Эстетика-2013-06-27 / Семинарские вопросы / 4. Эстетика романтизма. Шопенгауэр, Ницше

Эстетика романтизма.

Если немецкая классическая эстетика, Канта и Гегеля, выступала как результат осмысления французской буржуазной революции (немецкая философия французской революции), то романтизм являлся следствием результатов этой революции, представляя собой интеллигентскую реакцию на эти результаты. Если французские просветители и, по крайней мере отчасти Кант, рассчитывали на просвещенный разум, благодаря которому будут достигнуты свобода, равенство и братство, то последствия революции, с точки зрения интеллигенции, были разочаровывающими, ибо достигнутая свобода была отнюдь не та, о которой мечталось, феодальное неравенство сословий были заменено буржуазным неравенством состояний, о братстве вообще не приходилось говорить. В этом плане стало даже хуже - при феодализме было братство внутри сословий, капитализм же - это индивидуализация, война всех против все. Отсюда - разочарование в разуме, переориентация культуры с рацио- на эмоцио-, с науки на искусство, а в самом искусстве на смену героическому пафосу классицизма приходит интимная лирика и различные формы эскапизма, то есть ухода, бегства от социальной реальности или в лоно природы или в идеализированное прошлое (идеализированный восток).

В сфере философии классическим выражением романтического мироощущения стала философия Артура Шоппенгауэра. Основной его труд - Мир как воля и представление, в котором он резко критикует философию Гегеля, при чем происходит это в момент наивысшей славы последнего. Он излагает свою собственную, альтернативную философию. Сдав труд в типографию, он уехал в Италию уверенный в успехе, но его возвращения никто не заметил. Он вернулся в Берлини назначил свои лекции на то время, когда Гегель читал свои, но аудитория не перетекает к нему, тогда он удаляется жить в свой особняк и живет сос своими собаками, разочаровавшись в человечестве.

Шопенгауэр прожил долгую жизнь. В середине 19 века начианается признание своей философии, а к концу 19 века он становится модным философом. Это показывает, что он опередил свое время.

В этом труде Шопенгауэр осуществляет поворот обратно к Канту от Гегеля, принимая кантовскую аргументацию в пользу того, что наше познание предопределено априорными формами познания (даже если мы вопринимаем мир в пространстве и времени - это только человеческое воприятие, причинно-следственное воприятие так же является только человеческим миропониманием). Шопенгауэр принимает эту аргументацию и говорит, что то, что мы по наивности принимаем за реальный мир, есть лишь субъективное представление, а поэтому: “Жизнь и сновидение - это страницы одной и той же книги и если встать на точку зрения вне жизни и сна (сравнить со стороны жизнь и сон) то мы не найдем в их существе определенного различия и должны будем вместе с поэтами признать, что жизнь - это долгое сновидение”. Однако, в отличие от Канта, Шоппенгауэр считает, что можно проникнуть сквозь субъективные представления к объективной основе мира, которую составляет мировая воля. Мировая воля есть “Бесконечное и бесцельное стремление, хотение, страсть”. Если субстанция, лежащая в основе мира по Гегелю - логическая мысль, то здесь - это динамика страсти. Воля Шопенгауэра - не человеческая воля, а некий поток энергии, лежащий в основе мира. Энергия этой воли, застывая, порождает мировые идеи, которые существенно отличаются от Гегелевских - это не категории, как у Гегеля, а некие нематериальные образцы реальных явлений, типа платоновских эйдосов.

Таким образом, онтология (учение о бытии) Шопенгауэра включает в себя три уровня: мир, как представление, мировые идеи, мировая воля. Отсюда вытекает и шопенгауэровская гносеология (наука о познании): мир как представление познает наука, тот есть наука - это низшая форма познания, она ограничена миром субъективных представлений о мире. Искусство же, в отличие от науки, способно проникнуть к объективной основе мира сквозь субъективное представление, постигая вечные абсолютные идеи, благодаря тому, что субъект искусства и способ художественного познания принципиально отличаются от субъекта науки и научного мышления. Субъект искусства - это гений, а гений - это всечеловек, то есть в акте творчества он представляет человечество, освобождаясь от своих личных страстей, грехов и прочего, для того, чтобы стать, по Шопенгауэру, чистым зеркалом мира. И чтобы в наглядном представлении прозревать мировые идеи. Он подчеркивает принципиальное различие между научно-теоретическим и художественным познанием. “Умный, постольку и покуда он умен, не может быть гениальным, а гений - умным. У гениальности и безумия есть такая грань, где они соприкасаются между собой и даже переходят друг в друга, однако музыка превосходит все другие виды искусства, ибо она есть непосредственный отпечаток мировой воли, помимо идей и миропредставлений. Эмоциональное содержание музыки - это не эмоции по поводу конкретных фактов и событий, это радость или гнев вообще, как непосредственное отображение мировой воли. Поэтому, если бы удалось в понятиях выразить то, что говорит музыка, то это была и одновременно и истинная философия мира”.

Ницше.

Традицию Шопенгауэра продолжил Фридрих Ницше, который в одной из ранних работ - “Рождение трагедии из духа музыки” - уделил внимание собственно эстетическим проблемам. По Ницше есть две первоосновы мира - дионисийская и аполлоническая. Диониссийская - это “слепой поток противоречия и страдания”. У Шоппенгауэра воля тоже динамична, но она несет в себе все эмоциональные оттенки. Апполоническое начало мира - это его структурное начало. Как сам он говорит: “это созерцание, освобождающее, изживающее страсть диониссийского начала”. Аполлоничесоке началос идет в параллель с идеями Шоппенгауэра - диониссийское (процессуальное) - воля, апполоническое (структура) - идеи. Мир есть процесс и структура. В искусстве этому соответствуют: во-перых музыка, как вполощение диониссийского первоначала мира, она есть “без всяких образов изначальная скробь (самого мира) и ее первичный отзвук”. Апполоническому началу мира соответствует эпическая поэзия и живопись. “Эпик и живописец живут с наслаждением среди красоты, создаваемых ими созерцаний”. Трагедия совмещает в себе оба

ти начало диониссийское - в хоре, апполоническое - в героях и их диалогах.

Которая не укоренена в бытие. Когда сократическая наука с нового времени становится доминирующей в европейской культуре, это признак ее кризиса, чему сопутствует так же доминирование христианской морали и политической демократии. В своих поздник харботах он доказвает что христианство и демократия есть сети, которые многие слабы набрасывают на немногих сильных, в коих выражена воля к жизни, то есть воля к власти.

Выход из кризиса европейской культуры… далее история немецкого фашизма.