14. Французский романтизм и развитие прозы от Шатобриана до Мюссе.

Романтизм во Франции первоначально воспринимался как иноземное явление, чему немало способствовали сами романтики, ссылавшиеся на Шекспира и Шиллера, Кальдерона и Мандзони. Но романтизм имел прочные корни во французской истории и французской культуре, поэтому он оказал такое огромное влияние на судьбы национального искусства.

Французский романтизм развивался неравномерно в различных видах искусства. Начало литературного романтизма относится к концу XVIII в.

В романтической литературе заметна неравномерность развития различных жанров: романтическая поэзия запоздала почти на три десятилетия по сравнению с прозой, а драма вышла на сцену спустя еще десятилетие. Поэтому в определении периодов развития французского романтизма есть существенные трудности.

Роль Руссо и «руссоизма». «Руссоизм» с его культом природы, чувств и страстей «естественного человека», «религией чувства», критикой цивилизации стал подлинной философской основой французского романтизма. «Руссоизм» вобрал в себя близкую Шатобриану и его школе религиозность, истинность которой, в духе «руссоизма», виделась в поэтичности, созвучности чувствам современного человека. Он же в последующую эпоху слился с социально-утопическими идеями Сен- Симона, Фурье, Леру, оказавшими большое влияние на самых прогрессивных французских романтиков (Гюго, Жорж Санд, Сент-Бёв, Барбье). Поэтому «руссоизм» следует признать идейной основой французского романтизма.

Роман «Юлия, или Новая Элоиза», – написан, по словам самого Руссо, с целью показать непосредственное применение главных идей его увенчанных сочинений и понятий, вытекающих из них, показать, как должны отразиться в жизни его идеи о человеке и человечестве, о любви и природе, о нравственности, религии, жизни. Собственно, романическая часть – наименее важная часть этого романа; главное в нем – письма, вставленные в романическую завязку; тут Руссо высказывает свои мнения, выражает ту страсть и те чувства, которые знал по опыту. Составляя часть романа, эти рассуждения приобретали больше читателей и больше влияния, чем имели бы, будучи написаны отдельною книгою. Влияние «Новой Элоизы» было тем сильнее, что в тогдашнее время еще не сменялись быстро, как ныне, один роман другим, одно впечатление другим.

Руссо не является тут софистом или оратором, а говорит максимально искренне. С силою влияния «Новой Элоизы» можно сравнить только то действие, какое имел на Германию «Вертер» Гете.

В одном месте романа, для приведения контраста между искусственностью и естественностью, Руссо изображает чопорную натянутость жизни, в которой все отношения определены этикетом и бесчисленными формами. Он представляет всю пустоту и неестественность того изящного образования, которое существует в так называемом хорошем обществе, и выводить идеал практического философа, землевладельца и знатного домохозяина, – все это обрисовано так живо, что его картина принесла больше пользы, чем целые библиотеки проповедей.

Вслед затем он показывает натянутость и испорченность жизни своих современников в стянутости, жесткости и безвкусии их платья, в искусственности устройства их домов, в вычурности модной стрижки тогдашних садов, уродующей природу, и тут же очаровательными описаниями пробуждает любовь к природе и её красотам. Эти немногие подробности достаточно доказывают, как сильно должна была влиять книга Руссо. После «Новой Элоизы» все это изменилось. Все, хотевшие быть людьми нового мира, сблизились с природою. Этот роман содействовал победе классической архитектуры над хитрым, изукрашенным стилем придворных архитекторов; сады сбросили с себя мертвенность, ножницы садовника перестали уродовать деревья подрезыванием их в странные фигуры; исчезли гряды тюльпанов и раковины; – сады стали разводить в английском вкусе, близком к природе. Только королевский двор со всем принадлежавшим к нему остался верен старому этикету, натянутому церемониалу, нелепым формам комнатного убранства и одежды, садам в старом французском вкусе и голландским тюльпанам; от этого стала еще шире пропасть, разделявшая сословия, и еще смешнее стали казаться претензии аристократов.

Шатобриан. Франсуа Рене де Шатобриан (1768—1848) своим трактатом «Исторический, политический и моральный опыт о революциях древних и новых, рассмотренных в их отношениях с французской революцией» (1797) заложил основы французского романтизма.

В свободной форме писатель развивает основанное на субъективном чувствовании представление о революции как наказании божьем за пороки абсолютизма (абсолютизм– теологическая концепция, согласно которой спасение полностью зависит от воли Бога.)

Он осуждает энциклопедистов, подготовивших революцию идеологически, в том числе и Руссо, несмотря на свое преклонение перед ним.

«Гений христианства». Главное произведение Шатобриана, ставшее евангелием консервативного крыла французского романтизма, — обширный трактат «Гений христианства» (1802).

Истинность христианства писатель видел в его поэтичности, в том, что оно раскрыло новый мир человеческих чувств. «...Настало время показать, что, не стремясь унизить мысль, оно чудесным образом соответствует устремлениям души и может очаровывать рассудок таким же божественным образом, как все боги Вергилия и Гомера», — писал Шатобриан в предисловии. Он уверял, что католицизм — самая поэтическая религия, поэтому она наиболее соответствует истине. Эта мысль требовала доказательств, которые тоже были бы поэтическими. И писатель поместил в текст трактата две повести — «Атала» и «Рене». Вторая повесть стала особенно знаменитой.

Шатобриан первым воссоздал в литературе тип «лишнего человека».

Рене рассказывает свою историю. Он рано остался сиротой. Его охватила глубокая тоска. Не решившись уйти в монастырь, Рене скитается по свету. Он видит развалины древних сооружений Греции и Рима и приходит к мысли, что все великое осуждено на смерть. Рене — первый в европейской литературе герой, который ощущает «мировую скорбь», его отрицание распространяется на все, что существует. И тогда Рене решает покончить с собой. Спасает его сестра, догадавшаяся по письму Рене о его намерениях. Амели приносит Рене краткий миг счастья. Красота природы, доброта сестры излечивают его от «болезни века». Но внезапно Амели исчезает. Вскоре Рене узнает, что она ушла в монастырь, чтобы избавиться от преступной любви, которую питает к брату. Рене оказывается человеком, всеми брошенным. Он не находит себе места в обществе, покидает Европу и поселяется среди индейцев Северной Америки. Но ни приближение к естественному образу жизни, ни красота природы не могут развеять его пессимизма. В конце повести сообщается о гибели Рене. Так и не нашел этот герой счастья, успокоения. В общей системе «Гения христианства» повесть «Рене» должна была выполнить две задачи. Во-первых, изобразить новые чувства человека, возникающие в нем под влиянием христианства, и тем самым доказать, что оно обогатило внутренний мир человека. Во- вторых, показать силу церкви, которая может спасти даже самых страшных преступников. Но Рене не принимает религиозного утешения. Шатобриан открывает «частного человека», в отличие от классицистического «человека- гражданина». А «частный человек» не принимает общественного устройства, традиционной морали (уход в монастырь был бы для Рене подчинением общественной морали).

Жермена де Сталь (1766—1817) была одним из основателей французского романтизма и романтической теории. В юности она испытала большое влияние просветителей, особенно Руссо. Ему посвящен ее трактат «Письма о трудах и характере Ж. Ж. Руссо» (1788). Особое внимание писательницы привлекли те стороны творчества и личности Руссо, которые позже окажут значительное воздействие на романтиков.

Развивая основные положения учения Монтескье, Жермена де Сталь защищала идею разума как основу всей жизни; вслед за Монтескье утверждала, что «разум состоит в познании сходства между различными предметами и различия между предметами подобными».

Разум, по мнению Сталь, помогает постигать и объяснять исторические закономерности. С этой точки зрения пытается она осмыслить и французскую революцию. Она была первой в ряду французских романтиков, кто признал огромное историческое значение революционных событий конца XVIII века в истории человеческого прогресса. Этому вопросу она посвящает свой трактат «Размышления о французской революции».

«Революция во Франции,— писала Сталь,— одна из великих эпох социального порядка. Те, кто рассматривает ее как случайное событие, неспособны заглянуть ни в прошлое, ни в будущее».

В философских и политических взглядах Сталь было много противоречий. Она отвергала республиканские идеи Руссо, верная монархическим, легитимистским традициям. С этих именно позиций ополчилась она против политических выскочек и захватчиков престола, каким считала императора Наполеона. Но в ее борьбе с Наполеоном было много исторической прозорливости; она справедливо разоблачала его тиранию и захватническую политику.

Во время правления Наполеона она была в изгнании (этому периоду она посвятила свою работу «Десять лет в изгнании»), в 1812 году посетила Россию. Позднее, в 1825 году, Пушкин в «Московском телеграфе», защищая Сталь от нападок реакционной критики, писал, что ее «удостоил Наполеон гонения, монархи доверенности, Байрон своей дружбы, Европа своего уважения».

де Сталь отвергает фантастику и аллегорию, она предпочитает романы Филдинга и Ричардсона философским повестям Вольтера. Само обращение к теории романа было выступлением против классицистической эстетики, отвергавшей этот жанр.

В 1796 г. вышел в свет трактат Ж. де Сталь «О влиянии страстей на счастье людей и наций», который можно считать первым романтическим произведением во французской литературе. В трактате, сохраняющем многие черты просветительства, содержится романтическое противопоставление страстных характеров бесстрастным. Среди страстей писательница выделяет энтузиазм, высшим проявлением которого она считает революцию. Особенно тонко анализируется чувство любви. «О литературе». Трактат «О литературе, рассматриваемой в связи с общественными установлениями» (1800) — первое получившее широкую известность во Франции романтическое произведение.

Ж.де Сталь выступала за свободу художественного творчества, за связь художника с национальными традициями.

Противопоставляя античную и национальную традиции, она разделила литературу на «южную» и «северную»: «южная» литература (литература на романских языках) изжила себя, ей на смену приходит «северная», основанная на сказаниях древних ирландцев, скандинавов, на поэзии Оссиана. Утверждая вслед за классицистами необходимость следования правилам вкуса, де Сталь отделяет их от «правил искусства», воплощающих литературную догму, она утверждает право гениального художника идти собственным путем, сообразуясь не с мертвыми эстетическими догмами, а с природой.

Альфред де Мюссе (1810— 1857) оказался в стороне от борющихся литературных группировок. Ни монархические симпатии Шатобриана, ни демократические устремления Гюго не увлекли писателя. Для восприятия действительности, свойственного Мюссе, характерны ирония и пессимизм, интерес к камерной, личной теме. Большое влияние на Мюссе оказало вольнодумие XVIII в. Он выработал свой индивидуальный стиль. Его поэзии присущи свобода, естественность языка, отсутствие архаизмов, высокопарной торжественности, ясность мысли, точ ность и образность сравнений, построение стиха близко разговорной речи.

В целом стиль Мюссе отличается легкостью и прозрачностью. «Исповедь сына века». Мюссе писал не только стихи, но и прозу. Особенно известен его роман «Исповедь сына века» (1836).

Часто говорят, что в романе отразились личные отношения Мюссе и выдающейся писательницы Жорж Санд, но название показывает, что в образе главного героя Октава он воспроизводил умонастроения молодых людей своего времени. Октав случайно обнаруживает неверность своей возлюбленной. Разочарование в любви ведет к разочарованию во всем мире, к «мировой скорби». Под влиянием своего приятеля доктора Дежене, циничного и аморального человека, Октав отрекается от своих идеалов, хочет стать расчетливым. Но существование без идеалов, жизнь, полная удовольствий, оборачивается духовной пустотой.

Герой оказывается на грани самоубийства. Об этом говорится в первых двух частях романа. О возможном возрождении героя повествуется в последних трех частях. Верящая в бога, чистая девушка Бригитта пытается воскресить идеалы Октава. Но роман кончается на грустной ноте. Октав, узнав о чувстве Бригитты к другому человеку, уезжает, чтобы «из трех человек, страдавших по его вине, только один остался несчастным». Итак, болезнь героя осталась неизлеченной. Природа этой «болезни» раскрыта во второй главе первой части, где дается характеристика эпохи Реставрации. «Когда Наполеон умер, — пишет Мюссе, — власти божеские и человеческие были фактически восстановлены, но вера в них исчезла».

Молодежью овладело «неизъяснимое беспокойство»: «Осужденные властителями мира на бездействие, праздность и скуку, отданные во власть всякого рода тупых педантов, юноши видели, как пенистые волны, для борьбы с которыми они уже напрягли свои мускулы, отступают перед ними».

Люди разделились на два лагеря: «восторженные умы... замкнулись в болезненных видениях», а «люди плоти... знали одну заботу — считать свои деньги». В этой атмосфере и развивается болезнь всеобщего разочарования, безнадежности и отрицания. «И вот молодые люди нашли применение своим праздным силам в увлечении отчаянием». Таким образом, «болезнь века» носит социальный характер.

В его лирике звучат те же мотивы роковой неизбежности страдания. Человек напрасно стремится избавиться от страдания. Оно вечно следует за ним, как тень («Декабрьская ночь»).

В поэме «Ролла» (1833) мотивы пессимизма у Мюссе достигают апогея.

Ролла — разочарованный юноша, отрицающий всякую ценность жизни. Он ищет забвения в разврате и кончает самоубийством в комнате проститутки, оставив записку, из которой ясно, что причины, побудившие его покончить с собой, — полное духовное банкротство и разочарование в жизни. Но, пытаясь объяснить происхождение этих настроений, Ролла приходит к выводу, что виновниками их являются просветители, в частности Вольтер. Великий рационалист убил своим сарказмом и скептицизмом в человеке все святое, всякую веру и надежду, оставив ему одни сомнения. Поэма «Ролла» превращается в проклятие по адресу Вольтера и просветителей. Ролла пишет перед смертью:

Пускай теперь свободны мысль с умом,

И предрассудков нет, и мало лицемерья,

Но под дыханием холодного неверья

Свет добродетели тускнеет; предков кровь

Уже не ценится их развращенным внуком,

И вожделением зовут уже любовь,

А все прекрасное — пустым, бесплодным звуком.

Надо отметить, однако, что у Мюссе, поэта очень противоречивого, в дальнейшем появляются иные мотивы и образы. Он пытается по-новому осмыслить и критически переоценить своего романтического героя и причины его глубоких разочарований. В лучшем своем произведении, романе «Исповедь сына века» (1836), Мюссе, в отличие от Виньи и других романтиков, отказывается от субъективной точки зрения на исторический ход вещей и пытается более объективно в нем разобраться.

Он хочет дать историческое объяснение пессимизму, разочарованию, безверию, которые характеризовали молодого человека той эпохи. Этот вопрос он ставит во второй главе своего романа. Франция, говорит Мюссе, недавно пережила большой исторический перелом. Во время революции люди умирали на баррикадах, сражались на войне, героическая молодежь жертвовала собой — у людей было чем жить. Кончилась революция. Наступили будни, как говорит поэт — «сумерки истории». Молодежь теряет свой героический идеал эпохи революции. Ей нечем больше жить; вчерашний день ушел, завтрашний еще не наступил. Именно здесь, утверждает Мюссе, и нужно искать причину страданий молодежи.

В своем романе он рассказывает историю юноши Октава, переживающего разочарование в любви. Измена любовницы лишает его веры не только в любовь, но и вообще в жизнь. Его друг Деженэ, цинично проповедующий разврат, оргии и кутежи как средство забвения, увлекает его за собой. Но Октава спасает большое горе — смерть отца. Октав порывает с компанией золотой молодежи, где он прожигал жизнь, и уезжает к себе на родину, встречается там с другой девушкой, любовь к которой возрождает его. В отличие от героев целого ряда романтических произведений, которые или кончали самоубийством, или впадали в полное отчаяние, Октав преодолевает свой эгоизм и свою скорбь, убеждается, что смысл жизни не в удовлетворении эгоистических страстей. Октав устраивает счастье своей возлюбленной с другим человеком, которого она полюбила, а сам уезжает. Он счастлив от сознания, что из трех человек страдает только он один.

Мотив жертвенности не случайно появляется в творчестве Мюссе середины 30-х годов. В этом своеобразно проявляется решительный протест автора против циничной буржуазной морали, остроумно охарактеризованной им в следующих словах: «Есть, пить и спать — значит жить. Что касается связей, которые существуют между людьми, то дружба состоит в том, чтобы занимать деньги, родство служит для наследства, любовь — это упражнение тела. Единственное интеллектуальное наслаждение — это тщеславие».