3.6 Проект Евразийского Государства

Каковы основные выводы из трудов Алексеева? Что предлагает он взамен критикуемых юридических, правовых систем?

Во-первых, и это важнее всего, Алексеев однозначно утверждает, что право в России должно строиться на принципах и предпосылках, альтернативных западно-либеральным юридическим теориям. Не пра­во важно, но правда, государство правды. Гарантийное, "обязатель­ное" Государство, имеющее дело с личностями, но не с индивидуума­ми, с проекциями единого, а не атомарными учредителями произволь­ного и необязательного коллективного предприятия. Следовательно, национальная юриспруденция должна резко и жестко отказаться от копирования правовых теорий Запада, подвергнуть их детальному и скрупулезному историко-геополитическгому и критическому анализу, перенимая лишь то, что не противоречит принципам "тяглового госу­дарства" и может быть использовано в ограниченно-инструменталь­ных целях.

Во-вторых, идеальным типом Евразийского Государства будет пол­ноценная византийская модель, сочетающая грозный принцип иосиф-лянского тотального служения, апагогического тоталитаризма обще­народного, общегосударственного домостроительства, с милосердным принципом заволжского созерцания, исихастского преображения, воз­вышающего общинное делание до уровня Умного Делания.

В-третьих, Евразийское Государство должно последовательно идти к универсализации своего типа, вбирая в себя иные культуры и этно­сы, обогащая их светом спасительной миссии и обогащаясь само уни­кальностью многообразия культурных форм. В конечном счете, сама Евразия должна быть осознана и рассмотрена как Единое Целое, как нерасчленимая общность, как пластическая протореальность истори-ко-географической (пространственно-временной) судьбы. Но это Це­лое проявляется через учреждаемые им самим "персоны", националь­ные личности, которым доверена тягловая миссия — свести континен­тальную мозаику к единой картине, расшифровать ландшафты и этни­ческие ансамбли как фрагменты единого законченного Текста, прочте­ние которого доверено поколениям эсхатологической эры, населению Великой Евразийской Империи Конца, создание и укрепление кото­рой является высшей миссией и последним избранничеством народа, русского народа-богоносца. 1

Николай Алексеев сделал на этом пути очень многое. Остальное он предоставил тем, кто прийдет за ним, т.е. нам.

Часть IV

КРЕСТОВЫЙ ПОХОД ПРОТИВ НАС

Глава 1

Крестовый поход против нас

1.1 Либерализм—тоталитарная идеология

Что является доминирующей идеологией современного Запада и его геополитического авангарда — Соединенных Штатов Америки? Это совершенно не праздный вопрос. Он затрагивает напрямую каж­дого из нас. Будем откровенны: мы проиграли глобальный геополити­ческий конфликт. Мы побеждены. И поэтому обязаны знать точно и строго — кто является хозяином в новых условиях планетарного расклада сил, каковы основные черты его мировоззрения, что он думает о мире, истории, судьбе человечества, о нас самих? Это необ­ходимо всем — и тому, кто намерен смириться и покорно служить новым господам, и тому, кто отказывается принимать такое положе­ние дел и стремится к восстанию и отвоеванию новой геополитической свободы.

Нам внушили мысль, что на Западе вообще нет никакой идеологии, что там царит плюрализм позиций и убеждений, что каждый волен верить во что угодно, думать, говорить и делать все, что угодно. Это — абсолютная ложь, пропагандистский ход, заимствованный из ар­сенала "холодной войны". На самом деле, на Западе существует доми­нирующая идеология, которая не менее тоталитарна и нетерпима, нежели любая другая идеология, только ее формы и принципы свое­образны, философские предпосылки инаковы, историческая база в корне отлична от тех идеологий, которые привычны и известны нам. Эта идеология — либерализм. Она основана на догме об "автоном­ном индивидууме" (т.е. на последовательном индивидуализме), "при­кладной рациональности", вере в технологический прогресс, на кон­цепции "открытого общества", на возведении принципа "рынка" и "сво­бодного обмена" не только в экономический, но в идеологический, социальный и философский абсолют.

Либеральная идеология является "правой" в узко экономическом смысле и "левой" в смысле гуманитарной риторики. Причем все иные сочетания "правого" с "левым" или просто "правое" и "левое" сами по себе либерализм отвергает, демонтирует, маргинализирует, выносит за кадры официоза. Либерализм тоталитарен по-особому. Вместо пря­мых физических репрессий против инакомыслящих, он прибегает к тактике мягкого удушения, постепенного сдвига на окраину общества, экономического удушения диссидентов и оппонентов и т.д. Но факт остается фактом: доминирующая идеология Запада (либерализм) активно борется с альтернативными политико-идеологическими проектами, но использует для достижения своих целей методы более тонкие, более "мягкие", более отточенные, чем иные формы тоталитаризма, но от этого только более эффективные. Либе» ральный тоталитаризм не брутален, не открыт, но завуалирован, при­зрачен, невидим. Однако от этого он не менее жесток.

Наличие у Запада "доминирующей идеологии" постепенно все яс­нее осознается и в нашем обществе. Наивность ранней перестройки и мечты о "плюрализме" и "демократии" постепенно улетучились даже у самых ярых реформаторов. Реальность либерализма и идеологии либерализма стала очевидной, а следовательно, достигнута большая определенность. Сторонники Запада с необходимостью должны от­ныне разделять все идеологические предпосылки конкретного либе­рализма (а не какой-то "демократии", под которой каждый понимал что-то туманное и неопределенное), его противники объединяются не­приятием этой идеологии. Это более или менее понятно.

Но у либерализма есть еще один, более скрытый пласт. Речь идет о некоторых богословских и религиозных предпосылках, которые, в конечном счете, привели Запад именно к той идеологической модели, которая укоренилась в нем сегодня и стала доминирующей. Этот пласт не столь универсален и однозначно признан, как вульгарные штампы "открытого общества" и "прав человека", но, тем не менее, именно он является базой и тайным истоком главенствующей на планете либе­ральной идеологии, которая сама по себе — лишь вершина айсберга.

Речь идет о протестантской эсхатологии.