Часть 4

Люди пропадают на острове, где царит вечное лето. Неужели у них нет никакого выхода? Он должен быть найден! Раста, казалось, знали его. Постепенно все больше и больше людей присоединялись к ним, хотя это было не так-то легко. В другой своей песне John Holt рассказывает, как полицейские объявили охоту на раста – с вертолетов они следили за ними и посылали солдат для борьбы с ними. Раста отвечали тем же самым – еще в 1960 году, когда полицейские сделали попытку подняться в горы западнее Кингстона, они были сбиты с ног револьверным огнем. Это была расплата за ту “свободу”, которой добивалось правительство Ямайки. Была ли она нужна?

Некоторые Rude Boys придерживались тех же взглядов, что и раста, но большинству из них было все равно – они считали, что светлое будущее для них не наступит никогда, кто бы о нем ни говорил. Им хотелось стать хоть кем-то здесь и сейчас, в то время, как общество отказывалось не только обратить на них внимание, но даже признать само их существование в этом мире. Поэтому стать таким, как Rude Boys, означало заставить других признать тебя, даже если они считали, что ты никто.

Одежда, которую выбрали для себя Rude Boys, была одеждой гангстеров из фильмов, их героями были James Bond и Al Capone, он же Scarface. Образ головорезов, которым все нипочем, был показан в таких фильмах, как “Океан 11″ и “007″. К нему добавлялась внешность героев вестернов, которые тоже вели не очень хороший образ жизни. В том, как Rude Boys изменяли себя, они были подобны первым скинхедам. Но они шли гораздо дальше – с помощью одежды им удалось выразить не только свое положение в обществе, но и свое настроение. Они были на грани срыва. Затишье перед бурей – именно так следовало понимать резкое сочетание черного и белого цветов.

Как можно видеть на обложках ямайских пластинок, Rude Boys носили короткие штаны – они нарочно подрезали их так, чтобы все могли видеть их старые ботинки. Они натирали ботинки до блеска, и это было их вызовом окружающему миру – бессильным криком, потому что у них не было возможности достать что-либо лучше. За те $50, что стоили новые ботинки, на Ямайке можно было приобрести целый дом. Ни у кого не было таких денег.

Приходя слушать музыку, которую ставили звуковые установки, Rude Boys танцевали намеренно медленно и угрожающе, затевая драки безо всякой на то причины. Только так они могли отвести душу и обратить на себя внимание. Только так они могли добиться того, чтобы люди их заметили. Должно быть, Duke Reid и сам не ожидал, что они начнут слушать его музыку, но появление рокстеди означало признание Rude Boys. Теперь каждая звуковая установка могла поставить то, что им нравилось, и они стали полноправными участниками сцены. Слова песен подбирались соответствующие – такие, чтобы под них было приятнее пить ром и разбивать пустые бутылки.

Таких песен было много. Derrick Morgan приветствовал Rude Boys в своих песнях, говоря, что быть таким – это значит найти себя, быть кем-то в этом мире. Slickers, известные скинхедам под именем Pioneers, говорили, что эти ребята ведут себя так плохо, как только это возможно – но им это нравится, а это самое главное. Joe White пел, что Rude Boys есть повсюду, от одного берега острова до другого, и что с каждым днем их становится все больше – скоро кроме них никого не останется. Группа Clarendonians рассказывает нам, как Rude Boy был брошен в тюрьму, группа Pyramids повествует о том, как Rude Boy был застрелен полицейскими и все его жалели. А Wailers даже выпустили пластинку для звуковой установки Coxsone, запечатлев себя на ее обложке в облике Rude Boys.

Как ни странно, среди всего, что происходило на улицах, у кого-то еще оставалось желание ее играть. Вслед за рокстеди появилась музыка регги. Говоря о ней, принято использовать название “раннее регги”, “early reggae” или “reggae steadae” – последнее название есть искаженное слово “rocksteady”. И сама по себе история этой музыки очень и очень показательна. Началась она с того, что вокалист группы Maytals, которого звали Frederick “Toots” (“Зуб”) Hibbert, вышел на свободу после двух лет заточения за решеткой, куда он попал по обвинению в распространении марихуаны.

Зуб был невиновен – полицейские на самом деле искали не его. Он и не понял сначала, за что его схватили. Но свидетелей у него не оказалось, стражи порядка показали на него, и он оказался в тюрьме. После этого его группа два года играла под разными именами, и после его освобождения музыканты дали волю своим чувствам. И радости от полученной их вокалистом и всем островом свободы в их песнях уже не было.

Вокалист Maytals был схвачен по ошибке – марихуану он никогда не продавал. Но после двух лет заключения он стал не только курить ее, но и всячески содействовать ее распространению. Назло властям, бросающим людей за решетку и не желающим разбираться, в чем дело.

Песни Maytals были каким-то издевательством над окружающим порядком вещей, если все происходившее тогда можно было назвать порядком. И Зуб словно бросал вызов окружающему миру, в его словах сквозила холодная ирония. Можно вспомнить еще одну песню, “Monkey Man”, в которой благочестивый папаша взывает к своей дочери: “Ты с негрой целовалась, мне соседи рассказывали – и не стыдно тебе, ведь он же обезьяна”. Maytals записали эту песню далеко не с первого раза – очень уж Зуб старался сделать голос похожим на тот, что бывает в подобных случаях у подобных родителей. Надо ли говорить, что на Ямайке, в стране людей с темным цветом кожи, такие песни вызывали только смех.

Rude Boys воспринимали эти песни как свои отраженные в музыке жизни. Рокстеди и регги были для них неразделимы – и были неотделимы от них самих. Музыка не могла существовать отдельно от сцены, а звуковые установки были той сценой, на которой выступали сами же зрители. И Rude Boys требовали песен, которые могли бы их развлечь. “Пиво, девки, драки”… Терять им было, в общем-то, нечего.

Clancy Eccles, игравший вместе с группой Dynamites, записал песню под названием “Open Up”, то есть “В расстегнутой рубашке”. Песня в подробностях рассказывает про то, как Rude Boy разглядывает пробегающих девчонок, за что они ему нравятся и что он при этом думает, а голос, которым поет Clancy Eccles, вполне соответствует настроениям его героя. Стыдно кому видно? Да ничего подобного!

Вскоре после этого Max Romeo и группа Hippy Boys (они же Charmers, Reggae Boys и Upsetters) исполнили песню под названием “Wet Dream”, то есть “Мокрое Сновидение”, с еще более откровенным содержанием. “Каждый вечер, засыпая, я вижу во сне такую… мечту. Эх, люблю я это дело!” Причем ритмы были подобраны так, что четко соответствовали словам. Песня имела успех по обе стороны океана. Всего было выпущено почти 250 000 пластинок с записью “Wet Dream”. На Ямайке ее слушали Rude Boys, в Англии – скинхеды. Впоследствии Max Romeo стал исполнять более серьезную музыку, записывая раста-регги вместе с Lee Perry.

И уж никак нельзя забыть рокстеди-группу Pyramids, которую скинхеды знают под именем Symarip, записавшую даже целый рассказ под музыку со словами: “Мы едем на праздник в Радужный Город. Как много доступных черных девок живет там”. В конце песни беспризорники кричат: “Ах, какая красивая девочка, вон та, с ленточками”, и слышен голос ведущего, должно быть, знатока и большого ценителя черных карибских девок – начинайте ребят, приехали.

Все эти пластинки сразу же появлялись в Англии. Моды и скинхеды были в восторге от этих песен – они были уверены, что ямайские исполнители сочиняли свои песни именно для них. Звуковые установки, подобные тем, что были на Ямайке, пользовались у них огромным успехом – скинхеды приходили слушать рокстеди и регги каждый вечер и веселились от души. Песня про мокрые сновидения была под строгим запретом в Англии, но это только подтолкнуло их к тому, чтобы идти в доки за этой пластинкой. Неудивительно, что вскоре рокстеди и регги стали уже и записывать для них – точно так же, как для ямайских Rude Boys.

Песню, похожую на ту, что рассказывала про поезд в радужный город, записал Laurel Aitken, уже именно для скинхедов – она называлась “Skinhead Train”. К тому времени Laurel, приехавший в Англию еще в 1960 году, был уже хорошо знаком с ними и знал, что они хотели услышать. Появились и другие песни, в словах и названиях которых замелькало слово “skinhead”. Вот только самый краткий список:

Skinhead Girl, Skinhead Moonstomp, Skinhead Jamboree – Symarip – Trojan Reggae Fever – Pioneers – Attack Skinhead Train – Laurel Aitken – Nubeat Moon Hop, A Night At The Hop – Derrick Morgan – Crab Hippopotamus – Desmond Dekker – Trojan Skinhead A Message To You – Desmond Riley – Down Town Skinhead Moondust, Skinheads Don’t Fear – Hot Rod All Stars (Cimarons) – Torpedo Skinheads A Bash Them – Claudette & the Corporation (Laurel Aitken & Claudette) – Grape

И это далеко не все песни – было множество мелодий без слов, предназначенных для того, чтобы ставить их скинхедам. Например, в песне под названием “Skinhead Revolt” было всего два этих слова, а в песне “Liquidator” вообще не было слов. Пользовались успехом и те пластинки, что были записаны ранее на Ямайке – они издавались повторно. Сначала кроме R&B и Blue Beat регги начали выпускать компании Pama и Trojan, а затем – все, кому не лень. Что же до первых выпускающих компаний, то в 1969 году они стояли на вершине успеха, и Trojan Records, названная так в честь ямайской звуковой установки Trojan, была лучшей из них.

В 1969 году Leslie Kong и Desmond Dekker записали песню “Ah It Mek” с мелодией рокстеди и ритмами регги. Эта песня была подлинным шедевром – прекрасную мелодию дополняли гитары, контрабас и несколько духовых инструментов. Этой музыкой можно было наслаждаться так же, как глотком доброго пива – звук покрывал весь слышимый спектр, мелодия взлетала куда-то в поднебесье и падала вниз наподобие водопада. Но “Айтмек” была только пробой пера – за ней последовала песня “Israelites”, рассказывающая об освобождении от рабства. “Israelites” достигла второго места в английском хит-параде и была признана одной из лучших песен 1969 года. А сколько пластинок с ней разошлось по странам Европы, вообще никто не считал.

Desmond Dekker, работавший на стройке в Кингстоне и записавший в Beverly’s свои лучшие песни, создал образ подружки скинхеда, впоследствии повторенный Symarip. В песне “It Mek” он признавался ей в любви и говорил, что никогда еще не видел такой красивой девушки. Ее голос похож на ледяную воду в жаркий солнечный день, она проводит большую часть времени на улице, лазает по крышам и через высокие заборы и иногда падает с них. Desmond некоторое время следил за ней, а когда она в очередной раз свалилась в крапиву, бросился ей на помощь.

В тот вечер, когда Desmond Dekker выступал в Англии, в клубе не осталось свободного места. Desmond очень волновался и стремился произвести впечатление на своих слушателей. Перед выступлением он просил подобрать ему точно такую же одежду, которую носят Rude Boys на Ямайке. Костюм нашли довольно быстро, но его владелец отказался делать штаны короче. В конце концов его все-таки удалось уговорить – Desmond добился своего, и штаны были укорочены даже сильнее, чем требовалось.

В тот вечер, когда Desmond Dekker выступал в Англии, в клубе не осталось свободного места. Desmond очень волновался и стремился произвести впечатление на своих слушателей. Перед выступлением он просил подобрать ему точно такую же одежду, которую носят Rude Boys на Ямайке. Костюм нашли довольно быстро, но его владелец отказался делать штаны короче. В конце концов его все-таки удалось уговорить – Desmond добился своего, и штаны были укорочены даже сильнее, чем требовалось.

Теперь недоставало только черного скинхеда, который вырос бы в Англии и начал бы играть регги в конце 60-х годов. И такой парень был – Robert Thompson, он же Dandy Livingstone. Он приехал в Англию когда ему было 15 лет. Dandy никогда не учился музыке, но прекрасно чувствовал ритмы и с легкостью придумывал мелодии для песен. Он сочинил такие гимны Rude Boys, как “Troubles In The Town” и “A Message To You Rudy” и выпустил песню “Red Red Wine”, которую исполнил Tony Tribe. Для скинхедов была написана песня “Reggae In Your Jeggae”, где Rude Boy пристает к девке и обещает научить ее танцевать регги – так… так… и вот так. Это будет очень приятно! Услышать по радио эту песню было нельзя – ее немедленно запретили.

Затем Dandy Livingstone и его приятель Desmond Riley песню под названием “Skinhead A Message To You”, в которой говорили, что настоящие скинхеды не дерутся, не пьют пиво, не курят гандж и не хватают девок за сиськи, нет, нет, никогда-никогда! И ты вот тоже. Должен быть хорошим ребенком. А в ответ слышался визг: “Да отстаньте вы от меня, я никакой не скин а Иоанн Креститель нахуй, меня так зовут! Я хороший, мне уже хорошо!” :-)

Те, кто следовал за первыми модами, вели себя так, словно открыли целый мир. Скинхеды знали, что на самом деле происходило на Ямайке, и Rude Boys были предметом подражания для них. И те и другие принадлежали к одному общественному классу, и жили рядом, и развлекались одинаково. И скинхеды и Rude Boys знали, как лучше всего выразить свое происхождение и общественное положение – они делали это с помощью одежды. Ботинки и подтяжки можно было увидеть повсюду.

В дополнение ко всему прочему Rude Boys разработали свой собственный язык, на котором и разговаривали. Он появился под влиянием карибского языка под названием “patios” и отличался от настоящего английского так же сильно, как, например, русский отличается от санскрита. Он звучал в песнях “It Mek” (Desmond Dekker), “Reggae Fever” (Pioneers), “Reggae In Your Jeggae” (Dandy Livingstone), а также в песнях “Landlords And Tenants” и “Jamboree” (Laurel Aitken).

Можно вспомнить такие слова, как “bash” (“столкновение”), “bang-a-rang” (“грохот и беспорядок”), “woe” (“завывание”), “cuss-cuss” (“драка”), “yaga-yaga” (“разбойники”) и “ratchet” (“складной нож” – оружие разбойника). А также бесчисленные названия травы, привозимой с острова. Появилась и охота, подобная той, что вели ямайские Rude Boys. Нападение на хиппи называлось “hippie bashing”, но хиппи были засранцами, с ними и связываться было противно. Те, кому нравилось насилие, нападали на пакистанцев (“coolie bashing”).

Примерно в это же время появились и книжки про скинхедов, где юмор и вымысел перемешались уже так, что стали неразличимы. Их сочинитель скрыл свое имя, подписавшись как “Richard Allen”. Книжки эти никак нельзя было назвать приличными и они мало соответствовали действительному положению дел, но “игра в скинхедов” давно уже перестала быть “игрой только для взрослых”. Герой этих книжек, Joe Hawkins – юная бестолочь, его любовь к жизни не идет дальше девок и мордобоя. Мир его прост, но он хороший парень, и вы можете быть уверены, что он выберется изо всех передряг, ни на мгновение не потеряв чувства собственного достоинства. Если Joe не на улице, то он в постели с очередной своей подружкой – и все, понеслась. Дальше можно было уже не читать, но каждый хотел бы оказаться на его месте, и все читали.

Все встречаемые им девочки – давно уже не девочки, и все они имеют очень скользкие ноги. Поэтому все, что они могут сделать, увидев такого замечательного Скинхеда – это рухнуть под ноги Joe. Он молод и неопытен, и залезает на свою жертву далеко не с первого раза, но после этого не дает ей отдохнуть в течение нескольких часов. Через час она пытается оттолкнуть его, но Joe нажимает посильнее. Через два часа она требует воды, но не в меру сообразительный Joe подхватывает ее под коленки и вонзает так хорошо, что любые попытки остановить его становятся бесполезными. И тогда он получает удовольствие, ведь он – Настоящий Скинхед! И это продолжается еще долго.

Не каждый читатель этих книжек мог похвастаться такими способностями, но все были уверены – оказавшись на его месте, они бы вели себя точно так же. И мало кто понимал, что ребенка по имени Joe и эти его веселые приключения придумал уже взрослый человек, который сам ничего этого не имел. Сам-то этот “Richard Allen” спал только со своей женой. Вероятно, послушав рокстеди и регги, он воспринял скинхедов как бездельников, которые только и делают, что дерут девок или дерутся сами. Он сам никогда не бродил по улицам Волшебной Страны Скинхедов, о которой рассказывал другим.

Но есть и другие источники, прежде всего – музыка. Черные исполнители хорошо знали нравы тех, кто приходил их слушать, и многое могли бы рассказать о них даже сегодня. Рокстеди, регги, ска – эти старые пластинки содержат гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд.

Как рассказывает Laurel Aitken в песне “Skinhead”, когда первые скинхеды проходили по улице, все замирали в изумлении – ни один человек не мог бы выглядеть так же, как они. Derrick Morgan рассказывает в песнях “Moon Hop” и “Night At The Hop”, что скинхеды танцевали регги и рокстеди так увлеченно, что могли запрыгнуть прямо на Луну – ведь она была так близко, и они могли бы достать до нее рукой. А ямайский исполнитель Lloyd Charmers сказал просто: “мы свободны как никто другой в этом мире, а ты, парень, если не был одним из нас – ты никогда и не жил”.

“В Англии моды слушали ритм-н-блюз и соул, на Ямайке их ровесники слушали ска и рокстеди. Одни не сильно отличались от других. Через год все смешалось.”

Прославление скинхедов ямайскими исполнителями и книжками вроде “Skinhead” привело к еще большему распространению субкультуры и постепенному изменению “правил игры” в них: тебе надо было только надеть подтяжки и пару ботинок – и ты уже мог считать себя скинхедом. Но все было не так просто – возникновение скинхедов было следствием появления в Англии черных рабочих с Ямайки, занесения туда их образа жизни и их музыки, а они вряд ли приехали бы на север просто так. Причиной их появления было разрушение целого мира – люди, которые в нем жили, оказались разбросаны так далеко. И пока на севере дети улиц открывали для себя этот волшебный мир, слушая записи предшествующих лет, Ямайка терпела одно бедствие за другим.

Настроение “Israelites” и “54-46″ повторяла песня “Prisoner of Alcatraz” (Pyramids), затем появились “Is It Because I’m Black?” (Ken Boothe) и “Barbabus” (G.G. All-Stars). В это время жизнь Острова Сокровищ зависела даже от капризов природы. Песня “Too Hot” – не только гимн Rude Boys, она говорит еще и о том, что в середине 60-х годов в Карибском море началась многолетняя засуха. “Too hot, this town is too hot!” – за несколько лет солнце спалило остров, и делать там после этого стало уже нечего.

Каждый, кто задумывался о том, как можно предотвратить падение в пропасть, понимал, что единственный верный путь – это объединение усилий, а для этого могла бы подойти религия растафари. Пойти дорогой “большого мира” Ямайка не могла, получался замкнутый круг: “нет производства – нет работы – нет производства”. К тому же, путь Вавилона предполагал угнетение одних людей другими, поэтому в любом случае он не мог быть принят. Надо было что-то делать, и чем скорее, тем лучше.

Взгляды раста распространились уже настолько, что музыканты стали выпускать пластинки под соответствующими именами – название “Pyramids” пришло из все той же легенды о вавилонских пирамидах, хотя сама группа сочиняла только песни для Rude Boys, а затем, в Англии, скинхедовские гимны. Точно так же было подобрано название для еще одной группы – Ethiopians, музыканты которой и сами разделяли взгляды раста, и других старались приобщить к этой религии. Ethiopians были первыми, кто использовал значки раста на обложках своих пластинок.

И эта пластинка рассказывает про поезд, который едет в дальние страны. Песня “Train to Skaville”, что можно перевести как “Поезд в город ска”, была выпущена в 1967 году, и все остальные похожие песни были ответом на нее. Каждый исполнитель развивал этот образ по-своему – кто пел про Rude Boys, кто про скинхедов, а ближе всего к первоисточнику стоял Derrick Morgan с песней под названием “Reggae Train”, где после города ска этот поезд продолжает свой путь по всему миру.

Поезд, который мчится навстречу другой жизни – вот о чем пели первые группы, называвшие себя последователями раста. В том же 1967 году Melodians выпустили сразу две песни с названиями “Jah Reggae” и “Rivers of Babylon”, в которых взгляды раста были уже очевидны. В песне про “Реки Вавилона” был использован карибский ритм “легкий удар”, применявшийся в рокстеди, ключевым словом в ней было “captivity”. Настанет день – и пирамида рухнет…