Птицы городов России-текст

МОСКВА

275

вид, отмеченный в подавляющем большинстве обследованных квадратов (87%), в 65% от общего числа квадратов она гнездится. Гнездовая плотность обычно составляет 0,5–1 ос./км2, однако в некоторых местах, где сохранились достаточно большие по площади открытые пространства, соседствующие с древостоями, её плотность может достигать 5–7 и даже 15 ос./км2 (Ковалёв, 2007б; Панфилова, 2007, 2008а,б; Чекулаева, 2008). Зелёная пересмешка зарегистрирована в 80% квадратов, численность её в среднем выше, чем у серой мухоловки — обычно 2–3 ос./км2, а в благоприятных местах и до 10–15 ос./км2 (Ковалёв, 2007б, Калякин М., 2009).

Из числа видов, в типичных условиях связанных с периферией древостоев, следует в первую очередь назвать рябинника, скворца и полевого воробья, достигающих высокой численности именно в разного рода опушечных местообитаниях. Колониальное гнездование рябинника, как хорошо известно, позволяет этому виду достаточно эффективно защищать гнёзда от серой вороны, явно представляющей в Москве очень серьёзного разорителя гнёзд открытогнездящихся птиц. В его колониях, иногда занимающих площади до 1–2 га, гнездятся с несколько большей, чем обычно, плотностью также белобровики и зелёные пересмешки, однако специальных работ, демонстрирующих указанные связи, в Москве не проводилось; пока это лишь общее впечатление, сложившееся у участников Программы. Возможно, именно рядом с колониями рябинников выше численность гнездящихся щеглов, дубоносов и некоторых других «опушечных» видов, но это пока тоже лишь предположение авторов. Скворцы и полевые воробьи относятся к видам, гнездящимся в укрытиях, что, на наш взгляд, также способствует их успешному размножению при обилии серых ворон. Именно эти виды активно занимают не только естественные дупла, но и дуплянки различных конструкций, местами развешиваемые с очень большой плотностью — например, в результате деятельности учителей и школьников, а полевые воробьи уже были перечислены выше среди видов, использующих при строительстве гнёзд разнообразные укрытия антропогенного происхождения — вплоть до стволов пушек на военных мемориалах (см. http://www.birdsmoscow.net.ru/proekt_unusual_nest_polvorobey.html). Значительно меньшую численность и спорадичное распространение в городе имеют такие опушечные виды, как чеглок, ушастая сова, козодой, вертишейка, лесной конёк, коноплянка.

На всей территории Москвы с 2006 г. доказано гнездование 15 пар чеглоков и ещё в 8 местах оно вероятно. В основном птицы гнездятся по окраинам города, а в его центральной части предпочитают заросшие территории старых кладбищ. Так, в 2010 г. гнездо с птенцами найдено на Новодевичьем кладбище (Куранова, 2010б), а в 2011 г. А.В. Фильчагов нашёл гнёзда на Преображенском и Даниловском кладбищах (см. дополнения к спискам видов в «Птицы Москвы…», 2012). Один выводок, который кормили родители, был отмечен в самом центре города — недалеко от Курского вокзала, на территории закрытого стадиона (В.Е. Литвин, см. дополнения к спискам видов в «Птицы Москвы…», 2010).

276	М.В. Калякин, О.В. Волцит

Ушастая сова обнаружена на гнездовании в 22 квадратах, ещё в двух квадратах её гнездование вероятно, при этом очевидно, что степень выявления этого скрытного вида относительно низка, а значит реальное обилие этих птиц в городе несколько выше.

Пролётные особи козодоя за последние 12 лет неоднократно встречались в разных районах города с конца апреля до начала октября, а в 2006 г. был зафиксирован уникальный случай гнездования вида на территории лицея на Ленинском проспекте. Два птенца успешно выросли, одного из них поймали и отдали в Зоопарк (Е.В. Мимонов, см. Конторщиков, 2009б).

Лесной конёк относительно редок на гнездовании в Москве, его встречи зафиксированы примерно в половине квадратов (112 из 243), в 40 из которых он гнездится. Гнездовая плотность обычно очень низка, однако в районе Капотни, где сохранились большие по площади открытые пространства, и на окраинах Кузьминского лесопарка отмечена максимальная плотность в 15–20 ос./км2 (Ковалёв, 2007б; Панфилова, 2009в). Примерно с той же частотой, что и лесные коньки, встречаются коноплянки, плотность которых в местах гнездования составляет до 1,2 ос./км2.

В этом же разделе следует сказать о небольшом комплексе видов, также связанных с фрагментами опушечной растительности, но в данном случае — кустарниковой. Часть этих видов относительно обычна и проникает в озеленённые жилые кварталы, часть привязана к кустарниковым местообитаниям в природных сообществах (окраины городских лесов, парков, закустаренные участки пойм), а также к искусственно посаженным полосам кустов. Относительно велика в Москве численность соловья, садовой камышевки, садовой славки, чечевицы, реже встречаются сорокопут-жулан, ястребиная славка, славка-мельничек, обыкновенная овсянка.

Птицы пустырей и лугов

С сожалением можно констатировать, что для территории Москвы перечень видов птиц, заселяющих пустыри и сохранившиеся кое-где луга, будет небольшим. И не только потому, что лесная авифауна средней полосы в целом богаче, чем авифауна открытых травянистых местообитаний, но и потому, что такие ландшафты в Москве уцелели лишь на небольших по площади участках (Морозова, Самойлов, 2010). В результате уничтожения этих природных сообществ практически все виды птиц, характерные для таких территорий, оказываются редкими. Относительно обычна лишь серая славка, возможно потому, что эти птицы на гнездовании занимают и небольшие по площади участки травостоев с кустарниками. Редки и распространены спорадично серая куропатка, чибис, полевой жаворонок, жёлтая трясогузка, северная бормотушка, луговой чекан. На увлажнённых участках к ним добавляются коростель (см. выше), бекас и варакушка, на закустаренных участках — чечевица.

МОСКВА

277

Приведем краткие сведения по этим видам, полученные в ходе обследования Москвы при подготовке атласа птиц города. Выводки серой куропатки обнаружены на Крылатских холмах (Чекулаева, 2010б), в районе Капотни (Ковалёв, 2007б, 2008) и в Братеевской пойме (Ерёмкин, 2009б). Гнездование чибиса доказано только в Мневниковской пойме р. Москвы (Сазонов, 2009а), в долине р. Москвы у Гребного канала (А.В. Павлушкин, см. дополнения к спискам видов в «Птицы Москвы…», 2012) и на опытных полях Московской сельскохозяйственной академии (Толстенков, Очагов, 2007а). Бекас встречен в гнездовой период в нескольких квадратах (А.В. Гришин, база данных Программы; Сазонов, 2009а; С.А. Скачков, см. дополнения к спискам видов в «Птицы Москвы…», 2012; Штарёв, 2009; Чекулаева, 2011), но без доказательств гнездования, так что последнее можно только предполагать. Полевой жаворонок гнездится только в тех местах, где сохранились относительно большие открытые травянистые пустоши — несколько пар на Тушинском аэрополе (С.Н. Николаев, см. дополнения к спискам видов в «Птицы Москвы…», 2009), 2–4 пары на Ходынском поле (Кузиков, 2010; Чекулаева, 2010а) и 1–2 пары на Крылатских холмах (Чекулаева, 2010б). Гнездование бормотушки приурочено практически к тем же местам — Тушинское аэрополе (С.Н. Николаев, см. дополнения к спискам видов в «Птицы Москвы…», 2009), Ходынское поле (Чекулаева, 2010а), Крылатские холмы (Чекулаева, 2010б), Мневниковская пойма р. Москвы (Сазонов, 2009а, б). Шире распространены и более многочисленны жёлтая трясогузка и луговой чекан, которые гнездятся, соответственно, в 30 и 36 квадратах. В местах гнездования плотность жёлтой трясогузки составляет 1–2 ос./км2 (максимально до 5 ос./км2); лугового чекана — также 1–2 ос./км2 при максимальной плотности в 6–7 ос./км2 на Крылатских холмах. Относительно благополучные виды из этой группы — варакушка и чечевица, которые гнездятся достаточно широко и местами с довольно высокой плотностью. Объясняется это тем, что они являются не строго луговыми птицами, а приурочены, скорее, к большим полянам, опушкам, полосам кустарников, граничащих с открытыми пространствами (оба вида) и к зарастающим пустырям, свалкам мусора и зарослям бурьяна в промзонах (варакушка).

На более сухих участках, частично лишённых травостоя и обычно включающих аналоги каменистых останцов (бетонные плиты и прочие остатки строительства или, наоборот, демонтажа зданий и сооружений), обычна обыкновенная каменка (плотность гнездования 0,5–1,5 ос./км2). Перепел отмечен всего в 13 квадратах, при этом в июне 2011 г. на открытом пространстве Битцевского леса предположительно встречен выводок (см. дополнения к спискам видов в «Птицы Москвы…», 2012). Возможно, вид гнездится и в других местах, однако доказать это крайне трудно, поскольку наблюдатели обычно регистрируют голос токующего самца. Луговой конёк чаще всего встречается на травянистых пустошах на пролёте, обыкновенный сверчок вероятно гнездится в нескольких увлажненных пойменных участках города.

278	М.В. Калякин, О.В. Волцит

Птицы водоёмов

Как уже было сказано, состояние городских водоёмов, в противоположность городским лесам, в Москве в целом неблагоприятно для птиц. Имеются небольшие пруды и несколько малых рек, берега и поймы которых пока не подверглись очистке, спрямлению и облицовке различными материалами, и даже на таких «средних» по городским масштабам реках, как Сетунь или Лихоборка, сохранились местами участки малоизменённых пойм с зарослями крапивы, ивняков, а иногда и тростника. В целом же и р. Москва, и большинство её притоков первого

ивторого порядка либо подверглись указанному «обустройству» (Морозова, Самойлов, 2010), либо представляют собой места регулярного отдыха москвичей, сопровождаемого пикниками, кострами и образованием стихийных помоек.

Вэтих условиях своеобразно положение кряквы — вида, который представлен в нашем городе синантропной или частично синантропной популяцией, не только гнездящейся в условиях высокого пресса со стороны людей и собак, но

изимующих в Москве, когда к местным птицам, судя по результатам летних и зимних учётов, присоединяются птицы из загородных популяций (см. выше). В значительно меньшем числе гнездятся на московских водоёмах и по их берегам хохлатая чернеть, гоголь (там, где рядом с водоёмами имеются парки или лесные участки с развешенными искусственными гнездовьями), камышница, озёрная и сизая чайки, речная крачка и совсем редко — большая выпь, волчок, чомга, чирок-свистунок, чирок-трескунок, широконоска, лысуха, перевозчик. Большая выпь, возможно, продолжает гнездиться в Братеевской пойме р. Москвы (Ерёмкин, 2009б), гнездование волчка доказано в пойме р. Москвы у Капотни (Ковалёв, 2008) и в Нагатинской пойме (Волцит, Полежанкина, 2011), а также вероятно в Мневниковской пойме р. Москвы (Н.В. Кудрявцев, см. дополнения к спискам видов в «Птицы Москвы…», 2011). Выводки чомги регулярно встречаются на прудах лесопарка «Кусково» (И.М. Панфилова, см. дополнения к спискам видов в «Птицы Москвы…», 2010), в Мневниковской пойме (Сазонов, 2009а; наблюдения Г.С. Ерёмкина и В.А. Никулина) и на Царицынских прудах (Варламов, 2010; наблюдения П.В. Квартального и П.С. Томковича). Оба вида чирков и широконоска гнездятся только в Мневниковской пойме р. Москвы (Сазонов, 2009б), лысуха — на Царицынских прудах (Варламов, 2010) и в Братеевской пойме (Ерёмкин, 2009б), а также на территории московского зоопарка (К.В. Авилова, см. дополнения к спискам видов в «Птицы Москвы…», 2011). Перевозчик начиная с 2008 г. регулярно гнездится на Терлецких прудах (В.В. Тяхт, см. дополнения к спискам видов в «Птицы Москвы…», 2009, а также база данных Программы).

Из воробьиных птиц, распространение которых связано с околоводной растительностью, в заметном числе гнездится в Москве болотная камышевка и, реже, речной сверчок, а береговушка (см. выше), желтоголовая трясогузка, барсучок, тростниковая камышевка, ремез (см. выше), князёк и камышовая овсянка

МОСКВА

279

представляют собой редкие или единично гнездящиеся виды. Наиболее обычна камышовая овсянка, которая гнездится примерно в 10% квадратов (24 из 243) с плотностью 0,5–1 ос./км2 (максимум 10 ос./км2). Немногим уступает ей барсучок, гнездование которого доказано и весьма вероятно в 19 квадратах. Наибольшая плотность этого вида зарегистрирована по берегам Строгинского залива, где гнездятся 7–10 пар (Конторщиков, 2009а). Желтоголовая трясогузка гнездится около Каширского озера на юго-востоке Москвы (Ерёмкин, 2009г), в Братеевской пойме (Ерёмкин, 2009б) и в Марьино (Н.В. Кудрявцев, см. дополнения к спискам видов в «Птицы Москвы…», 2008). Гнездование тростниковой камышевки оценено как вероятное в двух местах — в пойме р. Яузы в Свиблово (Авдеев, Елисеев, 2010) и в Нагатинской пойме р. Москвы (Волцит, Полежанкина, 2011). Помимо этого, гнездование вида возможно еще в 3 квадратах, где в брачный сезон наблюдали поющих самцов — в «Экологическом парке на Ленской» на севере Москвы (Елисеев, 2009), в тростниках у Сабуровского залива Нижнего Царицынского пруда (Варламов, 2010) и пойме р. Городни (К.В. Авилова, см. дополнения к спискам видов в «Птицы Москвы…», 2011). В предыдущие годы, по данным П.В. Квартального (см. Редкие виды…, 2005), гнездо было найдено в Серебряном Бору 11.07.2003 г., а выводок встречен в Царицыно 12.07.2003 г. Князёк за последние 20 лет единственный раз гнездился в пойме р. Лихоборки в 2008 г. (Волцит О., Волцит П., 2009).

Отдельного упоминания заслуживает огарь, гнездящийся в Москве на чердаках домов и приводящий выводки на водоёмы, в том числе и очень небольшие по площади (см. выше).

Как уже было отмечено, зимой водоёмы города, напротив, оказываются весьма привлекательными для зимующих водных и околоводных птиц (см. выше) изза того, что ряд малых и средних рек, а также значительная часть русла р. Москвы в основном свободны ото льда.

Специфически городской ландшафт — «промзона»

Завершая обзор состава и численности птиц, населяющих городские ландшафты, в той или иной степени близкие к природным, нельзя не упомянуть о таком специфическом варианте городских биотопов, как «промзона». Имеется в виду своеобразная смесь элементов различных биотопов, которая образуется в промышленной зоне мегаполиса — на территориях фабрик, заводов, складов, автопарков, заброшенных строек, закрытых и незакрытых институтов и конструкторских бюро, в полосах отчуждения железнодорожных веток. Обычно эти территории закрыты для посещения людей или просто не привлекают горожан, и на них складываются свои, весьма своеобразные условия для существования птиц; к тому же в некоторых местах тут может быть снижен фактор беспокойства. На довольно больших территориях образуется причудливая мозаика пустырей, газонов, зарослей кустов, каменных и деревянных зданий, в том числе — руин разно-

280	М.В. Калякин, О.В. Волцит

го возраста и степени разрушенности (ряд предприятий города или заброшены, или почти не работают), древесных насаждений — как возникших естественным путём, так и посаженных. Нередки небольшие водоёмы, свалки мусора и строительных материалов, ангары и другие сооружения, в том числе и весьма высокие. Площадь таких закрытых зон может составлять сотни гектаров, как, например, территории ЗИЛа или АЗЛК, а в целом промзоны занимают значительную площадь и формируют своеобразный городской ландшафт со своей авифауной. Имеются и такие своеобразные места для гнездования птиц (чаек и малого зуйка), как обширные крыши заводских корпусов со своими временными водоёмами и даже наличием травянистой растительности (Зубакин, Зубакина, 2005; Зубакин, 2006). По определению В.А. Зубакина (2011), в последние годы в Москве сформировалась «экологическая популяция» сизых и серебристых чаек, которые приспособились гнездиться на крышах зданий. Численность таких группировок растёт. Так, на корпусах ЗИЛа в 2010 г. гнездились 7–10 пар серебристых и 5–10 пар сизых чаек (Конторщиков и др., 2011), а в 2011 г. гнездовая численность обоих видов составляла здесь несколько десятков пар (Зубакин, 2011). Небольшие колонии сизых и серебристых чаек существуют на крыше электродепо «Новогиреево», на корпусах издательского комплекса на ул. Правды (Зубакин, 2011), на крыше метродепо «Владыкино» (Авдеев, 2010) и в некоторых других местах.

Птичье население промзон своеобразно: с одной стороны, оно сформировано разнообразными видами — от лесных до околоводных, каждый из которых находит здесь подходящие для гнездования условия; с другой стороны, многие виды распределены здесь спорадично и представлены небольшим числом гнездящихся пар. Из числа видов, характерных именно для таких территорий, назовём горихвостку-чернушку (см. выше), находящую здесь оптимальное для себя сочетание каменных построек и открытых участков с небогатым травостоем, может быть, визуально напоминающее условия горных ландшафтов. Ещё один вид, распространение которого в Москве во многом связано именно с промзонами, — деревенская ласточка, гнездящаяся под крышами ангаров и других построек (плотность от 0,5 до 5 ос./км2). Здесь обычны каменка (гнездовая плотность 0,5–3 ос./км2), полевой воробей (максимальная плотность в отдельных местах в гнездовой период — 50–60 ос./км2), зеленушка (см. выше), щегол (гнездовая плотность 0,5–7 ос./км2) и многие другие виды, как опушечные и луговые, так и древесные. На указанных территориях гнездится заметная часть городских популяций пустельги и чеглока. Водоёмы, расположенные на территориях промзон, привлекают водоплавающих и околоводных птиц, поскольку такие водоёмы обычно не подвергаются «благоустройству» со стороны городских служб и мало посещаются людьми.

Нельзя не отметить и того, что до начала выполнения проекта по составлению атласа птиц Москвы орнитологических наблюдений в подобных местах почти не проводили. Необходимость при обследовании квадратов посещать всю их территорию привела к тому, что участники проекта имеют теперь подробную

МОСКВА

281

карту размещения закрытых территорий города, а также к тому, что часть таких территорий была подробно обследована. Однако значительные площади промзон тем не менее остаются белыми пятнами на орнитологической карте города, что, вероятно, подогреет интерес московских орнитологов к этим участкам, а их будущее обследование добавит новые детали к общей картине распределения и численности птиц в мегаполисе.

Птицы жилой, офисной и производственной застройки центра города и городских новостроек

Как бы ни были интересны для орнитолога все элементы природных ландшафтов, встречающиеся на территории города, не будем забывать о том, что основную его площадь занимает различная застройка. Именно эти «биотопы» типичны для городов, и хотя характер застройки может заметно отличаться в разных городах, можно предположить, что именно связанные с ними птицы будут в основном сходны по составу и численности в разных городах одного географического региона, например, Европейской России.

В Москве своеобразие птичьего населения городской застройки состоит прежде всего в обилии серой вороны, численность которой по-прежнему остаётся высокой (Константинов и др., 2007) и, по нашим данным, может доходить в центре города до 150 ос./км2. Как уже было отмечено, плотность гнездящихся пар может достигать показателей в 60 пар/км2. Пластичность поведения ворон общеизвестна (Константинов и др., 2007; Зорина, Мандрико, 2010), а коллекция фактов необычных действий этих птиц постоянно растёт и заслуживает отдельного описания и анализа. Только авторам данного сообщения за последние несколько лет удалось отметить у московских ворон и использование орудий для добычи корма (Калякин М., 2003), и необычное размещение гнёзд за водосточными трубами, и первые (или одни из первых) случаи преодоления воронами свойственной им «клаустрофобии» и проникновения на чердаки городских зданий (Калякин, Волцит, 2007). Некоторое уменьшение количества доступных воронам пищевых отходов, вероятно имеющее место в связи с использованием закрывающихся контейнеров для мусора или размещением их под специальными навесами, пока не привело к заметному снижению численности этих птиц. Изучение деталей жизни серых ворон в городе продолжает оставаться насущной задачей, даже несмотря на значительный объём уже полученных данных (Константинов и др., 2007), поскольку этот полифаг оказывает существенное воздействие на существование в городе многих других птиц.

Серые вороны делают лишь первые попытки размещать гнёзда на зданиях и проникают в жилую и иную застройку благодаря тому, что последняя почти всегда включает хотя бы отдельные деревья. Другие наиболее массовые виды города гнездятся непосредственно на зданиях и способны кормиться в общем там же, где гнездятся, не совершая дальних вылетов для поисков корма. Это сизые голуби,

282	М.В. Калякин, О.В. Волцит

домовые воробьи и чёрные стрижи. Первые размещают гнёзда в укрытиях, прежде всего — на чердаках и в любых доступных им нишах и полостях в зданиях, последние вынуждены выбирать такие ниши и полости, которые доступны им с подлёта и расположены относительно высоко, домовые воробьи также использую любые небольшие ниши, помещая в них свои относительно объёмные гнёзда. В меньшей степени связаны со зданиями при размещении гнёзд белая трясогузка и редкие на территориях застройки серая мухоловка и обыкновенная горихвостка. Большая синица и лазоревка, обилие которых именно в городской застройке весьма высоко и уступает только обилию видов «большой городской четвёрки» (ворона, голубь, домовый воробей, чёрный стриж), как уже было сказано, гнездятся в дуплах и, всё чаще, в закрытых полостях в различных сооружениях человека — трубах, столбах и т.п. То же можно сказать о нередком в городской застройке скворце. Именно на постройках, часто весьма высоких, размещают гнёзда также и немногочисленные или редкие виды города — ворон, пустельга, огарь, воронок, галка, горихвостка-чернушка, а также сапсан, гнездящийся, очевидно, пока только в трёх местах Москвы — на главном здании МГУ имени М.В. Ломоносова (Калякин В., 2009) и на двух аналогичных высотных зданиях на Котельнической набережной (Г.М. Виноградов, см. дополнения к спискам видов

в«Птицы Москвы…», 2012) и на Смоленской площади (наблюдения авторов). Этим перечнем список птиц, встречающихся в городской застройке, конечно, не ограничивается, однако другие виды, обитающие именно в этом варианте городских биотопов, проникают сюда либо вместе с зелёными насаждениями, в которых и гнездятся (зеленушка, мухоловка-пеструшка, зяблик, славка-черноголовка и некоторые другие, см. выше), либо с водоёмами — озёрные и сизые чайки нередки в центре города при кормовых и миграционных перемещениях, а речные крачки даже гнездятся на некоторых водоёмах, включая фонтан на территории Всероссийского выставочного центра (Н.С. Морозов, см. Редкие виды…, 2005), либо во время миграций.

Пролётные особи многих видов могут быть встречены в любой части города и в любом городском ландшафте: коростель на Арбате, вальдшнепы на проспекте Мира или во дворе Зоологического музея МГУ на ул. Большая Никитская, серые журавли над Воробьёвыми горами, барсучок и варакушка в Александровском саду у Кремля — вот лишь несколько примеров, указывающих на то, что почти любая птица может оказаться в этот период почти в любой точке города.

Состав и численность птиц в центре города и на периферии в целом отличаются, поскольку в центре Москвы общая площадь островов зелени и размеры каждого из них меньше, чем в её окраинных частях. Однако, на наш взгляд, это лишь небольшие количественные различия. В частности, прямо в центре Москвы

взелёных насаждениях на территории Кремля и Александровского сада разнообразие и численность птиц оказались весьма высоки (Калякин, Волцит, 2007).

Наконец, приходится констатировать, что хотя Москва постоянно и активно строится и перестраивается, сообщить о видах птиц, связанных собственно с но-

МОСКВА

283

востройками, почти нечего. Значительная часть строек представляет собой не новостройки в понимании прошлых лет, когда по периферии столицы росли целые новые кварталы, а точечную застройку небольших свободных мест или снос и отстраивание заново отдельных зданий. Новые кварталы и целые районы возникают сейчас за МКАД и нередко непосредственно граничат с лесными территориями (Митино, Жулебино, Некрасовка, Новокосино и др.). У нас нет полноценных данных о том, как начинает формироваться население птиц таких территорий, можно только констатировать, что никаких специальных конструктивных особенностей, способствующих привлечению гнездящихся на зданиях птиц, в жилых домах новых серий не предусмотрено. Не проводится и никаких целенаправленных мероприятий по управлению процессом формирования поселений птиц в новых районах. Вероятно, начало вселения птиц в районы новостроек происходит в соответствии с детальным и всесторонним описанием этого процесса, выполненным для тогдашней периферии Москвы В.Д. Ильичёвым с соавторами (1987). Однако конкретных данных за последние годы по этому вопросу у нас почти нет.

Таблица

Список видов птиц, отмеченных на территории Москвы (в границах МКАД) в период с 1999 по 2012 г., их характер пребывания и охранный статус

	Вид	Характер пребывания	Включён в Красную
			книгу г. Москвы (2011)
	Чернозобая гагара Gavia arctica	П, З
	Малая поганка Podiceps ruficollis	П, З
	Черношейная поганка P. nigricollis	один случай Г, П, единич-	+
		ные зимние встречи
	Серощёкая поганка P. grisegena	П: единичные встречи
	Чомга P. cristatus	Г, П, З	+
	Кудрявый пеликан Pelecanus crispus	Зл
	Большой баклан Phalacrocorax carbo	одна зимняя встреча
	Большая выпь Botaurus stellaris	возможное Г, П	+
	Волчок Ixobrychus minutus	Г, П	+
	Серая цапля Ardea cinerea	П, единичные зимние
		встречи
	Белый аист Ciconia ciconia	П: единичные встречи
	Серый гусь Anser anser	П
	Белолобый гусь A. albifrons	П, единичные зимние
		встречи
	Гуменник A. fabalis	П
	Лебедь-шипун1 Cygnus olor	П
	Лебедь-кликун1 C. cygnus	П, единичные зимние
		встречи
	Пеганка1 Tadorna tadorna	П, единичные зимние
		встречи
	Огарь T. ferruginea	Г, З

	284		М.В. Калякин, О.В. Волцит
				Продолжение табл.
	Вид	Характер пребывания		Включён в Красную
				книгу г. Москвы (2011)
	Kряква Anas platyrhynchos	Г, З
	Чирок-свистунок A. crecca	Г, П, З		+
	Серая утка A. strepera	П, единичные зимние и		+
		летние встречи
	Свиязь A. penelope	П, З, летние встречи
	Шилохвость A. acuta	П, З, летние встречи
	Чирок-трескунок A. querquedula	Г, П, единичные зимние		+
		встречи
	Широконоска A. clypeata	Г, П		+
	Kрасноносый нырок1 Netta rufina	П, З: единичные встречи
	Kрасноголовый нырок Aythya ferina	Г, П, З		+
	Белоглазый нырок1 A. nyroca	П, З, летние встречи
	Хохлатая чернеть A. fuligula	Г, П, З		+
	Морская чернеть A. marila	П, З
	Морянка Clangula hyemalis	П, З
	Гоголь Bucephala clangula	Г, З		+
	Синьга Melanitta nigra	П и З: единичные встречи
	Турпан M. fusca	П и З: единичные встречи
	Луток Mergellus albellus	П, З
	Длинноносый крохаль Mergus serrator	П и З: единичные встречи
	Большой крохаль M. merganser	П, З
	Скопа Pandion haliaetus	П: единичные встречи
	Обыкновенный осоед Pernis apivorus	П, летние встречи		+
	Чёрный коршун Milvus migrans	П, летние встречи
	Полевой лунь Circus cyaneus	П
	Степной лунь C. macrourus	П: единичные встречи
	Луговой лунь C. pygargus	П, летние встречи
	Болотный лунь C. aeruginosus	П, летние встречи
	Тетеревятник Accipiter gentilis	Г, З		+
	Перепелятник A. nisus	Г, З		+
	Зимняк Buteo lagopus	П, зимние встречи
	Канюк B. buteo	П, летние и единичные		+
		зимние встречи
	Змееяд Circaetus gallicus	П: одна встреча
	Орёл-карлик Hieraaetus pennatus	П: одна встреча
	Большой подорлик Aquila clanga	П: единичные встречи
	Малый подорлик A. pomarina	П: единичные встречи
	Беркут A. chrysaetos	П: одна встреча
	Орлан-белохвост Haliaeetus albicilla	П, единичные зимние
		встречи
	Kречет1 Falco rusticolus	одна зимняя встреча
	Сапсан F. peregrinus	Г, З		+