Алгоритм юмора

Рассмотрим так называемый принцип удовольствия. Фрейд очень широко трактует понятие удовольствия. Например, он говорит о таком удовольствии, как удовлетворение от достижения цели. Цитата: "Я сомневаюсь, можем ли мы вообще предпринять что-либо, при чем не была бы принята в соображение цель. Если наш душевный аппарат не нужен для выполнения одного из необходимых удовлетворений, то мы позволяем ему самому работать для удовольствия, стремимся извлечь удовольствие из его собственной работы".

Позднее речь заходит о бессознательных (подсознательных) удовольствиях. В целом, понятие удовольствия расширяется настолько, чтобы охватить все рассмотренные случаи. Но тогда слово "удовольствие" теряет свой первоначальный смысл! Оно становится просто обозначением для ряда явлений, в том числе и удовольствия в первоначальном смысле. Мы должны применить другое слово, если не хотим намеренно вводить читателя в заблуждение. Обозначим фрейдовский вариант удовольствия словом "ольствие". Если ольствие лежит в основе любого человеческого поведения, то знание факта ольствия не поможет нам отделить смешное человеческое поведение от несмешного человеческого поведения. Вывод: "принцип удовольствия" нам не понадобится.

Ф. посвящает много внимания рассмотрению следующей модели смешного. Человеку хочется расслабиться, позволить себе глупые, бессмысленные и нелогичные суждения, почувствовать себя ребенком, получить от этого ольствие. Но окружающие и его собственное воспитание требуют от него логичности и разумности. Потому ему приходится скрашивать бессмысленность внесением некоторого количества смысла.

Хочется возразить по этому поводу, приведя контрпример. Посмотрите на то, как люди с техническим складом ума (математики, физики, инженеры, программисты) воспринимают книги ряда философов. Как сплошь глупые, бессмысленные и нелогичные суждения, скрашенные некоторым количеством смысла. Но, хотя многие философские тексты и вызывают гомерический хохот, они считаются не образцом острого ума, а образом отсутствия ума у тех, кто такие книги пишет, и тех, кто такие книги ценит. Лично я солидарен с подобной точкой зрения. Но даже если посчитать ее неправильной, то все равно вы видите: бессмыслица, скрашенная смыслом, далеко не всегда считается образцом остроумия и, потому, такая модель недостаточно точная.

На это можно возразить, что сотней страниц раньше Ф. говорил о необходимости краткости в остротах, а философские тексты, напротив, являются часто образцами многословия. Но возьмите комедию, которая может длиться больше часа, вызывая постоянный хохот. Или возьмите короткий (краткий) кусочек из философского текста. Видимо, нужны какие-то дополнительные условия и ограничения.

Кое-какие намеки на одно из таких условий можно обнаружить в "принципе экономии". К сожалению, сначала Ф. употребляет это понятие в очень конкретном смысле, но потом расширяет его смысл все более и более, до тех пор, пока оно не теряет смысл вовсе. Как в случае с удовольствием-ольствием. Хуже того, первоначальный смысл начинает противоречить расширенному смыслу. Так сначала Ф. указывает на то, что многие слова в остротах употребляются сразу в двух смыслах (двусмысленности) и, таким, образом одним словом говорится сразу о двух вещах. Вот вам, дескать, и экономия - в количестве слов. А потом он говорит об экономии второго рода - об экономии душевных усилий при стремлении к бессмыслице. Но такая экономия второго рода прямо противоречит экономии первого рода: бессмысленная часть фразы требует расположить рядом дополнительные слова, чтобы придать ей смысл.

Еще одна предлагаемая модель. Когда человек по каким-то причинам не может прямо высказать свою цель (тенденцию) и прибегает к иносказаниям; так что в результате все-таки удовлетворяет свою цель. Например, какой-нибудь тонкий намек на глупость собеседника в ситуации, когда прямо обозвать его дебилом нельзя. Цитирую: "Удовольствие при тенденциозной остроте получается в результате того, что удовлетворяется тенденция, которая в противном случае не была бы удовлетворена. То, что такое удовлетворение является источником удовольствия, не нуждается ни в каком дальнейшем доказательстве". Но в доказательствах нуждается утверждение, что подобное наблюдение имеет силу закономерности. То есть, выполняется всегда. Но это неверно. Такая модель подходит почти к любому намеку или условному сигналу. Но разве смешно, когда пара шпионов обмениваются условными сигналами? Или члены семьи обмениваются понятными только им намеками в присутствии посторонних?

Большая часть книги посвящена сравнению психоаналитической модели сновидений и механизма работы остроумия. Утверждается, что они имеют много общего. Однако на данный момент теория сновидений Ф. не является общепризнанной научно обоснованной теорией. Поэтому, если мы хотим доказать свою точку зрения, мы вынуждены будем опираться на что-то более очевидное. Основные определения

Начнем с четкого ограничения задачи. Что мы хотим? У нас есть две задачи: задача анализа и задача синтеза:

Задача анализа. Мы хотим описать словами ряд принципов, по которым можно заранее определить, что покажется слушателю смешным, а что нет.

Если у нас есть такие принципы, то мы можем перебирать случайным образом различные варианты слов и действий и применять к ним такие принципы. Если ожидается, что очередной вариант покажется смешным, то мы смогли создать новое смешное. Такой подход, в принципе, действует, но он неэффективен. Потому, что разных вариантов очень много, и перебирать их можно слишком долго. Поэтому, мы формулируем еще одну задачу.

Задача синтеза. Мы хотим описать словами ряд принципов, по которым можно создавать новое смешное значительно быстрее, чем путем случайного перебора.

В конечном счете решение этих двух задач и составит искомую модель юмора или модель смешного.

Горький опыт говорит мне, что, когда заявляешь определенные цели, то люди стремятся добавить к ним свои, другие цели и утверждать, что вы "забыли" сделать то или другое. Поэтому я явно оговариваю, что помимо указанных задач анализа и синтеза смешного, никакие другие похожие задачи не являются целью данного повествования. Они могут оказаться по ходу дела случайно решенными полностью или частично. Но претензии по этим задачам не принимаются.

В том числе я не собираюсь решать до конца следующие задачи:

Добиться решения описанных задачи частично или полностью в виде формул или кода программ, потому, что это затруднит экспериментальную проверку предлагаемых принципов. Подробнее обосновано вот здесь.

Выяснять биологические или медицинские аспекты, связанные со смешным. В том числе не рассматриваем стимуляцию смеха путем отравления алкоголем, наркотиками, эйфориками типа марихуаны, экстази или пропусканием электрических разрядов через соответствующие мышцы.

Подгонять решение задач анализа и синтеза смешного под принципы психоанализа.

Выяснять "суть" или "сущность" смешного, поскольку слова "суть" и "сущность" - являются пустышками, и основная цель их применения - увеличение количества словоблудия.

Исследовать, какую пользу приносит остроумие, и зачем вообще нужно смешное.

Исследовать, откуда взялся феномен смешного. Как в смысле биологической эволюции, так и исторически.

Собирать коллекцию анекдотов.

Развлекать вас остроумными шутками. К сожалению, все приведенные в качестве примеров шутки полностью или частично потеряют свое первоначальное, вызывающее смех действие. Этот неприятный феномен также будет учтен в решении задачи анализа.

Давать дополнительные объяснения, почему выбрана именно такая модель юмора. Единственное объяснение: она работает, и она кажется лично мне самой простой из тех, что работают.

Давать объяснения того, почему эта модель работает. Это - уже задача уровня 2, а туда мы не лезем.

Считать задачи анализа и синтеза единством и борьбой противоположностей. В них нет борьбы, и в них есть не противоположности, а различия.

Ответы на традиционные вопросы научного метода.

На вопрос о предсказательной силе ответ содержится в формулировке задач анализа и синтеза. Модель позволяет предсказать во-первых, будут ли для собеседника смешными конкретные слова или действия (анализ). Модель позволяет предсказать во-вторых, какие ваши действия будут чаще приводить к созданию нового смешного (синтез).

На вопрос о погрешности можно сказать: точность модели ограничивается в первую очередь различиями в психике людей и нашим неполным знанием об этих различиях. Например, мы можем ошибиться в своих прогнозах если неправильно догадаемся о наличии (или отсутствии) у нашего собеседника определенной моральной установки.

Способом фальсификации (опровержения) модели является обнаружение смешного, не согласующегося с моделью, или обнаружение несмешного, согласующегося с моделью. С учетом сказанного выше о погрешности. Способ верификации (проверки) модели наоборот, состоит в том, чтобы убедиться на разных примерах, что смешное согласуется с моделью, а несмешное - не согласуется. Таким образом, экспериментальная проверка модели доступна каждому (даже тому, кто не имеет чувства юмора).

Выше я старался все определять через понятие смешного. Пора определить и само смешное через непосредственно наблюдаемые глазами и ушами эффекты: смех и улыбку.

Смешным называется все, что вызывает у определенного человека улыбку или смех.

Как следствие, понятие смешного конкретизируется только тогда, когда явно говорится, кто именно улыбается или смеется. Тот человек, на которого направлено смешное, всегда должен быть упомянут явно или должно быть по контексту понятно, о ком или о каких людях идет речь. Этого человека или этот тип людей мы будем называть аудиторией или зрителями. Рассуждения о "смешном вообще" кажутся мне бессмысленными. Таким образом, понятие смешного относительно (аудитории). Слово "зритель" подразумевает зрение, а слово "аудитория" подразумевает слух (аудио). Но, как будет видно далее, нет принципиальной разницы между шутками, воспринимаемыми зрением и слухом. Поэтому везде, где мы будем для краткости говорить просто "аудитория" или просто "зрители", мы будем подразумевать "аудитория или зрители".

Если так определить смешное, то смешной будет даже щекотка. Она действительно вызывает смех. Значит щекотка - вид смешного. Мы избавляемся от лишних оговорок и трактуем слово "смешное" так буквально и так просто, как только возможно. Наверное, я еще не раз использую этот прием: буквальная трактовка многих слов приводит к более простым и понятным моделям. От этого они теряют некоторую поэзию и эстетичность, но ведь мы не собираемся напустить художественного тумана? Напротив, мы хотим развеять любой туман, даже красивый.

Слова "юмор", "ирония", "насмешка", "сальность", "ехидство", "шутка", "шуточка", "анекдот", "прикол", "хохма", "язвительность", "сатира", "поддразнивание", "подколка", "острота", "комичное", "комизм", "остроумное", "курьезное", "забавное", "прикольное", "смехотворное" - представляют собой разные варианты понятия "смешное". Они не означают одного и того же. Есть различные оттенки смысла и правила применения для каждого из них. Но эти различия не являются общепризнанными. Поэтому я не буду тратить время на то, чтобы ознакомить вас с моим личным пониманием, чем "подколка" отличается от "прикола". Вместо этого я предлагаю вам, каждый раз, когда вы видите эти слова в моем тексте, понимать их точно так же, как "смешное". А употребление разных слов считать просто желанием избежать корявости речи и бесконечных повторов: "смешно, смешное, смешного...".

Реакцией или эффектом будем называть числовую величину, которая определяет, насколько энергично человек реагирует на шутку. Эта величина, в принципе, может быть измерена, как количество мышечной энергии, затраченной на улыбку, и смех. Наименьшая реакция соответствует едва заметному движению губы. Наибольшая - долгому хохоту с падением под стол. J

Бессознательным или подсознательным будем называть мысленное решение или действие X, если через несколько секунд после X человек не помнит о том, чтобы он за несколько секунд до X запланировал совешить это действие или обдумать это решение. При этом неважно, помнит ли человек само это X или узнал о нем косвенно (например, ему об этом сообщили). Говоря упрощенно, бессознательное - это то, что не запланировано сознательно непосредственно перед совершением. Виды смешного

Мы выделим несколько базовых видов (типов, сортов) смешного. В нашей модели вы позднее обнаружите части, каждая из которых соответствует одному виду смешного. Соответственно, каждому виду будет дано свое название.

Ниже дается краткий обзор этих видов. Это - именно обзор, а не определения, поскольку для определений формулировки недостаточно строгие. Точные определения будут даны в главах, посвященных подробному рассмотрению каждого вида смешного.

1. Притворное смешное.

Этот вид юмора соответствует ситуации, когда человек улыбается или смеется, сознательным усилием растягивая рот в улыбке или издавая звуки. Услышав или увидев нечто, он не обнаруживает внутри себя немедленного желания посмеяться. Но он зачем-то хочет ввести окружающих в заблуждение и сымитировать остальные виды смеха.

2. Рефлекторное смешное.

Действия или слова, вызывающие смех, в результате срабатывания примитивного условного или безусловного рефлекса. Подобно собаке, которая выделяет слюну при виде пустой миски. Это разделение условно, поскольку третий, четвертый и пятый виды смеха также можно без особой натяжки причислить к рефлексам. Мы хотим выделить все причины смеха, и самые простые из них отнести к рефлекторному смеху.

__3. Радость.

Когда человек получает какое-либо удовольствие, или испытывает удовлетворение в связи с достижением цели, то он может выразить радость улыбкой и смехом. Это похоже на "принцип удовольствия" у Фрейда. Отличие состоит в том, что мы будем говорить "удовольствие" в самом буквальном смысле слова - как физическое удовольствие и как самые простейшие эмоции.

__4. Аникс.

Аниксом (от слова "unexpected") или рафинированным юмором будем называть смешное, вызываемое особыми случаями неожиданности. Эти случаи будут детально рассмотрены в модели. Аникс представляет собой наиболее сложный для освоения, но часто и наиболее ценимый тип юмора.

__5. Стеб.

Стебом будем называть смешное, вызываемое особыми случаями унижения. Эти случаи также будут детально рассмотрены в модели.

__6. Бунт.

Бунтом будем называть смешное, для которого требуется обретение свободы вопреки известным ограничениям.

Судя по тому, как определены эти виды смешного, они вполне могут сочетаться друг с другом, что нетрудно наблюдать в жизни. Наложение нескольких типов юмора друг на друга вызывает усиление реакции. Результирующая реакция получается суммированием реакций, соответствующих каждому типу смешного. Для каждого типа реакция может быть оценена по отдельности.

Разделение на типы смешного происходит именно с расчетом на то, чтобы эффекты от каждого типа можно было суммировать. Если какой-то тип X смешного является частным случаем другого типа Y, но эффект от этого X гораздо сильнее, чем от других частных случаев Y, мы этот X выделяем в отдельный тип. Например, бунт является сочетанием слабого стеба и радости. Но эффект от него сильнее, чем от суммы подобного же слабого стеба и подобной же радости. Также аникс и стеб являются частными случаями радости, но эффект от них гораздо сильнее, чем от подобных видов радости. Поэтому для стеба, аникса и бунта мы выделим особенные черты, которые усиливают эффект настолько, что вынуждают выделить их в отдельный тип смешного.

Первые три типа смешного являются "смешным" по нашему буквальному определению слова "смешное". Они вызывают смех и улыбку, но не считаются проявлениями "настоящего" юмора. Будем говорить о них как о примитивном смешном. Создание шуток и анекдотов, вызывающих остальные типы смешного, считается признаком остроумия. Кроме тех ситуаций, когда они возникают случайно. Будем говорить о них как о сложном смешном.

Не следует беспокоиться по поводу того, что здесь есть несколько видов смешного и не будет причины, общей для всех случаев. Когда мы сжимаем пальцы в кулак, то делаем это тоже по самым разным причинам. И это никого не смущает. Если нам будет проще разделить смех на несколько базовых видов в зависимости от причин, то мы это сделаем.

Разные люди реагируют с разной силой на разные виды смешного. В случае исскусственного интеллекта это может быть промоделировано путем введения коэффициента для каждого типа. В случае человека мы можем мысленно уменьшить влияние тех типов, которые не соответствуют характеру или интеллекту аудитории. Таким образом объясняется разная реакция людей на одни и те же шутки. Наилучшие шутки сочетают в себе сразу несколько типов смешного, в результате для большинства людей срабатывает хотя бы один из видов юмора, и реакция бывает ненулевая.

Часть условий являются неявными следствиями тех условий, которые мы еще перечислим или уже перечислили. Например, для того, чтобы человек засмеялся в ответ на определенные ваши слова, надо, чтобы он был в сознании, чтобы он вас слышал и понимал ваши слова. О существовании подобного рода дополнительных условий, которые выводятся из модели ровно за один шаг логического рассуждения, я упоминаю здесь один раз, и больше упоминать не буду. Притворное смешное

То, что вызывает притворный смех, в жизни не принято называть юмором. Однако, взяв для нашей модели буквальное значение слова "смешное", мы, что называется, вырыли себе яму. И теперь вынуждены рассматривать притворный смех наравне с непритворным. Давайте все же не отмахиваться сразу от такой разновидности смеха. А вдруг выяснится что-то полезное?

Притворный смех по данному определению является сознательным. То есть, сначала принимается решение о том, что надо улыбнуться или посмеяться, а потом, как говорится, "исполняется номер". И человек хорошо помнит о том, что он принял такое решение.

В противоположность притворному смеху, обычный смех является бессознательным. Это значит, что после того, как человек начал смеяться, он не может вспомнить, чтобы непосредственно перед этим думал что-нибудь вроде: "а теперь надо посмеяться". Память о своем решении смеяться - является строгим критерием для различения сознательного и бессознательного смеха. При этом не имеет значения, помнит ли человек, что именно ему показалось смешным. Последовательность мыслей во время притворного смеха может выглядеть так: "это не смешно... но надо посмеяться, потому, что... ха-ха". Последовательность мыслей во время непритворного смеха может выглядеть так: "это смешно... ха-ха...".

Думаю, не будет слишком смелым предположением сказать, что разницу можно определить не только мысленным самоанализом, но даже с помощью биохимических или биофизических измерений. Для эксперимента можно взять разные удачные и неудачные варианты аникса. В случае притворного смеха не будет неожиданности и не будет реакции нервной системы на неожиданность - легкого выброса адреналина, резкого изменения показаний полиграфа и тому подобное. Своеобразная идея для диссертации, так сказать J.

Естественно, если мы просто упомянем оба возможных случая: смех сознательный (притворный) и смех бессознательный, то это будет совсем неинтересной тавтологией. Поэтому мы укажем конкретные обстоятельства, которые ведут к смеху притворному (сознательному) и совершенно другие вполне определенные обстоятельства, которые приводят к непритворному смеху.

Приведем примеры притворного смеха.

Артист играет роль, где полагается смеяться.

Политик "натягивает" на свою кислую рожу дежурную улыбку. Вполне осознанно: это полагается по протоколу. Если он делает это по привычке, то см. главу о рефлекторном смешном.

Подхалим хихикает, вторя смеху начальника. Если начальник считает, что сказал что-то смешное, и сам первый смеется собственной шутке, то надо его поддержать. Даже если бессознательная реакция отсутствовала, надо ее сымитировать сознательно, дабы не разочаровывать шутника.

Человек, который выслушал, но не понял анекдот, смеется на всякий случай, когда видит, что смеются другие. Он не хочет, чтобы окружающие догадались о том, что до него "не дошло". То есть, не желает демонстрировать недостаток собственной сообразительности.

Другой человек слышит бородатый анекдот из уст своего друга, и ему не смешно. Но он все же улыбается для того, чтобы не разочаровывать друга, а подбодрить его.

Должны ли мы продолжить это исследование, и решить задачу юмора для притворного смешного? Мне кажется, что нет. Трудно утверждать, что притворный смех действительно интересует исследователей в области искусственного интеллекта или психологии. Не видно никаких сложностей в том, чтобы научить человека притворно смеяться. А роботов научили притворно смеяться много сотен лет назад - когда сделали первую игрушку типа "чертик в коробочке". Таким образом, мы оставляем эту тему, чтобы больше к ней не возвращаться. Рефлекторное смешное

Это - простейший вариант непритворного смешного. Напомним вкратце идею рефлекса. Обычно это понятие у нас ассоциируется с "cобакой Павлова". Ей показывали кусок мяса и включали яркую лампочку. У собаки выделялась слюна. Затем перестали показывать пищу, а только включали лампочку. Слюна все равно выделялась. Говоря просто, рефлекс заключается в том, что в ответ на привычные обстоятельства животное отвечает привычной реакцией. Рефлексы делятся на безусловные (врожденные) и условные (приобретенные). В данном примере выделение слюны при запахе пищи - безусловный врожденный рефлекс, а выделение слюны при включении света - условный приобретенный.

Механизм рефлексов используется для дрессировки животных. Одни животные поддаются дрессировке лучше, другие - хуже. Человека можно просто попросить что-то сделать. Но можно и выдрессировать. Причем, случаи дрессировки людей - явление весьма распространенное. Только люди смотрят на животных с высокомерием - "цари природы" и все такое прочее. Поэтому, дрессировку людей называют как-нибудь иначе. Чтобы не ущемлять самолюбие.

Например, в армии практикуется так называемая "строевая подготовка". Военные не скрывают тот факт, что строевая подготовка необходима для поддержания и воспитания дисциплины. Но редко откровенно объясняют, почему именно так. А принцип прост: дрессировка. Солдат изо дня в день заставляют быстро и бездумно выполнять простые и абсолютно бесполезные действия: шаги, повороты, развороты. Как будто они не умеют ходить и поворачиваться. В условиях военных действий подобные физические навыки совершенно не нужны. Но простые, бесполезные и безобидные движения, ровные ряды и красивая форма - это всего лишь кусок мяса. А что играет роль лампочки? А роль лампочки играет немедленное, автоматическое и бездумное подчинение в ответ на особые "командирские" интонации голоса. В боевых условиях это выглядит так: командир отдает приказ подобным голосом. Солдат немедленно, бездумно и автоматически исполняет приказ. Нетрудно понять, что результаты подобной дрессировки можно применять и во благо, и во вред. Но углубляться в рассуждения о политике - дело неблагодарное, так что перейдем к следующему примеру.

Еще один пример дрессировки: спортивные тренировки в единоборствах. Для успеха, скажем, в боксе важны не только крепкие мышцы и неутомимые легкие. Необходима еще быстрая реакция и точные движения. Тренер показывает спортсмену сначала медленно, как надо уклоняться от определенного удара. Если спортсмен в реальном бою начнет вспоминать все эти объяснения, то "огребет в рыло". Он должен действовать автоматически. Рефлекторно выполнять маневр уклонения в ответ на какой-нибудь признак готовящегося удара. Рефлекс действует намного быстрее, чем сознательное действие и в этом - его несомненная полезность.

И последний пример дрессировки. Воспитание. Маленькому ребенку не хватает ума, чтобы понять, почему нельзя делать то, или почему надо сделать это. Ему при всем желании не объяснишь принципы электричества, почему не следует совать предметы в розетку. Можно сказать, что "тебя током убьет", но как доказать, что именно так и будет? Поэтому у ребенка вырабатывается рефлекс "слушай старших", "папа никогда не врет" (то есть - "верь старшим"). Годы спустя, наступит жестокое разочарование: окажется, что папа врет регулярно, а мама любит отдавать глупые приказы. Но сейчас, пока он маленький, выработанный методом кнута и пряника рефлекс "слушать старших" много раз спасет ребенку жизнь.

Теперь, вы, надеюсь, поняли, что дрессировка людей - дело обычное и неизбежное, только оно обтекаемо именуется "воспитанием", "тренировкой", "дисциплиной" и "привычкой". Смех - действие бессознательное, поэтому для него тоже возможна дрессировка; и смех может быть вызван простым механизмом рефлекса.

Безусловный рефлекс, вызывающий смех у детей,- реакция на щекотку. У взрослых он часто исчезает совсем, или реакцией становится не смех, а раздражение.

Условный рефлекс, вызывающий смех или улыбку,- реакция на зрелище других смеющихся людей или звук смеха. Когда смеется несколько человек, то окружающие тоже начинают улыбаться или смеяться, подчас вообще без какой либо иной причины. Известен прием, когда в нужных местах аудитории прокручивают звукозапись со "смехом зала". Если к этому прибавить еще одну из причин притворного смеха (смеяться, чтобы другие не подумали, что "не дошло"), то получается сумма двух эффектов. Каждый из них может быть довольно слабым. Но в результате, когда они есть, то остается добавить совсем немного: не очень смешной стеб или аникс чтобы получить реакцию в виде смеха. Правда, некоторые люди смеются, что называется, "очень заразительно", а смехом других можно пугать детей J

Еще один условный рефлекс, вызывающий смех,- ощущение усталости дыхательных, лицевых мышц, слезящиеся глаза, не успевшая слететь улыбка и прочие остаточные ощущения от недавнего собственного смеха. Во время комического представления зрители, что называется "разогреваются", так что можно заметить в конце представления более сильную реакцию, чем в начале.

Еще один условный рефлекс, вызывающий улыбку,- воспоминания о собственном смехе при виде какого-то человека, с которым связано очень много смешного. Известный юморист или артист заранее вызывает улыбку.

Еще один условный рефлекс, стабильно вызывающий улыбку,- вид маленьких детей или маленьких млекопитающих. В их присутствии постоянно работает механизм стеба, который будет рассмотрен позже. Так что вырабатывается условный рефлекс: улыбка уже при виде ребенка.

Ниже мы поговорим о смехе и улыбке в результате радости. Если некий человек, какая-то игра, какое-то занятие или характерный образ постоянно связан с получением удовольствия, то при виде этого человека, при подготовке к этой игре может возникнуть рефлекторная улыбка.

В целом принцип рефлекторного смеха заключается в том, что воспроизведение простых ощущений, которые постоянно (или очень часто) вызывают улыбку и смех, способствует новым улыбкам и смеху.