Библиографический список (основной)

1. Антология мировой философии. В 4 т: М., 1971.— Т. 3.— Кант. Сочинения критического периода.— С. 100—153; Гегель. Сущность философии.— С. 284—337.

Библиографический список (дополнительный)

1. Гегель Г.В.Ф. Соч.— М.-л., 1935.— Т. VIII.— С. 54.

2. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук.— Т. 1: Наука логики.— М., 1975.— С. 244—245, 216.

3. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук.— Т. 3: Философия духа.— М., 1977.— С. 32.

4. Герцен А.И. Соч: В 9 т.— М., 1958.— Т. 8.— С. 393.

5. Кант И. Соч: В 6 т. М., 1964.— Т. 3.— С. 75, 87—88, 106—107.

6. Кант И. Соч: В 6 т.— М., 1965.— Т. 4.— Ч. 1.— С. 347.

7. Кант И. Соч: В 6 т.— М., 1966.— Т. 6.— С.58.

8. Маркс К., Энгельс Ф. Соч.— Т. 21.— С. 302.

9. Поппер К. Что такое диалектика? // Вопросы философии.— 1995.— № 1.— С. 129.

10. Холтон Дж. Тематический анализ науки.— М., 1981.— С. 162.

Тема VII. Постклассическая Европейская философия середины XIX—начала хх Вв.

1. Антропологический материализм Л.Фейербаха.

2. Философия марксизма: исторический и диалектический материализм.

3. Позитивизм в XIX в.

4. Традиция иррационализма в философии XIX—начала ХХ вв.

1. Антропологический материализм л.Фейербаха

Общие особенности ситуации, складывающейся в европейской философии середины XIX в. объясняются действием двух факторов. Во-первых, ускорением и радикализацией социокультурных изменений в обществе. Разрушаются социально-политические структуры, характерные для феодального общества, что находит выражение в серии революций и его маргинализации. Результатом последней становится, в частности, образование пролетариата. Общество «атомизируется» в том смысле, что меняется тип социальных связей, возрастает автономия личности. Утрачивают свою адекватность сложившиеся формы идентификации человека относительно социального пространства и времени. Разрушаются и трансформируются традиционные иерархии ценностей. Во-вторых, на доминирующие позиции в культуре выдвигается наука. Это время второй научной революции, результатом которой стала профессионализация научной деятельности. Наука становится единицей в общественном разделении труда, социальным институтом. Оформляется ее предметная организация. Наука начинает замыкаться на производство, превращаться, по выражению К.Маркса, в «непосредственную производительную силу». Показательный пример: в Англии тридцатых годов XIX в. книга Чарльза Лайеля (названного Ч.Дарвином «лордом-канцлером естествознания») «Принципы геологии, являющиеся попыткой объяснить прошлые изменения поверхности Земли путем соотношения с причинами, ныне действующими» раскупалась в пять раз быстрее, чем популярные романы, например В.Скотта. Ни дорогая цена, ни объем трехтомника читателей не отпугивали. Научное знание вычленяется из ранее общего для него контекста с философией. С другой стороны, научная картина мира начинает занимать социокультурную нишу, ранее занимавшуюся религиозным мировоззрением и философией. Несколько позднее суть происходившего Ф.Ницше выразил формулой «смерти Бога».

Антитезисом гегелевской философии, используя терминологию его диалектики, стала философия Л.Фейербаха (1804—1872). Фейербах начинал как последователь Гегеля. Будучи студентом-теологом, под влиянием гегелевских лекций он бросает теологию и обращается к философии. «Вне философии,— говорил он,— нет спасения». Как самостоятельный философ, Фейербах начинает с критики религии, религиозного мировоззрения вообще и христианства в частности. Это стало главной темой его философствования. Принципиальной установкой на критику религии вообще может быть только атеизм. Именно атеизм толкнул Фейербаха к материализму и разрыву с гегелевской философией. Но материализм есть основание науки, ее мировоззренческая предпосылка. Отсюда берет начало ориентация Фейербаха на познавательной опыт науки. Философия истолковывается им как наука о человеке — антропология. Позиция Фейербаха в том, что не Бог создал человека, а человек — Бога. Источник религии нужно искать в природе человека, в глубинах челове­ческой психики. Если французские материалисты и атеисты XVIII в. искали разгадку религии в рациональной сфере (незнание, неумение объяснить явления природы и истории, обман), то, по Фейербаху, «чувство — вот главное в религии». То, что называют религиозным чувством, производно от чувства зависимости, которое и составляет основу всякой религии. Предмет, являющийся источником зависимости, становится объектом поклонения. У человека есть стремление, которое интегрирует все человеческие потребности,— это стремление к счастью. Поэтому чувство зависимости связано с тем, что может дать или отнять счастье. Бессилие, невозможность достичь счастья находит компенсацию, утешение в иллюзии. Пропасть между желаемым и действительностью заполняется силой воображения. «Бог,— писал Фейербах,— есть стремление человека к счастью, нашедшее свое удовлетворение в фантазии» [18]. Общий вывод Фейербаха в том, что божественная сущность — это духовная сущность человека, но обособленная от человека и представленная в виде самостоятельного существа.

Итак, религия есть проявление человеческой природы. Но в чем заключается сама эта природа, т.е. сущность, человека? Кант выявил принципиальную противоречивость, антиномичность в решении данного вопроса: либо человек определяется как природное существо, что дает возможность формирования наук о человеке, либо человек относится к миру свободы, подчиняющемуся моральным императивам. Фейербах в своей антропологической философии воспроизводит кантовскую антиномию. С одной стороны, человеческая сущность сводится им к человеческой телесности и даже естественно-географическим условиям жизни человека, с другой же — определяется через «общение», связь между людьми («Я» и «Ты»). Однако, в отличие от Канта, Фейербах не ощутил всей глубины выявленного противоречия, результатом чего стал целый ряд парадоксальных выводов творца «антропологического материализма». Так, он приходит к полному отождествлению своей антропологии с наукой. Для Фейербаха она — «венец естествознания», фактически же, по предмету — психология и физиология. Он совершенно отчетливо говорит, например, о необходимости применения научных эмпирических методов в исследовании психики («объективном созерцании чувственного»). Соответственно в гегелевской философии он видит теологию, превращенную в логику, «рациональную мистику».

Там же, где Фейербах за основу своего философствования берет альтернативное предыдущему толкование человеческой сущности (связь «Я» и «Ты»), он приходит к необходимости создания новой религии как основания прокламируемой им этики «разумного эгоизма».

Стремление к счастью, составляющее основу человеческого поведения, эгоистично. Вопрос поэтому в том, как может возникнуть и существовать мораль с ее категориями долга, ответственности, справедливости и т.п. Ответ: «Я» не может быть счастливым без «Ты». Обязанность по отношению к себе предполагает обязанности по отношению к другому. Альтруизм и эгоизм не исключают, а дополняют друг друга. Например, совесть есть присутствие другого «Я» в моем собственном «Я», долг — спор между собственным и чужим счастьем. Трезвый рациональный расчет дает возможность разрешать подобные споры.

Фейербах, однако, не мог не ощущать, что одного рационального (разумного) расчета для моральной жизни недостаточно. И здесь он парадоксальным образом пытается соединить свою антропологию как «венец естествознания» с критиковавшейся на всем протяжении философской карьеры религией. Такой принципиально новой религией должна стать религия без Бога в собственном смысле этого слова. Это будет не культ верховного существа, а культ любви человека к человеку. Причем значительное, по сути, главенствующее место среди проявлений любви Фейербах отводил половой любви.

Объяснение парадокса в следующем. Подлинным основанием морали выступает вера, исторически в ее религиозной форме. Наука, например научные знания о человеке (антропология), подобным основанием служить не может. Тут вполне уместно привести саркастический отзыв Вл.Соловьева (1853—1900): русским нигилистам свойственен такой силлогизм — человек произошел от обезьяны, следовательно, будем любить друг друга [2]. Данная тема стала одной из ведущих и в творчестве Достоевского, приходившего к выводу, что человечность, оторванная от Бога и Богочеловека, перерождается в бесчеловечность. Подобным же образом рассуждает и высший иерарх Русской Православной Церкви Алексий II: «Навязчивая идея секуляризации, воспринятая от эпохи Просвещения, все еще, к сожалению, продолжает владеть умами, однако бесплодность ее становится все более очевидной… Именно обожествление человека ведет к опасной духовной подмене. Культ человекобога оборачивается культом антихриста, претендующего на роль «спасителя» человечества» [16].

Таким образом, вопреки исходной своей ориентации на научную рациональность, Фейербах приходит к созданию сугубо философского мировоззрения, более того, истинной (истинной в научном смысле, что нелепо) религии. Данное обстоятельство было вполне адекватно отмечено одним из его критиков — К.Марксом. «Вся дедукция Фейербаха по вопросу об отношении людей друг к другу,— писал он,— направлена лишь к тому, чтобы доказать, что люди нуждаются и всегда нуждались друг в друге. Он хочет укрепить сознание этого факта, хочет, следовательно, как и прочие теоретики, добиться только правильного осознания существующего факта, тогда как задача действительного коммуниста состоит в том, чтобы низвергнуть это существование» [14]. Впоследствии эта мысль, правда в другом контексте — скрытой полемике с Гегелем, была повторена Марксом в «Тезисах о Фейербахе».