XXX но сбивчивым», и Чацкий здесь снова предстает в совершенно ложном свете.

В 90-е — 900-е годы попытки исказить или выхолостить общественно-политическое содержание «Горя от ума» предпринимались неоднократно, и всегда в этот период они были одной из форм борьбы реакционного лагеря с передовым общественным движением.

Так, реакционер В. Розанов в своих «Литературных очерках» (СПб., 1899), клевеща на Грибоедова, пытался охарактеризовать и самого автора «Горя от ума» и его героя как людей, чуждых наиболее передовым кругам и устремлениям их времени,

Постановка «Горя от ума» Московским Художественным театром в 1906 году, сыгравшая во многом прогрессивную роль, не противостояла, однако, в должной мере попыткам реакционного лагеря по-своему «истолковать «Горе от ума». Режиссер постановки В. И. Немирович-Данченко в статье, опубликованной первоначально в журнале «Вестник Европы» (1910), а впоследствии выпущенной, с небольшими изменениями, отдельным изданием (1923), так, в частности, определял одну из своих исходных установок в новом сценическом прочтении комедии: «Грубая ошибка в постановке «Горя от ума» заключалась... в том, что центр пьесы перемещался из интимных отношений Софьи, Чацкого, Фамусова и Молчалина в сторону «галереи типов», «общественного значения» и разных комментариев публицистического характера». О Чацком Немирович-Данченко говорил: «Влюбленный молодой человек — вот куда должно быть направлено все вдохновение актера в первом действии. Остальное — от лукавого». Естественно, что богатство общественного содержания «Горя от ума» осталось в дореволюционной постановке Московского Художественного театра не вполне раскрытым.

Статья В. И. Немировича-Данченко «Горе от ума» в постановке Московского Художественного театра» содержит чрезвычайно интересный режиссерский план комедии, она полна тонких и глубоких наблюдений, касающихся грибоедовских персонажей, своеобразия языка и стиха «Горя от ума». Однако почти исключительное внимание режиссера к психологической стороне основного конфликта комедии не могло не сказаться отрицательно как на спектакле Художественного театра, так и на статье руководителя постановки.

В тот же период, в 90—900-е годы, слышны были и голоса, привлекавшие внимание к общественному пафосу комедии Грибоедова. Среди них должны быть отмечены высказывания о «Горе от ума» А. А. Блока в статье «О драме» и особенно в более поздней статье «Размышления о скудости нашего репертуара», где комедия

XXXI названа произведением «непревзойденным, единственным в мировой литературе, не разгаданным до конца».

Задача «разгадать» «Горе от ума» в важнейших особенностях его содержания и формы могла быть решена лишь на основе марксистского понимания явлений искусства.

IX

В истории марксистского истолкования «Горя от ума» совершенно особый интерес представляет факт постоянного обращения к комедии Грибоедова В. И. Ленина.

В работах Ленина нет высказываний о жизни и творческой деятельности Грибоедова. Но почти сто раз на протяжении тридцати лет обращался Ленин к образам «Горя от ума», использовал их неизменно, наряду с образами из произведений Салтыкова-Щедрина, Тургенева, Чехова, как оружие в борьбе против врагов рабочего класса, врагов социализма. Уже это указывает на огромную общественную значимость комедии, говорит о ее бессмертии. Появляясь на страницах ленинских работ, образы Грибоедова становятся неоспоримым свидетельством того, чго одним из важнейших источников непреходящей художественной ценности произведений искусства является выражение в них наиболее прогрессивных идей эпохи.

Используя образы «Горя от ума» для характеристики людей и явлений своего времени, Ленин опирался на содержащуюся в этих образах широту обобщения, на меткость и выразительность грибоедовской речи. И, таким образом, «цитаты» из Грибоедова в сочинениях Ленина с неотразимой убедительностью вскрывают силу и мастерство типизации в гениальной комедии.

Неоднократно высказывался о Грибоедове М. Горький.

Еще в 1908 году в черновой рукописи лекций по истории русской литературы он четко определил место Грибоедова в литературном процессе, назвав его среди крупнейших представителей «великолепнейшей и, может быть, наиболее социально плодотворной линии русской литературы — линии обличительно-реалистической».

После революции Горький в той или иной связи возвращался к «Горю от ума» в статьях «О том, как я учился писать», «Цели нашего журнала», «О пьесах» и др. Примерами из «Горя от ума», так же как и из произведений Гоголя, Мольера, Шекспира, обосновывал он свое понимание типического в искусстве. Горький указывал, что Грибоедов с необыкновенной силой обличал общественные

XXXII явления, неотделимые от собственнического уклада жизни. И «Горе ума» всегда оставалось для него «образцово-поучительной пьесой, изумительной по своему художественному совершенству, по искусству создания типических характеров, по лаконизму и выразительности поэтического языка.

Несколько специальных работ посвятил Грибоедову А. В. Луначарский. Важнейшая из них — доклад, прочитанный 11 февраля 1929 года, когда отмечалось столетие со дня смерти Грибоедова.

В докладе Луначарский характеризует существо конфликта, возникшего между Грибоедовым и современным ему феодально- крепостническим обществом. Этот конфликт, говорит Луначарский, определил собою и содержание значительнейшего из художественных созданий поэта. Комедия Грибоедова, по словам Луначарского, — «точный, совершенно точный самоотчет о том, как живет, вернее, как гибнет, как умирает на Руси умный человек», плевок «в лицо тогдашней официальной России». Луначарский не только показывает психологическую оправданность поведения Чацкого, но и раскрывает общественно-исторический смысл убеждений героя, всех его высказываний. К анализу привлекаются, помимо «Горя от ума», также неосуществленные замыслы писателя, относящиеся к концу 20-х годов. Интересны соображения Луначарского об огромном значении «Горя от ума» для развития русского искусства XIX века и для формирования новой, советской драматургии, о действенности комедии в наши дни в борьбе с миром насилия и зла. Грибоедов, по выражению Луначарского, «провел под видом комедии корабль, наполненный взрывчатыми веществами, и передал его народу».

Суждениям Луначарского в отдельных случаях присущ схематизм. Не свободны они подчас и от элементов вульгарного социологизма. Не всегда верно определяются критиком особенности политической позиции Белинского, Чернышевского, Грибоедова (в частности, отношение автора «Горя от ума» к декабристскому движению). Но в целом работы Луначарского явились важным вкладом в изучение творчества Грибоедова.

Значительные успехи в освоении грибоедовского наследия достигнуты советским литературоведением за последние десятилетия.

Серьезный интерес представляют исследования М. В. Нечкиной (монография «А. С. Грибоедов и декабристы», статья «Грибоедов и его эпоха» и др.), В. Н. Орлова (статья «Художественная проблематика Грибоедова», книга «Грибоедов» и др.), Н. К. Пиксанова (особенно глава «Грибоедов» в «Истории русской литературы»,