Глава IX о строгости наказаний в различных правлениях

Строгость в наказаниях более уместна в деспотических государствах,

принцип которых - страх, чем в монархиях я республиках, которые имеют своим

двигателем честь и добродетель.

В умеренных государствах любовь к отечеству, стыд, боязнь порицания

заключают в себе обуздывающую силу, которая в состоянии удержать от многих

преступлений. Самое тяжелое наказание за совершение дурного поступка состоит

там именно в том, чтобы быть уличе

нным в этом поступке. Поэтому гражданские законы могут там легче

исправлять людей и они не нуждаются в особенной суровости.

В этих государствах хороший законодатель не столько заботится о

наказаниях за преступления, сколько о предупреждении преступлений; он

постарается не столько карать, сколько улучшать нравы.

Китайские писатели постоянно замечали, что умножение казней в их империи

всегда предвещало приближение революции: в самом деле, казни умножались по

мере того, как портились нравы.

Нетрудно было бы доказать, что во всех или почти во всех государствах

Европы наказания усиливались или смягчались в зависимости от того, насколько

там приближались к свободе или удалялись от нее.

В деспотических государствах люди так несчастны, что они не столько

дорожат жизнью, сколько боятся смерти, поэтому казни там должны быть более

жестокими. В умеренных государствах люди более дорожат жизнью, чем боятся

смерти, поэтому там достаточны казни, заключающиеся в простом лишении жизни.

Люди чрезмерно счастливые и люди чрезмерно несчастные одинаково склонны

быть жестокими, доказательство - монахи и завоеватели. Только в

посредственности и состоянии, смешанном из счастья и несчастья, встречаются

кротость и сострадание.

То, что мы видим у отдельных лиц, наблюдается также и у целых народов. Мы

встречаем одинаковую жестокость у народов диких, жизнь которых очень сурова,

и у народов, живущих под деспотическим правлением, где только один человек -

баловень судьбы, а все п

рочие - ее пасынки. Кротость царит лишь в государствах с умеренным

правлением.

Читая в истории о свирепых расправах султанов, мы с душевной болью

чувствуем пороки человеческой природы.

В государствах с умеренным правлением хороший законодатель все может

использовать в качестве наказания. Не удивительно ли, что в Спарте одно из

главных наказаний состояло в запрещении предоставлять на время свою жену

другому, получать на время чужую жену и в предписании быть окруженным у себя

дома только девственницами? Одним словом, все, что закон называет

наказанием, действительно является наказанием.

ГЛАВА Х О старинных французских законах

В этих старинных французских законах более всего проявляет себя дух

монархии. По делам, наказуемым денежными штрафами, простые люди наказывались

легче, чем благородные. В уголовных делах, наоборот, благородных лишали

чести и права заседания в суде, между тем как для простого человека, у

которого нет чести, предметом наказания было тело.