dementev_v_v_teoriya_rechevyh_zhanrov

210	ГЛАВА III. Классификация речевых жанров

чистом виде, ее «свобода личного содержательно-стилистического изъявления» не ограничивается «информативным объемом вербали- зуемой референтной ситуации», поскольку в ней «референтная си- туация является в известном смысле производным от коммуникатив- ной ситуации» [Винокур 1993a: 136; 1993b: 6]. «Очевидно, именно фатическая речь выражает человека как языковую личность хотя и в неофициальном, но творческом ракурсе, имеющем аксиологическую ценность», — писала Т. Г. Винокур [Винокур 1993b: 11].

Точку зрения Т. Г. Винокур разделяют М. В. Китайгородская и Н. Н. Розанова, предложившие даже трансформировать оппозицию «информативная речь ~ фатическая речь» в оппозицию «фатиче- ское общение ~ нефатическое общение» [Китайгородская, Роза- нова 1999: 30]. Из этой оппозиции видно, какую важную роль в общем пространстве коммуникации исследовательницы отводят фатической коммуникации. Ср. также модель Ю. Хабермаса — телеологическое (целенаправленное) действие, соответствующее «информатике», противопоставляется нормативному, драматурги- ческому и коммуникативному действиям, соотносимым с «фати-

кой» [Habermas 1984: 85].

Характерно, что подобную точку зрения можно усмотреть в рабо- тах М. М. Бахтина, посвященных теории диалога: есть все основания утверждать,чтоБахтинпонималдиалогпреждевсегокакдиалогфати- ческий (хотя и не использовал этого термина): все интересы собеседни- ков сосредоточены друг в друге, предмет речи вторичен: «Отношение к собеседнику и его речи — определяющий момент речи в диалоге, вне которого нельзя понять реплики. ... Но в монологе ощущение слуша- теля иное, монолог более сосредоточен на предметно-логической или эмоционально-лирической стороне речи, не отклоняется от этой сосре- доточенности действительным или предполагаемым вмешательством другого (чужой точки зрения, чужого несогласия и т. п.)» [Бахтин 1996: 216]. Данное положение, конечно, нельзя сводить к тому, что для Бах- тина любой диалог — small talk, но оно оказывается очень важным при определении места бахтинского диалога в диаде «фатика — информа- тика», принципиальной для нашей работы.

По мнению Н. К. Бонецкой, философию диалога Бахтина необ- ходимо рассматривать в парадигме всей диалогической философии ХХ в., соотнося его учение прежде всего с работами Франца Ро- зенцвейга, Фердинанда Эбнера, Мартина Бубера. Однако при сопо-

Внутренняя классификация и отдельные типы речевых жанров 211

ставлении с данными мыслителями обнаруживаются очень важные отличительные черты бахтинской концепции. Так, размышляя над творческим наследием великого мыслителя, Н. К. Бонецкая прихо- дит к тому, что пресловутый «предмет речи» понимается Бахтиным как застывшая форма, это та «эстетическая чистота», которая всегда была неинтересна мыслителю: в последней своей духовной глуби- не диалог является взаимоотношением двух [Бонецкая 1995: 37–38]. Для Гадамера (в герменевтике) гораздо важнее диалог информатив- ный, т. е. предмет речи: согласно его концепции, «Я» и «ТЫ» в ре- альном диалоге вообще очень скоро сливаются в единый «субъект диалога» — сливаются именно на почве предмета разговора. В каче- стве доказательства Н.К. Бонецкая приводит тот факт, что Гадамер опирается на диалоги Платона, которые принципиально тематич- ны, и Библию — авторитетнейший смысловой центр всего сущего. Мартин Бубер (в книге «Я и Ты») противопоставляет два «основных слова» — «Я — ТЫ» и «Я — ОНО». Диалог, согласно Буберу, — это «Я + Мир», при этом «мир» может быть представлен либо «вторым» («ТЫ»), либо предметным миром («ОНО»). «ОНО» для Бубера тоже было очень важно, и в этом его отличие от Бахтина. Конечно, «соб- ственно диалог» (т. е. диалог «Я — ТЫ») важнее всего и для Бубера, но Бубер считает, что такой диалог, говоря вообще, — чудо, и это чудо реализуется прежде всего в молчании (тогда как для Бахтина молчание указывает на глубокий кризис — если не смерть — субъ- ектности) [Бонецкая 1995: 40–41]. Эта третья бытийственная пози- ция в диалоге (если предмет речи неважен) выступает у Бахтина как: а) предмет; б) слушатель / наблюдатель / сторонний; в) Бог. Предмет, как мы показали, неважен; слушатель, по мнению Бонецкой, в книге Бахтина о Достоевском вообще отсутствует... «Наш тезис состоит в том, что место Бога в бахтинской диалогической нравственной все- ленной осталось необозначенным», — пишет Н. К. Бонецкая [1995: 41]. По мнению Бонецкой, в двух (1929 и 1963) изданиях книги о Достоевском оказались представлены концепции двух разных диало- гов: 1929 г.— высокий / этический / христианский; 1963 (после книги о Рабле) — выродившийся первый, совместное беснование, сартров- ский диалог одержимых [Бонецкая 1995: 49].

Изучение отдельных ФРЖ в какой-то степени подготовлено Б. Малиновским, описавшим сейчас широко известный small talk, выделенный им в речи туземцев (их тривиальные разговоры по ве- черам у костра, болтовня и сплетни во время работы). По мнению М.-Л. А. Драздаускене, разновидность фатической речи «small talk» впервые зафиксирована еще в 1751 г. в «Письмах» лорда Честэра [Драздаускене 1969: 81]. Е. Н. Винарская и Л. В. Мерзлякова выделя-

212	ГЛАВА III. Классификация речевых жанров

ют такие типы фатического общения, как «монологи матери, ухажива- ющей за своим грудным ребенком, “разговоры” влюбленных, легкая болтовня за чайным столом, речевое общение участников различных ритуальных меропритяий, воинственных сборищ, спортивных сорев- нований и пр.» [Винарская, Мерзлякова 1980: 139]. А. Вежбицкая на- зывает и описывает при помощи семантических примитивов, но не выделяет в особую группу несколько ФРЖ (разговор, ссора, шутка,

похвальба, флирт) [Вежбицка 1997: 104–108].

Н. Д. Арутюнова выделяет среди ФРЖ две группы жанров: фати- ческие, или праздноречевые, жанры, не имеющие непосредственной цели (д–5), и жанры, имеющие целью установление или регулиро- вание межличностных отношений (д–4), распределенные по шкале А. Р. Балаяна (от унисона, или искренних признаний и комплиментов, до диссонанса, или ссор и выяснений отношений) [Арутюнова 1992: 52–56; Балаян 1971]. Другие исследователи обращают внимание на то, что у жанров д–4 и д–5 много общего: все истинное содержание коммуникации составляют вступление в контакт, организация ситуа- ции общения и личности коммуникантов (остальное можно понимать как косвенность). Жанры д–5, так же как д–4, направлены на межлич- ностные отношения: они сохраняют достигнутую близость. Все ФРЖ можно расположить на шкале А. Р. Балаяна, при этом жанры д–5 за- нимают одну точку посередине шкалы:

О

*

– диссонанс	сохранение без изменения	унисон +
	достигнутой близости (д-5)

Шкала межличностных отношений является наиболее распростра- ненным основанием типологий ФРЖ. М. М. Бахтин в книге «Творче- ствоФрансуаРабле...»писал:«Новыйтипобщениявсегдапорождаети новые формы речевой жизни: новые речевые жанры, переосмысление или упразднение некоторых старых форм и т. п. ... Например, когда двое вступают в близкие приятельские отношения, дистанция между ними уменьшается (они на “короткой ноге”), и потому формы речевого общения между ними резко меняются: появляется фамильярное “ты”, меняется форма обращения и имени ... появляются бранные выра- жения, употребляемые в ласковом смысле, становится возможным взаимное осмеяние (где нет коротких отношений, объектом осмеяния может быть только кто-то “третий”)» [Бахтин 1990: 22].

Внутренняя классификация и отдельные типы речевых жанров 213

Т. Г. Винокур также делит фатическую речь на виды в зависи- мости от оппозиции «близкие—неблизкие отношения», правда, ее шкала по сравнению со шкалой А. Р. Балаяна не имеет левой части: «...междунезнакомымилюдьми—завязатьзнакомство,скоротатьвре- мя в условиях вынужденного совместного пребывания (в транспорте, в очереди)... между мало знакомыми — укрепить знакомство; при слу- чайном знакомстве — соблюсти правила вежливого поведения, когда молчать неловко... между хорошо знакомыми людьми — сохранить сложившийся тип отношений...» [Винокур 1993a: 139–140].

По нашему мнению, невозможно найти адекватное основание классификации фатических речевых жанров, как и выделить их сущ- ностные типологические черты, без осмысления роли в них разных видов непрямой коммуникации, о которой и роли которой

ворганизации жанров речи в целом шла речь выше, — планируемой непрямой коммуникации, или косвенности, и непланируемой, или собствено непрямой коммуникации.

Вцелом роль НК во всех фатических речевых жанрах настолько значительна, что степень «непрямоты» высказываний можно принять

вкачестве основания типологии фатических речевых жанров.

Хотяточноеисчислениестепеникосвенностивкосвенныхречевых жанрах, по-видимому, неосуществимо (и не вполне ясны возможные критерии такого исчисления), здесь дело обстоит все же значительно проще, чем в случае попытки исчисления «степени непрямоты» НК-1 (непланируемой непрямой коммуникации, собственно НК).

Дело в том, что косвенные речевые жанры (как и косвенные рече- вые акты) относятся преимущественно к НК-2, а не НК-1. Как и в кос- венныхРА,вкосвенныхРЖговорящийиспользуетсредства,присущие НК, как прием, имея определенную цель. Отбор средств осуществля- ется им сознательно. В этом отношении все косвенные речевые жан- ры — это «риторические жанры» (по О. Б. Сиротининой). Поэтому средства и приемы НК-2 значительно легче систематизировать, чем НК-1. В частности, представляется возможным выявить «степень кос- венности» НК-2, которую в целом можно понимать как нарастание в общении доли НК-2 и увеличение числа и жесткости запретов на экс- пликацию, которые необходимо все время держать в памяти.

Это несложно проверить при рассмотрении конкретных жанров фатической речи. Ясно, что в таких жанрах, как объяснение в любви или оскорбление, доля НК-2 минимальна. Здесь как раз о главной цели

214	ГЛАВА III. Классификация речевых жанров

общения говорится прямо; отметим, что в таких жанрах почти нет ме- ста и НК-1. Это почти конвенциональные жанры, связь означаемого и означающего в которых гораздо более устойчива и обязательна, чем во всех остальных ФРЖ.

Что касается small talk, то здесь уже, несомненно, есть НК-2. Бу- дучи социальным общением, small talk предъявляет ряд требований к форме и содержанию речи, обойти которые нельзя. Особенно очевид- но это в наиболее формализованной разновидности small talk — свет- ской беседе. Так, существует целый ряд тем, которые нельзя использо- вать, есть темы, которые требуют иносказаний. Жанр светской беседы также предъявляет строгие требования к форме речи, которая включа- ет косвенные речевые акты, и т. п. Все эти особенности светской бе- седы продиктованы тем обстоятельством, что светское общение долж- но доставлять минимум неудобств собеседникам и подчеркивать их высокий социальный статус. (Более подробному рассмотрению этого жанра посвящен специальный параграф.)

НК-2 есть не только в светской беседе — она присуща всем раз- новидностям small talk. Простейшие «пустые» разговоры попутчиков

впоезде накладывают ряд ограничений на тематику и форму речи: не принято обсуждать подробности своей интимной жизни, в амери- канской культуре, например, в small talk не принято говорить о своей заработной плате и т. д. Косвенный характер средств, используемых

вsmall talk, очевиден, иначе собеседникам просто не о чем было бы говорить, кроме «у нас с тобой все хорошо».

Но это еще далеко не предел для НК-2. В целом степень косвенно- сти в косвенных речевых жанрах можно определить следующим обра- зом: присутствует ли в речи и в какой степени то, что необходи - мо специа льно скрывать . Ясно, что в small talk этого нет. Но существует целый ряд жанров, в которых истинную цель обще- ния не просто не принято называть вслух, но нужно именно скрывать. Это, например, флирт, ирония и розыгрыш. НК-2 здесь господствует, такие жанры всегда предполагают единственную интерпретацию (го- ворю одно, имею в виду другое и при этом знаю, чтó именно). Таким образом, степень НК-1 таких жанров опять-таки невысока, она, несо- мненно, ниже, чем в small talk.

Итак, мы предлагаем типологию ФРЖ с двумя основаниями: сте- пень косвенности в виде условно градуируемой вертикальной шкалы, соединенной с горизонтальной шкалой А. Р. Балаяна (от унисона, или искренних признаний и комплиментов, до диссонанса, или ссор и вы-

Внутренняя классификация и отдельные типы речевых жанров 215

яснений отношений [Балаян 1971]). Все известные нам фатические речевые жанры располагаются на графике в виде двух прямых пере-

секающихся линий (рис. 2). издевка,

степень косвенности

½

С	розыгрыш,
	похвальба

,флирт шутка

O

		праздноречевые жанры			по	душам
	обвинения	(small talk)
				комплименты
	,	,ссоры	разговор
A	оскорбления					В

D

B

– диссонанс	0	унисон +
м е ж л и ч н о с т н а я б л и з о с т ь

Рис. 2

Вточке О находятся все праздноречевые жанры (д–5, согласно Н. Д. Арутюновой): они соответствуют нулю на шкале изменения от-

ношений и условно 1/2 на шкале степени косвенности.

ФРЖ с нулевой косвенностью занимают позиции на краях оси от- ношений: точка А — эксплицитный разрыв и точка В — эксплицит- ное объяснение в любви.

ВФРЖ, для которых характерна меньшая степень улучше- ния / ухудшения отношений (отрезки ОА и ОВ), это улучшение / ухуд- шение отношений осуществляется менее эксплицитно, т. е. выше их степень косвенности.

Верхнюю часть графика (отрезки ОС и ОD) составляют ФРЖ, улучшающие / ухудшающие отношения конвенциональным образом в скрытой, косвенной форме: например, при флирте (ОD) стремление

кбольшей близости обязательно сопровождается большей заботой о форме речи, что необходимо при невозможности называть истинное положение дел. Максимальному сближению должна соответствовать

максимальная косвенность (точка D):

216ГЛАВА III. Классификация речевых жанров

—Вообще что жизнь? — громко заговорил он. — Все кончит- ся — и все! — Он глядел на женщину — ждал, что она поймет его. — Ну, сделаем мы какое-то свое дело, т. е. будем старать- ся!.. — Художник досадливо поморщился — слова были глупые, мел- кие. — Черт возьми! ... Ты понимаешь? Ну, сделаем — ну и что?

Авсю жизнь будем себя за горло держать! Такие уж... невозмож- но хорошие мы, такие уж... А посмотри — лес, степь, небо... Все истомилось! Красотища! Любить надо, и все! Любить, и все! Все остальное — муть. — Он как будто спорил с кем, доказывал — говорил запальчиво, взмахивал рукой... И смотрел на женщину. Ждал.

Она внимательно слушала. Она хотела понять. Мужчина тро- нул ее за руку.

—Ну, что смотришь? Не понимаешь меня? — Положил руку на ее мягкое плечо, хотел привлечь к себе (В. Шукшин. «Кукушкины слезки»).

Максимальная же косвенность должна соответствовать и макси- мальному разрыву (точка С):

Ловлю косые взгляды Дениски, стоящего в дверях, не говоря уже об ушедшем на лестницу курить зяте Владимире и его жене Оксане, которая приходит тут же на кухню, прекрасно зная мою боль, и прямо при Тиме говорит (а сама прекрасно выглядит), го- ворит:

—А что, тетя Аня (это я), ходит к вам Алена? Тимочка, твоя мама тебя навещает?

—Что ты, Дунечка (это у нее детское прозвище), Дуняша, разве

ятебе не говорила. Алена болеет, у нее постоянно грудница.

—Грудница??? — (И чуть было не типа того, что от кого ж это у нее грудница, от чьего такого молока?)

И я быстро, прихватив несколько еще сухарей, хорошие сливоч- ные сухари, веду вон из кухни Тиму смотреть телевизор в большую комнату, идем-идем, скоро «Спокойной ночи», хотя по меньшей мере осталось полчаса до этого.

Но она идет за нами и говорит, что можно заявить на работу Алены, что мать бросила ребенка на произвол судьбы. ... Наконецто она спрашивает, это, что ли, от того, о котором Алена когдато ей рассказывала по телефону, что не знала, что так бывает и что так не бывает, и она плачет, проснется и плачет от счастья? От того? Когда Алена просила взаймы на кооператив, но у нас не было, мы меняли машину и ремонт на даче? От этого? Да? Я от- вечаю, что не в курсе.

Внутренняя классификация и отдельные типы речевых жанров 217

Все эти вопросы задаются с целью, чтобы мы больше к ним не ходили. А ведь они дружили, Дуня и Алена, в детстве... (Л. Петру-

шевская. «Время ночь»).

В соответствии с предлагаемой моделью типологизации фатики выделяются отчетливо противопоставляемые пять основных типов ФРЖ.

1. Праздноречевые жанры, или small talk: межличностные отно- шения не улучшаются и не ухудшаются, а сохраняют ся, степень косвенности — приблизительно 1/2 (точка О). Следует отметить, что small talk может быть средством и небольшого улучшения отноше- ний, охватывая отрезки ОВ и ОD вблизи точки О.

Фатическое общение типа small talk активно изучается в совре- меннойзападной(преждевсегоанглоязычной)лингвистике[Bickmore http; Fox 2005; Holmes 2003; Laver 1975; Leech 1983; Sacks 1975; Schneider 1988; Schröder http]; см. обзор: [Фенина 2005].

Так, вышедшая под ред. Дж. Купланд коллективная монография «Small talk» [Small talk 2000] отражает очень значительное место small talk в общем пространстве англоязычной коммуникации, рас- пространенность (даже повсеместность) small talk и относительно высокую разработанность его норм. В следующем примере выделен- ный фрагмент необходим для вежливого перехода к сути дела — без такого или подобного вступления разговор между начальником и подчиненным был бы невежливым и, по-видимому, был бы невоз- можен.

(Tom enters Greg’s, his superior’s office to request a day’s leave): To m. Can I just have a quick word?

G r e g. Yeah sure / have a seat

To m. [sitting down]. Great weather eh G r e g. Mm

To m . Yeah / been a good week / did you get away skiing at the weekend?

G r e g. Yeah / we did / now / how can I help you?

To m. I was just wondering / if I could take Friday off and make it a long weekend?

Отмечается, что в последнее время данный тип общения ис- пользуется во все большем количестве профессиональных дискур- сов. Дж. Купланд [Там же: 1–27], К. Трейси и Дж. Нотон [Там же:

218	ГЛАВА III. Классификация речевых жанров

62–83] считают, что small talk относится к основным и наиболее универсальным способам переключения со статусно-ролевых (на- чальник ~ подчиненный) на межличностные отношения в начале или конце коммуникации, поэтому использование small talk способству- ет созданию положительного имиджа в социальных кругах. М. МакКарти считает, что, хотя small talk в ситуациях институционального дискурса (общение между агентом и клиентом) — достаточно искус- ственное и неискреннее общение, молчание выглядело бы еще более неловким и неприятным, например, при общении агента и клиента в парикмахерской. На уроках вождения молчание и паузы, естествен- но, неизбежны по причине необходимости максимальной сосредото- ченности, однако и здесь, например, во время вынужденной стоянки, заполнение паузы разговором является естественным и даже необхо- димым приемом [Там же: 84–109].

К сожалению, в коллективной монографии отсутствует то, с чего должно начинаться любое исследование, — определение small talk. Авторы уходят от вопроса, где граница между этим ин- туитивно понятным (конечно, гораздо более понятным носителям английского языка, чем русским) явлением и такими смежными явлениями, как этикет, болтовня, фатика в целом, а иногда даже между small talk и такими очевидно далекими от него жанрами, как семейная беседа и дружеская беседа (например, в статье Дж. Коутс [Там же: 241–263]). Безусловно, объективная сложность формаль- ного определения данного явления, его столь же объективная бли- зость к некоторым смежным явлениям отчасти оправдывают дан- ный подход; кроме того, в английской речевой культуре small talk, по-видимому, действительно значительно ближе речевому этикету, чем в русской. К числу недостатков книги мы можем также отне- сти представление (скорее англоцентричное) о том, что small talk во всех культурах примерно одинаков (хотя в сборнике представ- лены авторы из разных стран: Великобритании, Новой Зеландии, Польши, Израиля).

2.ФРЖ, ухудшающие межличностные отношения в прямой фор-

ме: прямые обвинения, оскорбления, выяснения отношений, ссоры

(отрезок ОА).

3.ФРЖ, улучшающие межличностные отношения в прямой фор-

ме: доброжелательные разговоры по душам, признания, комплимен- ты, исповеди / проповеди и т. п. (отрезок ОВ).

Внутренняя классификация и отдельные типы речевых жанров 219

ФРЖ ОА и ОВ относительно хорошо изучены (см.: [Арутюнова 1992; Байрамуков 2001; Боргер 2004; Данилов 2001; Емельянова 2004; Жельвис2002;Иссерс1997;Колосов2004;Кусов2004;Леонтьев1999; Матвеева 1996; Мiщенко 1999; Петелина 1985; Соловьева 1965; Федо- сюк 1996; Формановская 1989; Хорешко 2005; Хохлова 2004; Вrown, Yule 1983; Chaika 1989; Cohen et al. 1981; Goffman 1972; Herbert 1989; Lewandowska-Tomaszczyk 1989; Manes 1983; Pomerantz 1978; Wolfson 1983]), в отличие от следующих двух групп жанров, которые мы пред- лагаем рассмотреть подробнее.

4. ФРЖ, ухудшающие отношения в скрытой, косвенной форме — например, чтобы ответственность лежала на партнере (отрезок ОС). Сюда относятся некоторые разновидности иронии, издевка, розы- грыш, например:

(1) — Дурачок... я же с тобой беседую. Чего ты осердился-то? Бабу обидел? Их надо живьем закапывать, этих подруг жизни. Гля- ди!.. обиделся. Любишь, что ли?

С Яковлевым трудно говорить: как ты с ним ни заговори, он все равно будет сверху — вскрылит вверх и оттуда разговаривает...

расспрашивает с каким-то особым гадким интересом именно то, что задело за больное собеседника.

— А у тебя ничего объект. Где ты ее нашел-то? Глаза только...

Что у ей с глазами-то? У ней не эта?.. болезнь такая с глазами есть... Чего она такая пучеглазая-то? (В. Шукшин. «Вечно недо-

вольный Яковлев»).

(2) — Jest pan niezwykle natrętnym człowiekiem. W tej chwili przypomi- na mi się jeszcze jedno powiedzenie Hebbla: «Gdy się pozbywam złego towarzystwa, odczuwam, jak dobre jest moje własne». Nie mam już chle- ba dla gołębi. Siedzenie pod kolum- ną Zygmunta staje się wobec tego bezprzedmiotowe. Do widzenia panu

(Z. Zeydler-Zborowski. «Koty Leoka- dii Kościelnej»).

— Вы необыкновенно назойливый человек. В этот момент мне вспо- минается еще одно высказывание Геббля: «Когда я избавляюсь от плохой компании, чувствую, как хорошо мне в компании с самим со- бой». У меня больше нет хлеба для голубей. Сидеть под колонной Зиг- мунта больше не имеет смысла. До свидания.