Дорожное платье

Кентерберийские пилигримы. Миниатюры из иллюминированной рукописи «Осады Фив» Джона Лидгейта^[en], 1455—62 гг.

Одеваясь в дорогу, в первую очередь следовало думать о тепле и защите о непогоды, сравнительном удобстве — и лишь на последнем месте стояла красота платья. Путешественники надевали очень тёплый широкий плащ с капюшоном, зачастую немаркого коричневого цвета. Подобные плащи изготовлялись из грубой шерстяной ткани, носившей имя bure. Для изготовления подобной ткани овечью шерсть почти не подвергали обезжириванию, в результате чего на поверхности плаща появлялась тонкая пленка, вместе с плотной и жёсткой нитью способствовавшая тому, что плащ почти не намокал. Пилигримы, пускаясь в путь, предпочитали надеть на себя плотную длинную сюркотту с длинным же, до запястья рукавом, свернув дополнительное одеяние в плотный валик, крепившийся на поясе. На голову подобный пилигрим зачастую надевал крестьянский каль (даже когда тот уже начал выходить из моды), сверху зачастую полагалась шляпа из плотного фетра, могущая служить защитой от непогоды, с маленькой серебряной ракушкой — если паломник направлялся, к примеру в Сантьяго-де-Компостела. На ноги надевались плотные шерстяные шоссы и крепкие башмаки, в руки брался крепкий посох для помощи при ходьбе и защите от лихого люда. И наконец, в завершение костюма, на грудь паломник прикреплял маленькое изображение Святого Христофора — покровителя путников.

Траурное платье

Вплоть до конца XIII века специального траурного платья не существовало, более того, печаль на похоронах не была в обычае, в самом деле, человек переселялся в лучший мир. Чёрный траур вошёл в европейскую культуру в начале XIV века, особенно этому посодействовало пришествие чумы, во время которой обычай надевать чёрное утвердился окончательно, при том, что распространение его вначале пришлось на дворянство и верхушку городского патрициата. Чёрная краска была дорога, и позволить себе подобное платье мог далеко не каждый, но вместе с прогрессом красильного дела цена траурного платья стала падать, и новомодная привычка носить чёрное распространилась постепенно на все классы общества. Траурное платье, как и всё прочее, определялось иерархическими соображениями — ступенью социальной лестницы, на которой находился усопший, общественным положением гостя и степенью его родственной близости к покойному. Так, герцог бургундский на похоронах короля Франции в 1380 году распорядился пошить себе платье из «брюссельского чёрного», шириной в 28 онов, побитое 1 885 пластинками меха, взятого с живота серой белки^[48], в то время как 8 лет спустя на похоронах герцога фламандского довольствовался платьем шириной всего лишь в 8 онов. Важным представлялся и материал, из которого изготовлялось платье, так чёрный бархат использовался только в исключительных случаях, для «большого траура» по отцу или брату использовалось широкое чёрное платье «с ротондой», короткое, или разрезное по бокам — для менее помпезных случаев, короткое платье предназначалось для герольдов и слуг, специально для того использовавшийся чёрный шаперон должен был обязательно прикрывать лицо, длинная корнетта укутывала шею. Важен был и срок ношения траура. Так, «Этикет двора» (Les honneurs le la cours) предписывает придворной даме, в большом трауре, «оставаться простёртой в комнате, задрапированной чёрным, на постели с траурными покрывалами»; в течение следующего полугода этой даме следовало — при трауре по мужу, отцу, матери носить чёрную мантию и ходить и с покрытой головой, из них первые три месяца надевать глухое платье с пластроном, и чёрный траурный шаперон, следующие три месяца длинную мантию с разрезом и турет, и ещё три месяца — просто чёрное платье. Одежда должна была быть простой, лишённой отделки; в первые три месяца запрещалось также носить банты, перчатки и даже подпоясывать платье. При трауре по старшему брату полагалась та же одежда, однако, не требовалось выражать своё горе, «лежа распростёртой на постели». Траур по иным братьям и сёстрам ограничивался глухим платьем и покрытой головой, дядям или кузенам — длинной разрезной мантией, для дальней родни следовало ограничиться туретом и простым чёрным платьем^[49].