1.2.Значение отца и матери жизни ребёнка. Эмоциональная связь с родителями

Для нормального развития ребенка необходим эмоциональный контакт между ним и мамой. Когда она вовремя реагирует на потребности ребенка, любит его, принимает, эмпатирует, то у ребенка формируется безопасная привязанность к ней. Такие детки не боятся нових ситуаций, они более уверенно ведут себя. У них возникает базовое доверие к миру, из которого формируется дальнейшее отношение ко всем людям[22].

Любовь родителей имеет безусловный характер. Это ее отличительная черта от любви отцовской. Любовь папы можно заслужить, если быть примерным ребенком. Об этом писал психолог Э.Фромм. Однако, как утвержал этот специалист, в чистом виде как материнская, так и отцовская любовь не встречаются. Чтобы личность малыша развивалась эффективно, родители должны дать ему и то, и это.

И показная демонстрация чувств тут не поможет. Ребенка нельзя обмануть, он чувствует очень тонко. Малыш должен постоянно чувствовать, что он любимый и желанный. Тогда он сможет вынести многие травматические факторы, такие, например, как периодические побои или неожиданное отнятие от груди. Так утверждает психолог Карен Хорни.

Полноценному развитию детской личности помогают принятие и любов родителей. Они развивают у малыша чувство уверенности и безопасности. Благодаря этому у крохи возникает внутренняя позиция, что он любим и нужен, и также любит окружающих[18].

Еще один вид эмоциональной связи в семье – эмоциональный симбиоз. Это своего рода эмоциональное слияние с ребенком, когда родитель хочет оградить малыша от всех трудностей жизни, стремится удовлетворить все потребности ребенка и во всем ему потакать. Иногда симбиоз переходит в гиперопеку. А это уже, не всегда хорошо[21].

Существует 11 признаков здоровой функционирующей семьи (т.е. семьи, создающей максимально благоприятные условия для развития ее членов), выделенных М. Боуэном:

• Оптимальный уровень дифференциации (автономности) членов семьи.

• Низкий уровень тревоги.

• Четкие границы между поколениями при наличии хорошего эмоционального контакта и связи между поколениями.

• Эмоциональные проблемы не локализуются в ком-то из членов семьи, а отмечается вклад каждого в гармоничные семейные отношения.

• Члены семьи минимально симбиотичны и минимально дистанцированы при решении проблем.

• Каждая диада может справляться без привлечения третьего.

• Каждый может общаться с другими на эмоциональном и на интеллектуальном уровне.

• Сохранение хорошего эмоционального климата важнее, чем следование общепринятым стандартам (что такое «хорошо», что такое «плохо»).

• У каждого члена семьи есть ощущение, что ему нравится жить в этой семье.

• Члены семьи используют друг друга как источник обратной связи и опыта, но не как средство эмоциональной разрядки.

• Каждый четко знает свои и чужие обязанности.

Развитие познавательной сферы ребенка состоит из 2 основных этапов:

1. На первом этапе, от 0 до 2 месяцев, во взаимодействии новорожденного с мамой преобладают прикосновения. Когда мама держит кроху на руках, трогает его, малыш получает информацию о существовании у себя тех или иных частей тела, разнообразных позах и типах движений. Также на данном этапе развития крохи большое значение имеют обоняние и вкусовые ощущения.

2. С 2-х месяцев ребёнок начинает всё активнее пользоваться другими анализаторами: зрением и слухом. В этом возрасте все типы ощущений начинают координироваться между собой, становятся более осознанными.

Эмоциональная связь после рождения также проходит в своём развитии 2 этапа:

1. До 6 месяцев эмоции ребёнка помогают ему выражать свои желания, демонстрировать радость от общения. При помощи гуления, агуканья, движений ручками и ножками, улыбки малыш показывает, насколько верно мама понимает его потребности. Эти реакции составляют «комплекс оживления». И чем больше мама прикасается к малышу и общается с ним, тем более ярко малыш будет выражать свои эмоции.

2. После 6 месяцев ребёнок познает новую форму общения. Он выделяет лицо мамы среди других и оказывает ему явное предпочтение. Малыш имитирует и перенимает модель поведения мамы, учится как себя вести и выражать свои эмоции, подражая ей, старается копировать ее мимику и звуки. Поэтому следует показывать ему только положительные эмоции, и со временем малыш начнет все ярче отвечать взаимностью, будет тянуться к маме, стараться обнять или поцеловать ее. Подобная демонстрация доверия и желание находиться рядом называется «поведением привязанности».[24]

«Знаки» того, что эмоциональная связь становится крепче

Наблюдая за малышом, мама без труда заметит признаки, свидетельствующие об укреплении эмоциональной связи с ним. Ведь крепкая незримая связь показывает, насколько правильно осуществляется уход за крохой, и удовлетворяются его потребности. К таким знакам относятся:

• Удлинение периодов зрительного контакта. Исследования показали, что телесный контакт во время общения глазами способствует удержанию взгляда малыша и формированию первых навыков концентрации внимания.

• Увеличение частоты и длительности звуков, которые издает кроха. Замечено, что, находясь на руках или чувствуя прикосновения мамы, ребёнок больше гулит и агукает, так малыш «разговаривает» с ней.

• Реакция малыша на запахи. Младенцы могут испытывать беспокойство, ощущая слишком насыщенные ароматы. Пользуясь различными средствами по уходу за ребёнком и за собой, можно увидеть, что кроха вздрагивает и отворачивается, если запах ему неприятен, и улыбается, приникает к телу мамы, когда аромат ненавязчив и вызывает положительные эмоции.

• Улыбка. Следует помнить, что сопровождая свою улыбку и речь нежными прикосновениями, мама воздействует на все органы чувств ребенка. Чем больше мама прикасается к малышу, тем более эмоциональным и открытым он вырастет.

• Реакция на прикосновения мамы, освоения жестов и движений, выражающих привязанность к ней: объятия, поглаживания, нежные прикосновения[15].

Ежедневное повторение одних и тех же событий помогает малышу привыкнуть к определённому режиму. Доказано, что регулярное восприятие одних и тех же стимулов ускоряет образование связей между нервными клетками в головном мозге. Этот механизм лежит в основе развития речи, ходьбы, освоения предметных действий. Повседневные ритуалы, такие как умывание, прогулка, колыбельная перед сном, расслабляющий массаж, создают ощущение безопасности, и постепенно кроха начинает всё активнее участвовать в их осуществлении[3].

Знание, что отец — это человек, участвоваший в зачатии, имеет важнейшее значение, поскольку создает у ребенка представление о себе как потомке двух родов. «Мы все — метисы. Мы произошли от смешения двух различных семей: семьи нашей матери и нашего отца»[25]. И если матери «присваивают» себе своих детей, то они лишают их части родословной, делая из ребенка «символического паралитика, у которого отнята половина тела».

Знание о своем «отце по рождению» имеет важное значение для формирования того аспекта идентичности, который связан с представлением о себе как о наследнике и продолжателе фамилии. Ребенок может жить с отчимом, но не он передает ребенку его отцовскую родословную. Даже если мать ребенка не знает, кто его отец (к примеру, из-за искусственного оплодотворения от неизвестного донора), для ребенка важна правда и знание о том, что у него, как и любого другого человека, есть два родителя .

Таким образом, понимание роли отца менялось в зависимости от культурного и исторического контекста. В современном обществе происходит переосмысление отцовства. Различные научные школы приходят к похожим выводам: отец влияет на психическое развитие ребенка, способствуя формированию идентичности сына и дочери, их эмоциональному благополучию, когнитивному развитию. Отец является таким же важным и необходимым для ребенка человеком, как и мать. Однако, важно не просто только его номинальное присутствие, но способность отца к позитивному отцовствованию: проявлению эмоциональной теплоты, отзывчивости, поддержке. Отец — это значимый человек в жизни ребенка, способствующий его сепарации от матери, ведущий себя с ним качественно отличным от материнского образом, имеющий с ней особые, супружеские, сексуальные отношения и передающий ему неотъемлемую часть истории его рода[14].

Понимание роли отца полярно менялось и в разные исторические эпохи, что, в свою очередь, приводило к различным проблемам в воспитании. Изменение социокультурной ситуации в обществе способствовало трансформации позиции отца в семье, что приносило новые проблемы, которые, в свою очередь, требовали осмысления. Так, еще в 19 веке традиционный западноевропейский отец рассматривался как патриарх, глава семьи, а мать ребенка — не более как «емкость для мужского семени», как родитель второстепенный. В 20 веке, особенно, к 1970-ым, ситуация существенно изменилась: в общественном сознании отцы стали восприниматься как некомпетентные и неэффективные, практически не влияющие на детское развитие, в то время как мать становится единственным и достаточным родителем для ребенка . Современные методы искусственного оплодотворения, развивающаяся на западе практика воспитания детей в лесбийских парах , беспрецедентный рост числа разводов и неполных семей привели к исчезновению отцовской фигуры из социальной ситуации развития ребенка, что повлекло за собой вопрос о последствиях таких сдвигов в воспитании детей для их психического развития, сексуальной идентичности, эмоционального благополучия. Отец второй половины XX столетия стал напоминать Неуловимого Джо из известного анекдота, которого никто не ловит, т.к. он никому не нужен.

Первые наблюдения и теоретические обобщения, касающиеся значимости отца, были сделаны в рамках психоанализа еще в начале 20 века. Отец рассматривался как центральная фигура для психического структурирования и идентификации в процессе прохождения ребенком эдипальной стадии развития . О значении предэдипального отца было известно гораздо меньше . Развивающаяся теория объектных отношений, работы М. Кляйн, В. Биона, Д. Винникота стали концентрироваться на роли ранних детско-материнских отношений. Вплоть до начала 70-х годов прошлого века в психоаналитической литературе было относительно мало (не считая работ Ж. Лакана) исследований, посвященных новому взгляду на значение отца. Как отмечает Д. Берлингейм, «что бы ни писали большинство аналитиков о первых годах жизни ребенка, описываемые значимые объекты — это матери, отцы остаются на заднем плане, они не имеют важности...и едва ли упоминаются до тех пор, пока не получат должное при достижении ребенком фаллически-эдиповой стадии развития» . Впоследствии, отец был «открыт» заново, что стало результатом обобщения значительного фактического материала, полученного как в ходе непосредственных наблюдений за взаимоотношениями отцов и младенцев, так и в процессе анализа клинических случаев[2].