16.5. Изменения в избирательном законодательстве
Российское избирательное законодательство не является неизменным, так как находится в стадии становления. Поэтому к действующим законам принимаются поправки и дополнения, которые адаптируют законодательство к изменяющимся политическим реалиям. Так в 2006 г. были приняты федеральные законы о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части уточнения порядка выдвижения кандидатов на выборные должности в органах государственной власти и в части отмены голосования против всех кандидатов.
Основные цели внесенных изменений в избирательное законодательство - стимулирование развития политических партий, усиление их роли и ответственности в избирательном процессе; корректировка норм, не оправдавших себя на практике или провоцирующих применение негативных технологий.
За десятилетний период применения на парламентских выборах смешанной пропорционально-мажоритарной избирательной системы выявлен ряд существенных недостатков. Так, нередко на выборах в одномандатных избирательных округах число голосов избирателей, отданных за победившего кандидата, оказывалось намного меньше числа голосов, отданных в сумме за других кандидатов. В результате мнение значительного числа избирателей фактически не учитывалось. Кроме того, часто депутаты-одномандатники, которые были самовыдвиженцами и провозглашали себя независимыми кандидатами, что привлекало голоса избирателей, после выборов присоединялись к парламентским партийным фракциям, меняя свои политические установки и таким образом фактически обманывая проголосовавших за них избирателей. На выборах 2003 г. претендентов на места в Государственной Думе, которые называли себя независимыми кандидатами, было 67 человек, а в конечном итоге, когда они стали депутатами Государственной Думы, только 7 остались в статусе независимых, а остальные вошли в различные фракции.[7]
Пропорциональная система, которая теперь будет применяться на выборах в Государственную Думу, предусматривает уменьшение общефедеральной части партийного списка до 3 человек (раньше - в пределах 18 человек). Вся остальная федеральная часть списка должна быть разбита как минимум на 100 региональных групп кандидатов. Это требование будет стимулировать партии на поиск соответствующих кандидатов практически во всех регионах Российской Федерации. Предусмотрена возможность включать в партийные списки не только членов партии, но и беспартийных, а также членов других партий.
Особое значение придается требованиям к порядку формирования федеральных списков кандидатов. При этом преследуется цель повысить информированность избирателей не только о лидерах, возглавляющих партийные списки, но и обо всех претендентах на депутатские мандаты.
С целью структурирования и дальнейшего поступательного развития российского политического пространства повышен заградительный барьер на выборах в Государственную Думу с 5 до 7% голосов избирателей, преодолев который партии смогут получить депутатские мандаты. Повышение планки прохождения в парламент будет способствовать объединению партий, стоящих на близких платформах. При этом в любом случае в парламенте должны быть представлены партии, которые в сумме получили не менее 60% голосов избирателей от числа принявших участие в голосовании. Такое требование позволяет при определенных обстоятельствах понижать 7% барьер. Например, если по итогам выборов с участием 10 партий 7% барьер преодолели 3 партии, набравшие в сумме лишь 58%, то в такой ситуации к распределению депутатских мандатов допускается и четвертая партия, у которой меньше 7%.
Характеризуя последние изменения в российском законодательстве председатель Центризбиркома России А.Вешняков выделяет среди важнейших следующие:
— начиная с 2006 года, установлены единые дни голосования на выборах в органы государственной власти субъектов Российской Федерации и органы местного самоуправления - второе воскресенье марта и второе воскресенье октября;
— отменен институт избирательных блоков на выборах всех уровней, так как практика показала, что блоки зачастую демонстрируют свою нестабильность, неработоспособность, приводящие к прекращению их существования;
— установлено ограничение величины заградительного барьера на выборах депутатов региональных парламентов с применением пропорциональной системы - не более 7%, чтобы не нарушать представительный характер органов законодательной власти субъектов Российской Федерации.[8]
Новые законы расширяют права СМИ по освещению избирательных кампаний. Журналисты теперь имеют право находиться в помещении для голосования в течение всего времени работы избирательного участка, производить фото- и видеосъемку.
В целях поддержки деятельности политических партий и обеспечения их большей независимости от «теневого» финансирования государственная финансовая поддержка политических партий увеличена в десять раз - до 5 рублей за голос избирателя, полученный партией на федеральных выборах. Такую поддержку ежегодно будут получать политические партии, за которые на выборах в Государственную Думу или за выдвинутых ими на президентских выборах кандидатов проголосовало более трех процентов избирателей.
Согласно новым нормам Федерального закона «О политических партиях», возросли требования к численности партийных рядов - с 10 тыс. до 50 тыс. человек, причем более чем в половине субъектов Российской Федерации в состав ее регионального отделения должны входить не менее 500 членов. С 1 января 2007 года те партии, которые не будут соответствовать этим параметрам, прекратят свое существование или перейдут в разряд общественных объединений.
В соответствии с новым законодательством осуществляется формирование органов местного самоуправления. Число муниципальных образований в ходе реформы местного самоуправления увеличилось с 12,5 тысяч до 24 тысяч, при этом общее число депутатов представительных органов местного самоуправления составило более 250 тысяч человек. Практически все выборы во вновь образованных муниципальных образованиях были проведены в установленный законом срок до 1 ноября 2005 года. Сформированная публичная власть на муниципальном уровне с 1 января 2006 года приступила к своим полномочиям.
Таким образом, в настоящее время в Российской Федерации существует прошедшая этапы становления и совершенствования, нацеленная на дальнейшее развитие демократических институтов нормативно-правовая база проведения выборов и референдумов, соответствующая международным избирательным стандартам.
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ЭФФЕКТЫ МАССОВОЙ КОММУНИКАЦИИ
Cписок дополнительной литературы:
Андреева Г.М. Социальная психология. М.: 1997
Аронсон Э. Общественное животное. Введение в социальную психологию. М: 1998
Богомолова Н.Н. Социальная психология печати, радио и телевидения. М.: 1991
Майерс Д. Социальная психология. СПБ.: 1999
Шерковин Ю.А. психологические проблемы массовых информационных процессов. М.: 1973
Костомаров В.Г. языковой вкус эпохи. М.: 1994
Мельник Г.С. Mass - media: психологические процессы и эффекты СПБ. 1996
Простейшие по своей психологической природе эффекты массового информационного воздействия возникают как следствие объективно существующего противоречия между возрастанием числа источников и объема продуцируемой ими информации, с одной стороны, и сохранением приблизительно прежних возможностей аудитории к восприятию и психической переработке того, что ей предлагается через различные каналы – с другой. Следствием этого процесса является увеличение времени, посвящаемого потреблению продукции прессы, радио и телевидения. Несмотря на различия, которыми характеризуются в этом отношении отдельные регионы и социальные группы, исследователи единодушно отмечают общую тенденцию, выражающуюся в стремлении людей «быть в курсе событий» и поглощать значительное количество информации, освещающей политические и общечеловеческие проблемы.
Системы массовой информации в современных условиях обычно функционируют таким образом, чтобы максимально удовлетворять этот нарастающий количественно и сужающийся тематически информационный интерес. Последнее обстоятельство выступает здесь в качестве одной из причин, вызвавших значительное увеличение числа печатных специализированных изданий, самостоятельных рубрик в массовой прессе, программ в телевидении и на радио, представляющих узкий интерес. Появление этих изданий и рубрик можно рассматривать как попытку облегчить реципиентам решение проблемы информационной перегрузки. Но в рамках специализированных изданий и рубрик зачастую передаются столь большие объемы информации, что это неизбежно влечет за собой некоторую поверхностность ознакомления с предлагаемыми вниманию реципиентов проблемами и, как следствие, снижение внимания к этим проблемам со стороны массовых аудиторий.
Последние десятилетия исследователи выявили феномен резкого увеличения времени, уделяемого потреблению продукции средств массовой информации. В развитых странах школьники проводят перед телевизором не многим меньше времени, чем в школе. Аудитория взрослых значительно больше времени, чем два десятилетия тому назад, уделяют слушанию радио. Резко увеличился спрос (и время на чтение соответственно) на иллюстрированные печатные издания. Все это дало основания для выявления сопутствующего эффекта, получившего в специальной литературе название «наркотизирующего».
Действие «наркотизирующего» эффекта сводится к тому, что по мере увеличения времени, уделяемого потреблению информации, для реципиентов соответственно уменьшается время на актуальное поведение, направленное на реализацию установок в деятельности, – в решениях и конкретных действиях по их осуществлению. Индивид в аудитории читает сообщения о спорных вопросах, слушает и смотрит программы, затрагивающие важные проблемы; он обсуждает их с окружающими, выявляет свое собственное отношение и даже предлагает альтернативы их решения. Однако эта интеллектуализированная связь между фактами действительности и индивидом не превращается в деятельность, направленную на объекты информации, не отражается на повседневной его деятельности. Индивид начинает смешивать некоторое знание о наличии текущих проблем с действием в связи с этими проблемами. Таким образом, коммуникационное воздействие заметно поднимает уровень информированности своих аудиторий, но при этом преобразует некоторую часть нервной энергии, необходимой для активного участия в социальных процессах, в пассивное знание.
Другой возможный сопутствующий эффект, также связанный с количеством информации, которая продуцируется средствами массовой коммуникации, возникает из-за того, что индивид, ошеломленный числом предлагаемых ему сообщений, иногда переключает свое внимание на вопросы своей личной жизни. Это «эффект приватизации», который возникает вследствие того, что люди, живущие в условиях современного общества и «массовой культуры», оказываются перед необходимостью каким-либо образом реагировать на факты общественной жизни. Одновременно с увеличением числа познаваемых фактов у реципиента массовой коммуникации нередко возникает чувство отчуждения из-за ощущения невозможности как-либо повлиять на ход описываемых событий или даже понять их сущность и связи с другими событиями. Тенденция необходимости реагировать на факты общественной жизни сталкивается с другой, противоположной ей тенденцией к игнорированию этих же фактов.
Информационное воздействие, направленное на изменение установок и мнений, оказывается весьма неодинаковым по своим результатам немедленно после акта коммуникации и некоторое время спустя. Помимо простого забывания содержания сообщения – это само по себе ведет к снижению эффективности воздействия во времени – здесь, прежде всего, проявляются факторы мотивационного характера. Наблюдения за реальными ситуациями, возникающими в ходе пропагандистских компаний, позволяют свести многообразие возможных случаев в две наиболее общие, но принципиально различные группы явлений. С одной стороны, реципиент информации может полностью принять точку зрения источника, отличающуюся от своей собственной, т. е. дать убедить себя в чем-либо, позволить изменить ранее имевшиеся установки или мнения. Но с течением времени он может вернуться своим собственным установкам и мнениям, забыв – частично или полностью – содержание оказанного на него информационного воздействия. С другой стороны, реципиент может сначала отвергнуть точку зрения источника, но со временем разделить ее, приняв в свое сознание однажды предложенные ему, но отвергнутые им же установки или мнения.
Резкая, эмоционально выраженная позиция несогласия аудитории с источником информационного воздействия приводит также и к хорошо известному «эффекту бумеранга», выражающемуся в том, что аудитория реагирует на единственный коммуникационный акт или серию актов совсем не так, как ожидал источник, а наоборот. «Современный «эффект бумеранга» проявляется в том, что масса телезрителей, «перекормленная» одним и тем же персонажем, начинает вначале тихо, молча ненавидеть его, затем отказывать ему в доверии в социологических опросах и, наконец, откровенно бунтовать, тайно голосуя против него на выборах. Телевизионной «каши», оказывается, иногда бывает очень даже «много». И маслом ее очень даже можно испортить. Вот тогда бумеранг и возвращается на горе охотнику».
Не менее типичной ситуацией, способствующей возникновению «эффекта бумеранга», является бесконтрольное увеличение объема коммуникативного воздействия. Происходящее насыщение аудитории однотипными сообщениями на одну и ту же тему вызывает так называемый «предел насыщения» – функциональное состояние сознания аудитории, при котором в результате предыдущих актов коммуникации наступает резкое снижение способности людей к восприятию. Такое состояние наступает обычно из-за слишком интенсивного использования одних и тех же знаков на протяжении короткого периода времени или из-за перегрузки сознания людей слишком большим объемом информации. «Предел насыщения» неодинаков для различных аудиторий. Он будет значительно большим для групп, где преобладают люди с ярко выраженным эмоциональным мышлением. «Предел насыщения» оказывается бﾧльшим в период стабильности. Коммуникаторы стараются избегать возникновения «предела насыщения», так как само по себе это состояние является трудно преодолимым психологическим барьером для дальнейшей коммуникации из того же источника.
Вместе с тем подмечено, что «предел насыщения», достигнутый в в результате коммуникации из другого источника, создает благоприятные условия для проведения воздействия, радикально отличающегося по своему содержанию от того, которое ранее создало этот предел. По этой причине учет влияния, осуществляемого из других, особенно враждебных источников, не менее важен, чем изучение реакций на свою собственную пропагандистскую деятельность.
Результаты исследований сопутствующих эффектов в массовом коммуникационном воздействии представляются важными прежде всего с точки зрения общей методологии анализа эффективности массовой коммуникации. Не меньшую значимость эти исследования имеют и для практической журналистики в прессе, на радио и телевидении, обращающейся к своим аудиториям с функциональной целью формирования, подкрепления или изменения социальных установок. Знакомство с проблематикой сопутствующих эффектов помогает избегать их, внося соответствующие коррективы в реальное осуществление серий коммуникационных актов и учитывая максимально возможное число факторов, влияющих на восприятие и дальнейшую психическую переработку предлагаемой аудиториям информации.
Отдельное сообщение – это только одна молекулярная единица информационного потока массовых коммуникаций. Для понимания же природы всей современной массовой коммуникации надо обязательно иметь ввиду, что она представляет весь мир в виде непрестанно обновляющегося набора сообщений, как правило, не связанных друг с другом прямой, логической или смысловой связью. Пример – обычная ситуация, когда, скажем, в программе новостей появляется совершенно разномасштабная и разноракурсная информация из всевозможных сфер жизни.
Именно поэтому для психологии восприятия массовой коммуникации более чем естественным оказывается связывать всю поступающую «мозаику» сообщений не через причинно-следственные отношения (которые непосредственно не представлены аудитории), а как бы «через интервалы». По мнению специалистов, аудитория оказывается вынужденной как бы «высекать» смысл элементов «мозаики», сталкивая их между собой, добиваясь их «резонанса» (взаимоусиления), стягивая их в одну точку пространства и времени, приурочивать к «здесь и сейчас». Мозаичность массовой коммуникации очевиднее всего в телевидении, как ее наиболее развитом виде. По мере усложнения и уплотнения его программ длительность каждого из их элементов сокращается во времени. Сжатие программ как неизбежное следствие их мозаичной структуры создает противоречие между действительным содержанием освещаемого события и отведенными для его демонстрации узкими временными рамками. В результате информация может превращаться в дезинформацию, «резонанс» будет заглушать, и оглуплять здравую мысль, в головах зазвучит хаос. В последние годы все более пристальное внимание исследователей привлекает в этой связи роль массовой коммуникации как мощного генератора мифов, когда уже наполняемость каждого мига жизни массово-коммуникационного сознания всемирным бытием человека делает его аналогичным сознанию мифологическому с его принципом «все во всем».
В наше время особенно подчеркивается эта роль в случае телевидения. Так, вполне откровенно считается, что зрителю бессмысленно «нанизывать» мозаично сообщаемые на телеэкране сообщения на «линейно- перспективную», логически стройную последовательность (когда причина – это то, что в начале, а следствие – то, что в конце. Сталкиваясь с таким потоком, в поисках устойчивой опоры сознание стремится выйти за пределы этой событийной поверхности жизни, обнаружить ее глубинные, «извечные» первоосновы. Таким образом, для аудитории мифом становится и само телевидение, и передаваемые им сообщения. В итоге, несмотря на внешнюю свободу выбора, все равно формируется сакральное отношение к массовой информации и ее коммуникаторам. Дело, однако, совсем не в уважительном отношении к работникам телевидения. Мифотворчество перестраивает восприятие и мышление аудитории. Особый, клиповый характер непрерывного потока сообщений диктует иную скорость психических процессов. Сокращение времени для комментариев и аналитических программ ведет к деградации мышления аудитории. В итоге, она становится все более легковерной для восприятия разного рода мифов.
Сопоставление основных структурных и социально-психологических характеристик мифа и образов массовой коммуникации обнаруживает их подчас удивительное подобие, изоморфизм и способность к взаимоусилению. Так, в мифе происходит слияние общего и единичного в единую, нераздельную целостность. Все в действительности неродственное обычно понимается в мифе как ближайшим образом родственное, а мифологическое время предполагает наличие «всего во всем», соединяя в единый сплав прошлое, настоящее и будущее. Отметим в этой связи еще и пространственно-временную замкнутость мифа, «космос» которого, воспроизводя себя снова и снова, в итоге все равно оказывается равным самому себе. Это совершенно аналогично действию представляющих как бы «все времена и пространства сразу» информационных блоков современной массовой коммуникации.
Нельзя сбрасывать со счета и то, что миф культивируется массовой информацией. Удобен он и для психологии масс: он формирует определенное мироощущение, создает установки, обладающие стойкостью предрассудков. Миф устанавливает вымышленные причинные связи между реальными объектами, порождает ложные объекты (например, героические образы вполне заурядных политических лиц), легенды о славном прошлом, соединяет действительность с вымыслом, вносит вымышленные отношения в реальность социальной жизни.
Собственно говоря, здесь и возникает совершенно особое, мозаично-клипово-мифологическое массово-коммуникационное сознание. Довольствуясь исключительно осколочными и фантастическими связями между ними, оно вполне успешно функционирует в массовом сознании, порождая и укрепляя иллюзии всеобъемлющего знания о мире и происходящих в нем событиях. В итоге же, складывается гипертрофированное влияние телевидения на психологию масс.
«Эта культура уже не является в основном продуктом университетского образования, то есть некоторой рациональной организации; она есть итог ежедневно воздействующего на нас непрерывного, обильного и беспорядочного потока случайных сведений. Мы усваиваем ее через средства массовой коммуникации – печать, кино, радио, телевидение, просматривая технические журналы, беседуя с окружающими, – через всю эту захлестывающую нас массу источников, от которых в памяти остаются лишь мимолетные впечатления и осколки знаний и идей. Мы остаемся наповерхности явлений,получая случайные впечатления от более или менее сильно воздействующих на нас фактов, но не прилагая ни силы критического суждения, ни умственных усилий. Единственное общее свойство, которым можно характеризовать подобную структуру, – это степень плотности образующейся сети знаний. Резюмируя, можно сказать, что в наше время знания формируются в основном не системой образования, а средствами массовойкоммуникации.»