1.8. Наука и лженаука

Престиж науки в XX – XXI вв. поднимается на невиданную высоту. В глазах общества наука является важнейшей силой, с помощью которой решаются разнообразные социальные задачи. Однако взаимоотношения между обществом и наукой далеко не идилличны, и наличие противоположных оценок науки – это не случайный факт, а выражение противоречивости современной культуры. Авторитет и сложность науки, как ни странно, оказались питательной почвой для распространения всевозможных лженаучных «теорий». Паразитируя на авторитете настоящей науки, современная лженаука всячески старается внешне походить на нее.

С точки зрения выдающихся ученых и философов, существует тревожная ситуация, влияющая на мировоззренческие установки общественного сознания. А именно: возрождаются под видом новых научных направлений псевдонаучные (лженаучные, паранаучные) знания. Поэтому в пространстве культуры XXI в. актуальной стала задача различения науки и лженауки (псевдонауки).

Наука очень сложна. Современные ученые исследуют явления, о которых обычный, неподготовленный человек даже не имеет представления. В науках используются термины и выдвигаются гипотезы, смысл которых может быть понятен только узкому кругу специалистов. Поэтому неспециалист, дилетант, в принципе не способен оценить истинность или ошибочность тех или иных научных теорий. Для него это почти что сакральное знание. Хотя в действительности в науке нет и не может быть ничего тайного или сакрального. Поэтому лженаучные теории изобилуют наукообразными терминами, сложной, часто запутанной системой рассуждений и выводов.

Ситуация осложняется тем, что и наука не стоит на месте. В ходе ее развития возникают новые направления, появляются неизвестные ранее объекты исследования. Специфика научного познания такова, что нельзя заранее предсказать, принесут ли те или иные изыскания положительный результат или нет.

Несмотря на то, что нельзя заранее определить полный список «настоящих» научных тем исследования, тем не менее, можно попытаться указать на некоторые особенности псевдонаучных «изысканий», по которым можно с высокой степенью вероятности судить о том, что перед нами фантастические проекты, которые только пытаются казаться научными.

Псевдонаучные гипотезы более всего похожи на мифы, для которых характерно образно-эмоциональное описание реальности. С этим отчасти связана притягательность псевдонаучных «теорий» и распространенность их в среде, далеких от науки людей (биополе, торсионное поле, аура и т.п.)

Еще одной отличительной особенностью псевдонауки является ее, так сказать, междисциплинарный характер. В лженаучных теориях сосуществуют без границ даосизм и психоанализ, физика и социология, философия от античности до современных концепций.

Не подлежит сомнению, что именно научное мышление и наука обеспечили тот уровень и то качество жизни, которые сегодня имеет место в цивилизованных странах. Напротив, страны, где возобладало мистико-догматическое мышление, погрузились в нищету и ужас средневековья. Исключений из этого правила современный мир не знает.

Исследования Центра «Религия в современном обществе» открывают необычайно важную тенденцию – 4-5 процентов населения, или около 6,6 миллиона наших соотечественников, так или иначе, доверяют лженаучным явлениям. Причём налицо тенденция к увеличению числа таких лиц, в первую очередь среди молодёжи. Лженаука расцветает не только в России. В развитых западных странах так же присутствует положительное или, в лучшем случае, нейтральное отношение широкой общественности к лженаучным знаниям. И это очень опасная для общества тенденция.

Эта культурная ситуация в сущности стара как мир. Лженаучные «теории» и «концепции» существуют издавна и уходят своими корнями в мифологическое мышление. Однако хорошо известно, что если классический архаический миф для своего возникновения требовал все-таки природных оснований, то «научные» мифы эпохи глобализации, возникают из предельно абстрактных мыслительных конструкций. На грани третьего тысячелетия произошло обострение вечного конфликта, что нашло отражение в широкой дискуссии, ведущейся на страницах специальной и научно-популярной литературе.

Лженаука получила широкое распространение во многих сферах человеческой жизни, в том числе в быту, в образовании и, собственно, в науке. Сегодня в России наблюдается очередной всплеск массового интереса к «паранормальным» явлениям. Активно используются такие термины, как «биополе», «аура» и т.п. Развилось целое псевдонаучное направление, называемое «биоэнергетикой» или «биоэнергоинформатикой», в котором причудливо сливаются наукообразные басни о торсионных полях, парапсихология, астрология и элементы различных религиозных культов.

Лженаука агрессивна и ожесточенна, а профессиональные ученые предпочитают не тратить время на бесплодные споры с фанатичными оппонентами. Тому же средства массовой информации «обвиняют» официальную науку в препятствии прогрессу.

Широкое распространение лженауки привело к тому, в 1998 г. в Российской академии наук была создана специальная комиссия по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных результатов, а в 2001 г. Москве впервые в мире был собран международный симпозиум на тему «Наука, антинаука и паранормальные верования». Современное научное знание сложно и малодоступно пониманию малообразованных людей. Это порождает у них недоверие к науке. Вместе с тем массовая культура внедряет в общественное сознание негативный образ науки, пугая людей экологическими, социальными и прочими последствиями научно-технического прогресса. Мистика, магия часто ставится не только на один уровень с наукой, но и даже выше последней. Навязчивое повторение мистических символов и сюжетов в печати, телевидении, кино создает у людей не слишком образованных, не владеющих научной методологией, неспособных к критической оценке пропагандируемых взглядов, впечатление, что эти взгляды являются уже окончательно установленной и общепринятой истиной.

Невежество, необразованность, непросвещенность во многом причина распространения лженаучных знаний. Лженаука использует мало просвещенных людей и проникает в их сознание с целью получения от них легких доходов. Мало просвещенные люди, как правило, это доверчивые люди, которые, не обладая знанием о мире, находятся на уровне средневекового развития.

Историки отмечают, что тяга к мистицизму усиливается в периоды общественных неурядиц. Это вполне понятно: когда жизнь становится трудной и выхода из трудностей не видно, ничего не остается, как уповать на чудо. К тому же на человеческих трудностях начинают спекулировать дельцы, эксплуатирующие мистические настроения и извлекающие деньги из веры в астрологию, экстрасенсов, шаманов, колдунов.

Реклама «выдающихся магов современности», производство чудодейственных амулетов, издание печатной продукции, несущей в массы «свет истинного знания», создание различных мистических сект и сообществ ставится на поток. Мистика становится делом, в котором весьма нелегко разоблачить ловких мошенников, бизнесом, в котором они легко могут процветать. Они-то, видимо, в значительной части и захватывают этот бизнес в свои руки, их силами и финансируется всяческая поддержка мистических настроений в обществе, приносящих, в конечном счете, им возможность развивать свой бизнес.

В последнее время ряд государственно поддерживаемых научных заведений разных стран включают псевдонаучные исследования в список своих программ ради достижения материальной или политической выгоды. Этим программам удается мимикрировать под серьезные научные исследования и находить поддержку среди широких обывательских масс. (Так, например Майкл Крайтон в докладе 2003 года в Калифорнийском технологическом институте упомянул примеры таких исследований на тему глобального потепления).

По зарубежным данным, среди экстрасенсов, ясновидцев и прорицателей обоего пола около 50% – явные жулики, около 30% – искренне заблуждающиеся относительно своих способностей, а почти все остальные – психически нездоровы. И лишь 0,9% обладают способностями, которые можно отнести к необъясненным явлениям.

Проведенное группой московских психологов в 1998 г. исследование 800 «целителей» дало сходные результаты: у 25% были обнаружены различные психические отклонения, а среди психически нормальных 18% признались, что занимаются своим «колдовским делом» из меркантильных соображений и честолюбия; только 8 человек (1%) проявляли какие-то лечебные способности, главным образом, связанные с искусством внушения. В нашей стране крах социалистического строя и последовавшие за этим социальные преобразования привели к росту мистических верований. Социально-экономический кризис, развал системы образования, резкое ослабление государственной поддержки науки и падение ее престижа, «утечка мозгов» из сферы интеллектуального труда, ставшего одним из самых низкооплачиваемых, – все это способствовало тому крутому взлету интереса к мистике, который мы наблюдаем в России в конце ХХ – начале XXI веке.

В 1997 г. в России было официально зарегистрировано около 2 тысяч магов, чародеев и целителей, из них около 150 – в Санкт-Петербурге. Однако подсчеты рекламных объявлений об услугах различного рода кудесников позволяют предполагать, что только в Москве и Санкт-Петербурге в 1997 г. их было более 6 тысяч. И все они – белые и черные, языческие и христианские – ссылаются на чудодейственную силу, которую они будто бы унаследовали от предков, научились на Востоке черпать из космоса, открыли в себе благодаря счастливому случаю и пр.

Непонимание того, что установленные наукой законы природы – это запреты, означающие невозможность явлений, нарушающих их, является одной из существенных предпосылок мистических верований в чудеса, т.е. в нарушения законов природы. Если можно пренебрежительно отвергать эти законы, то тогда, конечно, нет ничего невозможного. А, следовательно, мистические верования «имеют право» на существование ничуть не меньше, чем научное знание.

Хотя волны мистических настроений, время от времени вздымающиеся в истории культуры, и имеют свои причины, мистицизм является тупиковым путем развития человеческой мысли, уводящим ее от реальности в мир призраков.

Немаловажную роль в распространении лженаучных взглядов даже у образованных людей играет разрыв культуры на естественнонаучную и гуманитарную. Эта ситуация была исследована в 60-е годы Ч. Сноу в работе «Две культуры».

Сноу говорит о глубоком разрыве между гуманитарной и естественнонаучной культурами. Он обращал внимание на то, что духовный мир интеллигенции все явственней раскалывается на две противоположные части, представители которых постепенно теряют возможность понимать друг друга.

Совокупность убеждений ученых-естествоиспытателей, которая признается в их среде как суть научного подхода – реальное существование познаваемого объекта, его доступность эмпирическому опыту, полная формализуемость результатов познания – вовсе не обязательна в кругу гуманитарной интеллигенции. Ведь предмет познания последних вполне может не существовать реально, и не быть доступным эмпирическому опыту, и не поддаваться формализации.

Говоря о главной причине разрыва, наметившегося в рамках единой культуры, Сноу указывал на «фанатичную веру в специализацию обучения», которая в первой половине ХХ в. стала характерной для всего западного мира.

Можно сказать, что в условиях продолжающейся дифференциации научного знания разрыв между ними усиливается, возникают разные языки и как следствие расширяется пропасть непонимания между представителями разных культур, возникают разные языки.

Именно поэтому представители естественнонаучного знания – профессионалы в своей узкой области – верят в истинность пресловутой «теории» А.Фоменко, которая «переворачивает» сложившиеся исторические и культурологические взгляды на историю, утверждающая, что общепризнанная хронология исторических событий в целом неверна и предлагающая свой вариант хронологии и вообще истории человечества. А ученые гуманитарии убеждены, что только из-за «косности» представителей естественных наук до сих пор не признается существование биополя, биоэнергетики, телепатии и т.п.

Научное знание отличается от других видов знания, во-первых, рациональностью, во-вторых, объективностью и общезначимостью, в-третьих, воспроизводимостью и проверяемостью, в-четвертых, логической строгостью и точностью и однозначностью, в-пятых, логической взаимосвязью различных элементов. Эти особенности научного знания придают ему надежность и достоверность. Конечно, в действительности добываемое наукой знание не всегда в достаточной мере обладает этими признаками. Но они характеризуют идеалы научности, т.е. то каким должно быть научное знание. В науке могут быть ошибки и заблуждения, но ученые стремятся исправлять их, ориентируясь на эти идеалы. Источником научного знания не может быть ни художественное воображение, ни религиозно-мистическое откровение, ни экзистенциальные переживания, а только мышление и чувственный опыт.

С этой точки зрения науке противостоит лженаука. Ученые, философы, методологи науки приводят разнообразные признаки лженауки. Лженауки разнообразны по своим характеристикам и целям, но, тем не менее, они обладают определенными общими свойствами, по которым их можно объединить в общее понятие. Несмотря на некоторое несущественное расхождение, в основном ученые единодушны: признаками лженаучных концепций является:

• преднамеренная фальсификация экспериментов;

• преднамеренное искажение при изложении научных фактов и теорий;

• нелогичность рассуждений;

• отсутствие исторического взгляда на проблему;

• введение в процесс научной работы политических и религиозных установок;

• перенос представлений обыденного опыты, магии и религии в науку;

• некритическая позиция исследователя по отношению к собственным идеям и его недостаточная философско-методологическая эрудиция;

• цитирование своих союзников и необоснованная апелляция к признанным научным авторитетам;

• научная и квазинаучная терминология, которая используется в лженаучных работах исключительно для того, чтобы завуалировать бессмыслицу, предлагаемую читателю в качестве истины;

• борьба за деньги;

• заимствование понятий из разнородных наук, которые обладают минимальной связью, стремление, якобы, к междисциплинарности;

• отсутствие практического эффекта при, якобы, неограниченных возможностях.

Признаком того, что перед нами лженаука, является, как ни странно, «яркость» и «новизна» утверждений. Если, например, исследователь опровергает всю существующую историю и хронологию, если он легко решает все проблемы развития человека и общества или предлагает единый язык для описания всех возможных процессов и систем от теории информации до истории Древнего Рима, то уже один этот размах и масштаб должны обязательно настораживать.

Псевдонаука игнорирует важнейшие элементы научного метода – экспериментальную проверку и исправление ошибок. Отсутствие этой связи лишает псевдонауку связи c объектом исследования и превращает её в неуправляемый процесс, сильно подверженный накоплению ошибок.

Необязательными, но часто встречающимися признаками лженаучных теорий являются также следующие:

• теория создаётся одним человеком или небольшой группой людей, как правило, не специалистов ни в области того, о чём говорит теория, ни в смежных областях.

• теория небывало универсальна – она претендует на объяснение буквально всего мироздания (или, как в случае психологических теорий – поведения любого человека в любых обстоятельствах), из базовых положений делается огромное количество выводов, причём проверка корректности выводов на практике не проводится.

Однако истоки антинаучных концепций могут находиться не только в невежестве и непросвещенности массового сознания, но, как отмечает В.С. Степин, они могут быть связаны с особенностями некоторых ученых. Иногда дело в увлеченности самих научных работников той или иной идеей, их претензии на радикальное изменение научной картины мира. История науки знает много таких случаев.

Очевидно, что необходимы активные меры, противостоящие влиянию и укоренению в общественном сознании лженаучных представлений.

Американский исследователь Дж. Холтон указывает три разумных способа изменить сложившуюся ситуацию.

Первый путь (традиционный) формирование у людей уже с раннего возраста современной картины мира, которая поможет нейтрализовать влияние своих культурных конкурентов. На этом пути необходима активная поддержка родителей и учителей, причем учителя должны обладать соответствующей подготовкой.

Второй путь – просвещение с помощью открытых образовательных учреждений для взрослых и повышение престижа этих учреждений.

Третий метод – широкое освещение неудач, провалов и обманов паранауки.

Дж. Холтон подчеркивает, что эффективность второго и третьего пути чрезвычайно невелика в условиях США. Представляется, что она еще ниже в нашей стране. Достаточно вспомнить «обезьяний процесс» в Санкт-Петербурге, дискуссию по поводу преподавания в средней школе фактически курса православной религии и т.п.

Видимо, отлаженная система образования, основанная на преподавании фундаментальных наук в наибольшей мере способна противопоставить рациональные доводы мистическим, лженаучным знаниям и установкам.