4. Особые области терапии

а) Терапевтическая работа с чувствами

Я хочу сказать несколько слов о различных видах чувств. Основной принцип, по которому различаются чувства, состоит в следующем: чувства либо заставляют действовать, либо поглощают энергию и поэтому отвлекают от действия. Чув-

257

ства, ведущие к действию, делают человека сильным. Чувства, делающие слабым, мешают действовать, оправдывают бездействие или служат подменой действия. Чувства, ведущие к действию, - это первичные чувства, а чувства, которые ведут к сомнениям и мешают действовать, — это вторичные чувства. По этому же принципу можно различать и разного рода знание или информацию: ведет данная информация к решению или она ему препятствует? Не становится ли знание подменой решения?

Терапевты обязательно должны смотреть, помогает данное чувство продвинуться дальше в направлении решения или оно еще больше запутывает ситуацию.

Чувства, ведущие к действию, являются первичными. Они очень просты. Их не нужно долго объяснять, в них нет драмы. Поэтому в них есть определенный покой, кроме тех случаев, когда речь идет о действительно драматичных вещах. Тогда чувство тоже драматично, но тогда это адекватно (например, при удушье),

Большинство демонстрируемых чувств являются вторичными, они подменяют собой действия. Поскольку они призваны убедить других в том, что человек не способен действовать, они обязательно должны быть преувеличены и драматизированы. Человек, испытывающий вторичные чувства, чувствует себя слабым. Окружающие его люди тоже чувствуют себя слабыми. Им кажется, что они обязаны что-то сделать, но понимают, что все равно все бесполезно.

Если человек испытывает первичные чувства, то окружающие сопереживают ему, но остаются свободными, поскольку в том, кто проявляет эти чувства, есть сила. Распознать это очень просто. Человеку, испытывающему вторичные чувства, приходится «затуманивать» реальность, поскольку он поддерживает в себе это чувство при помощи внутренних образов. Поэтому он, как правило, закрывает глаза и уходит в себя. Тогда я, как терапевт, говорю; «Посмотри сюда, посмотри на меня». Если он способен смотреть на меня и с открытыми глазами сохранять это чувство, значит, это чувство первичное. Если же он выходит из этого чувства, значит, оно было вторичным. Так как первичные чувства ведут к цели, они длятся недолго. Они сразу оказываются у цели, для них не существует окольных

258

путей. Вторичные чувства, напротив, длятся долго, поскольку они направлены на сохранение ситуации бездействия. Если позволить клиенту их выражать, будет становиться только хуже. Поэтому так подолгу тянутся те терапии, где пестуют подобные чувства. Кроме того, вторичные чувства обладают качеством «прекрасных». Они драматичны и волнующи, но они обессиливают и являются ложными. Терапевту следует действовать так: ничего не делать и предпринять какой-нибудь отвлекающий маневр, например, потянуть время, пошутить. Объяснения часто служат той же цели: они призваны отвлечь, с их помощью предпринимается попытка отговорить других от их восприятия.

Приведу пример первичной и вторичной печали. Первичная печаль — это, к примеру, очень сильная боль разлуки. Если человек отдается этой боли, то печаль быстро проходит, он снова становится свободен и может начать что-то новое. Вторичная печаль проявляется, например, в жалости к самому себе. Это чувство может длиться всю жизнь. Такая печаль не отделяет. Она подменяет первичную боль.

Месть — тоже вторичное чувство. Зачастую оно является реакцией на прерванное движение любви. Но это чувство может быть и перенятым из вышестоящей системы. Упреки — всегда подмена принятия.

Люди часто начинают злиться, причинив другому какое-то зло. На самом деле негодовать должен был бы другой. Еще злость часто подменяет просьбу в отношениях. «Ты же должен был видеть, что я...» Нужно было всего лишь попросить. Или кто-то, например, считает, что заслуживает повышения зарплаты, но вместо того чтобы пойти к начальнику и попросить о повышении, он усаживается за стол и злится на шефа. Это подмена действия. Страдание тоже часто бывает вторичным чувством, оно подменяет собой действие.

Третью категорию составляют чувства, перенятые из системы. В этом случае человек находится не в себе. Он отчужден от самого себя, и с ним нельзя ничего поделать, поскольку он находится в чужом чувстве. Когда человек находится в совершенно другой ситуации, это видно сразу. Недавно на курсе я наблюдал это у одной молодой пары. Муж сказал: «Мы с женой плохо понимаем друг друга». Я предложил сделать расстановку.

259

Он испытывал к жене очень теплые чувства, она же не давала его любви никаких шансов. Она отошла в сторону и совершенно его не видела и не воспринимала. Она была в чужой ситуации. То, что происходило между ними, было боем с тенью. Стоящую за этим динамику я называю двойным смещением.

Арнольд: Меня очень интересуют перенятые чувства, поскольку мне знакомо нечто подобное: быть не внутри и не снаружи.

Б. X.: Да, например, злость и негодование с преувеличенной потребностью добиться справедливости, или месть — это всегда перенятые чувства. Стремление восстанавливать права всегда относится к кому-то из прошлого. В случае несправедливости по отношению к себе это чувство гораздо менее интенсивно, чем когда человеку придает сил идентификация.

Арнольд: Для меня это самые тягостные чувства.

Б. X: Конечно. Чтобы правильно с ними обходиться, нужно внутреннее очищение.

Ютта: У меня часто возникает чувство обиды, например, в отношениях с мужем. Я очень быстро обижаюсь.

Б. X: Судя по твоим словам, это перенятое чувство. Возможно, ты идентифицирована с кем-то, кто действительно был обижен. Тогда все, что происходит потом, является двойным смещением.

Существует еще одна, четвертая категория чувств, которые я называю метачувствами. Они обладают совершенно иным качеством. Это чувства без эмоций. Они являются чистой, сосредоточенной силой. К ним относится, например, мужество, смирение (как согласие с миром таким, как он есть), спокойствие. Существует также металюбовь, высшая любовь. Когда человек причиняет другому зло, не испытывая к нему негативных чувств, как, например, хирург, а иногда и психотерапевт, я называю это метаагрессией. Метаагрессия — это дисциплина, необходимая для стратегического действия. Действовать стратегически можно только при строжайшей внутренней дисциплине, которая требует огромных усилий. Раскаяние тоже является метачувством. Здесь человек сосредоточен, он знает о том, что ему положено. Он чувствует это и следует этому. Если человек уклоняется от того, что ему надлежит, он отмечает что-то, что опять же является родом совести, духовной совести, в отличие от, ну, скажем, совести действий. Если, например, человек изменяет самому себе, это как-то связано с метачувствами.

260

Здесь есть разница между сценарием, которому человек следует под давлением сжатой динамики своей системы, которая на него влияет и в которой он берет на себя определенные задачи, и надлежащим ему исполнением жизни. Если человек к этому приходит, он выходит за рамки сценария, тогда сценарий может потерять для него силу.

Венцом всех метачувств является мудрость. Она связана с мужеством, смирением и силой. Мудрость — это чувство, которое позволяет различать, что важно, а что — нет. Быть мудрым не означает, что я что-то знаю, это значит, что в определенной ситуации я распознаю, что возможно, а что невозможно, и что мне нужно делать. Мудрость всегда ориентирована на действие. Действия мудрого — не следствие выводов, он непосредственно воспринимает правильное. Поэтому мудрые всегда поступают иначе, чем от них ожидают.

Когда появляются метачувства, они воспринимаются как подарок. Их нельзя добиться, они даются как милость. Они являются вознаграждением за опыт, за труд — как спелый плод.

К полноте жизни относится то, что человек всегда, во всех областях, и прежде всего в отношениях чувствует. Металюбовь придает отношениям силу и стабильность, она порождает ответственность, надежность и верность.

Укрепление или ослабление

Когда наблюдаешь за работой Берта Хеллингера, создается впечатление, что он принципиально направляет свое внимание на вопрос: придает сил то, что человек говорит, чувствует и как он себя ведет, ему самому и другим или это ослабляет и его, и других? Если он приходит к выводу, что ослабляет, он прерывает такие модели: иногда с юмором, иногда конфронтируя, иногда объясняя или рассказывая небольшие истории, но всегда очень рано.

Пример:

Ханнелоре (плаксивым голосом): У меня ком в горле, он подступает все ближе.

Б. X.: Не поддавайся слабости! Смотри прямо! Ты видишь

мои глаза?

Ханнелоре: Да.

Б. X.: Какого они цвета?

261

Ханнелоре: Темного.

Б. X. (удивленно): Темного? (Группе.) Вы заметили перемену? Теперь тут снова больше силы. Когда человек уходит в слабые чувства, он всегда что-то затуманивает, он не в состоянии по-настоящему видеть и слышать. Все, что ослабляет, ничего не дает. Об этом можно забыть, но если кому-то это нужно, то можно ему сказать, что иногда он может позволить себе этим понаслаждаться.

Марта: Меня интересует разделение чувств на укрепляющие и ослабляющие. Я пока не совсем это понимаю. Я не знаю, как определить, ослабляю я себя своими слезами, а я часто плачу, или нет.

Б. X: Сила проявляется через определенное воздержание от аффекта. Знаешь, что такое воздержание?

Марта: Удерживать?

Б. X: Это когда не накладываешь в штаны. В этом есть сила. Здесь ты имеешь возможность наблюдать, когда человек уходит в ослабляющее его чувство и как я с этим обхожусь, чтобы он снова стал сильным. В ослабляющих чувствах есть нечто мани-пулятивное. Они призваны заставить другого что-то для него сделать, при том что сам он остается пассивным. Ослабляющие чувства служат оправданию бездействия и поддержанию проблемы. Поэтому, пока человек пребывает в таком чувстве, сделать обычно ничего нельзя и вмешиваться тоже нельзя.

Анджела: Но теперь у меня еще один вопрос: а бывает ли сильная слабость?

Б. X. (после некоторых раздумий): Да, если ее использовать стратегически.

Анджела: Я спрашиваю, потому что для меня слабость — часть жизни. Это также часть...

Б. X: Нет, часть жизни — это нуждаемость, и это нечто иное. Очень важно, чтобы мы признавали, что в чем-то нуждаемся, чтобы в отношениях мы давали понять, что другой нам нужен, но не используя его. В партнерстве нуждающимися являются оба. Это и создает отношения. Например, если кто-то перестает нуждаться — бывает, что люди приходят к своей полноте и переполняются, — то другие могут у них брать. Однако, если они сами ничего не берут у другого, то отношений не возникает. Тогда они остаются сами для себя. Но тем человечнее другое.

262

(В другом месте.)

Знаешь, как обходиться с нуждаемостью? Просить другого, причем совершенно конкретно. То есть не в том духе, что: «Пожалуйста, люби меня больше». Это неконкретно. А вот так: «Пожалуйста, побудь со мной еще полчаса и поговори со мной». Это достаточно конкретно. Дело в том, что тогда другой знает, что через полчаса просьба будет выполнена. Если же ты скажешь: «Останься со мной навсегда», просьба будет невыполнима, и он будет чувствовать, что от него требуют непосильного.

Эдда: У меня очень бьется сердце и сильно вспотели ладони. Я спрашиваю себя, смогу ли я когда-нибудь утолить свою нуждаемость?

Б. X.: Тебе нужно провести одно различие. Это нуждаемость того, кого уже нет. В том смысле, что уже нет того маленького ребенка, как и того человека, на которого эта нуждаемость направлена. Если ты, будучи взрослой, пытаешься получить это от кого-то другого или от своих родителей, то это

уже невозможно.

Тебе нужно (как я делал это с Бригиттой) пойти назад, пока ты снова не станешь ребенком. Тогда ты, возможно, посмотришь на своих тогдашних отца или мать и подойдешь к ним тем ребенком. Тогда, чтобы этот ребенок чувствовал себя уверенно, ты сама можешь быть для него защитой. Ты можешь, так сказать, диссоциировать в себе нуждающегося ребенка и взрослого человека. Взрослый защищает ребенка. И потом, ты всегда можешь обратиться за помощью к терапевту, который тебе в этом поможет. Тогда это будет ясная ситуация, и ты не попадешь в неловкое положение. Взрослый может сказать: «Это уже неуместно». Но для ребенка это уместно.

Прощание и работа скорби

Какое-то время назад в группе был участник, который узнал из газеты, что в результате несчастного случая погиб его внебрачный сын. Этого сына он никогда не видел и не принимал в нем никакого участия. Позже он женился, у него родились еще трое детей. Он сделал расстановку своей системы, и я поставил умершего сына рядом с ним. Затем я посадил сына перед отцом, и он положил руку ему на голову. Мужчине было очень больно и очень стыдно. Потом это прошло. Они с женой

263

давно уже перестали находить общий язык. В тот же вечер жена ему позвонила и сказала много приятного. Внезапно он ощутил в своей душе мир, и образ подействовал даже через расстояния.

Карл: Меня занимает идея работы скорби. Ведь получается так, что, когда исключенного принимают, то это просто хорошо и ничего больше делать уже не нужно.

Б. X: Работа скорби относится к тем людям, с которыми я непосредственно связан, а не к тем, кого я не знал. Их просто нужно принять. По моему представлению, человек достигает своей полноты и целостности только тогда, когда в его сердце обретают место все, кто относятся к его системе. Тогда он совершенен. До тех же пор, пока кого-то не хватает, он несовершенен. Тогда ему чего-то недостает до целостности. Только когда свое место получат все, он сможет спокойно делать то, что ему подобает.

Марта: Я думаю о своем коллеге, который летом погиб в результате несчастного случая, на меня это очень повлияло. С тех пор я похудела на десять фунтов, и я не знаю, в чем тут дело. Еще я много плакала, и мне казалось, что это неадекватно.

Б. X: Может быть, ты отказалась от чего-то, что он хотел тебе дать, или к чему-то в нем отрицательно относилась? Ты осталась ему что-нибудь должна?

Марта: У меня была короткая связь с его братом, он был против наших отношений.

Б. X.: С ним у тебя тоже была связь?

Марта: Нет, он был женат на одной моей коллеге.

Б. X.: Я дал тебе несколько намеков. Дай этому на себя подействовать. Я по-прежнему думаю, что ты ему что-то должна, причем должна что-то принять. Прощание удается тогда, когда я принял все, что человек мне подарил.

Я расскажу один случай, произошедший с моими соседями.

С тех пор, как у фрау М. умер муж, ей было очень плохо. Ее муж умер от инфаркта. Это было десять лет назад. Фрау М. все больше худела и постоянно плакала. Я сказал ей, что если ей понадобится помощь, она спокойно может ко мне прийти. Через год она появилась у меня на пороге и сказала: «Господин Хеллингер, вы не могли бы мне помочь?» Я пригласил ее войти. Она уселась, и я сказал: «Представьте себе, как вы в первый

264

раз встретились с герром М.». Она закрыла глаза и заулыбалась. Я сказал: «Теперь вы можете идти». С тех пор она расцвела и вновь стала очень энергичной женщиной. Так что прощание — это еще и хорошие воспоминания.

Печаль и жалость к самому себе

Адриан: Во мне чередуется чувство грусти и отчасти чувство, что нужно смириться.

Б. X: Вчера твоя грусть имела характер жалости к самому себе.

Адриан: Это верно.

Б. X.: Это вредная грусть, она ничего не дает.

Адриан: Иногда я себе ее позволяю.

Б. X: Нет, нет. Это неуважение к ребенку и матери. (Примечание: речь шла об аборте, который в это время собиралась сделать его жена.) Ни в коем случае не позволяй себе этого! Такого рода печаль приносит новую вину и часто длится всю жизнь, поскольку она не меняется. Жалость к себе нарциссична.

Первичная печаль другая. Мне вспоминается завершение одного семинара в США, там две маленькие сестрички подняли страшный рев. Когда мать призвала их: «Да прекратите же наконец», одна из девочек сказала: «Нет, еще несколько минут». Она познакомилась с нами и расстроилась, что мы уходим, это была боль прощания. Она требует определенного времени, а потом проходит, в ней есть что-то стихийное.

Адриан: Я тоже хорошо умею это различать, но все-таки иногда это случается.

Б. X.: Не случается вообще ничего, это делаешь ты!

Когда траур не прекращается

Участник задает вопрос по поводу женщины, которая живет с ним по соседству. Десять лет назад она потеряла в автокатастрофе своего двадцатилетнего сына и до сих пор горюет.

Б. X: Она злится на сына. Когда кто-то зол на умершего, горе не прекращается. Поэтому ей нужно сказать: «Я уважаю твою жизнь и твою смерть». (Молчание.) Я говорю это тебе, но ты не можешь сказать так ей.

В 31 год Рильке написал в одном из писем: «Не отыскивайте сейчас ответов. Потому что эти ответы не могут стать вашей

265

жизнью». Это важный терапевтический принцип. Не дают ответа тому, кто еще не может им жить.

Адельгейд: Но как же тогда помочь человеку прийти к тому, чтобы он смог этим жить?

Б. X.: А зачем это нужно?

Адельгейд: Это может быть моей задачей как терапевта.

Б. X: Нет, нет. Терапевт — это тот, кто еле плетется в хвосте.

Желание помочь в горе

(Из дискуссии о согласии с судьбой.) Адельгейд: У меня еще один вопрос: ты скажешь, что это относится и к тем случаям, когда в семье ребенок-инвалид? Здесь тоже речь о том, чтобы родители это признали?

Б. X: Нет, тут нужно кое-что другое. Ведь все начинается с зачатия. Это акт, имеющий самые большие последствия, он сопряжен с самым большим риском и обладает самым высоким величием. Нужно отдать ему должное во всем его величии. Это первое. Тогда родители принимают те последствия, которые он имеет. В этом их достоинство. Они принимают ребенка таким, каким он появляется. Это правильная, смиренная позиция, в которой выражается величие. Тогда течет нечто такое, что иначе вообще течь не может.

Адельгейд: Это было бы, да...

Б. X: Ты удивишься, но у большинства все так и происходит. Это смущает только посторонних. Большинство родителей принимают это, они готовы это нести, а твоя позиция им мешает. Ты возражаешь, тебе не хватает сопереживания. Поэтому ты не можешь отдать им должное. Это было бы первым шагом. А признание подразумевает невмешательство. На мой взгляд, в таком контексте это было бы уместнее всего.

Пример:

Несколько лет назад мне позвонила женщина из группы «Мать и ребенок», которую, в том числе, посещала мама с пятилетним сыном, у которого был рак. Она пошла туда, чтобы оказать матери поддержку, и поняла, что это невозможно. Тогда она позвонила мне с вопросом, что ей делать. Я попросил ее описать, как выглядела ситуация, когда она туда пришла, что, например, делал ребенок. «Ах, — ответила она, — ребенок весело играл». Тогда я сказал: «Вот именно, пусть ребенок играет,

266

сколько хочет, оставь ребенку его родителей и не встревай. Чего ты тут, собственно, хочешь?» Она так и поступила. Тогда родители могут делать то, что правильно. Терапевт тут только мешает.

Еще один пример:

Недавно мне позвонила коллега, у которой покончил с собой один клиент. Она считала, что теперь обязана помочь его близким в горе, и спрашивала меня, нужно ли ей идти на похороны. Я ответил: «Нет, совсем не нужно. Ты свою работу выполнила, все остальное — это их дело. Тебе нельзя тут вмешиваться». К чему все это? Не могу же я, как терапевт, чувствовать себя обязанным защищать людей от жизни или от того, что к ней относится. Это то самое «хотеть как лучше», которое губит мир и прежде всего отношения.

Адельгейд: Я дам этому на себя подействовать.

Б. X.: Что это значит?

Адельгейд: Мне еще нужно время.

Б. X.: Это значит, что ты остаешься при своем мнении, и для меня это совершенно нормально. Я с этим согласен. От того, что я сказал, твоя реакция ничего не отнимет и ничего к этому не прибавит. Мой поступок так или иначе верен — вот терапевтическая позиция.

Собственная и перенятая печаль

Йене: У меня еще один вопрос по поводу печали: что является моей подлинной печалью, а что — печалью моего отца?

Б. X.: Что значит «подлинной»? Подлинная — это если есть непосредственный повод. Если его нет, то, как правило, она является перенятой, то есть ты испытываешь ее вместо кого-то другого. А мотивацией всегда является любовь. Если это так, ты можешь сказать отцу: «Я беру это на себя, дорогой папа» или: «Дорогой папа, я чувствую эту печаль за тебя».

Йене: Чтобы из нее выйти?

Б. X.: Ох, да просто, даже если и не выйдешь, просто сделай это как-нибудь. (Смех в группе; обращаясь к группе.) Решение могло бы заключаться в том, чтобы он сказал: «Я делаю это для тебя, отец. Если тебе это поможет, я с радостью буду ее нести».

267

Фатальное или деланное страдание

Йене: Я очень хорошо себя чувствую в Обществе анонимных алкоголиков с его открытостью и доверием. Но это Общество отмечено еще и огромным количеством страданий. Мой вопрос такой: бывает ли такая глубокая общность и сочувствие в здоровом, радостном и веселом смысле, или для того, чтобы общее снова вышло на передний план, сначала необходимо такое страдание?

Б. X: Я думаю, в твоем вопросе уже содержится ответ. Без страданий и без вины такой глубины, по-моему, не достичь. Эти большие силы связаны со страданием. Еще в Библии сказано: «Кто не страдал, что тот знает?»

Алексис: Не может ли это стать соблазном пострадать?

Б. X: Да, но это не работает. Силу имеет только фатальное страдание, а не деланное. У Анонимных Алкоголиков есть еще и непреднамеренность, там ни у кого нет никаких намерений относительно другого.

Страх потери контроля

Я хотел бы ввести еще одно различие из первичной терапии. Существует представление о том, что если поддаться какой-либо потребности или действительно требующему выхода чувству, то потеряешь контроль. Но это не так. Если чувство адекватно ситуации, к примеру, если это боль разлуки, или обоснованная злость, или сильная тоска, или движение любви, и если человек ему предается, по-настоящему предается, то в самом этом чувстве и в самой этой потребности уже есть контроль. Чувство и потребность заходят настолько далеко, насколько это хорошо, поэтому, если им отдаться, не осрамишься. В чувстве есть нечто вроде внутренней границы стыда, которая очень точна. Но это относится только к первичным чувствам, не ко вторичным. При вторичных, наигранных чувствах можно и опозориться. На эти чувства полагаться нельзя.

Картина висит криво

Мы уже встречались с Петрой в связи с желанием помочь. «В терапии можно уработаться до смерти», — сказала она тогда, и Б. X. рассказал ей следующую историю.

268

Эффект

Двое заходят в комнату, смотрят на картину, и один из них говорит: «Картина висит криво».

На что другой отвечает: «Картина висит криво, потому что ты так сказал».

Первый в ответ: «Если она поэтому висит криво, значит, ты можешь повесить ее ровно».

Это было ее включение в семинар.

Во время круга

Петра: Я вся в раздумьях, посколько чувствую, что между тобой и мной повторяется что-то, что мне очень хорошо знакомо. Раньше я обходилась с этим так, что брала жизнь в свои руки и говорила себе: ладно, я справлюсь, и очень хорошо справлялась. Но я вижу, что мне этого уже недостаточно. Я чувствую по-другому, но всегда запускаю одну и ту же программу. Я хотела бы с этим разобраться. Я хочу, по крайней мере, увидеть решение. Смогу ли я его принять, я не знаю.

Б. X,: Тут есть один терапевтический принцип: исцеление наступает тогда, когда человек больше не в состоянии это выдержать. Тогда он исцелен. В случае с тобой я подожду, пока ты больше не сможешь. Что-нибудь еще?

Петра: Нет.

Позже

Петра: Жаль, что у меня в душе маловато пространства для учебы. Дело в том, что меня волнует кое-что другое. Одна женщина просто как одержимая вцепилась в моего партнера, а он ее вышвырнул. После этого она мне позвонила и сказала, что отомстит.

(Б. X. просит Петру расставить ее саму, партнера, ту женщину и ее психотерапевта. Выясняется, что терапевт что-то еще должен этой пациентке, и решение заключается в том, чтобы он подошел к этой женщине.)

Б. X.: Что делает терапевт, оказавшись в ситуации, когда у женщины возникает по отношению к нему такой перенос? Это опасная для терапевта ситуация. Безумие этой ситуации в том, что в настоящем пытаются сделать что-то, что относится к прошлому. Терапевтический процесс мог бы состоять в том,

269

чтобы терапевт со всей серьезностью отнесся к чувству клиентки, но как к детскому чувству. Ему следовало бы вместе с ней пойти в этом чувстве назад, чтобы выяснить, к какой ситуации относится эта тоска или что бы там ни было. Затем он позволяет клиентке двигаться так, как она захочет. Вероятно, она совершила бы движение любви. Сложная задача терапевта состоит здесь в том, чтобы он точно представил для нее того человека, о котором идет речь, и справился с искушением, которое возникает в этой ситуации. Безопаснее всего это получается в группе. Тут все защищены. Однако перенос этого процесса в группу может оказаться и своего рода увиливанием.

Днем позже

На этой сессии Петра делает расстановку своей родительской системы. Из расстановки явствует, что у ее отца, который погиб на войне, когда Петре было четыре года, было мало контакта с матерью. В разрешающем образе надежным местом для всех детей оказалось место рядом с отцом, а мать стояла к ним спиной далеко от них.

Петра (после расстановки): Но моего отца с нами не было.

Б. X: Что значит не было? Конечно, был!

Недавно у меня было просто чудесное переживание. На одном из моих семинаров присутствовала супружеская пара. Жена хотела заставить мужа наконец-то пройти терапию. Это был простой мужчина, работяга, очень милый парень, прочно стоящий на земле. Я поздравил его с таким здоровьем.

Так вот он рассказал, что не знал своего отца. Тот погиб за несколько месяцев до его рождения. Чтобы не повредить ребенку, матери сообщили о смерти мужа только после родов. Мужчина недоумевал: «Как же мне может быть так хорошо, если у меня нет отца?». Я сказал: «Он у тебя был. Судя по тому, каким я тебя вижу, совершенно очевидно, что мать любила твоего отца, благодаря этому он был с вами». Затем мы расставили его систему. Это было просто чудесно. Я вкратце покажу, как выглядела расстановка. (Б. X. ставит отца, мать и сына, причем отец стоит несколько позади матери.) Его мать сказала, что одна ее половина — это полностью ее муж. Тогда я поставил мужа еще чуть больше за нее, и она сказала: «Он — часть меня». Когда она сказала, что муж продолжает жить в ней, это было так нежно. А их сын абсолютно свободен, благодаря матери у него есть оба родителя. Вот так бывает.

270

Петра: Я понимаю.

Б. X. (приглашает Петру занять ее место в расстановке): Спокойно смотри туда (на отца)! Подстрахуй ее немного, Рюдигер (заместитель отца; подходит к ней). Вот так! (Отец и дочь обнимаются.) Крепко держи ее, Рюдигер, по-настоящему крепко. Уж если держать, то крепко (Петра начинает рыдать). Не поддавайся слезам, просто интенсивно вдыхай и выдыхай. Вот так, точно! (Через некоторое время.) Здесь можно видеть, что значит перейти из сферы влияния матери в сферу влияния отца. Здесь уместно, что дочь и другие дети переходят в сферу влияния отца. Это более безопасное для них место. С системной точки зрения мать не справляется со своей задачей. (Петре.) Посмотри на отца и скажи ему: «Дорогой папа, во мне ты по-прежнему здесь» (Петра повторяет эту фразу). Хорошо, тогда

это всё.

У зулусов, среди которых я долго работал, есть очень странная манера поведения, в ней очень четко проявляется иерархия ценностей, по которой они ориентируются. Когда встречаются два зулуса, один говорит: «Я тебя видел. Ты еще жив?» «Да, — отвечает другой, — я еще здесь. А ты?» «Я тоже еще жив».

Заместительница матери: Для меня это было очень тяжело.

Б. X.: Да, тут есть кое-что еще. Когда существует угроза самоубийства или исчезновения, то в большинстве случаев эта динамика исходит от матери, тогда спасением для детей становится место рядом с отцом. В таком случае ребенку нужно перейти в сферу влияния отца, вне зависимости от того, мальчик это или девочка.

В последний день

Петра: У меня вопрос по поводу моей расстановки. Меня совершенно сбило с толку то, что Габриэла в моей позиции совершенно не чувствовала претензии на обладание мной со стороны матери, которая постоянно присутствует у моей матери. А еще я поняла, что плохо умею брать, Рюдигер потом мне еще раз об этом сказал. (Она пускается в длинные рассуждения о том, что ее непринятие связано с притязанием матери на обладание ею и как она сидит между двумя стульями.)

Б. X.: Был когда-то такой Милтон Эриксон. Как-то раз пришел к нему один флейтист. У него так распухла губа, что он больше не мог играть на флейте. В оркестре, где он работал, появился новый дирижер, который требовал, чтобы флейтист

271

играл пьесу каким-то определенным образом, но флейтист отказывался: «Так я играть не буду». На что дирижер сказал: «Don4 give me a lip» (He криви мне тут рот). После чего у флейтиста распухла губа, так что он больше вообще не мог играть.

Так вот, он пришел к Милтону Эриксону, тот посмотрел на него и понял, что мужчина невосприимчив к терапии и что ничего тут не поделаешь. Но велел ему приходить раз в неделю и позволял немного поворчать обо всем, что его не устраивало, например, что «картина висит криво». Эриксон был очень терпеливым терапевтом. Через девять месяцев пациент впервые упомянул своего отца, и тогда Эриксон дал ему одно задание. В то время флейтист все еще жил с отцом, а тот был родом с Сицилии, такой настоящий патриарх. Он прекрасно заботился о семье, но дети постоянно должны были обо всем перед ним отчитываться.

Однажды у этого мужчины появилась подруга, но она не устроила отца, и он с ней расстался. Так вот, получив задание, он отправился домой и стал ждать, когда вернется отец. Наконец, он услышал, как отец входит в дом, и у него задрожали колени. Отец спросил: «Ну, сын мой, и чем ты сегодня занимался?» Тогда сын собрал все свое мужество в кулак и ответил: «Отец, я тебе не скажу. Я уже взрослый. И если у меня когда-нибудь снова появится подруга, я тебе об этом тоже не скажу, и скоро я отсюда перееду». Тогда отец твердым шагом подошел к сыну, встал перед ним, протянул ему руку и сказал: «Сын мой, я действительно этого не заметил» (всеобщее веселье).

Петра: Все это мило, но у меня тем не менее есть еще один вопрос.

Б. X.: Нет, нет, больше никаких вопросов. Сейчас не надо!

Позже

Петра: Мне по-настоящему хорошо. Во мне такое теплое и живое чувство, которому я бы хотела дать подействовать. Сегодня ночью я ощутила огромную благодарность за то, что все так получилось.

Меня немного смутил твой пример по поводу ненависти. Я слышала, что, когда отец последний раз был в отпуске, мой брат рявкнул: «Можешь отправляться обратно в Россию и там остаться».

Б. X.: Твой брат произнес то, что думала мать. Трехлетний ребенок такого не скажет. Это опять послание не по адресу в

272

системе, запрещенная фраза, которая находит выход у самого слабого.

б) Терапевтическая работа со снами

Во-первых, со снами я обычно вообще не работаю. Я против мифологизации снов. Некоторые люди воспринимают их как откровения свыше, к которым следует относиться серьезно. Однажды я работал с одним человеком, который рассказал мне, что прошел сеанс гипноза у хорошего гипнотерапевта. Они вышли на определенные вещи, и поскольку он пришел к этому в состоянии гипноза, он счел их очень важными. На мой взгляд, результат был неверный, он был ему не на пользу. Тогда в беседе мы посмотрели на его ситуацию с системной точки зрения, и вдруг стало совершенно ясно, какой была подлинная динамика. Достичь этого с помощью гипноза было невозможно, поскольку даже гипнотерапия бесполезна, если нет понимания. Где человек ничего не сделал, никакой сон ему тоже не

поможет.

Бывают сны, которые помогают продвинуться дальше, но только тому, кто уже в пути. Тогда ему приходит еще и помощь из глубин. Тому, кто сидит сиднем, они вообще ничего не дают. Сны зависят от потока энергии, которой человек

обладает.

Если энергия утекает в бездействие или вдет на уклонение от принятия решений, сны ему все это подтвердят. Как в повседневной жизни люди используют множество техник, чтобы уйти от надлежащих действий и оправдать бездействие, так и сны в большинстве своем служат оправданию и подтверждению проблем. Что это именно такой сон, видно по тому, что человек без эмоций и затруднений сразу же начинает его рассказывать.

Такие сны я называю вторичными. Они связаны со вторичными чувствами и, так же как вторичные чувства, служат для отказа от того, что надлежит сделать. Раз мне приснился этот сон, значит я могу себе позволить ничего не делать. Заняться этим всерьез значит подтвердить проблему, а рассказчик будет в душе смеяться, поскольку ему удалось вас одурачить. То же самое происходит, когда кто-то начинает: «Сегодня ты мне снился...» — обычно он хочет сыграть с вами злую шутку.

273

Пример вторичного сна:

Мужчине приснилось, что сокол летит на охоту, видит маленькую певчую птичку, сначала дает ей попеть, а потом хватает ее, взлетает, с ней в когтях кружит над своим гнездом и отпускает, так что она в него падает. Сон показался ему восхитительным.

Этого мужчину бросила жена, она ушла к другому. Но на полнедели она возвращалась из-за детей, а потом снова уезжала к другому мужчине. Так что сон абсолютно точно отобразил его ситуацию. Он отпускает свою жену, отдает ее другому, и она падает в его гнездо. А он обрадовался, как будто получил откровение свыше. Но не заметил, что просто описывает собственную ситуацию. Так что это был вторичный сон.

Вторичные сны — это приманка, предложение поиграть. («Посмотрим, клюнешь ты на это или нет».) Можно с большим удовольствием купаться в образах снов, и все это время ничего не нужно будет делать. Но бывают и другие сны, которые являются зашифрованными воспоминаниями. Я называю их первичными. Как и первичные чувства, они не громкие и не драматичные, они тихи и легки. Например, сны о воде — это часто воспоминания о рождении. В этом случае смотришь на то, что тогда произошло. Одной женщине приснилось, что она вместе с дочерью поднимается на гору, а во время спуска дочь вместе с лыжами оказывается у нее между ног, и внизу дочь шлепается в озеро. Я спросил ее: «Что произошло при твоем рождении?» Она ответила: «Это были внезапные роды, мама в тот момент как раз была в ванне». Это было зашифрованное воспоминание.

Самые значительные сны — это теневые сны, в которых всплывает та подавленная сторона, которую человек не хочет в себе воспринимать. Такие сны стараются забыть, их не рассказывают. В теневых снах человек скорее всего входит в контакт со скрытой стороной в себе. Тут нужно принять в свое сердце именно то, чего во сне боишься. В свое сердце принимают того, кто кажется плохим. Тогда это можно интегрировать.

Очень важны системные сны. То есть бывают сны, которые не имеют никакого отношения к сновидцу, они описывают какую-то проблему, причем нерешенную, в его родительской системе. Если истолковать такой сон лично, это будет стопро-

274

центной ошибкой. Так что, работая со снами, важно отличать системные сны от прочих.

Карл: Ты не мог бы привести пример системного сна?

Б. X.: Когда Мирьям рассказывала свой сон (стр. 277), я подумал, что он системный. Поэтому я спросил ее о произошедших в системе событиях. Сон меня совершенно не тронул, но я был не уверен. То, что она описала, скорее наводит на мысль, что это первичный сон, который снова поднимает

старые страхи.

В системных снах в беззащитном рожденном позже члене системы всплывает что-то значимое для системы, что-то нерешенное, и если он берет это на себя, то все смещается, а это очень плохо. Если терапевт толкует такие сны лично, то это уводит в совершенно неверном направлении. Поэтому так важно их отличать. В системных снах часто есть что-то резкое, грубое. Обычно они связаны с такими важными темами, как убийство и самоубийство. В таких снах поднимается тень из системы и падает на сновидца, причем сновидец — это самый слабый.

Приведу пример системного сна:

Человеку приснилось, что он нашел в каком-то подвале расчлененный труп и позвонил в полицию. Я сказал: «Этого достаточно». Почти во всех снах самое важное высказывание содержится в первой фразе, важной может оказаться также вторая фраза и редко — третья. Все, что рассказывается после третьей фразы, так или иначе можно забыть. В случае значимого сна кривая энергии через две-три фразы обычно достигает пика. Дальше сила и внимание идут на убыль, а рассказ становится все более подробным. Если остановить его после первых двух предложений, то слушатель оказывается заряжен энергией и чувствует, что что-то обнаружил. Тогда перед тобой не сон, а открытый, незашифрованный текст. Там, где даются бесконечные интерпретации, дело вперед не движется. Те же модели наблюдаются и в сказках.

В большинстве сказок основное высказывание содержится в первом или во втором предложении, а затем начинается процесс, призванный его завуалировать, тогда подлинный смысл совершенно теряется. Например, в сказке «Волк и семеро козлят» мать-коза зовет своих детей и говорит: «Остерегайтесь злого волка». Открытым текстом это означает: остерегайтесь отца.

275

Вот и вся сказка, все ее содержание, но теперь вокруг этого накручивается целая история со всевозможными отвлекающими маневрами, например, маленьком козленком, который спрятался в корпусе часов. И все набрасываются на этого козленка. Так и в снах. Суть содержится в первой фразе, затем она всячески запутывается. Потом происходит что-то очень интересное, что особенно привлекает внимание терапевта, а первая фраза оказывается давно забыта.

Вернемся к тому сну. Я спросил: «Кто в системе погиб?» Чтобы выяснить это, мужчине пришлось позвонить домой. Он позвонил отцу, и тот сказал, что не может рассказать это по телефону. Выяснилось следующее: вскоре после его появления на свет мать забеременела снова. Поскольку это случилось так рано, возникли осложнения и ребенка пришлось расчленить в чреве матери. Такова была ситуация. Всю свою жизнь этот мужчина жил еще и за своего братика или сестренку. У него было два дома, два офиса, два письменных стола, всего по два.

Метасны — это открытые, незашифрованные сны. Тут человек сразу понимает, о чем речь. Эти сны не требуют дополнительного толкования. С их помощью решение из бессознательного «доставляется» в сознание. Иногда бывают сны, которые помогают продвинуться дальше, когда я занят какой-то проблемой. Они указывают следующий шаг, но только в том случае, если я уже действую.

То, что я говорил сейчас о снах, это дополнительные точки зрения, которые помогают не попасться на некоторые вещи и не уйти в ненужном направлении. Но это не заменяет других теорий о снах. Плохо то, что со снами часто обращаются как с божественными откровениями. Есть такая китайская поговорка: «Мудрец не видит снов». Они ему уже не нужны.

Примеры с семинаров

Мирьям: Меня интересует сон, который я видела уже в трех вариантах. Я всегда боюсь за моего младшего сына.

Б. X: Расскажи этот сон так, будто видишь его сейчас.

Мирьям: Мы с моим младшим сыном находимся в какой-то большой фирме, в большом здании, где работает моя сестра. Я

276

чем-то занята с сестрой и вдруг слышу, что меня зовет сын. Он очень далеко, и я не могу его найти. А когда я его нахожу, я вижу, что он задохнулся. Он забрался в какой-то чулан, куда взрослому вообще не пролезть, и слышу, как его голос становится все тише и тише.

Б. X. (перебивает): Сон не произвел на меня никакого впечатления. Сколько лет твоему младшему сыну? Мирьям: Десять.

Б. X.: Были ли в твоей системе погибшие дети? Мирьям: У моих бабушек и дедушек с обеих сторон было по очень многу детей. Например, у бабушки по материнской линии было одиннадцать детей, я не знаю, были ли в этом ряду мертворожденные или еще что-то такое. Но я не думаю (длительная пауза).

Б. X.: Это удивительно далеко. Когда я тебя слушал, я не видел тебя там, во сне. Никакого движения, как что-то далекое. Меня это не тронуло.

Мирьям: Сегодня я сразу же представила рядом хороший

образ.

Б. X.: Такая интерпретация, когда людей, которые появляются во сне, принимают за тех, кто они на самом деле, примитивна. Это толкование на уровне бульварного романа.

Мирьям: Да, это лишь отчасти соответствует действительности. За старшего сына я не боюсь никогда, даже если иной раз он не приходит домой ночевать, я абсолютно спокойна.

Б. X.: Сейчас ты отвлекаешь внимание. Что я сказал?

Мирьям: Что это толкование на уровне бульварного романа.

Б. X.: Но за младшего сына ты все же обычно боишься?

Мирьям: Да, очень часто. По этому поводу мне приходит в голову только то, что с ним у меня была тяжелая беременность, мне пришлось очень много лежать. Когда он родился, он был болен. У него была гипофункция кишечника, полтора года кишечник работал неполностью.

Б. X.: Тогда это сон-воспоминание. Просто для целостной картины кое-чего пока не хватает. Поэтому это не дает тебе покоя. Я рассмотрю эту ситуацию в общем: если когда-то произошло что-то плохое, например, травма, то обычно совершенно упускается из виду и остается неоцененным самое главное, а именно, что все закончилось хорошо. Люди часто не отдают этому должного, тогда это и есть то, чего не хватает, чтобы пришел покой. Согласна? Хорошо.

277

Томас: Сегодня ночью я видел очень страшный сон, я проснулся весь мокрый и взволнованный, и я не знаю точно, с чем это связано.

Б. X.: Если хочешь, расскажи, но так, как будто это снится тебе сейчас.

Томас: Я в автобусе с кем-то другим, он за рулем. Это мой друг, в автобусе полно народа. Дорога идет круто в гору.

Б. X: Нет, давай еще раз сначала!

Томас: Я сижу или стою в автобусе рядом с водителем, за рулем мой друг.

Б. X: Точка! Вот и весь сон (пауза). В чем решение?

Томас: Я мог бы сидеть за рулем сам.

Б. X.: Вот именно. Поменяйтесь местами! Что-нибудь еще, Томас?

Томас: Да, по поводу снов меня мучает еще один вопрос. Мне постоянно снится один и тот же конец, а начало бывает самым разным. Меня это беспокоит.

Б. X: Ну и чем же все кончается?

Томас: Все кончается пропастью, страхом свалиться, упасть вниз. Это всегда как-то связано с падением и пропастью.

Б. X.: Хорошо, раз тебе снится такой сон, встань к отцу, так, чтобы он был у тебя за спиной (пауза).

Томас: Я как раз это сделал. Это совершенно другое чувство.

Б. X: Хорошо, это и есть решение. Когда ребенок чувствует себя во сне в опасности, тот человек, за которого он может держаться, это всегда отец. Не важно, мальчик ребенок или девочка. Тут тоже, конечно, бывают исключения, но, в первую очередь, в тех случаях, когда существует угроза самоубийства, несчастного случая или катастрофы, рядом с отцом человек, как правило, в большей безопасности. Иногда бывает нужен еще и отец отца. Мужское держит.

Йозеф: Я видел очень тяжелый сон. Мне снилось, что мой младший сын бросается в воду, то есть он падает спиной в воду. Я боюсь, что он утонет, хватаю его, и меня разрывает на части, потому что, с одной стороны, у меня мало времени, чтобы его спасти, с другой — я не имею права его потерять. Я боюсь, что его одежда разорвется. У меня получается, и я очень этому рад. Он жив и начинает дышать, но я еще не знаю, не получил ли он повреждений.

278

Б. X.: Это вторичный сон. Он дает только проблему без решения. Решение в том, чтобы ты по-настоящему крепко держал его до того, как он бросится в воду. Согласен?

Ульф: Мне приснилось, что я забираюсь на высокое ореховое дерево и лезу выше, чем лестница, чтобы потрясти ветви.

Б. X.: Этот сон ничего не дает.

Ульф: И что...

Б. X: Этот сон ничего не дает.

Ульф: Ничего не дает? Сегодня утром он дал мне то, что теперь я хочу щелкать крепкие орешки. Во всяком случае, я так

думаю и чувствую.

Б. X.: Да, это нехороший образ. В нем есть насилие. Я тут так не работаю. Я очень редко беру в руки молоток.

Ульф: Я хотел сейчас поработать.

Б. X.: Тут нет энергии. Если оставаться в этом образе, то это представление о том, что решение должно прийти откуда-то извне. Возможно, это идея, что это должен сделать я. Это плохая основа для работы.

Ульф: Нет, я уже думал, что щелкаю орехи. У меня было

ощущение...

Б. X.: Уходи от этого образа, он ничего не дает. Большинство снов служит подтверждению проблем, особенно те, которые люди сразу же рассказывают. А еще они служат оправданию неудачи.

Ульф: Во мне была такая уверенность, что я могу сейчас за

это взяться.

Б. X.: Так и есть. Когда человек идет навстречу своему несчастью, обычно он бывает совершенно уверен. Кто выбрал несчастье, движется к пропасти с высоко поднятой головой. Исцеление достигается со страхом и трепетом. Вчера ты был к этому ближе.

Ларе: Несколько дней назад я видел фрагмент сна, как мне кажется, системного.

Б. X.: Расскажи, как будто видишь его сейчас.

Ларе: Я лежу в постели и уже собираюсь уснуть, как открывается дверь, входит женщина с взволнованным лицом и стремительно подходит ко мне.

Б. X.: Точка, достаточно. Это первичный сон, то есть в нем содержится воспоминание.

279

Ларе: У меня такое ощущение, что если это воспоминание, то это плохо. Я чувствую, что у меня появляется жар в голове.

Б. X.: Если ты посмотришь на глаза этой женщины, ты их видишь? Закрой глаза и посмотри на глаза и на рот.

Ларе: Рот я уже узнаю, а глаза — нет.

Б. X: Чей это рот? Тебе нужно очень медленно наблюдать, как движутся рот и глаза, это те точки зрительной фиксации, узнать которые легче всего.

Ларе: Думаю, это рот моей мамы. Но я не уверен.

Б. X: Хорошо, оставь это пока. Наверное, это все же зашифрованное воспоминание.

На следующий день

Ларе: За последние три-четыре года я принял своего отца, но я чувствую, что пока не принял мать и мне этого не хватает, в том числе как энергии. Я бы хотел на это взглянуть.

Б. X.: Вспомни еще раз свой сон. Сейчас, когда ты это говоришь, у меня снова возникает образ из твоего сна. Ты лежал в больнице, когда был совсем маленьким?

Ларе: Да, часто, я много болел, мне даже кажется, что я еще легко отделался. В полгода у меня был фурункулез, и маме приходилось постоянно ходить со мной к врачу, которая выдавливала фурункулы. Наверное, это было ужасно больно.

Б. X: Да, она входит, и ты знаешь, в чем дело.

Ларе: Я тогда, наверное, ужасно кричал, а потом я из-за чего-то другого снова оказался в больнице...

Б. X. (перебивая): Нет, нет, нет, я не хочу знать больше, у меня уже все есть. Это твой сон. Ты можешь себе представить, каково было твоей матери, когда врач выдавливала малышу фурункулы? Ведь ребенок этого не понимает.

Одна знаменитая терапевт рассказывала, как она проводила семинар, где участники работают с фигурами родителей. Там присутствовал и ее 16-летний сын. Участники группы проходят возрастную регрессию и чувствуют себя как дети. В какой-то момент ее сын вдруг очень погрустнел и сказал: «Мама, ты морила меня голодом». Тогда терапевт вспомнила эту ситуацию: у ребенка была холерина, и врач сказал ей, что в течение 24 часов ему нельзя ничего давать есть. Она выполнила это указание, и ребенок выздоровел. Но теперь он вспоминает, что мать морила его голодом. Вот так приходится родителям.

280

Другой терапевт рассказал, что однажды он строго посмотрел на свою дочь, после чего она пошла к матери и сказала: «Папа меня избил». Так это потом и вспоминается.

Если ты сейчас вчувствуешься в мать, ты сможешь разрешить в душе эту сцену. Было бы намного хуже, если бы она оставила тебя в больнице.

в) Терапевтическая работа с «сопротивлениями»

Б. X. мастерски обращается с таким поведением и чувствами, которые мы любим называть сопротивлением. Наблюдая за его работой, можно увидеть, как он использует, в частности, короткие эпизоды во время кругов, чтобы не допустить такого поведения. Обычно он невероятно быстро распознает подобные модели, останавливает этого человека, говорит что-нибудь об этой модели группе, а затем проводит небольшую интервенцию или рассказывает какую-нибудь историю. Он может позволить себе конфронтацию на высоком уровне, поскольку каждый в группе видит его уважительное и исполненное любви принятие и хорошее решение в конце. Приведу несколько коротких примеров с семинаров. •

Возражения как тормоз

Йене (по поводу своей расстановки, где он олицетворял бывшего друга матери): Возможно ли, чтобы между мужем и любовником состоялось примирение, или это конструкт?

Б. X.: Конструкт.

Йене: Но в жизни такое все же не исключено.

Б. X.: Если они примирятся, значит они гомосексуалисты

(все смеются).

Йене: Но я все-таки не могу исключить, что примирение

возможно.

Б. X.: Я хочу указать на один очень важный момент: на все правильное найдется свое законное возражение. В результате то, что раньше признавалось правильным, вдруг теряет возможность действовать. То есть возражение парализует энергию и оказывает разрушительное воздействие. Оно всегда дешево, поскольку не требует никаких затрат. Тому, кто возражает, как правило, не приходится отвечать за последствия.

281

Другое дело, когда человек входит в ситуацию и, исходя из процесса, находит другую вариацию. Тогда он приобретает некий опыт, и когда он им делится, это обладает тем же качеством, что и новое понимание, которое либо что-то добавляет, либо корректирует. Это огромная разница, поскольку за этим стоит духовное напряжение, опыт и риск, которому человек себя подвергает. Критиковать и ставить под сомнение — это игры ученых. Я могу все поставить под вопрос, но что это даст? Когда ты, Йене, приводишь подобные возражения, что это тебе дает? Здесь ты имеешь возможность наблюдать, что происходит с процессом, когда ты приводишь возражение, которое его останавливает.

Йене: И второе...

Б. X: Нет, вы видите: он был где-то в стороне от процесса и уже в новых мыслях. Если процесс правильный, то опасность в том, что он, как правило, не оставляет нам выбора. Разве что в мелочах, но по большому счету нет. Возражая, мы с радостью уклоняемся от необходимости покоряться. Тогда у нас есть свобода, но чему она служит? Такая свобода — мираж.

Эрнст (после того, к&К Б. X. предложил ему решение): Мне сразу же пришла мысль о том, что...

Б. X.: Нет, нет, никаких возражений. Я хочу сказать несколько слов по поводу возражений: они действуют, как коса на траву, прежде чем та успеет дать семена.

Поиски причин и объяснений

Людвиг: Я довольно долго не мог ничего добиться, не закончил учебу, занимался то одним, то другим. Теперь я думаю: а что, если тут идентификация, ведь мой отец не мог жениться на своей подруге, потому что был еще никто?

Б. X. (после некоторых раздумий): Даже если бы это было так, такой подход обречен на неудачу. У тебя уже есть решение, а ты продолжаешь искать причины.

Людвиг: То есть это все, что мне нужно сделать, а остальное неважно?

Б. X: В чем заключается решение?

Людвиг: В том, чтобы склониться перед отцом.

Б. X: И сказать матери: «Я принадлежу моему отцу, он тот, кто мне нужен». Тогда все остальное можно забыть.

282

Людвиг (немного упрямо): То есть все остальное неважно -сестра и так далее...

Б. X.: Теперь у тебя согласие как сопротивление.

Корова и забор из колючей проволоки

Лидия: В данный момент я чувствую себя спокойной и сильной. Сегодня ночью я видела сон. Потом проснулась и очень плакала. Потом у меня возникли определенные образы. Один из них был такой: я видела какого-то человечка, который упал в бочку с дождевой водой, а потом свою сестру, но без какой-либо взаимосвязи...

Б. X: Это образы сна или что?

Лидия: Это было после сна и при этом у меня текли слезы.

Б. X.: В этом ничего нет.

Лидия (продолжая говорить): Хорошо, но это как-то связано с разговором с...

Б. X. (перебивая): Я не хочу этого знать.

Лидия (продолжая говорить): Ладно, хорошо, но я все-таки еще кое-что расскажу, хочешь ты это знать или нет.

Б. X. (перебивая): Нет, это процесс, который я хотел бы проанализировать. Тут имеет место некое переживание, а потом начинается поиск его объяснений. Каким бы ни было объяснение, оно приносит облегчение. Но оно не имеет ничего общего с тем, что правильно или неправильно. Обычно люди ищут причины для собственного бездействия или несчастья. Как только объяснение оказывается найдено, вызванный переживанием процесс прекращается.

Это можно увидеть на примере истории мистики. Некоторые события у христиан, мусульман и буддистов очень похожи, но все интерпретируют их по-своему. Они пытаются осмыслить эти переживания при помощи тех возможностей, которыми располагают. Но переживание невозможно обосновать. Нужна большая дисциплина, чтобы оставить все как есть и отказаться от объяснений. Нужно плыть с потоком и смотреть, куда он несет. Так понятно, Лидия? Ты можешь это принять?

Лидия (несколько надменно): Большое спасибо, но...

Б. X: Опять ничего. (Дальше группе.) Если терапевт всерьез займется объяснениями, которые приводит клиент, он блоки-

283

рует поток опыта. (Лидия начинает плакать. Обращаясь к ней.) Теперь ты снова возвращаешься к чувству. Это хорошо.

Однажды я размышлял о чистой правде и как с ней обращаться. Мудрец поступает с чистой правдой как корова с забором из колючей проволоки. Покуда есть что поесть, она держится подальше. А потом ищет брешь. (Смех в группе.) Теперь я дал тебе инструкцию, как обходиться с некоторыми авторитетами.

Упрямство и дух противоречия

Хильдегард: Вчера я поняла, что моей темой является то, что моя первая реакция — это всегда отпор. Мне трудно на что-то согласиться. Я сразу же начинаю упрямится.

Б. X.: Такими людьми манипулировать легче всего. На упрямство всегда можно положиться. Есть три сорта людей: первые сначала говорят «да», а потом думают; вторые сначала говорят «нет», а потом думают; а третьи сначала думают. (Пауза.) Хильдегард это слышала? Она не могла этого слышать, потому что сразу сказала «нет».

Пока варится яйцо

Эдда: У меня сильно бьется сердце. Я все еще не отошла от отказа сегодня утром.

Б. X.: Да, если тебе угодно, можешь спокойно продолжать это пестовать. Но это возможно только, когда закрываешь глаза.

Эдда: Я не хочу это пестовать, но я очень быстро замечаю, что упрямые...

Б. Ж.: Ну-ну-ну. Это было приятно. Ты им показала.

Эдда: Чего, чего?

Б. X: Ты им показала. Но при этом ты, конечно, и проигрываешь тоже.

Ведь упрямство — это неспособность принимать, и дилемма заключается в том, что человек ждет, чтобы ему кто-то помог. Но если кто-то ему помогает, приходится его отвергать, чтобы не утратить упрямство. Однако в ходе многолетних исследований мне удалось выяснить, что в случае упрямства есть одно решение: его можно на пять минут отложить. Согласна? Хорошо.

284

Триумф или успех

Гудрун: Сегодня я проснулась в шесть утра, и у меня было такое ощущение, что вокруг меня сидит много народу и все говорят: «Ты должна, ты обязана... ты должна попрощаться со своим другом. Ты должна отдать ему должное, ты не должна

больше злиться...»

Б. X.: Ты должна каждому сказать, что все сделаешь... сделаю, сделаю, сделаю. Только тогда ты от них избавишься (веселье).

Гудрун: Но это так много. Тут приходит один и говорит... Б. X. (перебивая): Хорошо, хорошо, если тебе это доставляет удовольствие, то пожалуйста. То, что я тебе показал, это внутренняя стратегия. Но она требует дисциплины, а самая высокая дисциплина, которая нужна при исполнения стратегии, это отказ от триумфа. Триумф и успех — две взаимоисключающие вещи. Либо у меня триумф, и я жертвую успехом, либо у меня успех, и я жертвую триумфом. Это дисциплина для достижения успеха, поэтому в нем всегда есть элемент смирения. Я говорю о том успехе, который остается. Что-нибудь еще? Гудрун: Я пока не решилась отказаться от триумфа. Б. X.: Вот именно, и он у тебя будет. Грудь колесом имеет свою цену: внутри преимущественно воздух. Ты слышала только слова.

Хильдегард: Моя сестра овдовела, детей у нее не было, и она вышла замуж за вдовца, у которого был взрослый сын. Сын очень трудный человек, даже отец страдает из-за этого своего сына, который, к несчастью, живет в той же местности. Хотя моя сестра в принципе знает, что это его сын, но она видит, как он страдает из-за отношений с сыном, а еще как человек посторонний она видит, какие ошибки допускает отец, и иногда ему об этом говорит. Но все бесполезно.

Б. X.: Ну да, конечно! Ей нужно сказать ему: «Ты — лучший отец для своего сына».

Хильдегард: И теперь я обдумываю, после того, как ты... Б. X. (перебивая): Ах, ну разве не изощренно она уводит в сторону? (Обращаясь к Хильдегард) Что я сказал?

Хилъдегард: Нет, ты сказал, что ей нужно сказать ему: «Ты — лучший отец для своего сына». А я хотела...

Б. X.: Нет, нет, ты пока еще совсем не поняла. Ты слышала только слова. Согласна?

285

Хилъдегард: Я думаю, это относится еще и к тому... Б. X.: Нет, нет, это пока у тебя не внутри. Я на этом остановлюсь.

Желание знать

Хилъдегард: Я не знаю, как я себя чувствую.

Б. X: Когда человек не знает, как он себя чувствует, ему всегда хорошо. Когда человеку плохо, он об этом знает.

Хильдегард: Да, но при этом мне не так уж и хорошо. Мне все время кажется, что в определенные моменты во мне есть сильное движение и многое оказывается затронуто, но потом все это быстро ускользает в какой-то уголок, чтобы я не могла к этому подобраться. Остается один рассеянный туман, который тоже как-то отделяет меня от реальности.

Б. X: Для движения есть один хороший уголок, куда можно ускользнуть, чтобы избежать перемен. Это желать-знать-боль-ше-чем-необходимо-для-того-чтобы-действовать. Когда я хочу понять, вместо того чтобы идти с движением и соответственно действовать. Знание — это тот уголок, где энергия оказывается скованной. Что-нибудь еще, Хильдегард?

Хильдегард: Для начала хватит.

Б. X: Ты поняла?

Хилъдегард: Боюсь, что да (смех).

Б. X.: Сейчас это исключение из правила, когда понимать можно.

Ирена: Я слишком много думаю и тогда чувствую перенапряжение. Сейчас время что-то делать, а не говорить, после семинара я позвоню маме.

Б. X.: Бывают же люди, которые встают под душ и считают капли. (Пауза.) У нее это отклика не нашло, а у вас?

Приведу другой пример, чтобы пояснить этот процесс:

В Америке появился новый метод изучения языков. Его используют в основном для обучения шпионов. Так они в кратчайший срок великолепно осваивают чужой язык. Этот метод очень прост: ученик получает шесть учителей, которые непрерывно говорят с ним на иностранном языке, пока он вообще не перестает что-либо понимать, и тогда он учится — на другом уровне. Дети тоже так учатся. Шесть или больше человек беспрестанно говорят с ребенком на незнакомом языке.

286

На эту удочку попадаются молодые рыбки

Эдда: Мне вспоминаются два сна из моего детства, я хотела бы разобраться, что это за сны.

Б. X: Нет!

Эдда: Почему?

Б. X: Когда ты спрашиваешь меня «почему», у тебя становится больше шансов или меньше?

Эдда: Меньше.

Б. X.: Вот именно. Вопрос «почему?» — это попытка оттеснить другого в подчиненную позицию. Тогда я, как терапевт, в любом случае остановлюсь. Я хочу быть как минимум равным. То, что сейчас сделала Эдда, было попыткой поймать меня на крючок. Молодые рыбки на это клюют. (Веселье.) Что-нибудь

еще, Эдда?

Эрих: Десять минут назад я проснулся, мне снился сон, который закончился тем...

Б. X. (перебивая его): Нет, нет, я хочу знать начало. (Все смеются.) Как он начался? Только если ты хочешь это рассказать.

Эрих: Я не знаю, последняя сцена показалась мне совершенно замечательной.

Б. X. (ухмыляясь): Каким бы оно могло быть?

Эрих: Мне вдруг приходит в голову: отъезд в паломничество.

Б. X.: Это что-то про сон. То, что рассказывают про сон, значения не имеет. Значение имеет только сам сон. Итак: я...

Эрих: Итак, я отправляюсь в чужой город.

Б. X.: Вот эта фраза. Теперь тебе нужно проверить, уместно ли это, ведет ли тебя туда добрая сила или гонит демон.

Эрих (немного тихо): Думаю, добрая сила.

Б. X.: Я думаю, демон. Демон хитер.

Б этом что-то есть

Катарина: У меня все еще не выходит из головы вот это, про чувства. В отношениях со мной очень часто случается так, что я автоматически занимаю противоположную позицию. Мне никак не удается это отследить, это происходит очень быстро. Раз — и я уже там. Например, когда речь идет о справедливости, я завожусь наверняка.

287

Б. X.: Как-то одна женщина рассказала мне, что ее мать назвала ее шлюхой. Она спросила, что ей теперь делать. Она всегда занимала противоположную позицию. Я сказал, что ей нужно сказать матери: «Да, есть немного». Так что, когда в следующий раз соберешься занять контрпозицию, ты можешь сказать: «В этом что-то есть».

Катарина: Да, это очень просто.

Б. X: Прежде всего тогда у другого с его позицией не будет над тобой власти. Когда впервые знаешь, как с этим обходиться, этим можно почти наслаждаться.

Оторвать от «домашнего видео»

Мануэла: У меня сильно бьется сердце, боюсь, у меня то же самое, что у Эдды. Теперь снова подступают рыдания, наверное, мне следует передать слово дальше.

Б. X.: Ох, как страшно! Нора сказала, если не закрывать глаза, то рыдается лучше. (Оба улыбаются.) И дышать. И смотреть. Так, да. И продолжать дышать. Но ты меня пока не видишь.

Мануэла (быстро): Да нет, я вижу, что у тебя голубые глаза (все смеются).

Б. X.: Ты первая, кто мне это говорит. У меня вовсе не голубые глаза. Ты уж посмотри повнимательней.

Мануэла: Теперь я действительно не вижу.

Б. X.: Вот именно, это я и хотел сказать. Ты даже не видишь моего лица. Какие у меня волосы?

Мануэла: Уж их-то я пока еще вижу.

Б. X: Ах, боже мой, у меня снова появились волосы! (Громкий смех.) Что-нибудь еще, Мануэла?

Мануэла: Нет.

Чтобы все могло остаться, как есть

Миръям: В начале круга я еще была полностью поглощена своей нынешней системой, но теперь я снова думаю о том, что мои родители выезжают из дома, где они прожили сорок лет, а мы туда въезжаем. Это очень и очень долгий процесс, пока моя мама, например, наводит порядок в чулане и снова всплывает все прошлое.

Б. X: Я бы не стал туда переезжать.

288

(Длительная пауза.)

Миръям: Ты можешь объяснить почему?

Б. X.: Не нужно объяснять то, что очевидно.

Миръям: Тогда я оставлю все, как есть.

Б. X.: Ты как раз-таки и не оставляешь.

Миръям: Да, я не могу сейчас ничего спонтанно на это сказать. Мне нужно сначала это переработать.

Б. X.: «Переработать» означает: я найду такой выход, чтобы все могло остаться так, как я запланировала. У тебя нет выбора, потому что ты не принимаешь обеих возможностей выбора. У тебя был бы выбор, если бы ты приняла для себя внутренне один вариант и проверила в себе его эффект, и приняла другой и проверила его воздействие. И одновременно позволила бы себе воспринять, какое действие это оказывает на твою семью. В этом решении есть отрицание конца и непостоянства. В нем избегается прощание и подошедший конец.

Нерешительность

Марта: Я чувствую некую двойственность. Я бы хотела расставить мою семью. В то же время я думаю, не записаться ли мне на следующий год, если я уже не успею.

Б. X.: Записаться-то ты можешь, только я тебя не возьму (улыбается, все смеются).

Марта: У меня уже есть запрос, но я не знаю, достаточно ли

я быстрая.

Б, X.: Нет, ты слишком медленная. Но смотреть на замыкающего процессию — это даже здорово.

Марта: Да, тут еще и жадность. Я хочу расставить свою семью, отношения с другом и, возможно, кое-что по работе.

Б. X.: Да, если не всё, то вообще ничего.

Тайна пути

Мануэла: Надеюсь, в ходе курса я когда-нибудь приду к тому, чтобы расставить мою семью. Я надеюсь, но не знаю, получится ли.

Б. X.: Скорее нет!

289

Мануэла: Ладно, раз ты так говоришь. Жаль, но, может быть, это и неплохо. (Начинает плакать и смотрит себе под ноги.)

Б. X.: Я хочу сказать несколько слов о тайне пути. На пути вперед движешься тогда, когда оставляешь позади все, что было ДО сих пор, в том числе и прежнее понимание. И еще кое-что по поводу пути: цель достигается последним шагом. Все остальное — подготовка.

Я расскажу еще одну историю.

Осел

Некий господин приобрел молодого осла и сразу стал приучать его к тяготам жизни. Он навьючивал на него тяжелые грузы, целыми дня-Ми заставлял работать, а еды давал ровно столько, чтобы тот не Умер с голоду. И вскоре маленький ослик превратился в самого настоящего осла. Когда приходил хозяин, он падал на колени, низко склонял голову и с радостью позволял нагрузить на себя любую тяжесть, даже если порой чуть не падал.

Те, кто это видели, жалели осла. Они говорили: «Бедный осел!» — и хотели сделать для него что-нибудь хорошее. Один хотел дать ему кусочек сахара, другой—кусок хлеба, а третий даже хотел отвести бго на свое зеленое пастбище. Но осел показал им, каким он был ослом. Первого он укусил за руку, второго лягнул в бедро, а с третьим был как осел упрям. Тогда они сказали: «Ну и осел!» — и оставили его ^е покое.

Но у своего хозяина он ел с руки, даже если это была пустая солома. Тот всюду расхваливал своего осла и говорил: «Это самый большой °сел, которого я когда-либо видел!» — и дал ему кличку Ия. Позже люди разошлись во мнениях о том, как правильно произносится это имя, пока один диалектик из Баварии не сказал, что, скорее всего, оно звучит так: И я.

^Г) Если не помогает понимание, поможет страдание: терапевтическая работа с симптомами

На этих семинарах Б. X. поделился некоторыми новыми идеями по поводу типичных динамик при определенных симптомах и некоторыми неожиданными возможностями решений, которые я не хотел бы утаивать от читателей.

290

С этим можно выступать в цирке (кусание ногтей)

Андреа: Вчера меня заинтересовали истории, связанные с ночным недержанием у девочки. Меня беспокоит, что наша дочь уже давно грызет ногти.

J5. X.: Ох, скажи ей, чтобы она обкусывала их ровно и красиво, а потом посмотри, как это у нее получилось.

Андреа: Это мы уже в течение какого-то времени делали, причем она довольно активно этому противилась.

Б. X.: Второй вариант — это забыть, что она грызет ногти.

Что-нибудь еще, Андреа?

Андреа: Я по-прежнему не очень хорошо себя с этим чувствую. Дело в том, что она грызет их очень сильно. Недавно она обгрызла даже ногти на ногах.

Б. X.: С этим можно выступать в цирке. (Все смеются.) Андреа: Вальтер (ее муж) тоже не считает, что это так уж плохо. Он говорит: «Предоставь это мне, я возьму это на себя». Б. X.: Но что действительно могло бы помочь, так это одна маленькая зашифрованная история:

По Гетрайдегассе в Зальцбурге идет молодая женщина с ребенком. Малышка говорит: «Я хочу мороженого». Мать отвеча- , ет: «Нет, это вредно для твоих зубов». Чуть позже: «Хочу мороженого». «Нет, ты от него растолстеешь». Идут дальше. «Хочу мороженого!» «Нет, сейчас это невозможно, это слишком дорого». Идут дальше... В конце концов мать купила себе мороженое и немного поделилась с дочерью, и все стало хорошо. Андреа: Теперь я тоже не понимаю. Б. X,: Ну, да, история-то зашифрована.

Я делаю это для тебя (например, болею)

Очень часто симптомы являются попыткой восстановить в

семье равновесие.

Гудрун: Когда у моего отца была связь на стороне, у мамы возникло заболевание щитовидной железы, а когда мне исполнилось восемнадцать и я ушла из дома, у меня появилась та же болезнь. Мне кажется, это та цена, которую я заплатила, чтобы

покинуть мать.

Б. X.: В этом случае терапевтической интервенцией было бы сказать этому человеку: «Я делаю это для тебя. Да, два зоба все-таки лучше, чем один. Благодаря второму первый исчезает».

291

Гудрун: Лучше не надо. Я очень хорошо видела, какие симптомы появились у матери.

Б. X: И ты ей подражаешь. Очень хорошо.

Головная боль как накопившаяся любовь

Участница: Сегодня утром у меня так болела голова, что я не смогла прийти.

Б. X: Что это была за боль?

Участница: Мне показалось, что она не связана с простудой. Болел затылок.

Б. X: Знаешь, что означает головная боль? Накопившуюся любовь. Куда же ей, любви, деваться? Один из способов дать ей вытекать, это, например, выдыхать, еще один путь — это приветливо смотреть. Ну-ка, посмотри приветливо! Доброе утро!

Участница: Доброе утро!

Б. X: Другой вариант — позволить ей вытекать через руки. Так она тоже вытекает. Она вытекает через выдох, приветливый взгляд и через руки. Да, именно так.

Участница: Мне часто кажется, что я недостаточно люблю мужа.

Б. X: Да, это так.

Участница: И боль пройдет, если я сознательно встану рядом с ним?

Б. X: Точно!

Участница: Но это не происходит само по себе, я все время должна делать это сознательно.

Б. X: Это не беда. Главное, это помогает.

При болях в спине пора поклониться

Боли в спине всегда означают одно, за исключением соматических причин, которые тоже следует учитывать. Исцелить их очень просто: нужно глубоко поклониться. Перед кем? Посмотри, как ты сидишь. Это прямая противоположность поклону. Поклон осуществляется вот так, со взглядом в пол. Преобразованный во «внутреннюю» фразу, поклон означает: «Я воздаю тебе должное». Эта фраза сопровождается внутренним поклоном. Это совершенно удивительная фраза! Она одновременно освобождает.

292

Людвиг: Когда я чувствую своего отца здесь, с левой стороны, с этой стороны становится тепло, потом это переходит на другую сторону, а потом начинает болеть спина.

Б. X.: Боли в спине всегда означают одно. Знаешь, что? Боли в спине проходят, когда перед кем-то низко, до земли, склоняешься. Перед кем тебе нужно поклониться? Людвиг: Перед отцом.

Б. X.: Вот именно, теперь это внутренний образ. Ты должен дать ему возможность действовать до тех пор, пока не почувствуешь: теперь он примирен. Тогда ты сможешь встать рядом с ним. Я не хотел говорить тебе это сегодня во второй половине дня, но твой симптом показывает, что нужно было сказать. Однако намного лучше, если сначала приходит симптом, и потом я это говорю, потому что тогда ты от самого себя получаешь внутреннюю реакцию, что нужно сделать в первую очередь. Тогда тебе нужно слушать не меня, а сигнал собственного

тела.

Фрауке: Меня тоже очень интересуют боли в спине, с которыми я жила тридцать лет, пока я не сделала операцию. Раньше я всегда думала, что это как-то связано с «нести» и «выносить».

Б. X.: Да, это распространенная интерпретация. Если бы она была правильной, болями в спине мучалось бы намного меньше людей.

Динамика зависимости и ее упразднение

На мой взгляд, основная динамика зависимости заключается в том, что страдающий ею человек не может или не имеет права брать у своего отца. Мать дает ребенку понять: хорошо только то, что исходит от меня, а то, что идет от отца и его семьи, не годится. Ты не должен этого принимать. Бери только у меня! Тогда ребенок говорит: «Если я могу брать только у тебя, мама, то я отомщу и возьму столько, что это мне повредит». Зависимость — это, так сказать, месть и искупление за отсутствие права принять отца.

Но в этом содержится уже и решение: если человек перед лицом матери возьмет у отца и даст ему место в своей душе, он сможет отказаться от зависимости. Это относится и к алкоголизму, и к наркомании, и к булимии. По крайней мере, это один из компонентов, который стоит учитывать в случае любой зависимости.

293

Поскольку зависимость, на мой взгляд, часто возникает тогда, когда мать закрывает доступ к отцу, лечить наркоманов — как мужчин, так и женщин — могут только мужчины. Когда терапию проводит женщина, обычно она встает между клиентом и его отцом, а это препятствует решению. Обеспечить доступ клиента к отцу лучше всего может мужчина. Ведь речь идет о хороших внутренних образах. Если женщина-терапевт способна дать в своем сердце место отцу клиента или клиентки, то она тоже может его представлять.

Ютта: Я знаю два случая зависимости, где очень рано умер отец.

Б. X.: Точно! Тогда они могут поставить перед собой фотографию отца, поднять перед ним бутылку и сказать: «На здоровье, папа, рядом с тобой это вкусно», и затем попробовать, как это на вкус. Это один из вариантов.

Лучше исчезну я, чем ты, дорогой папа (истощение)

Я хочу сказать несколько слов о динамике истощения. Эта динамика встречается не только в семьях с анорексией, просто истощение — наиболее частое ее проявление.

Динамика, стоящая за истощением, такова: «Лучше я, чем ты», в смысле спасения. То есть, например, лучше я окажусь в тюрьме, чем ты; лучше исчезну я, чем придется уйти тебе; лучше умру я, чем ты; лучше буду болеть я, чем ты. За этим стоит любовь и самопожертвование вкупе с идеей, что тогда другой сможет остаться. Раньше эта динамика часто проявлялась в чахотке, поскольку в ней тоже есть исчезновение. В случаях самоубийства тоже часто имеет место динамика «лучше я, чем ты». Зачастую это делается даже задним числом. При этом реакция ребенка находится вне времени. Если, к примеру, отец умер, когда ребенку было четыре года, в четырнадцать у него может развиться анорек-сия с фантазией: «Лучше я, чем ты, папа». В этом случае хорошей фразой для страдающих истощением является следующая: «Дорогой папа, даже если ты уйдешь — я останусь».

Пример:

Однажды здесь была молодая женщина, которая рассказала, что у ее отца был туберкулез и он подолгу лечился в санаториях. Периодически он на короткое время возвращался домой. Со временем в семье родилось восемь или девять детей. Но

294

отец снова и снова надолго уезжал. Потом появились новые лекарства, он выздоровел и вернулся домой. Мы сделали расстановку, и отец в ней стоял далеко снаружи. Стало ясно, что, когда он вернулся, его не поприветствовали. Поэтому ситуация по-прежнему оставалась такой, как будто он все еще в санатории. Я сказал молодой женщине, которая расставляла свою семью, что это можно наверстать. В скором времени родители должны были отмечать юбилей совместной жизни, и уже были приглашены гости. И она решила во время торжества отпраздновать это «добро пожаловать». Недавно я рассказал этот случай в какой-то группе, и один из участников сказал, что дружит с этой женщиной. Она осуществила свое намерение, и все прошло очень успешно.

В следующем примере представлена работа с 17-летней девушкой, находившейся на стационарном лечении в психосоматической клинике в Шварцвальде. Б. X. проводил в этой клинике супервизию, на которую была приглашена и эта клиентка.

В начале Б. X. расспрашивает о решающих событиях или переживаниях в семье и не узнаёт о родительской семьи (отец, мать, клиентка и ее брат, который младше ее на пять лет) ничего примечательного. Старший брат отца умер рано от эпилепсии, а мать отца умерла в 1949 году от рака.

Гемограмма семьи девушки, страдающей истощением*:

295

Терапевт клиентки делает расстановку ее родительской системы. Клиентка удивлена тому, что стоит так близко к отщ, однако менять ничего не хочет.

Исходная расстановка:

Б. X.: Как вы чувствуете себя на своих местах?

Заместительница клиентки: Мне тут не хватает воздуха, так тут тесно с отцом и матерью.

Отец: Мне здесь очень хорошо. У меня ощущение, что я стою в центре.

Б. X: Сейчас вы видите пример того, как человек делает выводы на основании зрительного образа, а не ощущений на своем месте. Что ты чувствуешь по отношению к дочери?

Отец: Я смотрю скорее прямо. По отношению к жене скорее конфронтация. Что-то есть в воздухе между нами.

Мать: Я чувствую себя напряженной, у меня такое ощущение, что все против меня. Несмотря на то, что и стою так близко, я чувствую себя одинокой, контакта мало. Дочь — как стержень, за который я держусь. С мужем и сыном контакта нет.

Брат: Мне очень хорошо. Они тут играют в свои игры, а я смотрю в другую сторону.

Б. X.: Если посмотреть на эту картину, то там, впереди, должен кто-то быть (показывает в направлении разрыва полу-

296

круга). Тут кого-то не хватает. Кто должен тут стоять? Я возьму умершего старшего брата отца. (Ставит его напротив отца, движение 1.) Что изменилось?

Брат: Лучше, у меня теперь есть направленность.

Заместительница клиентки: Это позволяет мне дышать, раньше я ощущала обоих родителей слишком близко и подавляюще. Теперь родители больше ориентированы в том направле-' нии, и мне стало свободнее.

Мать: Когда он появился, у меня было такое чувство, что у меня отбирают власть. С появлением фигуры там, впереди, моя

власть исчезает.

(Б. X. ставит отца слева от его брата, движение 2.)

Брат отца: Теперь мне уже не так одиноко.

Отец: Мне здесь лучше, чем там.

Заместительница клиентки: Мне стало еще лучше, я чувствую облегчение, у меня больше свободы движений.

Б. X.: Моим первым предположением было, что отца тянет к умершему брату. Это то, что вытягивает его из семьи.

(Ставит мать слева от мужа.)

Мать: Так намного лучше. Здесь я на своем месте.

(Б. X. ставит брата слева от сестры.)

Заместительница клиентки: Мне теперь тоже хорошо. Когда брат стоял вот тут (показывает на его прежнее место), я думала: «Я же тут сейчас совершенно одна». Было хорошо иметь больше места, но быть настолько одной я тоже не хотела.

Брат: Мне здесь не очень хорошо.

(Б. X. на пробу ставит брата справа от брата отца, движение 3.)

Брат: Так вернее.

Б. X.: Это только чтобы проверить, связан ли он как-то с

дядей. Что и подтвердилось.

Отец: С ним (сыном) мне здесь лучше.

Б. X.: Я не совсем ему доверяю, говорит ли он то, что есть... Для терапевта очень важно проверять. Нельзя принимать высказывания участников on face value, нужно внимательно смотреть, погружен он в себя или нет. Делает ли он выводы на основании внешнего и что-то конструирует, или же он непосредственно воспринимает то, что чувствует на данном месте. Это нужно тренировать, и здесь есть хорошая возможность этому поучиться. Итак, я проверил, связан ли сын со своим умершим дядей. Да, связан, но в таком виде это не решение, ему нужно вернуться обратно к сестре. (Ставит его назад к сестре, движение 4, а брата отца ставит за отцом, движение 5.) Что меняется?

297

Переходная и конечная расстановка:

Заместительница клиентки: Так лучше.

1>. А", (ставит позади брата отца родителей отца): Как теперь?

Отец: Мне немного тесновато, но в общем хорошо. (Брат отца и родители отходят немного назад.)

Отец: Так хорошо. Сильно.

Мать: Я чувствую, что муж стал сильнее, я лучше его чувствую.

Заместительница клиентки: Я бы тоже хотела, чтобы за мной кто-то был, так мне здесь не очень нравится.

Б. X. (ставит клиентку слева от матери, движение 6): Это только на время.

Заместительница клиентки: Так лучше, здесь я чувствую больше сил.

Б. X.: Да, хорошо набраться рядом с матерью сил, а потом снова вернуться на свое место. (Ставит дочь перед матерью.)

Заместительница клиенки: Мне это нравится. Здесь у меня ощущение силы и свободы. Но теперь мне жаль брата.

Б. X: Это же было временно, теперь ты можешь снова вернуться к брату. (Клиентке.) Хотите попробовать, как это? (Клиентка занимает свое место — длительное молчание.)

298

Клиентка: Это как-то странно, как будто они все против

меня.

Б. X.: Это тоже производное чувство, потому что она видит, что все стоят напротив. Как это чувствуется? Дайте себе время, чтобы могли прийти чувства.

Клиентка: Совершенно комфортно я себя здесь пока не чувствую.

Б. X. (ставит ее перед матерью): Как теперь?

Клиентка: Здесь лучше.

Б. X. (через какое-то время ставит ее спиной перед обоими родителями, движение 7): А как здесь?

Клиентка: Да, здесь мне хорошо.

Б. X. (через какое-то время): Теперь вернитесь к брату и посмотрите, как будет там (движение 8).

(Через какое-то время ставит ее перед матерью, обе смотрят друг на друга.) Как вы называли свою мать?

Клиентка: Мама.

Б. X.: Скажите матери: «Мама, я останусь с тобой». (Б. X. произносит эту фразу много раз, а клиенка повторяет ее. После нескольких раз мать и дочь обнимаются, и дочь повторяет эти слова еще много раз. При этом Б. X. велит ей глубоко дышать и произносить эту фразу с любовью. Клиентка начинает плакать.) Продолжайте дышать, пока чувство не закрепится, и чуть энергичнее: «Мама, я останусь с тобой». (Он подводит к ним обеим отца, а затем еще раз ставит дочь спиной к обоим родителям, так что она к ним прислоняется. В заключение он приглашает ее снова встать рядом с братом.) Клиентка: Да, теперь здесь лучше.

Б. X.: Это всё. Большое спасибо. Теперь вам нужно просто дать этому подействовать.

(Клиентка благодарит и прощается.)

Б. X.: Думаю, динамика теперь ясна: лучше исчезну я, чем ты, дорогой папа. В этом случае я смотрю, есть ли что-то, к чему тянет отца из семьи. На это указала имевшаяся в расстановке открытая фигура. Сначала я подумал о матери, но потом предположил, что скорее всего это брат. Она о нем сначала даже не вспомнила, это указывает на то, что он исключен. Как только он обретает свое место, отец может остаться в семье, а жена может принять его как мужа. Когда дочь говорит: «Лучше исчезну я, чем ты, дорогой папа», есть только один человек, который дей-

299

ствительно может ее удержать, и это мать. Поэтому я дал ей фразу: «Я останусь с тобой». Тогда она получает силы, чтобы остаться. Такое решение пришло мне здесь впервые.

Участник: Но ведь многие утверждают, что при анорексии речь идет о критических отношениях между матерью и дочерью и что мать стремится удержать дочь.

Б. X: Я считаю, что такая интерпретация просто вредна. Ни одна интерпретация, которая кого-то принижает, к решению не ведет.

Участник: Это подтверждают и наши беседы с семьей. Поначалу мать занимала выжидательную позицию. Тогда стало понятно, что все предыдущие терапевты сосредотачивали свое внимание на ней.

Б. X: Симптом возникает из любви. Это мой базовый тезис. А все, что идет мимо любви, неправильно. Поэтому я ищу до тех пор, пока не нахожу ту точку, где человек любит. Но я бы не стал говорить этого в ее присутствии. В хорошем решении у каждого есть свое признанное место. На мой взгляд, подлинная проблематика при анорексии связана с отцом, поскольку его тянет прочь из семьи. А то, в чем обвиняют мать, — это лишь ее тщетные попытки спасти дочь. В ходе этой расстановки были хорошо видны терапевтические переходные фазы. В течение какого-то времени ей было хорошо на одном месте, но потом она не захотела там оставаться. Подобные расстановки динамичны, их нельзя принимать за статичные образы. Иногда за одну расстановку можно пройти весь терапевтический путь.

Медсестра: Это я все понимаю, но что теперь делать с клиенткой, от этого-то она не поправится. Что делать, чтобы она пришла к пониманию, что с жизнью нужно обходиться иначе?

Б. X.: Я бы сейчас подождал и полностью доверился тому образу, который у нее теперь есть. Но если кто-то станет сейчас сомневаться, то даже если эти сомнения останутся невысказанными, решение от этого пострадает.

Медсестра: Меня-то волнует, что месяцы идут, а вес не прибавляется.

Б. X.: С терапевтической точки зрения такие размышления вредны, причем уже в тот момент, когда человек им предается.

Медсестра: Но это так, и совершенно естественно...

Б. X: Нет, если у меня в группе есть клиентка с угрозой самоубийства или кто-то, кто делает другие драматичные вещи,

300

то я помогаю ему тем, что забываю о нем, когда он не в группе или когда он уходит.

Медсестра: Я могу сделать вид, что это так.

Б. X.: Нет. Тогда вы о нем не забыли. Карл Краус в другой ситуации однажды сказал: «Его нельзя даже игнорировать». В игнорировании по-прежнему есть связь. Я очищаю от него свою' душу. Тогда у него нет больше ни возможности для воздействия на меня, ни власти надо мной. Отношения сразу же прекращаются, он оказывается полностью предоставлен самому себе, и тогда в нем собираются его собственные силы.

Как только вы начинаете беспокоиться, вы ослабляете клиента и усиливаете его симптомы. Если же вы принимаете меры без опаски и с той свободой, что клиенты, если хотите, выполняют свое поручение в семье, и не берете на себя за это ответственность, то у всех в системе будет больше сил. Стоит терапевту в какой-либо системе взять на себя ответственность, которая на самом деле лежит на родителях, как родители оказываются не способны помочь ребенку, а ребенок не может позволить терапевту оказать себе помощь. Поэтому так важна внутренняя дисциплина.

Рядом с тобой, папа, еда вкуснее (булимия)

Матери дочерей, страдающих булимией, тоже говорят им: «Хорошо только то, что исходит от меня; ты не должна принимать то, что идет от отца». Тогда пациентка принимает пищу и снова ее исторгает. В этом процессе принятие — это уважение к матери, а исторжение — уважение к отцу. Решение заключается в том, чтобы дочь представила себе, что сидит на коленях у отца и с каждым куском пищи смотрит на него и говорит: «От тебя, папа, я принимаю это с удовольствием... Рядом с тобой, папа, это вкусно». Это будет еще более эффективно, если дочь представит себе, что делает это перед лицом матери.

Лучше я проиграю свои деньги, чем жизнь (лудомания*)

Следующий пример взят из супервизионного семинара в психосоматической клинике Бад Херренальб. Перед расстановкой Б.

* Лудомания — болезненное пристрастие к игре.

301

X. попросит рассказать клиента об особых событиях и судьбах в семье. Клиент, которому на тот момент было 22 года, сообщил, что в детстве он постоянно падал и у него пять раз было сотрясение мозга. Тогда Б. X. попытался найти в его семье кого-то, у кого могли быть проблемы с головой (мозговая травма и т. д.), но клиенту никто на ум не пришел. Однако его терапевт напомнила ему, что он рассказывал о том, что его мать часто находилась в депрессии и однажды лежала в психиатрической клинике и что в семье у нее была репутация человека, у которого «не все дома». У матери была разведенная сестра-близнец и еще одна младшая сестра. Отец клиента умер год назад в возрасте пятидесяти лет от сердечной недостаточности, а дед по отцовской линии умер в плену от дизентерии, отцу тогда было шесть лет.

Генограмма родительской семьи игрока *:

302

Исходная расстановка:

Первая сестра: Мне одиноко, я одна.

Заместитель клиента: Я чувствую себя тут как-то задумчиво.

Вторая сестра: Мне тоже нехорошо. У меня тут нет сил.

Б. X. (ставит справа от матери какую-то женщину; движение 1): Это сестра-близнец. Что изменилось?

Мать: Мне значительно лучше. Для меня это хорошо.

Б. X: Что изменилось у мужа?

Отец: Мне грустно.

Сестра-близнец матери: Я чувствую себя здесь хорошо и уверенно.

Б. X.: Да, близнецов разделить невозможно. Они просто одно целое. Если у женщины есть близнец, то мужчине приходится жениться на ней вместе с ее близнецом. (Ставит отца слева от матери; движение 2.) Что теперь?

Первая сестра: Мне еще хуже. (Б. X. ставит детей напротив родителей и сестры-близнеца, движение 3.)

Заместитель клиента: Меня это спасло. Там сзади мне было

нехорошо.

Б. X: Кому он подражает? С кем он идентифицирован?

Участник: С дедом.

303

Переходная расстановка и разрешающий образ:

Б. X.: Да, правильно, с дедом, который умер в плену от дизентерии. Он занял его позицию. (Ставит слева мужчину; движение 4.) Это дедушка, который не вернулся с войны. Что-нибудь изменилось? Он правильно стоит?

Мать (берет его и ставит слева за отцом): Я бы хотела, чтобы он был здесь. (Движение 5.)

Заместитель клиента: Теперь я должен смотреть туда.

Б. X.: Это именно то место, где ты стоял раньше (клиент). (Ставит деда за спиной отца, движение 6.) А так? Это хорошая ось. (Отец и дед.) Кто-нибудь хочет еще что-нибудь изменить? (Дед придвигается ближе к отцу.) Сейчас очень хорошо видно, как люди сосредотачиваются, как они чувствуют. Это заметно отличается от первой расстановки. Сейчас все намного точнее. На лицах видна серьезность и сосредоточенность.

(Клиенту) Встаньте, пожалуйста, на свое место. (Тот встает и начинает рыдать. Через некоторое время к нему подходит заместительница матери, чтобы его утешить, Б. X. останавливает ее. Затем он подводит клиента к отцу и деду и ставит перед ними.) Смотри на них спокойно и открыто, открытыми глазами! (Через какое-то время отец и сын обнимаются.) Дышать глубоко! Пра-

304

вильно! Вот оно! (Спустя длительное время.) Дыши глубоко, открытым ртом, тогда принятие удается лучше! Не закрывай рот, жди, пока станет хорошо. (Прислоняет его спиной к отцу, а отец прислоняется к деду.) Теперь смотри прямо! Дышать! (Клиент начинает улыбаться.) Вот так, пусть приходят хорошие чувства. Это дает силу. Дыши глубоко, открытым ртом! (Клиент очень глубоко дышит.) Открыть глаза и ясно смотреть вперед! Теперь возвращайся на свое место. (Через некоторое время снова подводит его к отцу и деду и ставит напротив.) Скажи отцу: «Ты умер, а я еще ненадолго останусь. Потом я тоже умру». (Велит повторить ему эти слова несколько раз.) Теперь скажи это деду. (Клиент говорит.) Смотри на него! Смотреть — это лучше! Ясно видеть! Вот так, твой отец и твой дед смотрят на своего сына и внука, который еще живет и который говорит: «Я пока останусь». (Клиент повторяет: «Я пока еще останусь») «Немножко». (Клиент повторяет.) Так, хорошо! Тогда это всё. (Клиент берет Берта Хеллингера за руки, растроганно его благодарит.) Я был рад сделать это для твоего отца и твоего деда. (Клиент уходит.) Теперь мы сделаем перерыв, нам это нужно, чтобы это могло еще немного подействовать в нашей душе.

(После перерыва)

Б. X: Я еще раз вернусь к расстановке, Почему он лежит в клинике? Я ведь даже не знаю, что с ним.

Врач: Из-за страсти к игре.

Б. X.: Скажи ему, что если он снова будет играть, то пусть скажет: «Лучше я проиграю свои деньги, чем жизнь». Такова динамика. Ясно, что он был не жилец.

Участник: Он даже ходит всегда в черном.

Б. X.: Об этом говорят и несчастные случаи. Это подражание и идентификация с дедом.

Участник: Он и чувствует себя стариком.

Б, X.: Правильно, что бы это у него ни значило, имя уже говорит об этом.

Участник: Мне тут еще кое-что пришло в голову.

Б. X. (перебивая): Нет, любое дальнейшее описание остановит терапевтический процесс у него и у терапевтов. Я на этом остановлюсь.

В случае курения полезно при каждой затяжке говорить отцу, что это вкусно.

305

Самоубийство: уважать решение

На одном из семинаров участник задает вопрос на тему самоубийства.

Йене: Я не знаю, как мне с этим быть. Мой отец однаяцы сказал мне, что моя мать не должна знать, что в его семье много женщин покончили с собой. Он скрупулезно составил генеалэ-гическое древо и показал мне в такой момент, когда я вел сеэя с матерью скорее конфронтативно. Он рассказал, что его мать покончила с собой и что у моей матери тоже были мысли о самоубийстве. Возможно, этим он хотел мне сказать, что я дот-жен ее щадить. И вот теперь два года назад покончила с соб)й моя сестра, я не знаю точно, связан я как-то с этим или...

Б. X. (перебивая): Хорошо, вопрос ясен. Если дается такая интерпретация, что «они покончили с собой, потому что мук-чины деспотичны», то об этом можно забыть. По этой причине никто себя не убивает. Причины лежат намного глубже. Это системные переплетения. Если человек это делает, то делает из любви, будучи с кем-то идентифицированным и разделяя чьо-то судьбу. Если кажется, что это сделано из мести, то это тол>-ко на первый взгляд.

И второе: если вследствие какого-то поступка другим потш становится хуже, то сам поступок становится еще хуже. То есъ, если человек покончил с собой и по этой причине совершш самоубийство кто-то другой, то для первого это должно бьть еще хуже, потому что его поступок привел к дополнительному несчастью. Но если сказать: «Я уважаю твою судьбу и твое {е-шение, теперь ты можешь обрести свой покой, ты должен знать, что все идет хорошо и что все может быть хорошо», тогда мф-твый покоится с миром, а живые остаются свободными.

Эрих: Не мог бы ты сказать это еще раз?

Б. X.: Нет, подобных вещей не повторяют. Это и так «о<е-ло» там, где надо. Ведь дело в том, что очень важные веди человек запомнить не может. Если бы они запоминались, ога утрачивали бы свою суть.

Пример с семинара:

На четвертый день второго семинара Б. X, работает с Сарй над прерванным движением любви. Она жаловалась, что у t:ee такое ощущение, будто она только вдыхает. При этом она очень напряжена и чувствует сильную боль в груди.

306

Б. X. (после того как привел к цели движение любви): Это было прерванное движение любви. Астма — это прерванное движение любви. Вдыхать значит принимать, а выдыхать — двигаться к кому-то. При астме человек не может выдыхать. Это указывает на то, что было прервано движение любви.

В тот же день позже

Сара (боязливым и плаксивым голосом): Я чувствую, что это давление у меня тоже в большей степени связано с самоубийством моего отца. С тех пор, как ты об этом говоришь, давление опять возрастает. И я подумала: это не моя ответственность.

Б. X.: Как он покончил с собой? Сара: Он лег в ванну и вскрыл себе вены. Б. X.: Сколько тебе было лет? Сара: Двадцать шесть.

Б. X.: Кто здесь мог бы сыграть твоего отца? Сара: Еще до того, как я узнала про Экхарда, я подумала о нем. Теперь я бы выбрала кого-нибудь другого.

Б. X.: Нет, нет, он хорошо подойдет. Экхард, хочешь осуществить искупление по-хорошему? (Он кивает.) Я проделаю с тобой другое упражнение. (Велит Экхарду лечь на пол, он ложится на спину.)

Б. X. (Саре): Ляг на спину рядом с ним. (Сара ложится рядом.) Очень близко! (Сара начинает плакать.) Представь, что ты смотришь на мертвого отца в ванне. Сара (громко плача): Нет.

Б. X: Нет, не так, это делается с любовью. И открой глаза! Ближе, ближе и скажи ему: «Дорогой папа, я ложусь рядом с тобой». (Сара повторяет.) Дыши спокойно! (Сара плачет.) Нет, это ничего не даст, повтори абсолютно спокойно! Сара: Дорогой папочка, я ложусь рядом с тобой. Б. X.: Точно. Это всё. Теперь спокойно оставайся с этим чувством и дыши. Это прекращение идентификации. (Группе): Когда она лежит рядом с ним, она уже не может быть с ним идентифицирована. Связь заменяет и упраздняет идентификацию. Это всё. Экхард, спасибо! (Оба снова садятся на

свои места.)

Фридеманн: Это очень отличалось по чувствам.

Б. X: Да, нужно уходить прочь от драмы. Сосредоточенное чувство лишено эмоций. Когда это говорится совсем тихо, тог-

307

да это верно. Поэтому нужно уходить от громкого, а в конце должно быть совсем просто. Тогда это решение.

Позже

Сара: Мне намного лучше, я все еще чувствую легкую тянущую боль внизу. Но это скорее как гроза, гром, который

уходит.

Б. X.: Это напоминает тебе о том, что гроза прошла.

Сара: С другой стороны, я удивлена, потому что я была готова подумать о любой возможной связи между мной и моим отцом, только не об идентификации. Теперь мой внутренний интерес смещается на профессиональные вопросы и партнерство.

Б. X: Хорошо!

На пятый день

Сара: С сегодняшнего утра у меня учащенное сердцебиение. Мне все время приходит на ум имя моего первого брата. У меня есть сводный брат и брат, который умер. Он вспоминался мне очень часто и перед прерыванием беременности. Поэтому у меня снова появилось настойчивое желание сделать расстановку.

Б. X.: Да, сделаем.

Генограмма родной семьи Сары *:

308

Исходная расстановка родительской семьи Сары:

На пятый день пополудни

Б. X:. Сара, ты выглядишь уже почти счастливой.

Сара: Да, и замечательно то, что исчезла боль в области крестца, которая была раньше. У меня такая легкость в области таза, что впору прыгать. Во мне поднимается такая прыгающая радость, и сердце бьется как в предвкушении радости, и я меньше боюсь. Спасибо тебе за этот толчок, это было важно.

Б. X.: Для этого я тут и нахожусь. (Приглашает Сару расставить ее родительскую систему.)

Важные сведения, которые выясняются во время расстановки: первый муж матери погиб на войне; сын от этого брака родился через два месяца после гибели отца; мать позже стала алкоголичкой; отец покончил с собой, по мнению Сары, из-за алкоголизма матери; первый ребенок от этого брака умер в возрасте семи недель.

После того как Сара расставила свою родную семью: Б, X. ('матери): Как ты себя чувствуешь? Мать: Я чувствую угрозу. Это две вещи: слева мой муж и с другой стороны, вот здесь (показывает направо, на сына от

309

первого брака). Он так неустойчив, как будто я не могу его подхватить.

(Б. X. сначала ставит позади нее ее отца, движение 1; затем справа от сына ее первого мужа, движение 2.)

Мать: В самый первый момент было прекрасно, а потом снова появилась угроза.

Б. X.: Что было с ее отцом?

Сара: Я только могу сказать, что ее мать была в браке более важной фигурой.

Б. X.: Так всегда бывает у алкоголиков.

Сара: Он давал ей карманные деньги, но власть была у нее. Я забыла еще кое-что. Уже после того, как моя мать вышла замуж за моего отца, и когда отец еще был на войне, она, похоже, очень любила другого мужчину, и в конце войны, поскольку она была врачом, он спросил, не может ли она достать для него и всей его семьи цианистый калий. Она достала (ужас в группе). Этот мужчина покончил с собой, но его жена и дети этого не сделали.

Б. X.: Это то, от чего исходит угроза (немного отодвигает сводного брата и первого мужа матери назад). Сначала мы должны отвести вас в безопасное место, а ты (отец матери) можешь сесть. Тут другая динамика. (Вводит в расстановку друга матери, который покончил с собой, приняв цианистый калий; длительное молчание.)

Б. X: Кто должен был покончить с собой?

Миръям: Мать.

Измененная расстановка:

310

Б. X.: А кто это сделал? Отец. Так иногда бывает. Друг матери: У меня тут очень странное ощущение, особенно когда она так близко ко мне (мать Сары). (Б. X. просит их поменяться местами, движение 3, но ощущение дискомфорта остается, тогда он просит их развернуться лицом наружу, а затем приглашает мать, а потом и ее друга покинуть помещение; движения 4 и 5.)

Заместительница Сары: Теперь я снова могу поднять глаза. Брат: Моя злость становится несколько меньше. Сестра: А я впервые могу посмотреть на отца. Отец: Для меня это как медленное пробуждение от смертного оцепенения. Это было ужасно.

(Затем дети пробуют несколько позиций по отношению к отцу, пока не находят свое место.)

Б. X. (снова просит войти тех, кто был за дверью): Как вы чувствовали себя снаружи?

Мать: Хорошо. Мы нашли общий язык. Б. X. (приглашает Сару занять свое место): Если хочешь, ты тоже можешь кое-что попробовать. (Сара несколько раз глубоко вдыхает и потом начинает плакать, снова открывает глаза и

хочет подойти к отцу.)

Б. X.: Нет, остановись, остановись, открой глаза. Очень спокойно. (Сара дышит спокойнее, ясно смотрит на отца.)

Б, X.: Дыши спокойно, очень спокойно. Оставайся с сосредоточенной силой, (Сара продолжает спокойно смотреть на отца.) Четверо умерших мужчин в этой системе.

Разрешающая расстановка родительской семьи Сары:

311

Однажды в курсе участвовала супружеская пара, и на какой-то из сессий муж совершенно «отключился» и впал в эйфорию. Примечательно то, что он всегда ходил в черном. На следующий день его осенило, что в его системе семеро мужчин покончили с собой из-за своих жен; семеро мужчин! (После паузы.) Ладно, Сара, хорошо. (Все садятся.)

Я хотел бы сказать еще несколько слов о смещениях судеб в системах. Однажды в Линдау у меня была группа, один из участников которой сказал, что когда он видит, как кто-то теряет сознание, у него всегда мелькает мысль: ведь это все надувательство. Мы сделали расстановку его системы. У его матери был друг-еврей, и в расстановке она стояла вместе с ним и тремя детьми, а отец детей стоял на большом расстоянии в стороне. Родной отец в свое время записался в военную авиацию. В этой системе отец взял на себя судьбу еврея, а еврей занял место отца. Такое бывает. Трудно оставить кому-то его судьбу, однако никто не может взять ее на себя за другого. В твоем случае, Сара, возможно, что, покончив с собой, отец взял на себя судьбу матери.

У меня был однажды похожий случай. У матери одной из участниц, до того, как она вышла замуж, был друг, который раньше был помолвлен. В конце войны он дал своей невесте и ее матери цианистый калий, и женщины отравились. Этот мужчина часто бывал в семье участницы и, помимо прочего, был интимным другом матери. Для этой участницы существовала угроза самоубийства. Несколько позже на супервизионную группу пришла ее мать, я рассказал ей об этом и еще сказал, что на самом деле с собой должен был бы покончить ее друг. Дочь идентифицирована с его бывшей невестой. Тогда мать сказала: «Он всегда носит с собой цианистый калий».

Сара: Мой отец всегда хотел, чтобы моя мать покончила с собой вместе с ним. (Молчание.)

Б. X: Так функционируют системы. На примере таких судеб можно увидеть, что значит очищение. В духовной традиции существует представление о пути очищения и глубоком внутреннем очищении. Но это невозможно сделать лично, стремясь, например, очиститься от своих грехов или страстей. Подлинное очищение — это высвобождение из системных переплетений. Без такого очищения нет движения дальше, путем сосредоточения этого тоже не достичь. Есть еще вопросы на эту тему?

312

Анджела: Я не знаю, может быть, я прослушала: о семье ее отца ты не спрашивал?

Б. X.: Нет, когда есть нечто настолько тяжелое, оно перекрывает все остальное. Когда в настоящем есть нечто настолько взрывоопасное, нет необходимости заглядывать дальше. Для тебя, Сара, важно, чтобы ты оставила мертвых покоиться с миром, всех, чтобы ты оставила матери ее вину и объединилась с добрыми силами в системе, а это твой отец.

Сара: С отцом у меня все хорошо. Я прощаюсь.

Б. X.: Нет, я бы не стал. (Сара пытается возразить.) Нет, нет,

нет.

Сара: Итак, мне грустно, и это правильно.

Б. X.: Да, потому что ты позволяешь ему быть мертвым. Ты можешь сказать: «Дорогой папа, во мне ты продолжаешь жить, и тебе должно быть хорошо». (Группе.) Она этого даже не услышала.

Сара: Нет, услышала!

Б. X.: Что я сказал?

Сара: Во мне ты продолжаешь жить, и тебе должно быть хорошо. И я подумала, что на самом деле это верно.

Б. X.: Ты слишком рано соглашаешься. Когда ты это переживешь, тебе не надо будет с этим соглашаться. Иногда согласие бывает подменой переживания. Итак, что ты ему говоришь?

Сара: Во мне ты продолжаешь жить.

Б. X.: ...и я дам тебе возможность участвовать в том, что я

делаю.

Сара: И я дам тебе возможность участвовать в том, что я

делаю.

Б. X.: Это примирение. Ее отец — жертва переплетения. Хорошо, когда из жертвы приходит сила, которая оказывает позитивное влияние на остальных. Тогда это примирение. Тогда

это было не напрасно.

Сара: Да, я бы так хотела, чтобы это было не напрасно. Наша семья вымирает, фамилия исчезает...

Б. X,: Нет, нет, нет, ты переводишь разговор на другую тему. Ты — безнадежный случай, и на этом я остановлюсь. Но, может быть, твой отец еще как-нибудь явится тебе во сне и скажет тебе, что важно. Возможно, к нему ты прислушаешься больше, чем ко мне. Что-нибудь еще, Сара?

Сара: Нет, я и от тебя с удовольствием услышу, что важно.

313

Б. X.: Я все-таки на этом остановлюсь. Главное я сказал, теперь остается полагаться на то, что из этого возникнет что-то хорошее.

Человек, который забыл о своих симптомах

Некоторое время назад один мой хороший коллега делал доклад о больных раком. Он привел следующий пример: в одну клинику в США поступил больной раком мужчина и во время операции выяснилось, что у него полно метастаз. Его зашили и отправили домой. Мужчина был уже довольно пожилой, но после этого он прожил еще десять лет и мирно умер дома. После этого его жена направила в клинику письмо, где написала, что лечение в клинике очень ему помогло, что он совершенно поправился и они еще так долго прожили счастливо. Врачи удивились и заглянули в историю болезни, где было написано, что у него в то время было огромное количество метастаз. Но его жене они тогда сказали, что он чувствует себя хорошо, что ему просто нужен некоторый уход, а так ничего особенного. Этот человек забыл о своих симптомах. И поэтому был здоров.

д) Страдать легче, чем действовать: терапевтические виньетки

Если с другим не выйдет

Алексис: Еще у меня возникают мысли о том, что моя нынешняя система так запутана.

Б. X.: Ты же сказал, что ты счастлив. Что же там запутано?

Алексис: Тогда я расскажу о хорошем. Вчера я звонил в Грецию, к телефону подошла моя жена, она говорила обо мне и сказала: «Как ты вернешься, я хочу сразу оказаться в твоей постели». И я подумал: «Бог ты мой, вот же оно!» Что значит тогда все остальное?

Б. X.: Вот именно. Так и есть.

Алексис: Ведь все идет правильно. Мы вместе, и все идет хорошо. Еще я вчера подумал: «Если с другим ничего не выйдет, скажу это» (громкий смех).

Б. X.: Говорят же, что греки — хорошие бизнесмены.

Алексис: Ладно уж, сделаю сам.

314

Алексис: Я сделал для себя упражнение на тему «Оставаться сильным или уходить в слабость». То есть, когда у меня появлялись плохие чувства или мысли, мне лучше удавалось с ними справляться. Я думаю, что я в своей жизни часто уходил в слабость и что сейчас это для меня очень хорошо. Только одно заставляет меня еще колебаться. Это связано с моей расстановкой. Я не уверен, должен ли признаться в своей любви.

Б. X.: Удивительно, но мне уже случалось встречать людей, которые, приняв неправильное решение, были счастливы.

Алексис: Значит, счастье лучше, чем правильное решение (все смеются).

Б. X: Точно!

Школа конькобежцев

Людвиг: Я как раз размышлял о том, не осёл ли я (смех). Мне по-прежнему немного стыдно за то, что я сказал вчера в

конце.

Б. X.: Все в порядке. Однажды тут был мужчина, у которого была дочь, которую он очень любил. Его дочь очень хотела научиться кататься на коньках. Он купил ей коньки и записал ее в школу, где учили кататься. После занятий дочь вернулась сияющая и сказала: «Это было чудесно, я ни разу не упала». В следующий раз она снова вернулась, вся сияя, и сказала: «Все опять было прекрасно, я ни разу не упала». Тогда отец сказал: «Я заберу тебя из этой школы, она плохая». (Людвиг смеется

все громче.)

Что-нибудь еще, Людвиг? Людвиг: Пока нет.

Второй водопроводный кран

Илзе рассказывает, что никак не могла заснуть, потому что все время думала о том, как бы она расставила членов своей семьи.

Б. X.: Это, конечно, совершенно бессмысленное занятие, потому что, когда ты будешь это делать, все равно все будет

совсем по-другому.

Илзе: Я просто не могла это остановить. Я пыталась отогнать эти мысли, но они не уходили.

Б. X.: Знаешь, как останавливать навязчивые мысли?

315

Илзе: Считать овец или что-нибудь в этом роде?

Б. X.: Нет, это делается более осознанно. Например, если человек не может заснуть, потому что из крана капает вода, ему нужно просто представить себе два крана (всеобщее веселье) или три. Это называется диффузией.

Мои «отношения»

Макс: У меня много впечатлений. Даже не знаю, о чем говорить.

Б. X: Запрос?

Макс: Да, я хотел бы при случае сделать расстановку моих отношений.

Б. X.: Знаешь, что значит здесь «отношения»?

Макс: Нет.

Б. X.: Это не прочно.

Член группы: А как?

Б. X.: Если бы это было что-то другое, ты бы назвал это по-другому. Что-нибудь еще, Макс?

Макс: Нет, достаточно.

Слишком много слов

Клаус: У меня постоянно всплывают образы моих дедушек. Отец отца считался строгим деспотом. Внешне мы с ним очень похожи, он носил бороду. Второй дед считался ветреником, соблазнителем и совершенно безответственным человеком, и я понимаю, что если я хочу снова пробудить их к жизни, то я должен правильно использовать силу. И вообще, когда я хочу позволить мужскому принципу «расправить плечи», я просто не нахожу для этого места.

Б. X. (провоцирующе): Если будешь продолжать в том же духе, это поможет!

Клаус: Эти парни нравятся мне уже как образ, но тут что-то такое мешает, что я никак не могу ухватить.

Б. X.: Тебе нужно посмотреть на этих мужчин перед лицом их жен, тогда ты узнаешь, что такое мужество.

Клаус: Когда ты говоришь «перед лицом их жен», я вижу тут некую взаимосвязь. С одной стороны, я хорошо могу понять мужа....

Б. X.: Слишком много слов. За это время ты мог бы уже все сделать.

316

Следить за источником

Алексис: Моя жена звонила мне из Салоников, она упрекала меня, что я ей не позвонил. Я сказал: «Ладно, не упрекай. Я тебя люблю и думаю о вас». Все уладилось. А когда я отошел от телефона, то снова ощутил такую же любовь, как вчера, и на глаза опять навернулись слезы. В обычной ситуации я не могу плакать и я воспринимаю это как очень большое ограничение. Я способен на это только в терапевтической среде.

Б. X.: Это то же самое, что работа и отпуск. Выходных дней бывает несколько меньше, чем рабочих. Такие аффективные проявления действенны, только когда они экономны и редки.

Алексис: Значит, это мой отпуск.

Б. X.: Вот именно.

Алексис: Тогда для меня это тоже важно. Я снова чувствую

себя оживленным и...

Б. X.: Бывают и те, кто, обнаружив в своем саду источник, садятся перед ним и следят, чтобы он не иссяк.

Защищаться излишне

Лидия: Мне кажется, что мы с моим партнером недостаточно отдаем должное семьям друг друга. Я часто занимаю оборонительную позицию, отступаю, не говорю о том, что думаю и чувствую, а потом, в другой ситуации, становлюсь агрессивной. Я подумала, что решение могло бы заключаться в том, чтобы позитивно смотреть на собственную родную семью и отдавать ей должное, тогда мне больше не нужно будет так

бороться.

Б. X.: Да, я могу себе это представить. Тогда ты обретешь внутренний покой. Ведь дело вот в чем: когда человек не прав, то ему не нужно защищаться, а если он прав, то тоже не нужно. Еще ты можешь ему сказать: если бы у нас в семье все не было так хорошо, я не могла бы тебя так любить.

Воля рока

Йозеф: На прогулке мне вспомнилось, что мое появление на свет тоже было очень драматичным: я был обвит пуповиной, а моя мать чуть не умерла от кровотечения.

Б. X.: Это важная информация. И что в таком случае делают?

317

Йозеф: Потом мать смотрела на меня как на своего спасителя, потому что я своим криком подозвал к ней медсестер. Но я же понимаю, что так не годится.

Б. X: Мне вспомнилась одна история. Понятия не имею, почему я рассказываю ее сейчас.

Надежда на Бога

Во время большого наводнения раввин молил Бога о помощи. Но вода поднималась все выше, и в конце концов ему пришлось забраться на крышу.

Когда мимо проплывала лодка и сидящие в ней люди хотели его подобрать, он отказался: «Я жду помощи от Господа», и продолжил молиться.

Затем над ним пролетел вертолет и хотел его забрать, но он ответил: «Нет, нет, я дождусь помощи от Бога». В конце концов он утонул. Представ перед Богом, он стал жаловаться: «Я так молился, а Ты мне не помог». «Да нет же, — ответил Бог, — я посылал тебе и лодку, и вертолет».

(После длительного молчания)

Я все еще думаю о твоей ситуации. Каким могло бы быть то внутреннее исполнение, которое бы действительно тебя освободило?

Йозеф: Поблагодарить.

Б. X.: Правильно, но как? Это должно быть что-то в духе: так сложилось. Ведь человек не может знать, что и как складывается.

Читал как-то один капуцин проповедь. Когда он пошел потом в сакристию, к нему подошла одна женщина и сказала: «Ты наставил меня на путь истины, меня так тронула твоя проповедь». Капуцин был любопытен. А не должен был быть. Он стал расспрашивать: «Что же вас так тронуло в моей проповеди?» Женщина ответила: «Один раз вы отвернулись и высморкались. Тогда я подумала: «Горе мне, если от меня так же отворачивается Бог». Вот разница между собственными действиями и божественной волей.