Freyd_Z_Problema_diletantskogo_analiza_1926

Все эти меры предосторожности я уже приводил выше. Могу лишь сказать, что дискуссия моих коллег не прибавила ничего нового. Однако мне хотелось бы обратить внимание и на то, что часто акценты в этой дискуссии расставлялись так, что утрачивалось соответствие действительности. Безусловно, все, что говорилось о проблемах дифференциального диагноза, затруднениях в оценке физических симптомов, то есть о том, что делает необходимым наличие врачебных знаний или вмешательство врача, верно. Однако число случаев, в которых вообще такое сомнение не проявляется и где нет никакой необходимости во враче, все же гораздо больше. Вероятно, что эти случаи действительно окажутся не слишком важны с научной точки зрения, однако в жизни они играют роль довольно важную, что полностью оправдывает деятельность психоаналитика-дилетанта, хорошо к этой работе подготовленного. Некоторое время назад я проводил психоанализ одного из моих коллег, который особенно резко выступал против того, чтобы кому-то, кто не является профессиональным врачом, было разрешено заниматься врачебной деятельностью. Однажды я сказал этому коллеге: "Мы работаем с вами уже больше трех месяцев. В каком месте нашего психоанализа мне надо было бы прибегнуть к медицинским знаниям?" Он признал, что для этого не было абсолютно никакого повода.

Я не согласен с утверждением, согласно которому психоаналитик-дилетант из-за того, что ему необходимо обращаться за консультациями к врачу, теряет в глазах пациента авторитет, а его репутация не сможет быть выше даже той, которую имеет фельдшер, массажист и другие представители среднего медперсонала. Подобная аналогия не может соответствовать реальности, так как она не принимает во внимание даже того, что пациент будет наделять психоаналитика авторитетом в зависимости от своего чувственного переноса и что диплом врача в кармане уже давно не импонирует пациенту настолько сильно, как это считает врач. Профессиональному психоаналитику-дилетанту будет довольно просто создать себе репутацию, так называемого светского священника. Словами "светский священник" вообще можно было бы описать функцию, которую психоаналитик, будь он врач или дилетант, осуществляет по отношению к пациентам. Наши друзья среди протестантских, а с недавнего времени и католических духовников часто освобождают свою паству от ноши жизненных проблем тем, что дают психоаналитические объяснения возникающих конфликтов. Наши же противники, адлерианские частные психологи, стремятся к такому же изменению, работая с неустойчивыми и непослушными детьми, а также взрослыми — они пробуждают интерес к социальным связям, открывая перед человеком единственно важный в этот момент уголок их душевной жизни, а также показывая, какую роль в болезни играют их эгоистические устремления и недоверие. Оба эти метода, берущие свою силу в психоанализе, нашли свое место в психотерапии. Что же касается нас, психоаналитиков, то для нас целью является по возможности полный и глубокий анализ пациента, у нас нет желания облегчать его мучения путем принятия в католическую, протестантскую или социалистическую общину, мы.обогащаем его из его собственных глубин, предоставляя его "Я" недоступную ранее энергию, которая по причине вытеснения лежит связанной в бессознательном, пациента, а также и тот тип энергии, который "Я" вынуждено непродуктивно тратить на поддержание вытеснений. Не слишком ли это высокая цель для нас? Оправдывает ли хотя бы часть наших пациентов те усилия, которые затрачиваем мы в нашей работе? Не будет ли более экономично воздействовать на дефект извне, чем изменять его изнутри? Не могу сказать этого наверняка, однако нам известно и кое-что иное. С самого начала в психоанализе существовала взаимосвязь между исследованием и лечением. С течением времени мы сделали вывод, что невозможно лечить, не узнавая чего-нибудь нового, и что нельзя сделать какие-либо выводы, не добившись хорошего терапевтического результата. Психоаналитический метод единственный, где такое ценное совпадение остается неизменным. Только при занятии психоаналитической деятельностью, нами углубляется наше пробуждающееся видение душевной жизни человека. Подобная постоянная научная перспектива стала наиважнейшей приятнейшей чертой аналитической работы. Стоит ли нам приносить ее в жертву каким-нибудь практическим соображениям?

Некоторые выражения моих коллег в дискуссии по проблеме дилетантского психоанализа вызвали у меня подозрение, а не оказалась ли моя работа по дилетантскому вопросу не понятой в одном из пунктов. Следует ожидать, что врачи начнут защищаться, ведь я, если уж на то пошло, признал их непригодными для психоаналитической деятельности. Сейчас они, соответственно, пойдут на принцип, затрудняя доступ врачей к нам. Однако это совершенно не входило в мои намерения. Вероятно, такое непонимание возникло из-за того, что в моем полемически остром рассказе не получившие должного специального образования врачи-психоаналитики были показаны как фигуры более опасные, чем дилетанты.

Настоящее же мое мнение по этому вопросу я мог бы пояснить, повторив циничное замечание о женщинах, которое известно по "Симплициссимусу"¹⁹.

Один из героев этого романа жалуется на слабость и на трудности в общении с прекрасным полом, на что его друг замечает: "Однако же женщина все-таки лучшее, что мы имеем в этом роде". Надо признаться, что до тех пор пока у нас нет школ, которые соответствовали бы требованиям, необходимым при обучении психоанализу, лучшим учебным материалом для будущих психоаналитиков являются те люди, которые получили медицинское образование. Остается лишь поставить требование, чтобы они не замещали своим основным образованием специальное, психоаналитическое, чтобы преодолели ту односторонность, которая вызывается системой преподавания в медицинском институте и чтобы противостояли искушению обращаться к эндокринологии и автономной нервной системе там, где все сводится к тому, чтобы подойти к психологическим фактам с помощью психологических представлений. Точно так же я уверен в том, что всеми проблемами, которые относятся к связи между психическими феноменами и их анатомическими, органическими, химическими основами, могут заниматься лишь те люди, которые изучали и то и другое, иначе говоря врачи-психоаналитики. Однако нельзя также забывать, что все это еще не весь психоанализ и что мы не имеем права отказываться также от сотрудничества с теми людьми, которые получили гуманитарное образование. По практическим соображениям у нас появилась привычка отделять клинический психоанализ от других приложений анализа. Однако это некорректно. На самом деле граница проходит между научным психоанализом и его применениями (как в медицинской, так и в немедицинской областях).

Особую позицию в дискуссиях по дилетантскому психоанализу занимают наши американские коллеги. Я отвечу им несколькими замечаниями.

У себя в Америке мои коллеги видят большое количество безобразий и злоупотреблений психоанализом со стороны именно психоаналитиков-дилетантов. Эти факты наносят ущерб не только пациентам, но и авторитету психоанализа. Однако, справедливо возмущаясь некоторыми бессовестными действиями, американцы зашли чересчур далеко и теперь вообще хотят отлучить дилетантов от любого участия в психоанализе. Такого положения дел уже достаточно, чтобы не очень серьезно воспринимать мнение моих заокеанских коллег, так как проблему дилетантского психоанализа нельзя решать, исходя исключительно из практических соображений. Кроме того, эти внутренние американские условия не могут быть единственно решающими также и для нас.

Выводы, сделанные в Америке, которые в основном продиктованы практическими мотивами и направлены против психоаналитиков-дилетантов, мне кажутся непрактичными. Если не препятствовать психоаналитикам-дилетантам в их деятельности, не опираться на "обычных" людей в борьбе с ними, то тогда можно использовать более целесообразную тактику: просто принять во внимание факт существования психоаналитиков-дилетантов, предоставить им возможность получать необходимое образование, добиться влияния на них, поощрить допуском к частной практике в будущем (после одобрения профессиональными врачами) и привлекать их таким образом к сотрудничеству, заинтересовать в повышении своего нравственного и интеллектуального уровня.

1 Sui generis (лат.) — образующий особый вид посредством самого себя.

2 Open to revision (англ.) — открыто для пересмотра.

3 C'etait plus fort que moi (фр.) — это было сильнее меня.

4 Сегодня во всем мире такой психоанализ называется обучающим.

5 В самом полном английском издании трудов Фрейда здесь имеется примечание: "Несомненно Толстой и его приверженцы".

6 Здесь намек на первые расколы в психоаналитическом движении, связанные с именами К.-Г. Юнга и А. Адлера, которые основали собственные школы психоанализа.

7 Подробнее об этом смотрите работу Фрейда "Конструкции в анализе".

8 См. пьесу Шиллера "Вильгельм Телль".

9 Речь идет о Й. Бройере. Этот "психоанализ" прекрасно изложен в его совместной с Фрейдом книге "Этюды об истерии" (1895).

10 Макс Айтингон родился в 1881 году в Могилеве, умер в 1943 году в Иерусалиме. Еще студентом М. Айтингон отправился в Цюрих к профессору Эйген Блейлеру, чтобы пройти практику. В 1907 году Блейлер посылает Айтингона в Вену к Фрейду, чтобы поподробнее узнать о психоанализе. Уже в то время Фрейд пошутил, что еще неопытного Айтингона он сделает доктором психоанализа. В 1920 году Макс Айтингон вместе с Карлом Абрахамом и Эрнстом Зиммелем организовал Берлинскую психоаналитическую поликлинику и стал ее директором. В 1934 году он отправился в Палестину, где основал психоаналитическую группу (нынешнее Израильское психоаналитическое общество).

11 Джонс, Эрнст (1879—1958) — знаменитый английский психоаналитик. В 1906 году впервые занялся психоанализом. С 1913 года занимался частной практикой. Джонс был президентом Международной психоаналитической ассоциации с 1920 по 1925 год и с 1934 по 1951 год. Последние десять лет прожил в сельской местности, создав знаменитую трехтомную биографию Фрейда.

12 Chi tocca — muore (итал.) — Не влезай — убьет (буквальный перевод: дотронешься — умрешь).

13 Laissez faire (фр.) — политика государственного невмешательства.

14 Last but not least (англ.) — последнее, но не менее важное.

15 Данная идея Фрейда об обучающих психоаналитиках, готовящих гуманитариев для научной работы с применением психоаналитических методов, провалилась. Обучающими психоаналитиками сейчас называют психоаналитиков весьма высокого уровня, которые проводят учебный психоанализ студентов (будущих психоаналитиков).

16 Теодор Райк (1888—1969) впервые встретился с Фрейдом в 1910 году, а после защиты в 1912 году докторской диссертации по философии стал членом Венской психоаналитической ассоциации, а несколько позднее ее секретарем. Прошел обучающий анализ у К. Абрахама. В 1927 году в Вене против него было возбуждено судебное дело, из-за того что он занимался психоаналитической практикой, не имея медицинского образования.

17 В своей работе "Исследование истории развития либидо на основе психоанализа психических расстройств" (1924) Карл Абрахам выделяет две ступени анально-садистской фазы либидо, что соответствует психическим заболеваниям меланхолии и неврозу навязчивости.

18 Фон Брюкке (1819—1892) — профессор, заведующий кафедрой физиологии на медицинском факультете Венского университета. Фон Брюкке не только привил Фрейду интерес к физиологии, но и научил его новым экспериментальным техникам и привил научное медицинское мышление. В студенческие годы фон Брюкке был для Фрейда наставником, меценатом и идеалом.

19 "Сиплициссимус" — роман немецкого писателя XVII века Гриммельсгаузена о народном герое Симплициссимусе, который во многом напоминает Тиля Уленшпигеля.

45