов. И они-то как раз бывают в языках очень похожими. Причина может быть одна: они являются развитием одного слова-предка, а языки, в которых существуют такие слова – потомки одного праязыка.

В каждом языке звуки развиваются и изменяются не хаотично, а закономерно.

Сопоставим слова древнегреч. «tanaos» (вытянутый), лат.

тонкий, старосл. и древнер. тъ и ъкъ (тонкий). Они похожи по звукам и по значению. Но существенно не сходство, а закономерные звуковые соответствия: древнегреч. «t» (лат. «t») стар. t повторяется во многих словах, притом в таких, которые обычно не заимствуются.

Сопоставляемые слова должны иметь сходство по смыслу. Давнее праязыковое значение может быть изменено, но остались какие-то мосты, ведущие к этому исконному значению. Так, в славянских языках: берег, брег, бряг, вrzeg и т.п. означает берег, а в пом. яз. Berg – гора. Нетрудно догадаться, что * berg можно получить значение всякого «берега» с горой или без горы, или же наоборот, значение всякой горы у воды или без нее.

Сравнительно-исторический метод позволяет далекое прошлое языков тех эпох, когда еще не было письменности и до нас не дошло никаких документальных данных.

Семьи языков.

1. Индоевропейские языки:

- Армянский язык.

- Балтийская группа языков: латышский, литовский.

- Славянская группа: восточнославянские, западнославянские, южнославянские.

- Германские языки: немецкий, датский, шведский, норвежский.

- Иранские языки: белуджский, восточно-иранский, языки памира, курдский, осетинский, таджикский, татский, ягнобский.

- Памирские языки: ваханский, язгулямский и т.д.

- Новоиндийские языки: цыганский язык.

- Романские языки: французский, молдавский, румынский, далматинский – до 19 века.

2 . Тюркская семья: азербайджанский, алтайский, башкирский, гагаузский, долганский, казахский, карачаево-черкесский, ногайский, татарский, тофаларский, тувинский, туркменский, узбекский, хакасский, якутский.

3. Финно-угорская семья:

марийский,

саамский,

мордовские языки (мокшанский, эрзянский),

обско-угорские (мансийский, венгерский – вогульский, хантыйский), пермские языки (коми-зырянский, коми-пермяцкий, удмуртский),

прибалтийско-финские (эстонский, финский – суоми, венский, ижорский, карельский, ливский, водский)

4. Кавказские (иберийско-кавказские):

- Абхазско-адыгские языки: абазинский, абхазский, адыгейский, кабардино-черкесский.

- Картвельские: грузинский, занский, сванский.

- Дагестанские: аварский.

- Цезские языки.

- Нахские языки: бацбийский, чеченский, ингушский.

5. Китайско-тибетские языки: дунганский, китайский.

Тибето-бирманские: лоло-бурманские языки (тибетская группа – шерпы на Памире).

6. Монгольские языки: бурятский, монгольский, калмыкский.

7. Палеоазиатские:

чукотско-камчатская группа: ительменский, алюторский, корякский, чукотский;

эскимосско-алеутская группа: алеутский, эскимосский;

изолированные палеоазиатские языки: кетский, нивхский, юкагирский.

8. Самодийские языки: нганасанский, венецкий, селькупский, энецкий.

9. Тунгусо-манчьжурские языки: нанайский, негидальский, орокский, орочский, удэгейский, ульчский, эвенкийский, эвенский.

20 семей насчитывается на Земном шаре.

10. Алтайская семья: японский, корейский.

11. Семитская семья (или афразийская, или семито-хамитская семья:

восточно-гималайская группа: лимбу и сунвар в Непале;

западно-гималайская группа.

Группы:

северно-периферийная

северо-восточ. (вымерший аккадский язык)

северо-центральная или северо-западная – иврит в Израиле

новоарамейские диалекты в Сирии, Ираке, Иране, Турции (объединяются под названием ассирийского языка)

мертвые – древнееврейский, финикийско-пунический, ур

южно-центральная – арабский, мальтийский

южно-периферическая – языки НДРИ

юго-западная – эфиосемитские языки: тиргинья или тиграй, тигре, амхарский, хараре и др.

языки Банту (Нигерия, Камерун) – тив

дравидийские языки – семья языков на территории Индийского субконтинента в Индии, главным образом, в южных штатах, Пакистане, Южном Афганистане, на островах Индийского и Тихого океанов – телугу, тамильский,каннади и малаялам.