Тема 3.

Криминалистическое распознавание (диагностика и идентификация)

Вопросы:

1. О теории криминалистического распознавания.

2. Криминалистическая диагностика.

3. Криминалистическая идентификация.

Литература:

1. Образцов В.А. Криминалистическое распознавание: теория метод, процесс // Труды Московской государственной юридической академии, 1998, №3.

2. Корухов Ю.Г. Криминалистическая диагностика при расследовании преступлений. М., 1998.

3. Колдин В. Я. Идентификация при расследовании преступлений. М., 1978.

4. Колдин В.Я. Судебная идентификация. М., 2002.

5. Колмаков В.П. Идентификационные действия следователя. М., 1978.

Вопрос 1. О теории криминалистического распознавания

Как было показано в вводной лекции, развитие любой науки (и наука криминалистика исключения не составляет) в первую — очередь, непрерывный процесс самоидентификации, уточнения ею области своего приложения и предмета своих исследований. С этим же естественным образом связано и другое направление развития наук — смена научных парадигм, означающая не отказ от наработанных наукой систем знаний, а более глубокий и, чаще всего, более общий взгляд на те или иные объекты и их проблемы, данными системами знаний объясняемые.

Эту принципиальную методологическую посылку для развития и изучения науки криминалистики, на мой взгляд, необходимо рассмотреть на примере такого конструируемого в настоящее время частного криминалистического учения, как теория криминалистического распознавания.

Дело в том очевидном факте, что любое познание — и теоретическое, и практическое — это распознавание, «поскольку любое решение, любое действие, связанное с обработкой внешней информации, основано на узнавании той конкретной ситуации, которой это действие отвечает» (Распознавание образов. М., 1970. С. 5). И иначе не может быть, так сказать, по определению сущности познания. Приведу два примера, один ошибочный, другой, увы, — нет, распознавания с «криминальным оттенком» из библейской истории человечества.

«Когда Исаак состарился и притупилось зрение глаз его», его жена Ревекка решила представить ему своего любимого сына Иакова за своего другого сына Исава. «Иаков сказал Ревекке, матери своей: Исав, брат мой, человек косматый, а я человек гладкий; может статься, ощупает меня отец мой, и я буду в глазах его обманщиком и наведу на себя проклятие, а не благословение» ... «И взяла Ревекка богатую одежду старшего сына своего Исава и одела (в нее) младшего сына своего Иакова, а руки его и гладкую шею его обложила кожей козлят» ... «И сказал Исаак Иакову: подойди (ко мне), я ощупаю тебя, сын мой, ты ли сын мой Исав или нет? Иаков подошел к Исааку отцу своему, и он ощупал его и сказал: «голос, голос — Иакова, а руки, руки Исавовы». И не узнал его, потому что руки его были как руки Исава, брата его, косматые; и благословил его» (Быт., 27).

Вторая, более известная история с распознаванием: «Предающий же его дал им знак, сказав: Кого я поцелую, Тот и есть, возьмите Его. И тотчас, подойдя к Иисусу, сказал: радуйся, Равви! И поцеловал Его. Иисус же сказал ему: друг, для чего ты пришел? Тогда подошли и возложили руки на Иисуса, и взяли его» (Мф., 26).

Но возвратимся, однако, к нашей проблеме: процессуальное исследование преступлений, каким субъектом этой деятельности оно бы ни осуществлялось, предполагает непрерывное разрешение им соответствующих цели деятельности комплексов распознавательных задач, задач в сфере процессуального познания. Методы их различны; они относятся как к общенаучным, так к и частнонаучным и специальным собственно криминалистическим методам.

Так вот: теория криминалистического распознавания по идее видного отечественного криминалиста В.А. Образцова, в работах которого впервые был поставлен вопрос о возможности и необходимости ее конструирования, и призвана соединить их в некое теоретическое целое, аккумулировать в себе «четкую непротиворечивую развернутую систему теоретического знания в области криминалистического распознавания». Ее отсутствие, по мнению того же автора, не позволяет обеспечить органы уголовной юстиции должным объемом «адресных, содержательных (на уровне современных практических потребностей) методик решения различных типов распознавательных задач в уголовном судопроизводстве» (Образцов В.А. Криминалистическое распознавание: теория, метод, процесс // Труды Московской государственной юридической академии. 1998. № 3. С. 131).

Еще более категорична в этом вопросе Е.А. Миронова: «Теория и метод криминалистического распознавания, на наш взгляд, представляет собой системообразующую область криминалистического научного знания, ту самую интегративную идею, вокруг которой группируются, которая как бы «завязывает» в одно непрерывное целое все остальные направления, отрасли криминалистики, ее концепции и основные понятия» (Миронова Е.А. К вопросу о теории криминалистического распознавания // Труды МГЮА. М., 1999. № 4. С. 194).

Концепция теории криминалистического распознавания вызвала оживленную дискуссию в среде криминалистов, в частности, ей была посвящена специальная Всероссийская научно-практическая конференция, состоявшаяся в Москве 23 ап- реля 1999 г. Мнения при этом были высказаны, как и следовало ожидать, диаметрально противоположные: от безоговорочной поддержки этой теории до обвинения ее сторонников в создании, по образному выражению А.А. Протасевича и В.И. Шиканова (в свою очередь использовавших изысканное исследование о развитии наук известного философа Д. Сомервилла) науки «водоведения» (см. Протасевич А.А., Шиканов В.И. Критический анализ теории так называемой «крими- налистической диагностики» // Проблемы криминалистического распознавания. Материалы научно-практической конференции. Иркутск — Москва, 1999. С. 78). Скептическое отношение к правомерности и целесообразности конструирования теории «Криминалистическое распознавание» высказано и Р.С. Белкиным в статье «Новые песни о старом или новое поколение выбирает «оружиеведение» (см.: Уголовный процесс и криминалистика на рубеже веков. М., 2000. С. 120-121).

Предлагаю сделать попытку разобраться в этой проблеме. Итак: что такое распознавание, что такое криминалистическое распознавание и имеет ли право на существование (и главное, нужна ли?) теория криминалистического распознавания?

Начнем с того, что «распознать» означает узнать по каким-нибудь признакам, определить кого-либо, что-либо (Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., 1973. С. 608). «Распознавать, распознать, — считал В.И. Даль, — разузнать, раз (от) личить, разобрать по признакам и приметам» (Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1991. Т. 4. С. 69).

Распознавание, как сказано выше, и что, на мой взгляд, достаточно очевидно, — непрерывный процесс в деятельности любого профессионального уголовного судопроизводства. Более того, с позиции гносеологии можно утверждать, что этот процесс, как таковой, и, в конечном счете, его результаты во многом определяют саму направленность этой деятельности. Образно говоря, если следы преступлений, речь о которых шла в предыдущей лекции и о чем в ней говорилось — единственный материал, с которым работает любой субъект уголовно-процессуального исследования преступлений, то рас- познавание — один из основных интеллектуальных инструментов этой деятельности.

Естественно, на отдельных этапах исследования преступлений задачи распознавания и неисчерпаемо разнообразны. Скажем, на этапе возбуждения уголовного дела распознаются наличие законного повода и достаточных данных, указывающих на признаки преступления (ст. 146 УПК). Попутно отмечу, что именно ошибки в распознании этих обстоятельств яв- ляются зачастую причиной необоснованных отказов в возбуждении уголовного дела, а также (хотя это в настоящее время нечасто) обращений заинтересованных лиц в суд с жалобами на необоснованное возбуждение уголовных дел. Для привлечения лица в качестве обвиняемого распознается наличие, но уже не данных, а достаточности доказательств (ст. 171 УПК). Это примеры, так сказать, процессуального распознавания.

Но и любые иные действия субъекта исследования преступлений, с помощью каких бы средств и способов они ни осуществлялись, в сущности своей также направлены на распознавание — от распознавания того, дает ли лицо правдивые или ложные показания, какая следственная (защитная) ситуация по делу на данном этапе на взгляд субъекта исследования преступления сложилась (конфликтная, бесконфликтная, простая, сложная и т.д.), является ли исследуемый объект огнестрельным или холодным оружием, имеется ли на последнем следы крови и какой группы, до того — данным ли лицом оставлены отпечатки пальцев, обнаруженные на месте происшествия и т.п. и т.д. — все это цели и результаты распознавания, «Короче говоря, — как правильно замечает Д.А. Турчин, — объектом распознания может оказаться любой компонент и даже отдельная деталь механизма совершенного преступления» (Турчин Д.А. Проблемные вопросы распознания в криминалистической тактике // Проблемы криминалистического распознавания. С. 34).

А если это — неисчерпаемое множество распознавательных задач, которые различными средствами, методами и способами должны решать субъекты исследования преступлений — так, а то, что это именно так, на мой взгляд, — несомненно, то следует ли конструировать общую теорию криминалистического распознавания? Не будет ли она, как о том предупреждают А.А. Протасевич и В.И. Шиканов (их мнение по этому поводу приводилось выше), созданием науки водоведения?

Позволю высказать свое мнение по данной проблеме. Я думаю, что попытка и начало создания теории криминалистического распознавания — в высшей степени позитивны. Они отражают современную основную тенденцию развития любых наук — системный подход к исследованию каждой из них своего объекта.

Напомню, что наиболее принципиальное положение системного подхода (его называют принципом целостности) состоит в требовании рассматривать изучаемое явление не только как самостоятельную систему, но и как подсистему некой большей системы, по отношению к которой это явление нельзя считать системой замкнутой (см. об этом: Энциклопедия кибернетики. Киев, 1975. Т. 2. С. 356). Системный подход сам по себе не дает решения проблемы; он лишь является орудием новой постановки проблемы, он организует исследование объекта во всем его многообразии и взаимосвязях его элементов. Кстати сказать, еще Аристотель утверждал, что «целое — больше суммы его частей», и это положение и в настоящее время остается выражением сути системного подхода, основной системной проблемой (см.: Берталафани Л. История и статус общей теории систем // Системные исследования. Ежегодник, М., 1973. С. 20).

Все виды, формы, конкретные методы и средства распознания в процессе исследования преступлений суть подсистемы одной большой динамической и открытой системы — распознавания, в рамках теории которого — теории криминалистического распознавания, должны и изучаться наиболее общие и значимые закономерности и результаты их проявлений, которым теоретическое и, главное, практическое распознавание при исследовании преступлений субъектами этой деятельности подчиняется.

Как представляется, в целом именно с этих позиций Е.А. Миронова определяет теорию криминалистического распознавания как концептуальную информационную модель, содержащую «систематизированное, целостное описание и объяснение метода криминалистического распознавания, технологии реализации, его закономерных связей и отношений, а также основных понятий данной области научного знания» (Миронова Е.А. К вопросу… С. 197).

Очевидно, что это определение далеко не совершенно, дано, по моему мнению, во многом лишь в постановочном плане и в дальнейшем, несомненно, будет уточняться. В этой связи я не считаю нужным здесь подробно критически его анализировать. И потому лишь одно, но, как думается, принципиальное замечание. Я полагаю, что по большому счету, есть криминалистическое распознавание как таковое, а есть распознавание в криминалистике. Криминалистическое распознавание есть лишь такое, которое осуществляется методами, средствами и приемами науки криминалистики. Распознавание же в процессе исследования преступлений, осуществляемое методами, средствами и приемами, разработанными другими науками, — суть распознавание в криминалистике.

Здесь дело обстоит так же как с экспертизами. Все экспертизы, назначаемые и проводимые в судопроизводстве — есть, так сказать, по определению, экспертизы судебные, но далеко не все судебные экспертизы — криминалистические, ибо не все из них используют в своих исследованиях методы и средства криминалистики (трассологии, баллистики, дактилоскопии и т.п.). Нет, по моему убеждению, криминалистической физики или химии, как к слову говоря, нет и криминалистической кибернетики, о которой, в частности, много в недавнем прошлом писали Н.С. Полевой и ряд других авторов (см.: Полевой Н.С. Криминалистическая кибернетика. М., 1989; Правовая кибернетика. М., 1970; Правовая кибернетика. М., 1973); есть применение физики, химии, кибернетики и т.д. в криминалистике.

И потому далее термин «криминалистическое распознавание» будет употребляться мной с определенной степенью условности, как охватывающий криминалистическое распознавание и распознавание в криминалистике в указанных выше смыслах этих понятий.

Криминалистическое распознавание классифицируется (т.е. в свою очередь распознается) по различным основаниям:

а) субъектам распознавания (распознавание, осуществляемое следователем, экспертом, оперативным работником органа дознания, прокурором, адвокатом и т.д.);

б) объектам (объекты материальные и, так называемые, идеальные; распознавание на основе таких же следовоспринявших объектов и т.д.);

в) по отношению к уголовно-процессуальной форме (распознавание процессуальное — доказательственное и непроцессуальное — тактическое, оперативное, оперативно-розыскное и т.д.).

Многие другие классификации криминалистического распознавания приведены в названных выше материалах научно-практической конференции, посвященной проблеме криминалистического распознавания, что позволяет мне здесь на них не останавливаться.

Лично мне представляется наиболее теоретически и практически значимой (естественно, нисколько не умаляя других) классификация криминалистического распознавания по его уровню, а именно на:

1) криминалистическое распознавание диагностическое;

2) криминалистическое распознавание идентификационное, к рассмотрению сущности которых мы и переходим.