Милькович. Жизнь и история земли (1928)

спутником сосны является тетерев-глухарь. В чаще леса обитали, кроме того, первобытные быки, олени, лоси, кабаны, бурые медведи, рыси, дикие кошки, зайцы, белки, бобры, куницы и барсуки.

К этому времени относится первое появление в прибалтийской области человека. В 1900 г. на острове Зеландии. было найдено древнее становище людей каменного века — Маглемозе. Человек жил здесь на берегу озера, среди сосновых лесов; впоследствии . озеро заросло и превратилось в торфяник. Были найдены кремневые орудия, наконечники стрел, топоры для рубки леса, роговые гарпуны. Глиняной посуды человек еще не знал, не заметно еще и

51

следов земледелия. Люди Маглемозе занимались, по-видимому, охотой и рыболовством. Весь быт производит впечатление очень бедного и скудного. Невольно хочется поставить в связь это слабое развитие культуры с тем разрастанием тайги, свидетелем которого были берега Анциллового озера.

Но геологические события продолжают идти своим ходом. Снова земная кора начинает понижаться, и снова образуется морской пролив, соединяю-

52

щий наше море с морем Немецким. По имени моллюска — литорины — новое море получило название «Литоринового» (рис. 26). Вода Литоринового моря была и теплее и солонее, чем вода нынешнего Балтийского: вероятно, теплое течение Гольфштрома свободнее проникало сюда из океана; поэтому в Литориновом море могли появиться устрицы. Климат был морской и влажный с умеренными зимой и летом, и Литориновое море, благодаря значительной солености, едва ли замерзало. Льды на Скандинавских горах еще более уменьшились. Эти изменения климата не замедлили сказаться и на растительности: сосна сменилась дубом и его спутниками — кленом, липой, ясенем и плющом. Изменился и животный мир. Исчез глухарь, стали редки лоси, быки, медведи, рыси и бобры; много чаще этих животных встречаются кабаны и олени. Из птиц можно отметить уток, гусей и лебедей-кликунов, а в самом море, кроме рыб (сельди, трески и угря), водились еще и тюлени. «

К эпохе Литоринового моря относятся другие стоянки доисторического человека в Дании. Это так называемые «кухонные остатки», выделенные археологами в особую доисторическую эпоху, отмечающие определенную ступень истории культуры. Это, в сущности, не что иное как длинные кучи всякого мусора — сора, пепла, раковин и рыбных костей; но остатки в них кремневых орудий превращают их в наших глазах в следы, человеческих стоянок. Особенно часто в них встречаются раковины устрицы, между тем как теперь устрица в Балтийском море не обитает. Кучи эти находятся так далеко от нынешнего морского берега, что это определенно говорит в, пользу более обширной, чем теперь, поверхности моря. Весь быт описываемой эпохи до некоторой степени напоминает быт современных обитателей берегов Огненной земли, которые тоже кормятся главным образом тем, что оставляет море на своих отмелях во время отлива. При всей бедности культуры, при отсутствии прочных жилищ, которые могли бы сохраниться, при незнакомстве с земледелием, при неумении, наконец, шлифовать еще камень, люди эти обладали, однако, начатками мореплавания и употребляли, вероятно, челноки; им был знаком целый арсенал рыболовных принадлежностей. Но самое главное, что у них появилась уже примитивная глиняная посуда, а это указывает на оседлый образ жизни. Более ранние люди были главным образом бродячими охотниками, а при бродячем образе жизни глиняная посуда представляет собою только слишком громоздкий и хрупкий багаж. Археологи рисуют нам следующую картину культурной стадии «кухонных остатков»: климат литориновой эпохи был теплым и влажным. Это вызвало сильное разрастание сырых лесов. Человек как бы потонул в этих лесных массивах; охотничья площадь сократилась, и люди были прижаты к берегам озер и моря; потеряв прежнюю подвижность, они приобрели зато оседлость; устричные мели, обеспечивая прокормление, прикрепили человека к постоянным стоянкам. При всей бедности культурного быта эта эпоха послужила исходным пунктом для дальнейшего развития: с оседлостью могло появиться затем земледелие и скотоводство. Вместе с тем постепенно закончился древний

53

каменный век, и техника возвысилась до приготовления шлифованных каменных орудий1.

Литориновое море стало сокращаться в размерах. Климат при этом сделался несколько более суровым, а морская вода менее соленой: по-видимому, поднятие земной коры начинает затруднять доступ сюда водам Гольфштрома. В Данию проникает фук и вытесняет дуб. Растительный и животный мир постепенно приобретают современный облик.

Еще раз море как бы делает попытку перейти в наступление: происходит последняя «древнебалтийская» трансгрессия, но под уровнем моря скрывается даже не вся площадь нынешнего Ленинграда. Очень быстро, однако, море отступает и входит в свои берега. Начинается современная эпоха.

Чтобы связать историю Балтики с историей Европы вообще заглянем еще в юго-западную Францию. Здесь мы найдем стоянки доисторических людей и установим соответствие между их культурой и культурой маглемозе и «кухонных остатков»2. В предгориях Пиренеев есть пещера Мас-д’Азиль. Здесь речка Ариза промыла в известняках длинный тоннель с боковыми пещерами, и в этих пещерах археологи установили целый ряд культурных Слоев с остатками доисторического человека. Эти 9 слоев так сменяют друг друга сверху вниз:

9 — верхний нанос с остатками предметов железного века, относящихся к галло-римскому периоду;

8 — слой бронзового века и позднего неолита; 7 — слой так называемой «аризской эпохи»: орудия обнаруживают пер-

вые попытки шлифовать камень, примитивная глиняная посуда, гарпуны из оленьего рога; остатки лошади, быка, кабана и благородного оленя; большие количества раковин древесной улитки;

6 — «азильский слой»: остатки кабана, медведя, лани, барсука, дикой - кошки, благородного оленя, бобра, разных рыб и птиц; многочисленные костяные изделия, каменные орудия; своеобразные, раскрашенные красной краской, гальки, имевшие, по-видимому, какое-то отношение к верованиям первобытных людей;

5 — глинистый нанос реки Аризы без всяких остатков; 4 — черный культурный слой с многочисленными орудиями, покрыты-

ми украшениями и выгравированными рисунками; кроме благородного оленя, здесь встречаются остатки и оленя северного;

3 — илистый нанос реки без остатков;- 2— черный культурный слой со следами очагов; изделия из кремня и

оленьего рога; много костей северного оленя; 1—каменистая почва с остатками очагов. Разберем эту поучительную систему слоев.

1Никольский, Очерк первобытной культуры.

2Культура «кухонных остатков широко была распространена в Европе (Франция, Англия, Португалия, Сицилия), указывая этим на однородность физико-географических условий.

54

Здесь мы прежде всего видим, что по мере перехода от верхних слоев к нижним перед нами развертываются все этапы, пройденные последовательно человеком, в его культурном развитии: железо сменяет бронзу, бронза является в свою очередь на смену камню, эпоха шлифованного камня вырастает из эпохи камня не шлифованного. Далее мы видим, как в направлении к более древним временам климат становится более суровым и вместо благородного оленя 6-го слоя выступает северный олень 4-го, остающийся затем во 2- м слое единственным представителем семейства оленей. Вместе с тем, как помазывают раскопки, наряду с северным оленем даже на юге Франции водятся в то время полярные крысы—лемминги и мускусный бык—жители современной тундры. Слои в основании мас-д’азильской системы красноречиво говорят о принадлежности их к ледниковой эпохе.

Аризский слой (7) мы имеем все основания приравнять эпохе кухонных остатков Балтийского побережья. За это говорит не только начало шлифовки камня и гончарного искусства, но и обилие в аризском слое раковин лесной улитки, что указывает несомненно на очень влажный климат этой эпохи. Азильский слой (6) соответствует более ранней эпохе стоянки в Маглемозе. За это говорят однородные по типу плоские гарпуны из рога благородного оленя (рис. 27).

Следующие книзу остатки человека находятся в слоях 4 и 2, но они заключают в себе орудия, резко отличающиеся от азильских и аризских, и при-

55

надлежат, следовательно, иной культурной эпохе. Нанос слоя 5 подчеркивает этот резкий перерыв между двумя культурными ступенями. Как этот нанос, так и нанос слоя 3 указывают на временное затопление всей пещеры водою. Это могло происходить в периоды более влажного климата, и такие затопления изгоняли из пещеры людей.

Эпохе, соответствующей слоям 4 и 2, археологи дали название «мадленской». Животный мир этой эпохи указывает на холодный климат, а отсутствие у людей того времени крупных каменных орудий, пригодных при рубке леса, свидетельствует о том, что мадленец был жителем тундры. Это был охотник, прекрасно обрабатывающий кость и рог; зубчатые гарпуны из рога северного оленя и являются главными указателями — «руководящими формами» — мадленской культуры (рис. 27). Свои изделия мадленец покрывал изумительной для того времени резьбой, обнаруживая громадные художественные способности. Изображения животных, живо исполненные и тонко отмечающие облик и повадки зверей, и заставляют нас видеть в мадленце охотника по преимуществу, сроднившегося с животным миром. В некоторых пещерах Франции и Испании была найдена стенная живопись, изумительно художественно передающая фигуры животных. Впоследствии это искусство было утрачено первобытным человечеством: широкое распространение лесов, как мы уже говорили, оторвало человека от его охотничьего, полного непрерывного движения, быта, притиснуло его к побережьям и вызвало обеднение культурных форм. Но полного упадка, конечно, не произошло: развитие культуры лишь направилось в другую сторону, привело к оседлости и земледелию. Так, археология не только изучает по культурным слоям развитие человеческой техники и искусства, но, сопоставляя однотипные произведения культуры из разных мест, подразделяет всю историю человечества на ряд последовательных эпох. Здесь метод археологический непосредственно сливается уже с методом геологическим. Вместе с человеческими остатками перед нами в тех же слоях выступают остатки животных и растений. По {ним мы можем проследить эволюцию органического мира: как в мире человеческом изменялись орудия (гарпуны на рис. 27), так в мире животных изменялись от эпохи к эпохе сами организмы. Вместе с тем животные и растения в их последовательной смене свидетельствуют перед нами об изменении климата на земле, а проследить изменение климата на земле составляет одну из задач геологии.

Культурные слои Мас-дАзильской пещеры два раза прерывались речными наносами, когда река затопляла пещеру. Эти выступления реки из берегов, по мнению проф. Городцова, указывают на увеличение снегового покрова на горах и на усиление работы талых вод. Он связывает нижний из наносов с бюльским наступлением льдов, а верхний — с гжницким. Далее, как мы уже отмечали, аризский слой, изобилующий раковинами лесной улитки, указывающий на влажный климат эпохи и соответствующий «кухонным остаткам» Дании, одновременен с даунским наступлением льдов. С другой стороны, даунской эпохе вероятно соответствует эпоха Литоринового моря, а сто-

56

янке Маглемозе — эпоха Анциллового озера. Тогда Йольдиевое море будет современно гжницкому или бюльскому (а может быть, им обоим вместе) наступлению.

Все отмеченные соотношения представлены в следующей таблице.

	Геологические	Балтийское	Флора	Культура	Пещера
	эпохи	море			Мас-д Азиль
		Балтийское	Ель, бук	Железо	1
	Современная			Бронза	Слой 9
		море
				Неолит	Слой 8
		Литориновое	Дуб	Кухонные
	Даунское	море		остатки
	наступление				Аризский слой 7
		Анцилловое	Сосна, бе-
				Маглемозе	Азильский слой 6
	Гжницкое	озеро	реза		Речной нанос 5
	наступление				Культурный слой 4
	Бюльское				Речной нанос 3
					Культурный слой 2
	наступление	Йольдиевое	Полярная	Мадленская
	Ахенское	море	флора	культура
	колебание
	IV оледенение	Морена
	3-я межледни-
	ковая эпоха

Свидетельства Туркестана.

В то время, как на северо-западе нашего Союза лежал великий лед, на крайнем юго-востоке геологические события приняли иное направление и привели к иным результатам. Вся область прикаспийских степей и пустынь была покрыта обширным морем, остатками которого до сих пор являются Каспийское море и Аральское озеро (рис. 28). Этому морю в геологии дано название Арало-Каспийского бассейна. Оно постепенно уменьшалось в размерах и высыхало, и оттого прикаспийские степи до сих пор носят печать сходства с дном высохшего моря: горизонтальные

пространства их покрыты сыпучими песками, богатыми солью; в них находится масса раковин тех самых моллюсков, которые и сейчас обитают в Каспийском море, а там, где проходил некогда берег Арало-Каспия, заметны и сейчас ряды старых дюн — холмов песка, который был выброшен морским прибоем на плоские берега,. Судьба Арало-Каспийского бассейна была непрерывно связана с судьбой Балтийского моря: колебания климата, отражавшиеся на северо-западе в строении и развитии торфяников, можно проследить и в изменениях Арало-Каспия. Вслед за окончанием 4 великого оледенения, северная и средняя Европа, одетая покровом моренных отложений,

57

стала заселяться растительным и животным миром, и до сих пор еще не закончен этот процесс ее заселения. Точно так же и дно бывшего Арало-Каспия представляет собою область продолжающегося и поныне заселения. На пространстве от Полярного до Черного моря мы можем заметить вокруг себя несомненные признаки борьбы и перемещения по поверхности земли растительных формаций: лес наступает на степь, но на него в свою очередь наседает с севера тундра. Наряду с этим на всем юго-востоке многие наблюдатели констатируют признаки несомненного высыхания нашей страны, и возникает речь о прогрессивном развитии сухих степей и пустынь. Нам нужно теперь познакомиться с работой тех геологических сил, которые создают в прикаспийском районе пустыню. Как выше изучение Сибири с ее вечной мерзлотой дало нам ключ к пониманию ледниковых эпох в прошлом, так изучение сыпучих песков Туркестанской пустыни даст нам ключ к пониманию тех периодов истории земли, которые отличались сухим пустынным климатом. Научившись в валунных глинах видеть памятники нашествия льдов, постараемся теперь прочитать те письмена, которыми природа отмечала исчезнувшие ныне «ископаемые» пустыни.

Жизнь пустыни. «Синие волны океана и желто-бурая поверхность пустыни, несмотря на их различный характер, обнаруживают по своему виду столько сходства, что становится вполне понятно, почему уплывущий по морю говорит о «водной пустыне», а едущий по пустыне получает со спины «корабля пустыни» впечатление высохшего моря».

Такими словами начинает свою книгу о «Происхождении пустынь» известный исследователь пустынь Вальтер. Действительно, между морем и

58

пустыней существует несомненно какое-то внутреннее сходство. Недаром еще недавно на пустыни смотрели как на дно высохших морей. Возник даже одно время проект — провести в Сахару канал и снова затопить ее морской водой, и не мало в свое время велось споров о том, как повлияло бы осуществление такого проекта на климат Европы. Нам, привыкшим к ландшафту, созданному главным образом работой воды, крайне трудно понять своеобразную жизнь пустыни. Только постепенно пришли мы к мысли, что природа совершенно различными путями может достигать сходных по виду результатов: без участия воды в пустыне создаются такие геологические образования, которые, казалось бы, ни чем другим и объяснить нельзя, как происходившей здесь некогда интенсивной работой моря.

Основной причиной возникновения пустынь является, конечно, сухость климата. Если местность лежит «В глубине обширного материка или окружена со всех сторон горами, задерживающими на склонах влажные ветры, то она превращается в пустыню. Туркестан отделен, например, от Индийского океана высокими цепями гор и плоскогориями. Атлантический океан от него слишком далек, а господствующие в нем северо-восточные ветры (достаточно сухие и сами по себе, как ветры, с Полярного моря), приходя с севера на юг, лишь более нагреваются, удаляются от точки насыщения и не могут сгустить своих водяных паров. Однако, говоря о сухости климата, надо различать влажность воздуха абсолютную и относительную. Под первой подразу-

59

мевается то количество водяных паров, которое в действительности заключается в малом объеме воздуха; вторая же определяется отношением количества водяных паров, имеющихся в воздухе, к тому количеству их, которое нужно для насыщения воздуха при данной температуре. В пустынях относительная влажность мала, и дождь поэтому может не выпадать здесь по целым годам. Но абсолютная влажность в пустынях может быть велика: так, в оазисе Куфра в Ливийской Сахаре абсолютная влажность не уступает влажности Ленинграда, а влажность в Мерве -- влажности Митавы. Раскалцный воздух пустыни трудно насытить водяными парами: в Нукусе (у устья Аму-Дарьи) летом испарение превосходит количество падающих осадков в 85 раз, в Пет- ро-Александровске — в 270 раз. этим объясняется такое частое явление, что дождевые капли, выпавшие из тучи, не. могут достичь поверхности земли и уже на некоторой высоте испаряются обратно в атмосферу. Солнце действует здесь как гигантский насос, заставляя почвенную влагу подниматься вверх и покидать поверхность земли. Минеральные вещества, растворенные в почвенной воде, осаждаются при этом на поверхности почвы, и так образуются «пустынные корки», известковые, гипсовые.

Нельзя представлять себе пустыню, как страну, совершенно лишенную воды. Грунтовые воды в пустынях богаты, только лежат они обыкновенно на значительной глубине. Однако опыт французов в северной Сахаре показал, что их можно добыть глубокими буровыми скважинами, и пустыня, где заложен артезианский колодезь, очень быстро превращается в цветущий сад. Если пустыня не исключительно камениста) то почва ее в общем богатавсе- ми теми минеральными веществами, которые нужны для растений. Так, пески Ферганы, кроме углекислой извести, содержат в себе даже калий и фосфор. Обычно только бедна пустынная почва азотом. Но зато среди пустынных растений много бобовых (из Сем. мотыльковых), которые не нуждаются в почвенном азоте. Обилие грунтовых вод в пустынях требует объяснения: пока грунтовые воды объяснялись просачиванием в землю дождевых вод, воды пустыни оставались загадкой. Не так давно Фольгер выступил со своей «конденсационной» теорией, которая объясняет грунтовые воды проникновением в глубь земли водяных паров и сгущением (конденсацией) их в воду несколько ниже сильно нагретой земной поверхности. Тогда стало понятно, что сгущение водяного пара, невозможное на раскаленной поверхности пустыни, вполне возможно в слое постоянной температуры почвы. Некоторые исследователи (Берг и др.) обратили внимание, что пески пустыни на небольшом уже расстоянии от поверхности земли обладают значительным запасом влаги. Это объясняется соотношением водопроницаемости, влагоемкости и водоподъемности (капиллярности) почв. Водопроницаемость песка очень значительна, влагоемкость мала, а потому влага, выпавшая из атмосферы, быстро уходит в толщу песка, до встречи с водонепроницаемой породой; вместе с тем капиллярное поднятие воды в песке происходит лишь на незначительную высоту. В силу этого испарение с поверхности песка вообще незначительно, а когда верхний слой песка высохнет, подъем влаги прекра-

60