АННОТАЦИЯ

Название «Реквием» в переносном смысле зачастую употребляется в других видах искусства, обозначая произведение, посвящённое памяти умерших. В частности, известны поэма «Реквием» Анны Ахматовой по жертвам сталинских репрессий, одноимённое стихотворение Елизаветы Мнацакановой^[3], картина Павла Корина «Реквием (Русь уходящая)» Реквием — многочастное траурное хоровое произведение, нередко с участием солистов и в сопровождении оркестра. Возникло как заупокойное католическое богослужение с музыкальными частями на латинский текст. Основа католического реквиема — секвенция «Dies Irae», написанная францисканским монахом Томмазо да Челано в XIII веке; позже к ней были добавлены Introitus, Kyrie, Offertorium и Sanctus.

Структура канонического реквиема, окончательно сложившаяся к 1570 году (была утверждена папой Пием V^[2]), соответствовала обычной католической мессе, но в нём отсутствовали Credo (Верую) и Gloria (Слава), вместо них были введены Requiem aeternam (в начале), Sequentia, Offertorium (Приношение даров) и Lux aeterna (Вечный свет)^[1].

Изначально, как и обычная (или торжественная) месса, реквием складывался из мелодий григорианского хорала, был одноголосным хоровым сочинением и не предусматривал инструментальное сопровождение. Считается, что первый авторский реквием на канонический латинский текст был создан Гийомом Дюфаи в XV веке, но до наших дней он не сохранился. Первый сохранившийся принадлежит младшему современнику Дюфаи Йоханнесу Окегему — сочинение a capella, но уже вполифоническом стиле. Написанный задолго до 1570 года, этот Реквием ещё содержит часть Credo^[1].

Развитие светской музыкальной культуры, в том числе оперного искусства, сказалось на дальшейшей эволюции Реквиема, как и других жанров изначально церковной музыки: в XVII—XVIII веках он постепенно эволюционировал в сторону концертности и симфонизации, по стилю становился гомофонно-гармоническим. Со временем исполнение реквиема утратило обрядовый характер и перешло в концертную практику^[1].

Со второй половины XVIII века реквием был наиболее востребованным из традиционных жанров духовной музыки; легче назвать композиторов, никогда не обращавшихся к этому жанру, — это в первую очередь Л. ван Бетховен. Однако многие сочинения не принадлежат к числу часто исполняемых, — например, реквиемы Ф. Листа, Ш. Гуно, К. Сен-Санса, А. Брукнера, не говоря уже о менее известных композиторах.

В этот период реквиемы сочиняли уже не для церкви, нередко по заказу — как частных лиц (например, Реквием В. А. Моцарта), так и государственных мужей (в частности, до-минорный Реквием Л. Керубини — памяти Людовика XVI). Многие сочинения своим рождением были обязаны личным утратам композиторов, как напримерРеквием Дж. Верди и Немецкий реквием И. Брамса; Антонио Сальери свой Маленький реквием и Луиджи Керубини Реквием ре-минор написали для самих себя.

В России в то время был известен только один «Реквием», написанный на канонический латинский текст, — он принадлежит Осипу Козловскому.

К жанру реквиема композиторы обращались и в XX веке, при этом всё чаще используя неканонические тексты.

В советской музыке название «Реквием» носят некоторые вокально-симфонические произведения с русским текстом, посвященные памяти народных героев (напр., Реквием Д. Кабалевского на слова Р. Рождественского).

Наиболее известные Реквиемы[править | править исходный текст]

• Иоганнес Окегем. Missa pro defunctis (вторая половина XV века)

• Никколо Йомелли. Реквием

• Генрих Игнац Бибер. Requiem (1690)

• Ян Дисмас Зеленка. Реквием до-минор ZWV 45; Реквием ре-мажор ZWV 46; Реквием ре-минор ZWV 48

• Франсуа Жозеф Госсек. Реквием (Messe des morts, 1760)

• Михаэль Гайдн. Missa pro defunctis, Requiem in c-Moll

• Антонио Розетти. Реквием (1776)

• Вольфганг Амадей Моцарт. Реквием d-moll (1791)

• Осип Козловский. Реквием (1798)

• Антонио Сальери. Маленький реквием (1804)

• Луиджи Керубини. Реквием до-минор (1816), Реквием ре-минор (1836)

• Франц Шуберт. Немецкий реквием (1818)

• Гаэтано Доницетти. Реквием (1835, памяти Винченцо Беллини)

• Гектор Берлиоз. Реквием (Grande Messe des morts, 1837)

• Антон Брукнер. Реквием (1849)

• Иоганнес Брамс. Немецкий реквием (1866)

• Джузеппе Верди. Реквием (1874)

• Габриэль Форе. Реквием (1888)

• Антонин Дворжак. Реквием (1891)

• Отто Ульсон. Реквием (1903)

• Бенджамин Бриттен. Военный реквием (1962)

• Дьёрдь Лигети. Реквием (1963—1965)

• Игорь Стравинский. Заупокойные песнопения (Requiem canticles) (1966)

• Альфред Шнитке. Реквием (1975)

• Эдисон Денисов. Реквием (1980)

• Эндрю Ллойд Уэббер. Реквием

• Кшиштоф Пендерецкий. Польский реквием

• Вячеслав Артёмов. Requiem (1988)

Тема благодатная и благородная. Не только Рождественский пылал огнем, когда писал о Великой Отечественной войне.Было много поэтов, замечательных поэтов, которые создавали красивые стихи.Хотя, о какой красоте может идти речь, когда говорится о войне. Я учитель по образованию.Учитель истории и знаю, что такое невежество в плане своей истории.И дети не хотят ее учить.Мне с удовольствием детишки рассказывали о воне, как они ее видели в американской компьютерной игры "Call of Duty". Очень часто можно увидеть довольно таки серьезных политиков, которые несут абсолютную чушь.Мы дожили до того,что фашизм, то против чего так тяжело воевали наши предки, стал возраждаться не в Германии, а именно у нас, в России.Тяжело видеть бритоголовых сопляков (уж, извините за такие слова) , которым зомбируют мозги мыслями о чистоте нации.Именно на этом строилась политика Гитлера.И она возрождается у нас.  Прежде чем стать патриотом своей страны, нужно знать свою историю, свой язык, свою письменность, знать знаменитых в прошлом людей, которые прославляли имя твоей страны. Европейские и американские дети расскажут вам о Чайковском, Толстом и многих других людей российского творчества,больше ,чем мы сами. 

Современная школьная и ВУЗовская программы не включают в себя эту поэму.Хотя. она очень актуальна.Слишком много современной молодежи, включая школьников, слишком мало знают о Великой Отечественной войне.А ведь это наш народ создал эту Победу, наш народ понес немыслимые потери, наш народ вынес огромное горе и страдания.А в учебниках всего несколько параграфов этому посвящено. Творчество Рождественского, как и многих других (Ахматово,Бергольц,Твардовский и др.) помогло бы новому поколению осмыслить войну, о многом поменять мнение. Жаль, очень жаль.Ведь большинство родителей так же не уделяют этому воспитанию мало внимания.

Да, это очень тяжелое произведение. Очень трогает... Мне кажется, оно было написано и для предыдущих поколений, которые только слышали про войну или читали... А кто-то и вообще не у дел остался. В нем вся боль, вся горечь утраты... И она настолько сильно передана, что даже простому смертному можно все это прочувствовать. И как будто он сам был там, видел... Это наследие.

Много поэтов писали о Великой Отечественной войне.Множество замечательных стихотворений,трогательных, трагичных, страшных по-своему драматизму породи война.Переживания людей выплескивались в строфы,строки,рифмы Ярко-красной полосой в творчестве Р.И.Рождественского была тема той войны.  "...Но особенно сильно и драматично звучит в его поэзии память о Великой Отечественной войне Пожалуй, из всех поэтов послевоенного поколения именно Роберт Рождественский так прочно и воодушевленно принял эстафету от поэтов-фронтовиков; словно бы беспрестанно пульсируя, звучит в его поэмах, стихах, песнях мотив памяти-верности, памяти-преклонения, памяти-предостережения. "Баллада о красках", "Мамаев курган", "Я сегодня до зари встану", "Война откатилась за годы за гуды", - это все не стихи "к дате" , а нерв его поэзии. Нет у него ни одной книги стихов, куда не вошли бы произведения о войне. Даже известные всем песни из телефильма "Семнадцать мгновений весны", которые формально написаны не о войне. а лишь сопровождают фильм о войне, вероятно, так удались поэту оттого, что в них воплотились многое заветное для него, для его стихов о войне : и поэтизация долга, и верность памяти, и тоска по родной жемле, и соседство лирического шепота и призывной меди.  А выплеснувшийся словно на одном дыхании "Реквикм" с его посвящением "Памяти наших отцов и старших братьев..." вот уже более четверти векапотрясает каждого, кто читает или слушает его."Реквием" вдохновилхудожника - графика с.Красаускаса на цикл гравюр. Композитор Д.Кабалевский создал на текст поэмы ораторию Разные голоса звучат в "Реквиеме" : то трагическое и мужественное завещание павших за Родину, то разворачивающееся, как два цвета траурной ленты, обращение к черному могильному камню и к солнцу красному, то звонкая клятва живущих, - но все они сливаются в один голос сердца, старающегося превозмочь боль всего, что было пережито народом в годы войны, и неспособного забыть о ней. ...".

Д. Кабалевский в содружестве с Р. Рождественским пришел к вершине, к произведению, поистине потрясающему. Автор музыки говорит о нем: "Сочинение это написано о погибших, но обращено к живым, рассказывает о смерти, но воспевает жизнь, рождено войной, но всем своим существом устремлено к миру". Роберт Рождественский рассказывает: "У моей матери было шесть братьев. Все они ушли воевать. Младшему было семнадцать. Пришел с войны один. Я долго думал, как выразить это. Не знал слова, в которое можно все вложить. А потом нашел его - „Реквием"".

Полтора часа длится это одиннадцатичастное произведение для солистов, смешанного хора, детского хора и оркестра.

"Реквием" Кабалевского с первого же исполнения в феврале 1963 года имел большой успех и был отмечен Государственной премией им. Глинки как произведение высоких художественных достоинств, как музыка, пробуждающая волю к жизни и к борьбе во имя жизни, в память погибших.

Дмитрий Борисович в своих операх, симфониях, ораториях, в том числе и в "Реквиеме", - обращается к людям голосом суровым и мужественным. 

РЕКВИЕМ  Памяти наших отцов и старших братьев, памяти вечно молодых солдат и офицеров Советской Армии, павших на фронтах Великой Отечественной войны. (Поэма) 1 Вечная слава героям! Вечная слава! Вечная слава! Вечная слава героям! Слава героям! Слава!! ...Но зачем она им, эта слава,— мертвым? Для чего она им, эта слава,— павшим? Все живое — спасшим. Себя — не спасшим. Для чего она им, эта слава,— мертвым?.. Если молнии в тучах заплещутся жарко, и огромное небо от грома оглохнет, если крикнут все люди земного шара,— ни один из погибших даже не вздрогнет. Знаю: солнце в пустые глазницы не брызнет! Знаю: песня тяжелых могил не откроет! Но от имени сердца, от имени жизни, повторяю! Вечная Слава Героям!.. И бессмертные гимны, прощальные гимны над бессонной планетой плывут величаво... Пусть не все герои,— те, кто погибли,— павшим вечная слава! Вечная слава!! Вспомним всех поименно, горем вспомним своим... Это нужно — не мертвым! Это надо — живым! Вспомним гордо и прямо погибших в борьбе... Есть великое право: забывать о себе! Есть высокое право: пожелать и посметь!.. Стала вечною славой мгновенная смерть! 2 Разве погибнуть ты нам завещала, Родина? Жизнь обещала, любовь обещала, Родина. Разве для смерти рождаются дети, Родина? Разве хотела ты нашей смерти, Родина? Пламя ударило в небо!— ты помнишь, Родина? Тихо сказала: «Вставайте на помощь...» Родина. Славы никто у тебя не выпрашивал, Родина. Просто был выбор у каждого: я или Родина. Самое лучшее и дорогое — Родина. Горе твое — это наше горе, Родина. Правда твоя — это наша правда, Родина. Слава твоя — это наша слава, Родина! 3 Плескалось багровое знамя, горели багровые звезды, слепая пурга накрывала багровый от крови закат, и слышалась поступь дивизий, великая поступь дивизий, железная поступь дивизий, точная поступь солдат! Навстречу раскатам ревущего грома мы в бой поднимались светло и сурово. На наших знаменах начертано слово: Победа! Победа!! Во имя Отчизны — победа! Во имя живущих — победа! Во имя грядущих — победа! Войну мы должны сокрушить. И не было гордости выше, и не было доблести выше — ведь кроме желания выжить есть еще мужество жить! Навстречу раскатам ревущего грома мы в бой поднимались светло и сурово. На наших знаменах начертано слово Победа! Победа!!

4 Черный камень, черный камень, что ж молчишь ты, черный камень? Разве ты хотел такого? Разве ты мечтал когда-то стать надгробьем для могилы Неизвестного солдата? Черный камень. Что ж молчишь ты, черный камень?.. Мы в горах тебя искали. Скалы тяжкие дробили. Поезда в ночах трубили. Мастера в ночах не спали, чтобы умными руками чтобы собственною кровью превратить обычный камень в молчаливое надгробье... Разве камни виноваты в том, что где-то под землею слишком долго спят солдаты? Безымянные солдаты. Неизвестные солдаты... А над ними травы сохнут, А над ними звезды меркнут. А над ними кружит беркут и качается подсолнух. И стоят над ними сосны. И пора приходит снегу. И оранжевое солнце разливается по небу. Время движется над ними... Но когда-то, но когда-то кто-то в мире помнил имя Неизвестного солдата! Ведь еще до самой смерти он имел друзей немало. Ведь еще живет на свете очень старенькая мама. А еще была невеста. Где она теперь — невеста?.. Умирал солдат — известным. Умер — Неизвестным. 5 Ой, зачем ты, солнце красное, все уходишь — не прощаешься? Ой, зачем с войны безрадостной, сын, не возвращаешься? Из беды тебя я выручу, прилечу орлицей быстрою... Отзовись, моя кровиночка! Маленький. Единственный... Белый свет не мил. Изболелась я. Возвратись, моя надежда! Зернышко мое, Зорюшка моя. Горюшко мое,— где ж ты? Не могу найти дороженьки, чтоб заплакать над могилою... Не хочу я ничегошеньки — только сына милого. За лесами моя ластынька! За горами — за громадами... Если выплаканы глазыньки — сердцем плачут матери. Белый свет не мил. Изболелась я. Возвратись, моя надежда! Зернышко мое, Зорюшка моя. Горюшко мое,— где ж ты? 6 Когда ты, грядущее? Скоро ли? В ответ на какую боль?.. Ты видишь: самые гордые вышли на встречу с тобой. Грозишь частоколами надолб. Пугаешь угластыми кручами... Но мы поднимем себя по канатам, из собственных нервов скрученных! Вырастем. Стерпим любые смешки. И станем больше богов!.. И будут дети лепить снежки из кучевых облаков.

7 Это песня о солнечном свете, это песня о солнце в груди. Это песня о юной планете, у которой все впереди! Именем солнца, именем Родины клятву даем. Именем жизни клянемся павшим героям: то, что отцы не допели,— мы допоем! То, что отцы не построили,— мы построим! Устремленные к солнцу побеги, вам до синих высот вырастать. Мы — рожденные песней победы — начинаем жить и мечтать! Именем солнца, именем Родины клятву даем. Именем жизни клянемся павшим героям: то, что отцы не допели,— мы допоем! То, что отцы не построили,— мы построим! Торопитесь, веселые весны! Мы погибшим на смену пришли. Не гордитесь, далекие звезды,— ожидайте гостей с Земли! Именем солнца, именем Родины клятву даем. Именем жизни клянемся павшим героям: то, что отцы не допели,— мы допоем! То, что отцы не построили,— мы построим! 8 Слушайте! Это мы говорим. Мертвые. Мы. Слушайте! Это мы говорим. Оттуда. Из тьмы. Слушайте! Распахните глаза. Слушайте до конца. Это мы говорим, мертвые. Стучимся в ваши сердца... Не пугайтесь! Однажды мы вас потревожим во сне. Над полями свои голоса пронесем в тишине. Мы забыли, как пахнут цветы. Как шумят тополя. Мы и землю забыли. Какой она стала, земля? Как там птицы? Поют на земле без нас? Как черешни? Цветут на земле без нас? Как светлеет река? И летят облака над нами? Без нас. Мы забыли траву. Мы забыли деревья давно. Нам шагать по земле не дано. Никогда не дано! Никого не разбудит оркестра печальная медь... Только самое страшное,— даже страшнее, чем смерть: знать, что птицы поют на земле без нас! Что черешни цветут на земле без нас! Что светлеет река. И летят облака над нами. Без нас. Продолжается жизнь. И опять начинается день. Продолжается жизнь. Приближается время дождей. Нарастающий ветер колышет большие хлеба. Это — ваша судьба. Это — общая наша судьба... Так же птицы поют на земле без нас. И черешни цветут на земле без нас. И светлеет река. И летят облака над нами. Без нас... 9 Я не смогу. Я не умру... Если умру — стану травой. Стану листвой. Дымом костра. Вешней землей. Ранней звездой. Стану волной, пенной волной! Сердце свое вдаль унесу. Стану росой, первой грозой, смехом детей, эхом в лесу... Будут в степях травы шуметь. Будет стучать в берег волна... Только б допеть! Только б успеть! Только б испить чашу до дна! Только б в ночи пела труба! Только б в полях зрели хлеба!.. Дай мне ясной жизни, судьба! Дай мне гордой смерти, судьба!

10 Помните! Через века, через года,— помните! О тех, кто уже не придет никогда,— помните! Не плачьте! В горле сдержите стоны, горькие стоны. Памяти павших будьте достойны! Вечно достойны! Хлебом и песней, Мечтой и стихами, жизнью просторной, каждой секундой, каждым дыханьем будьте достойны! Люди! Покуда сердца стучатся,— помните! Какою ценой завоевано счастье,— пожалуйста, помните! Песню свою отправляя в полет,— помните! О тех, кто уже никогда не споет,— помните! Детям своим расскажите о них, чтоб запомнили! Детям детей расскажите о них, чтобы тоже запомнили! Во все времена бессмертной Земли помните! К мерцающим звездам ведя корабли,— о погибших помните! Встречайте трепетную весну, люди Земли. Убейте войну, прокляните войну, люди Земли! Мечту пронесите через года и жизнью наполните!.. Но о тех, кто уже не придет никогда,— заклинаю,— помните! 1962

Дмитрий Кабалевский – «Реквием» (посвящен погибшим в борьбе с фашизмом)

         Дмитрий Кабалевский - советский композитор, Народный артист СССР (1904 - 1987 г.г.), родился в Санкт-Петербурге, в семье математика. Обучался музыке у знаменитых мастеров Н. Я. Мясковского и А. Б. Гольденвейзера.

      Более 40 лет Кабалевский преподавал в Московской консерватории. В 1939 году стал профессором Московской консерватории, а через 20 лет стал профессором консерватории в Мехико. Кабалевский - Лауреат Сталинской премии, Народный артист СССР, кавалер ордена Ленина, Герой Социалистического Труда. Вклад этого талантливого композитора в музыкальную культуру 20 века огромен, он привнес в серьезную музыку ноту оптимизма, его произведения насыщены движением вперед и полны юношеской энергии.

      В 1962 году появляется «Реквием» Кабалевского на стихи Роберта Рождественского, посвященный «тем, кто погиб в борьбе с фашизмом», как значится на первой странице партитуры. В советской музыке это не первое сочинение такого плана— еще в середине 30-х годов появился первый атеистический, не только не основанный на богослужебных текстах, но прославляющий борца за коммунизм «Реквием» памяти Кирова М. Юдина, затем, в 1946 году, — Реквием памяти павших героев Ю. Левитина. Так что Кабалевский лишь продолжил традицию советского атеистического реквиема. Однако его сочинение стало наиболее популярным в этом ряду

            В конце 1963 г. Кабалевский завершил гран­диозную по замыслу и  содержанию ораторию на слова Р. Рождественского — «Реквием», посвятив его памяти погибших на фронтах Великой Отечественной войны. Основная идея «Реквиема» — призыв к живым быть достой­ными подвига павших, помнить о жертвах, бороться за жизнь на земле.

            «Реквием», состоит из десяти частей: Вступление – «Помните»; «Вечная слава»; «Родина»; «Я не умру»; «Поступь дивизий»; «Черный камень»; «Сердце матери»; «Грядущее»; «Наши дети»; «Слушайте»;

            Во вступительной части «Реквиема», слышится призыв всем людям мира помнить ужасы войны и из поколения к поколению передавать память о погибших героях, защищавших мир ценой огромных человеческих жертв.

             В теме «Родина» звучит мотив, что человек должен быть в единстве со своей родиной: «…горе твое – это наше горе, Родина. Правда твоя – это наша правда, Родина. Слава твоя – это наша слава, Родина».

             Маршем звучит «Поступь дивизий» и хоровое пение ему вторит: «… и слышалась поступь дивизий, великая поступь дивизий, железная поступь дивизий, точная поступь солдат…».

             На могилах павших устанавливают надгробные черные камни. Эти камни, как напоминание о жертвах войны.

            Война принесла много горя, сердца матерей скорбят по не вернувшимся сыновьям: «Не могу найти дороженьки, чтоб заплакать над могилою. Не хочу я ничегошеньки – только сына милого».

        Как и во многих других сочинениях Кабалевского, в «Реквиеме» тема светлого будущего связана с образами детей. Хор «Наши дети» — один из самых ярких и вдохновенных эпизодов оратории.

     «Реквием» Кабалевского — произведение большой гражданской и художественной силы. Патриотический пафос, ненависть к врагам мира, призыв к людям: «Убейте войну, прокляните войну!» — все это было горячо принято слуша­телями, ибо каждому близки и дороги образы, воспетые композитором.

Кабалевский — русский советский композитор, музыкальный писатель и общественный деятель. В негласной музыкальной иерархии страны он занимал четвертое место — сразу после крупнейших советских композиторов того времени Прокофьева, Шостаковича и Хачатуряна, был лауреатом многих Сталинских и Ленинской премий, кавалером высших орденов страны — ордена Ленина и ордена Трудового Красного Знамени, Героем Социалистического Труда, академиком, депутатом Верховного Совета СССР.

Кабалевский работал во многих жанрах. Им написаны оперы «Кола Брюньон» («Мастер из Кламси»), «В огне», «Семья Тараса», «Никита Вершинин», «Сестры»; оперетта «Весна поет», Реквием на стихи Р. Рождественского, 4 симфонии, 3 концерта для фортепиано с оркестром, Концерт для скрипки с оркестром, 2 концерта для виолончели с оркестром, огромное количество инструментальных, чаще всего — фортепианных пьес, в том числе инструктивных, романсов и песен для детей. Его музыка отличается хорошим вкусом, профессиональным мастерством,национальным колоритом, преимущественным обращением к традиционным для XIX века средствам выразительности.

Дмитрий Борисович Кабалевский родился 17 (30) декабря 1904 года в Петербурге, в интеллигентной семье. Его отец был математиком, выпускником Петербургского университета, мать, посвятившая свою жизнь семье, детям — прирожденным педагогом, воспитателем. С ранних лет мальчик проявил разнообразные способности, которые поощрялись и развивались в семье. В числе их была и музыкальная одаренность, но строгая учительница, пресекавшая желание юного Кабалевского импровизировать, надолго отвратила его от музыки. Вместо этого появилось желание рисовать, стремление к выражению себя в живописных и пластических образах, настолько сильное, что через несколько лет оно привело юношу в училище живописи и ваяния.

В 1918 году семья переехала в Москву. Именно там, когда ему исполнилось 14 лет, Кабалевский, по его собственному выражению, «взял второй музыкальный старт», теперь не по желанию родителей, не потому, что так было принято в семьях их круга, а по непреодолимому душевному влечению. Он поступил в музыкальную школу, где напряженным трудом стал наверстывать упущенные годы. Через год его приняли в Музыкальный техникум имени Скрябина, в класс фортепиано директора — В. Селиванова. Одновременно он стал заниматься сочинением, принося своему педагогу все новые и новые опусы, и тем самым вынудил директора открыть в техникуме новое — композиторское — отделение. Преподавать композицию был приглашен видный музыкальный ученый, автор трудов по музыкальному анализу и гармонии Г. Катуар. Жизнь в те годы, после большевистского переворота, была крайне тяжелой. Приходилось думать не только о занятиях, но и о заработках. Юноша перепробовал множество занятий: рисовал плакаты, служил почтальоном, был тапером в кино и, наконец, стал заниматься с малышами в открытой при техникуме музыкальной школе. Так он пришел к детям, с которыми остался связанным до конца дней. Появились первые инструктивные пьесы.

В 1925 году Кабалевский поступил в Московскую консерваторию на фортепианный и композиторский факультеты и окончил ее в 1929 году по классу композиции Н. Мясковского и в 1930-м по классу специального фортепиано А. Гольденвейзера.

За годы пребывания в консерватории юноша показал себя активным общественным деятелем. Он принял горячее участие в работе так называемого Проколла — производственного коллектива студентов-композиторов, которые отрицательно относились к старому художественному наследию, считая его отжившим дворянским искусством, и призывали к созданию нового, понятного рабочим, крестьянам и красноармейцам. Основное внимание уделялось хорам, массовым песням. Кабалевский бывал на заводах, фабриках, в воинских частях, занимался с кружками самодеятельности, при этом продолжал работать с детьми и писать для них. К окончанию консерватории им были написаны струнный квартет и Первый концерт для фортепиано с оркестром.

На протяжении 30-х годов появляются сочинения в разных жанрах — «Поэма борьбы» на слова пролетарского поэта А. Жарова, три симфонии, из которых Первая посвящена «15-летию Великой Октябрьской революции», а Третья — Реквием памяти Ленина. Он пишет музыку к нескольким фильмам. Наиболее интересной и потом широко зазвучавшей по всей стране стала музыка к комедии «Антон Иванович сердится», в которой снялся знаменитый тенор С. Лемешев. Создается и много музыки к драматическим спектаклям, что стало подступом к самому значительному произведению предвоенных лет — опере «Мастер из Кламси» («Кола Брюньон») по повести Ромена Роллана.

Одновременно с сочинением все эти годы Кабалевский занимался педагогикой, и не только детской: с 1932 года он стал преподавать в Московской консерватории, в 1935 году без защиты диссертации получил ученую степень кандидата искусствоведения, в 1939 году стал профессором. В 1940 году он вступил в единственную в стране правящую Коммунистическую партию.

После начала Великой Отечественной войны, как и многие другие столичные учреждения, Союз композиторов был эвакуирован. Кабалевский вместе с ним оказался в Свердловске (раньше и ныне — Екатеринбург). Там он преподавал в Уральской консерватории, организовывал концерты и беседы об искусстве в ремесленных училищах. В 1942 году музыкант несколько раз ездил в действующую армию. Вместе с поэтом Е. Долматовским он писал песни, задумал сюиту «Народные мстители» для смешанного хора и симфонического оркестра — о партизанах, действовавших в тылу врага, оперу «В огне». Осенью 1943 года Кабалевский побывал в осажденном Ленинграде, а вернувшись оттуда приступил к созданию одного из лучших своих сочинений. Этим сочинением стали «24 прелюдии для фортепиано» — цикл небольших пьес, в основе каждой из которых лежит народная мелодия, по-своему оригинально претворенная автором. Законченные осенью 1944 года, они впервые были исполнены Я. Флиером уже после окончания войны. «Более четверти века я исполняю его 24 прелюдии, — вспоминал пианист. — Я выступал с ними у нас, в Японии, в Америке и в большинстве стран Европы. ... Ряд крупных музыкантов обратился к ним, их включили в свой репертуар Горовиц, Смит, Магалов и другие. ... Это не обработка песен. Это совершенно новое, оригинальное, очень органичное произведение, цикл, в котором каждая из двадцати четырех его частей в то же время имеет самостоятельное значение. В каждой прелюдии — свой смысл, свое настроение, своя образность. В целом — это одно из наиболее глубоких и мастерски сделанных сочинений Кабалевского».