1.2. Экономика отраслевых рынков: этапы развития научной парадигмы

Следуя сложившимся в литературе традициям и отдавая долж­ное теоретико-прикладным результатам ученых, которые в свое время заложили фундамент данного нового научного на­правления, основное внимание в курсе мы будем уделять тому, что может быть названо «зг.аг.е о( агг.», т.е. современному со­стоянию этого направления. Одновременно, принимая во вни­мание важный для научного анализа принцип плюрализма мнений, знакомство с сегодняшним состоянием науки и ее при­кладными рекомендациями будет проводиться с учетом реаль­но сформировавшихся различных подходов и часто альтерна­тивных позиций.

Осмысление процесса развития предметной области ЭООТР, решаемых ею задач и применяемых методов позволя­ет выделить следующие взаимосвязанные этапы:

• первый этап — «закладка» научного фундамента (вклю­чая классическую и неоклассическую теории фирмы и микроэкономики в целом);

• второй этап — формирование ТОР как самостоятель­ной научно-прикладной и вузовской дисциплины (1930-1960-е годы), который получил у Ж. Тироля на­именование «первой волны»;

• третий этап — развитие ЭООТР как теоретико-приклад­ной и вузовской дисциплины, именуемый Ж. Тиролем «второй волной», который заложил основы новых подхо­дов к исследованию;

— четвертый этап — современный. Рассмотрим эти этапы более подробно.

Этап «закладки» научного фундамента. Данный этап при­нято связывать, прежде всего, с именем А. Смита. Однако с учетом выделенных выше акцентов в объекте ЭООТР, вклю­чая анализ соотношения монополии и конкуренции, форми­рование научного фундамента ЭООТР имеет без преувеличе­ния тысячелетнюю историю. Уильям и Джоанна Шеферд об­ращают в этой связи внимание на Кодекс царя Вавилонии, Хаммурапи (НатпшгаЫ), который был принят около 2100 г. д.н.э. и в котором имелись ссылки на монополистическую дея­тельность. К моменту принятия этого Кодекса, история моно­полизма уже насчитывала несколько столетий. В период, предшествовавший классическим городам-государствам в Греции, с началом развития предпринимательства также воз­никла необходимость противодействия попыткам установить контроль над рынками. В античной Греции эпохи расцвета (480-420 годы д.н.э.) стали вырабатываться специальные пра­вила, предотвращающие эксплуатацию монополиями эконо­мической власти в обществе. Усилия по научному осмысле­нию этого феномена предпринимал и Аристотель, обсуждав­ший в своих трудах монопольное поведение единственного продавца на рынке и возможность повышения им цен на 200% (347 год д.н.э.). В нашу эру, в 483 г., римский император Хено (Хепо) своим указом ввел запрет на формирование монопо­лий и ценовые соглашения. Сходным по задачам, но более ус­пешным с точки зрения практической реализации был Кодеке Юстиниана (533 г.) [подробнее см.: 8перЬегс1 ДУ.С, ЗЬерЬеп^.М., 2004. Р. 19].

Обращаясь к более близкому для нас времени, разумеется, нельзя обойти вниманием вклад Адама Смита. Благодаря своему труду «Богатство народов», он не только стал создате­лем классической экономической теории с ее акцентом на свободную торговлю и регулируемые «невидимой рукой» рынки, но и предупреждал об опасности сговоров участников рынка, в том числе тайных, в целях повышения цен. Далее, при перемещении из XVIII в XIX в. внимание должно остано­виться на результатах, которые были получены французским философом и математиком Августином Курно в области ис­следования рыночных равновесий, включая выработку олиго-полиями (точнее, дуополиями) стратегий по определению эффективного объема производства [Соигпог, А., 1838]. В этом же ряду находятся относящиеся к концу XIX столетия исследования Бертрана, предложившего модель, в которой принятие решений на олигополистических рынках осуществ­лялось не в отношении объема производства, а применительно к цене [Вег1гапс1 ]., 1889]. Завершает этот почетный перечень А. Маршалл как создатель на рубеже XIX и XX столетий не­оклассической микроэкономики с ее акцентом на исследование рынков совершенной конкуренции.

Модель совершенной конкуренции, хорошо известная из курсов по микроэкономике, базируется на ряде известных предпосылок (см. также п. 2.2), при соблюдении которых и дос­тижении равновесия фирмы могут заработать лишь «нормаль-ну?о» прибыль. Если какая-то фирма не достигает такого ре¹ зультата (например, будучи не способна производить продук­цию при эффективном использовании ресурсов), то она вытес­няется с рынка. В этом смысле совершенная конкуренция дисциплинирует производителей: все остающиеся на рынке фирмы обязаны выдерживать уровень эффективности, соот­ветствующий современной технологии.

Ряд авторов уже в рамках неоклассического анализа стали заниматься отличными от совершенной конкуренции рыноч­ными структурами. В их числе А. Маршалл (1890) и П. Сраф-фа (1926), которые сформулировали общие подходы к исследованию монополии. К их числу относится важный вывод о том, что, если средние издержки фирмы (ауега§е созг. — А С) падают с увеличением объема производства, то это может указывать на эффективность деятельности монополии (этот вывод справед­лив, если данная экономия издержек реализуется потребителя­ми в виде сниженных цен). Если же монополия эксплуатирует свою рыночную власть путем ограничения объема производства, получая в результате прибыль выше нормальной, то она оказы­вает негативное воздействие на общественное благосостояние.

Изучение монополии, как и ее сопоставление с конкурент­ной рыночной структурой, включая соответствующие эффекты благосостояния, проводилось также в конце XIX — начале XX столетий Джоном Кларком и Чарльзом Баллоком. Объектом специального внимания Дж. Кларка (1887) были волны слия­ний, их воздействие на монополизацию экономики, а также теоретическое обоснование антитрестовского законодательст­ва. Ч. Баллок (1901) получил широкую известность за анализ свойственных монополиям эффектов благосостояния, как и экономии от масштабов производства и ее пределы. Анализ различных рыночных структур, включая принятие по ним предприятиями рыночных решений, уже на новом уровне был поддержан и развит Э. Чемберлином и Дж. Робинсон, чья на­учная деятельность ознаменовала, по выражению Ж. Тироля, формирование первой волны в ЭООТР.

Этап формирования ЭООТР как самостоятельной науч­но-прикладной и вузовской дисциплины. Эдвард Чемберлин (1933) и Джоан Робинсон (1933) (под воздействием идей Мар­шалла и Сраффы) объединили ранее бывшие отдельными тео­рии монополии и совершенной конкуренции и сформулирова­ли теорию, несовершенной конкуренции с ее подразделением на два базовых случая: монополистической конкуренции и оли­гополии. Конкуренция на этих рынках может принимать раз­личные формы: от жесткой ценовой конкуренции, приводящей к существенным потерям, до ценового сговора, при котором фирмы принимают согласованные решения в отношении объе­ма производства и цен.

Развивая модель монополистической конкуренции, данные авторы сконцентрировали внимание на анализе взаимоотношения между рыночной структурой отраслей экономики, с одной стороны, и ценами и прибылями, с другой [СЬатЬегНп Е., 1933; КоЫпзоп Т., 1933]. Эти исследования и послужили непосредст­венным толчком для выделения в рамках экономической науки новой дисциплины «Экономика (организация) отраслевых рынков». Еще не будучи полностью оформлена, она стала пре­подаваться с 1936 г. в Гарварде в качестве университетского курса Э. Чемберлином и Эдвардом Мэйсоном (1939). К этому времени был разработан ряд важных понятий ЭООТР, включая вопросы ценовых стратегий, коалиционного и некоалиционного (соНизпге апс! поп-соПизгге) поведения и др. С опорой на эти ре­зультаты несколько позже была сформирована знаменитая «структура — поведение — результативность» (ЗСгасШге — Сопйис! — РеНЪгтапсе) парадигма (СПР, или 5СР, парадиг­ма), которая легла в основу первой волны ЭООТР.

Эта первая волна ЭООТР, охарактеризованная Ж. Тиролем в качестве традиционной [Тироль Ж., 2000. Т. 1. С. 1], более или менее в завершенном виде была сформирована в 1950-1960-е годы и имела в тот период преимущественно при­кладную направленность. Что касается теоретических корней, то они были связаны с Гарвардской научной школой и с имена­ми уже известных нам Э. Мэйсона [Мазоп Е„ 1939, 1949], а также Джо Бейна [Ват Д., 1958].

3. Базовая парадигма экономики отраслевых рынков Первичная задача данных авторов состояла в анализе рын­ков для поддержки политических решений различными поли­тическими актерами, включая государство и его институты, ко­торые относились в тот период, прежде всего, к области конку­ренции. Этим ЭООТР позиционировала себя первоначально как преимущественно эмпирическая дисциплина, представ­ляющая в форме кейсов анализ отдельных отраслей экономики или их перекрестное сравнение.

В центре данного подхода находилась уже отмеченная нами парадигма, базирующаяся на следующих идеях. Экзогенно за­данная структура некоторого рынка, под которым понимает­ся отдельная отрасль или некоторое предприятие (например, олигополия), определяет эндогенный тип рыночного поведения вовлеченных в нее актеров (например, ценовой сговор пред­приятий), что в свою очередь детерминирует результаты

функционирования рынка и предприятия (скажем, высокий уровень прибыльности) (рис. 1.2).

Рис. 1.2. Базовая парадигма экономики отраслевых рынков «структура — поведение — результативность»

Параметры рыночной структуры, с учетом современных представлений, содержат основные, определяемые экзогенно, элементы, которые должны приниматься во внимание пред­приятием при формировании и реализации его деловой поли­тики.

Параметры, определяющие рыночную структуру:

1. количество производителей/покупателей на рынке, степень концентрации производителей, распределение рыночных долей, а также степень вертикальной интеграции в рамках цепи создания стоимости;

2. экономические признаки продукции, например, ее качество, степень дифференциации, близость к субститу­там;

3. структура производства и структура издержек пред­приятий (экономия от масштаба, сетевые преимущества, субаддитивность и т.д.);

4. обеспеченность информацией, рыночная власть по­купателей, условия, определяющие покупательный спрос (тренды, циклические и сезонные колебания);

5. барьеры входа и выхода с рынка, связанные (погру­женные) издержки и т.д.

Эндогенные переменные (рамочные условия) определяют поведение предприятий.

Параметры, задающие поведение предприятий:

1) стратегии в области ценообразования, по установле­нию объема продукции и ее качеству;

2. стратегии в области инвестиций;

2. активность в области продуктовой дифференциации и рекламы;

2. усилия в области исследований и разработок;

2. стратегии в области вертикальной интеграции и ди­версификации;

3. стратегии в области образования альянсов, слияний и поглощений.

Из параметров, задающих поведение предприятия, в итоге вытекает результат деятельности предприятия и рынка.

Параметры, определяющие результативность предприятий и рынков:

1. прибыльность компании;

2. рост продаж;

3. качество продукции и услуг;

4. технологический прогресс;

5) производственная эффективность* и аллокативная эффективность**.

* Производственная эффективность служит мерой либо: а) выхода фирмой на максимальный, технологически достижимый уровень произ­водства при использовании имеющихся ресурсов, либо б) мерой приме­нения наиболее эффективной комбинации факторов производства для производства желаемых объемов.

** Аллокативная эффективность оценивается с позиции того, обеспе­чивается ли в ситуации рыночного равновесия максимизация обществен­ного благосостояния.

Для формирования ЭООТР с учетом обоснования ситуа­ций, где целесообразно государственное вмешательство, принципиальное значение имел проведенный в середине 1950-х годов Чемберлином анализ рыночного равновесия в долгосрочной перспективе. Как было показано автором, при предположении, что, во-первых, все фирмы преследуют цель максимизации прибыли и, во-вторых, существует свободный вход и выход на определенный рынок, т.е. при ослаблении пред­посылки о фиксированном количестве фирм на рынке, получается следующий результат. Цена в долгосрочной перспекти­ве устанавливается в точке ее равенства средним издержкам производства. Эти средние издержки включают «нормальную прибыль», т.е. прибыль, которой соответствует отдача на ка­питал, как раз достаточная для удержания компаний на дан­ном рынке. Этим достигается долгосрочное «равновесие» в том смысле, что при такой ситуации будут отсутствовать сти­мулы для сторонних компаний войти в данный рынок, а рабо­тающим на рынке фирмам — покинуть его [СЬатЬегНп Е., 1957]. Этот вывод относился в полной мере и к рынку с моно­полистической конкуренцией.

Существенное значение данного результата для ЭООТР за­ключалось в следующем. При принятии предположения о при­чинной зависимости в рамках традиционной СПР парадигмы, т.е. от структуры к поведению и далее — к результативности, для целей экономической политики достаточно исследовать лишь взаимоотношения между структурой рынка и его резуль­тативностью. Что касается поведения фирм, то при таком подходе оказывается достаточным лишь предположение об их стремлении к максимизации прибыли. В итоге применения этой логики выходило, что если на определенном рынке (имеющем ту или иную рыночную структуру) наблюдается си­туация, когда фирмы присваивают повышенную (превышаю­щую «нормальную») прибыль, то это является отражением не­совершенства рыночной структуры и должно служить сигна­лом для государственного вмешательства.

Представленная Чемберлином модель рынка, включая обос­нование государственного вмешательства в целях корректиров­ки несовершенств рыночных структур, легла в основу научного направления, известного как Гарвардская школа в ЭООТР. * Подход Чемберлина далее продолжил и развил в рамках того, что получило название структуралистской позиции, Джо Бейн. Данное наименование явилось следствием того значения, кото­рое сторонники этого направления придавали анализу рыноч­ных структур и их определяющей роли в исследованиях по ЭООТР. Исходным предметом рассмотрения, по Ёейну, яви­лось не отдельное предприятие, а отрасль индустрии или соот­ветственно сферы услуг. Что касается результатов функционирования рынка, то они, согласно логике Бейна, могут быть пря­мо выведены из рыночной структуры. В прикладных исследова­ниях это часто приводило к тому, что через анализ рыночного по­ведения специалисты просто «перепрыгивали» (см. рис. 1.2). Типичным примером такого образа действий, широко приме­няемого и сегодня, является регрессионный анализ, посредством которого оценивается и интерпретируется корреляция между уровнем выручки, с одной стороны, рыночной долей, рыночны­ми барьерами, а также концентрацией рыночной власти — с другой.

Базовый подход традиционной ЭООТР, следуя за Ж. Тиро­лем [Тироль Ж., 2000. Т. 1. С. 1, 2], может быть охарактеризо­ван с помощью следующего отношения:

ж₍~/(ск:,ве ,,...).

Здесь л ₁ — параметр, характеризующий прибыльность (рен­табельность) г'-ой отрасли или фирмы; СК_г — коэффициент концентрации (показатель, служащий оценке того, насколько отрасль является неконкурентной); ВЕ, — входные барьеры, параметр, обозначающий существующие барьеры (степень сложности) доступа на рынок. Параметр входных барьеров мо­жет быть аппроксимирован, например, через оптимальные раз­меры производства, необходимые инвестиции, оптимальные расходы на рекламу (определяемые отношением размеров на рекламу к продажам) и т.п. В подобные уравнения регрессии могут быть введены и другие переменные, анализ которых, как правило, проводился по значительной выборке отраслей.

Предположение о наличии односторонней причинно-след­ственной взаимосвязи в рамках 5СР парадигмы, которое при­нималось за основу структуралистами, подвергалось далее многочисленному тестированию путем анализа реальных рын­ков и выявления свойственных им закономерностей, в том чис­ле посредством применения регрессионного анализа. Однако получаемые в ходе эмпирических исследований результаты были весьма противоречы, включая основополагающую взаи­мосвязь между размером фирмы (как ведущим параметром ры­ночной структуры) и ее прибыльностью.

рования рынка, то они, согласно логике Бейна, могут быть пря­мо выведены из рыночной структуры. В прикладных исследова­ниях это часто приводило к тому, что через анализ рыночного по­ведения специалисты просто «перепрыгивали» (см. рис. 1.2). Типичным примером такого образа действий, широко приме­няемого и сегодня, является регрессионный анализ, посредством которого оценивается и интерпретируется корреляция между уровнем выручки, с одной стороны, рыночной долей, рыночны­ми барьерами, а также концентрацией рыночной власти — с другой.

Базовый подход традиционной ЭООТР, следуя за Ж. Тиро­лем [Тироль Ж., 2000. Т. 1. С. 1, 2], может быть охарактеризо­ван с помощью следующего отношения:

л₍=/(СК;,ВЕ₀...).

рования рынка, то они, согласно логике Бейна, могут быть пря­мо выведены из рыночной структуры. В прикладных исследова­ниях это часто приводило к тому, что через анализ рыночного по­ведения специалисты просто «перепрыгивали» (см. рис. 1.2). Типичным примером такого образа действий, широко приме­няемого и сегодня, является регрессионный анализ, посредством которого оценивается и интерпретируется корреляция между уровнем выручки, с одной стороны, рыночной долей, рыночны­ми барьерами, а также концентрацией рыночной власти — с другой.

Базовый подход традиционной ЭООТР, следуя за Ж. Тиро­лем [Тироль Ж., 2000. Т. 1. С. 1, 2], может быть охарактеризо­ван с помощью следующего отношения:

л,-/(СК_{,ВЕ₍,...).

Здесь л) — параметр, характеризующий прибыльность (рен­табельность) г'-ой отрасли или" фирмы; СК_{ — коэффициент концентрации (показатель, служащий оценке того, насколько отрасль является неконкурентной); ВЕ₁ — входные барьеры, параметр, обозначающий существующие барьеры (степень сложности) доступа на рынок. Параметр входных барьеров мо­жет быть аппроксимирован, например, через оптимальные раз­меры производства, необходимые инвестиции, оптимальные расходы на рекламу (определяемые отношением размеров на рекламу к продажам) и т.п. В подобные уравнения регрессии могут быть введены и другие переменные, анализ которых, как правило, проводился по значительной выборке отраслей.

Предположение о наличии односторонней причинно-след­ственной взаимосвязи в рамках 5СР парадигмы, которое при­нималось за основу структуралистами, подвергалось далее многочисленному тестированию путем анализа реальных рын­ков и выявления свойственных им закономерностей, в том чис­ле посредством применения регрессионного анализа. Однако получаемые в ходе эмпирических исследований результаты были весьма противоречы, включая основополагающую взаи­мосвязь между размером фирмы (как ведущим параметром ры­ночной структуры) и ее прибыльностью.

рования рынка, то они, согласно логике Бейна, могут быть пря­мо выведены из рыночной структуры. В прикладных исследова­ниях это часто приводило к тому, что через анализ рыночного по­ведения специалисты просто «перепрыгивали» (см. рис. 1.2). Типичным примером такого образа действий, широко приме­няемого и сегодня, является регрессионный анализ, посредством которого оценивается и интерпретируется корреляция между уровнем выручки, с одной стороны, рыночной долей, рыночны­ми барьерами, а также концентрацией рыночной власти — с другой.

Базовый подход традиционной ЭООТР, следуя за Ж. Тиро­лем [Тироль Ж., 2000. Т. 1. С. 1, 2], может быть охарактеризо­ван с помощью следующего отношения:

ж, =/(СК₁,ВЕ,,...).

Здесь л; — параметр, характеризующий прибыльность (рен­табельность) г'-ой отрасли или" фирмы; СК_{ — коэффициент концентрации (показатель, служащий оценке того, насколько отрасль является неконкурентной); ВЕ_{ — входные барьеры, параметр, обозначающий существующие барьеры (степень сложности) доступа на рынок. Параметр входных барьеров мо­жет быть аппроксимирован, например, через оптимальные раз­меры производства, необходимые инвестиции, оптимальные расходы на рекламу (определяемые отношением размеров на рекламу к продажам) и т.п. В подобные уравнения регрессии могут быть введены и другие переменные, анализ которых, как правило, проводился по значительной выборке отраслей.

Предположение о наличии односторонней причинно-след­ственной взаимосвязи в рамках 5СР парадигмы, которое при­нималось за основу структуралистами, подвергалось далее многочисленному тестированию путем анализа реальных рын­ков и выявления свойственных им закономерностей, в том чис­ле посредством применения регрессионного анализа. Однако получаемые в ходе эмпирических исследований результаты были весьма противоречы, включая основополагающую взаи­мосвязь между размером фирмы (как ведущим параметром ры­ночной структуры) и ее прибыльностью.

Критические размышления относительно базовой парадиг­мы ЭООТР одновременно служили дальнейшему развитию данного теоретико-прикладного направления, которое прово­дилось уже в рамках его следующего этапа.

Этап развития научно-прикладных подходов. В рамках этого этапа (последняя треть XX столетия) осуществлялось, прежде всего, серьезное переосмысление стандартной СПР па­радигмы. Отталкиваясь от базовой предпосылки о наличии корреляции между размером предприятия и уровнем прибыли, одни авторы обнаруживали, что в отличие от традиционных представлений малые и средние по размеру компании часто входят в число первых 10, 50 или 100 наиболее прибыльных. Другие ученые, включая У. Баумоля [Ваито1 У/.]., 1967], опи­раясь на собственный эмпирический анализ, делали вывод, что прибыльность напрямую связана с размерами фирм. Пытаясь разрешить это явное противоречие, некоторые авторы пришли к «соломонову» выводу, что размер фирмы оказывает воздей­ствие на ее результативность в некоторых, но не во всех отрас­лях экономики (не на всех рынках) [подробнее см.: ^соЪзоп ^., Апси-еоззо В., 1996. Р. 9, 10].

В последующих работах были предприняты попытки изме­рения базисных условий рынка как экзогенных переменных. К та­ковым относятся в особенности параметры, характеризующие технологию (экономия от масштаба, издержки входа «на» и выхода «с» рынка, доля связанных издержек, наличие кривой обучения и др.) и технический прогресс. При этом также ана­лизировалось влияние фактора риска, предпочтений и поведе­ния потребителей (структура информации о качестве продук­ции, репутации и доверия на рынке, и т.д.). Хотя в этом направ­лении и был достигнут определенный прогресс, часто оказыва­лось сложным собирать данные, которые адекватно измеряют базисные условия и к тому же сопоставимы для различных от­раслей экономики

Гарвардской школе в ЭООТР в рассматриваемый период стала противостоять Чикагская школа, основателями которой явились Аарон Директор и Джорж Стиглер. Для ее сторонни­ков было характерно более терпимое отношение к проявлени­ям монопольного поведения компаний, включая вертикальные

ограничения и хищническое ценообразование при весьма нега­тивной оценке государственных интервенций. Как отмечает Ж. Тироль, в рамках данной традиции значительное внимание стало уделяться более строгому теоретическому анализу, а так­же эмпирическому обоснованию конкурирующих научных по­зиций. Чикагская традиция оказала важное методологическое влияние на развитие ЭООТР. Однако все же и с учетом этих результатов вплоть до начала 1970-х годов теоретические ис­следования не носили систематизированный характер, а скорее были способом толкования статистических результатов или же инструментом, служащим обоснованию отдельных точек зре­ния [Тироль Ж., 2000, Т. 1. С. 2, 3].

•

Традиционная, формировавшая первую волну, экономика отраслевых рынков в этот период подвергалась интенсивной критике, которая одновременно служила формированию но­вых теоретико-прикладных подходов. Ведущие направления этого критического и, одновременно, креативного анализа ОсоЪзоп Б. апа Ашкеоззо В., 1996, Р. 10-12; Тироль Ж., 2000. Т. 1. Р. 2, 3; ВиЫег 5., ^е§ег Р., 2002. 5. 7] таковы.

1. Представители Чикагской научной школы, в частности Дж. Стиглер, критиковали СПР парадигму за слишком дале­кое, по их мнению, отклонение от неоклассических позиций, а также в целом за слабость теоретического анализа. В этом пла­не заслуживают специального внимания рассуждения еще од­ного представителя Чикагской школы, Гарольда Демзеца [ОетзеСг Н., 1973], относительно более сложной, чем представ­ляется на поверхности, взаимосвязи между уровнем концен­трации в отрасли, размерами компании и уровнем ее рента­бельности, с одной стороны, и целесообразностью государст­венного вмешательства, с другой. Демзец согласен с общим представлением, что при высоком уровне концентрации фир^ мы, как правило, являются крупными и если они к тому же эф­фективно работают, то будут иметь и более высокий уровень доходов. Что же касается государственного вмешательства, то оно в этом конкретном случае является контрпродуктивным и будет сродни интервенции против компаний, которые «несут золотые яйца». Если же высокая прибыльность является следствием не эффективности, а сговора компаний, как это бывает на олигополистических рынках, то только в подобных конкрет­ных ситуациях, по мнению Демзеца, оправдана государствен­ная интервенция. Это дало основание в последующем ряду ав­торов утверждать о наличии двух основных конкурирующих научных подходах в ЭООТР, а именно: о СПР подходе и о под­ходе, развиваемом в рамках Чикагской научной школы [\УаЫтап Б.Е., >пвеп ЕЛ., 2007. Р. 3-6].

2. Объектом особой критики даже среди экономистов, которые в целом разделяли СПР парадигму, как например Шерер и Росс [Шерер Ф.М., Росс Д., 1997], явилось представление о линейной однонаправленной зависимости между струк­турой рынка, поведением компаний и результативностью. Между этими параметрами, наряду с прямой, может существовать и обратная зависимость. В качестве примера, который разрушает «традиционный порядок вещей», обычно приводятприменение компанией стратегии в области продуктовойдифференциации. Подобное поведение фирмы, способствуя вытеснению конкурентов с рынка, может привести к измене­ нию его структуры. То же справедливо в отношении агрессивной дорогостоящей рекламной кампании фирмы, которая приводит к возникновению рыночных барьеров, а следова­тельно — и к изменению структуры рынка. Объектом особой критики при разборе традиционной парадигмы стал также факт применения регрессионного анализа, который, находя свое место в области описательной (дискриптивной) статистики и выявляя некоторые важные взаимосвязи на рынке, непозволяет делать вывод о наличии причинно-следственных взаимозависимостей. Ж. Тироль по этому поводу отмечает, что отсутствие причинной интерпретации оказывается весьма неприятным для аналитика. ,

Итогом критических размышлений специалистов стал вы­вод о необходимости одновременного рассмотрения прямых и обратных взаимозависимостей между параметрами триады «1рынок — поведение — результативность». Параллельно с этим расширились представления и о параметрах (рамочных усло­виях), определяющих поведение компании. Стало очевидным, что эти параметры не могут более рассматриваться лишь как экзогенные по отношению к поведению компании. Речь более не шла о том, что все фирмы исходят из установления одинако­вых целей и более или менее пассивно приспосабливаются к своему окружению в рамках соответствующей отрасли. Конку­ренция представляет собой процесс, в рамках которого осуще­ствляется взаимодействие между рыночной структурой, пове­дением компании и результативностью ее усилий. Подчеркнем, что отмеченное выше обогащение концептуальных представле­ний не повлияло на тот факт, что все элементы триады «ры­нок — поведение — результативность» остаются и для совре­менной ЭООТР основными объектами анализа.

3. На волне критики традиционной СПР парадигмы с уче­том ее акцента на анализ рыночной структуры (структура­листская позиция) развивалась и другая позиция, которая, как уже ранее отмечалось, получила наименование поведенческой. Эта позиция имела в качестве исторических корней идеи Кур-но и далее была связана с именем Мэйсона. В центре ее инте­ресов находится предприятие, чьи решения (стратегии) зави­сят и от рыночной ситуации, и от того, как организована фир­ма. Сама же рыночная ситуация в рамках данного подхода представлена по преимуществу рынками монополистической и олигополистической конкуренции. Принципиальное значе­ние для оформления данной позиции и анализа рыночного поведения фирм имело развитие методологии, связанное с применением теоретико-игрового подхода. Подключение тео­ретико-игрового метода имело не только сугубо методологи­ческое значение, но и позволило существенно углубить теоре­тический анализ поведения фирм, расставив по-новому ак­центы в предмете ЭООТР.

4. Определенная часть экономистов сфокусировала внима­ние на анализе фирм и рынков в качестве альтернативных ме­ханизмов организации экономических взаимодействий при том, что их ключевой характеристикой являются соответст­вующие трансакционные издержки. Подобный анализ прово­дился целой плеядой выдающихся экономистов, многие из которых связаны с идеями неоинституциональной теории. В их числе, прежде всего, Р. Коуз с его концепцией трансакционных издержек (1937), О. Уильямсон (1985), а также П.Р. Мильгром и Дж.Д. Роберте (1999), работающие в области организации, координации экономической деятельности и менеджмента. Так, О. Уильямсон в своей знаменитой работе «Экономиче­ские институты капитализма» (опубликованной впервые в 1985 г. и переведенной на русский язык в 1996 г.) следующим образом определяет перспективы исследования фирмы с по­зиции трансакционных издержек в отличие от неоклассиче­ской парадигмы. «Экономика трансакционных издержек... рассматривает фирму скорее как управленческую структуру (§оуегпапсе зсхисСиге), чем производственную функцию» [^йПатзоп О., 1885. Р. 18]. Широкий резонанс в исследовани­ях по ЭООТР получила инкорпорация ученым организацион­ной теории в менеджмент, что позволило по-новому выявить ограничения размеров фирмы. Проводя определенную анало­гию между иерархической системой управления государством с иерархическим управлением в крупных компаниях, О. Уиль­ямсон предложил модель, в которой потеря контроля в подоб­ных компаниях задает ограничения их размеров. Тем самым, используя известную экономистам терминологию, здесь на­блюдается сокращающаяся отдача от менеджмента (подроб­нее см. п. 3.3 и 3.4).

Позиции, приведенные здесь в краткой форме и критиче­ские по отношению к традиционной СПР парадигме, послужи­ли базой для формирования динамичного представления о взаимодействии определяющих эту парадигму параметров с учетом наличия между ними многообразных прямых и обрат­ных связей (подробнее см. п. 1.3, рис. 1.3). Параллельно с ут­верждением динамического подхода к СПР парадигме проис­ходило и усиление ее теоретического обоснования. Решающее значение для этого, наряду с отмеченными выше неоинститу­циональными идеями, имел достигнутый прогресс в области теории бескоалиционных игр. Особое значение в рассматри­ваемом контексте имели работы лауреатов Нобелевской пре­мии Р. Зелтена [Зекеп К., 1973] и Харсани [Нагзапу1, 1967] в области равновесия в динамических играх при неполной (асимметричной) информации. В результате, свойственный новой волне в экономике отраслевых рынков динамический способ рассмотрения получил дальнейшие импульсы для сво­его развития. Особое внимание было обращено на то обстоя­тельство, что экономические актеры способны изменять свое поведение и не покоряются просто имеющимся в наличии ус­ловиям. Они преобразуют течение производственных процес­сов, включая производственную функцию и функцию издер­жек, и таким образом могут до определенной степени изменить свои рамочные условия.

Современный этап в ЭООТР. Все эти результаты послу­жили определенным толчком для формирования нового эта­па. Прежде чем переходить к его краткому представлению (см. п. 1.3), которое далее будет «разворачиваться» на протя­жении всей книги, обратимся к трудам еще одного выдающе­гося исследователя, а именно — И. Шумпетера [5сЬитрег.ег ]., 1942]. Его работы, хотя хронологически и относятся к первой волне в экономике отраслевых рыйков, в ее научный анализ они в большей степени были интегрированы в последние де­сятилетия XX столетия. Причем интерес к научному насле­дию этого ученого с течением времени постоянно возрастал, особенно в связи с развитием инновационных процессов в экономике и их влиянием на рыночные структуры и конку­рентоспособность.

Научная деятельность И. Шумпетера была связана с Авст­рией, однако напрямую ее результаты не принадлежат к Авст­рийской школе экономики. Основным объектом анализа для Шумпетера в отличие от «традиционной» неоклассической микроэкономики стали не равновесные ситуации, а процес­сы, связанные с массивными изменениями в экономике, включая предложение новых товаров, освоение новых техно­логий, новых форм организации бизнеса и т.п. И если для разрушения привычного порядка вещей, которое Шумпетер именует как творческое разрушение (сгеаиуе аезгхисглоп), и поддержки инноваций целесообразно использовать экономи­ческую мощь монополий, ценовой сговор и даже вмешатель­ство государство, то ради этой «высокой» цели они могут быть оправданными.

Что касается одного из центральных для ЭООТР вопроса о связи между размерами фирмы и ее инновационной активно­стью, то взгляды автора на этот счет претерпели определенную эволюцию [см. подробнее: ЗсЬегег Р.М., 1992; Апйгеоззо В. апс! УасоЬзоп Э., 2005. Р. 18]. Если в начале своего творчества он полагал, что в этой области большими преимуществами обла­дают малые новые компании, то в последующем лавры первен­ства стал отдавать крупным монополистическим корпорациям. Но независимо от смены своей позиции в вопросе о размерах компаний, выступающих основными двигателями инноваций, хтя Шумпетера неизменным было то значение, которое он придавал самой инновационной активности как фактору кон­курентоспособности. Таким образом, и в этом вопросе он дис­танцировался от стандартной неоклассической модели с цено­вой конкуренцией в качестве базовой.

Согласно Шумпетеру, если фирма зарабатывает сверхпри­быль, то из этого автоматически не следует, что она эксплуати­рует свою рыночную власть за счет--потребителей. Дело в том, что сверхприбыль может быть результатом более высокой эф­фективности производства на фирмах, благодаря чему они приобретают на время монопольный статус и зарабатывают монопольную прибыль. Этим определяется роль монопольной прибыли как стимула в конкурентной борьбе. Движущей силой конкуренции являются инновации. Инициируя инновации, предприниматель играет ключевую роль в проведении в жизнь изменений и в техническом прогрессе. В итоге успешный «инноватор» вознаграждается на определенное время монополь­ным положением на рынке и монопольной прибылью.

Однако, следуя логике Шумпетера, подобное положение не является устойчивым, что развивает динамический взгляд на конкуренцию. С одной стороны, повышенная прибыль привле­кает на данный рынок имитаторов, разрушающих первоначаль­ную монополию инноватора. С другой стороны, сходный эф­фект может быть связан с действиями других инноваторов, развивающих новые продукты, процессы и т.д. Во взаимоотно­шениях между инноваторами и имитаторами в известной мере проявляется соотношение радикальных, т.е. принципиально новых, и постепенных (или инкрементальных) инноваций. В основе этих сложных взаимодействий лежит также представле­ние о несовершенстве знаний и информации и выявляется до­полнительная роль предпринимателя в открытии новой ин­формации (в том числе, при наблюдении за действиями конку­рентов) и в ее использовании для инновативного развития про­изводства.

Позиция Шумпетера, согласно которой двигателем эконо­мического развития и конкурентоспособности выступают именно изменения (инновации) в области продукции, самого процесса производства, его технологии, методов организации бизнеса, методов распределения, послужила основой для фор­мирования современной школы специалистов, работающих в области инноваций и конкуренции. В их числе Ауэрбах, Пор­тер, Лазоник, Нельсон, Дози и др., большинство из которых связано с эволюционной экономической теорией.

Что касается вузовского образования, то именно для дан­ного этапа характерно издание ряда фундаментальных трудов и учебников, которые продолжают оказывать существенное воздействие на образовательный процесс и сегодня. Наряду с уже неоднократно цитируемой книгой Ж. Тироля [Т1го1е ]., 1988], также могут быть отмечены работы Шерера и Росса [Шерер Ф.М., Росс Д., 1997], У. Шеферда [ЗЬерЬегё \У.С, 1997] и ряда др. Среди российских специалистов следует вы­делить учебные издания Авдашевой С. Б. и Розановой Н.М. (1998 г.), Вурос А. и Розановой Н.М. (2000 г.) и некоторых других авторов.