35

ИНФОРМАЦИОННЫЙ БЮЛЛЕТЕНЬ

КАССАЦИОННОЙ И НАДЗОРНОЙ ПРАКТИКИ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ

АРХАНГЕЛЬСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ЗА 2008 ГОД

(ИЗВЛЕЧЕНИЕ)

Право собственности и другие вещные права

Срок на предъявление иска о переводе прав и обязанностей покупателя при продаже доли в праве общей собственности с нарушением преимущественного права покупки должен исчисляться с момента продажи доли постороннему лицу, а не с момента, когда истцу стало известно о нарушении своих прав.

М. обратился в суд с иском к С. и Н. о переводе на него прав и обязанностей покупателя по договорам купли-продажи от января и февраля 2007 года 1/2 и 1/4 доли в праве общей долевой собственности на квартиру в г. Архангельске, заключенных между Н. и С.

Ответчики, признав нарушение преимущественного права истца на покупку доли в праве общей собственности, иск не признали, ссылаясь, что истец пропустил срок на обращение в суд за защитой нарушенного права, просили применить последствия пропуска срока и отказать истцу в иске.

Решением районного суда исковые требования удовлетворены.

Полагая, что истцом не пропущен установленный ст. 250 ГК РФ срок на обращение в суд с иском о переводе прав и обязанностей покупателя, суд первой инстанции исчислил этот срок с момента, когда истцу стало известно о нарушении его прав.

Суд кассационной инстанции не согласился с таким выводом районного суда, указав, что в соответствии с п. 3 ст. 250 ГК РФ, при продаже доли в праве общей собственности постороннему лицу, с нарушением преимущественного права покупки, любой другой участник долевой собственности имеет право в течение трех месяцев требовать в судебном порядке перевода на него прав и обязанностей покупателя. Данный срок является пресекательным. Его течение начинается с момента продажи доли в праве общей собственности постороннему лицу (N 33-507).

Сделки. Договоры

Договор страхования

• Дополнительно понесенные расходы на санаторно-курортное лечение, вызванные повреждением здоровья в результате наступления страхового случая, подлежат компенсации страховщиком при наличии медицинского заключения о необходимости такого лечения.

Ж. обратился в суд с иском к страховой компании и Ф. о возмещении вреда, причиненного дорожно-транспортным происшествием, просил взыскать утраченный заработок в размере 208 827,97 руб., расходы на лечение и приобретение лекарственных средств, санаторно-курортное лечение и проезд к месту лечения, а также предполагаемых затрат на мероприятия по реабилитации его здоровья в виде посещения плавательного бассейна.

Решением районного суда исковые требовании Ж. удовлетворены частично. Со страховой компании в пользу истца взыскано страховое возмещение в размере 160 000 рублей, с Ф. в возмещение ущерба - 24 276 руб. 14 коп.

Оставляя решение районного суда в части взыскания со страховой компании в пользу истца в возмещение ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, 116 331 руб. 14 коп. и отказа в удовлетворении остальной части требований без изменения, и отменяя постановленное решение в части взыскания со страховой компании расходов на санаторно-курортное лечение и проезд к месту лечения, а также в части взыскания денежных сумм с непосредственного причинителя вреда - Ф., суд кассационной инстанции указал следующее.

Пунктом 49 Правил обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 7 мая 2003 года N 263 (далее по тексту - Правила) предусмотрено, что при причинении вреда здоровью потерпевшего в связи со страховым случаем возмещению подлежат, в том числе, расходы на лечение, дополнительное питание, приобретение лекарств, протезирование, посторонний уход, санаторно-курортное лечение, приобретение специальных транспортных средств, подготовку к другой профессии, если установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение.

В соответствии с п. 56 Правил, потерпевший при предъявлении требования о возмещении дополнительно понесенных им расходов, вызванных повреждением здоровья в результате наступления страхового случая, представляет выданное в установленном законодательством Российской Федерации порядке медицинское заключение, заключение медико-социальной или судебно-медицинской экспертизы о необходимости санаторно-курортного лечения. При этом предоставляет выписку из истории болезни, выданную учреждением, в котором осуществлялось санаторно-курортное лечение; копию санаторно-курортной путевки или иной документ, подтверждающий получение санаторно-курортного лечения, заверенный в установленном порядке.

Однако суд не учел, что ст. 60 ГПК РФ предусмотрено, что обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими средствами доказывания и в нарушение ч. 2 ст. 56 ГПК РФ суд не предложил истцу представить указанные выше документы, подтверждающие необходимость санаторно-курортного лечения и понесенные (необходимые) в связи с этим расходы.

При таких обстоятельствах решение суда в части возмещения расходов на санаторно-курортное лечение и проезд к месту лечения признано незаконным и необоснованным и отменено судом кассационной инстанции.

Кроме того, суд кассационной инстанции указал, что поскольку общая сумма ущерба (116 331,14 руб.) на момент вынесения решения суда меньше 160 000 рублей (предел страховой суммы), то решение в части взыскания денежных сумм с ответчика Ф. подлежит отмене, так как в соответствии с положениями ст. 15 Федерального закона от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" и п. 4 ст. 931 ГК РФ ответственность по возмещению ущерба в пределах страховой суммы возлагается на страховую компанию (N 33-857/08.).

Вред, причиненный при использовании транспортного средства на стоянке лицом, застраховавшим свою гражданскую ответственность как владельца транспортного средства, подлежит возмещению страховой компанией.

Решением районного суда удовлетворены исковые требования В. о взыскании со страховой компании суммы страхового возмещения.

Судом первой инстанции было установлено, что на автомобильной стоянке водитель автомобиля БМВ К. при посадке в него создал помеху для безопасного движения проезжавшего мимо автомобиля Тойота-Королла под управлением водителя В., открыв водительскую дверь, в результате чего произошло взаимодействие транспортных средств и автомобили получили технические повреждения.

Оставляя решение суда первой инстанции без изменения, суд кассационной инстанции согласился с выводом о наличии страхового случая, поскольку в соответствии со ст. 1 Закона РФ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" страховым случаем признается наступление гражданской ответственности владельца транспортного средства за причинение вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших при использовании транспортного средства.

Под использованием транспортного средства в соответствии с названым выше Законом понимается эксплуатация транспортного средства, связанная с его движением в пределах дорог (дорожном движении), а также на прилегающих к ним и предназначенных для движения транспортных средств территориях (во дворах, в жилых массивах, на стоянках транспортных средств, заправочных станциях и других территориях).

Под дорожным движением, как следует из п. 1.2 Правил дорожного движения РФ, понимается совокупность общественных отношений, включающая в себя собственно движение транспортного средства, его остановку, высадку и посадку людей, передвижение пешеходов.

Таким образом, причинение вреда при посадке в автомобиль следует признать страховым случаем по договору обязательного страхования гражданской ответственности (N 33-939/08).

• Требования о взыскании страхового возмещения по договору ОСАГО при обоюдной вине участников дорожно-транспортного происшествия подлежат удовлетворению с учетом степени вины каждого водителя.

П. обратился с иском к страховой компании о взыскании страхового возмещения в размере 53 464 руб. В обоснование иска ссылался, что виновником дорожно-транспортного происшествия, в результате которого ему причинен имущественный вред, является Д., гражданская ответственность которого по договору ОСАГО застрахована в ОАО "СК "Шексна".

Решением районного суда требования П. были удовлетворены частично. В его пользу с ОАО "СК "Шексна" взыскано 26 732 руб. (50% от заявленной к взысканию суммы), поскольку дорожно-транспортное происшествие произошло в результате обоюдного нарушения водителями правил дорожного движения и суд определил степень вины каждого водителя в совершенном дорожно-транспортном происшествии в размере 50%.

Оставляя без изменения решение районного суда, суд кассационной инстанции исходил из того, что факт причинения вреда имуществу истца Д., чья гражданская ответственность перед третьими лицами застрахована ответчиком по договору ОСАГО, подтвержден материалами дела и ответчиком не оспаривается. Данный факт в силу ст. 1 Федерального закона от 25.04.2006 N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" влечет за собой обязанность страховой компании произвести П. страховую выплату.

Согласившись с выводами суда первой инстанции об обоюдной вине водителей и ее степени, суд кассационной инстанции согласился и с определением судом размера страхового возмещения с учетом степени виновности в пределах сумм страхового возмещения, установленных ст. 7 Федерального закона, поскольку при столкновении двух автомобилей применяется абзац 2 пункта 3 статьи 1079 ГК, поэтому если в столкновении виновны оба водителя, то каждый из них вправе требовать выплаты страхового возмещения в такой же пропорции (N 33-237).

Суд обоснованно пришел к выводу, что страховая компания не представила доказательств наличия оснований для ее освобождения от уплаты страховых выплат.

Положения ст. 395 ГК РФ не могут быть применены к отношениям между застрахованным лицом и страховой компанией, поскольку специальным законом предусмотрена ответственность страховщика за несвоевременную выплату страховой суммы в виде штрафа.

Решением районного суда исковые требования Г-вых О.Н., О.Ю., А.Н. о взыскании со страховой компании страховых сумм, штрафа и процентов за незаконное пользование чужими денежными средствами в связи со смертью застрахованного Г-ва Н.Ф. удовлетворены в полном объеме.

Кассационным определением решение суда в части взыскания страховых сумм оставлено без изменения; в части взыскания процентов за пользование чужими денежными средствами отменено и в удовлетворении требований в этой части отказано; в части взыскания штрафа решение суда изменено, размер штрафа, подлежащего взысканию в пользу каждого истца, снижен в соответствии с положениями ст. 333 ГК РФ.

Суд кассационной инстанции указал, что согласно ст. 10 Федерального закона от 28 марта 1998 г. N 52-ФЗ "Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы и сотрудников федеральных органов налоговой полиции" страховщик освобождается от выплаты страховой суммы по обязательному государственному страхованию, если страховой случай наступил вследствие совершения застрахованным лицом деяния, признанного в установленном судом порядке общественно опасным; находится в установленной судом прямой причинной связи с алкогольным, наркотическим или токсическим опьянением застрахованного лица.

Судом первой инстанции установлено, что Г-в Н.Ф. являлся сотрудником Министерства внутренних дел Российской Федерации, поэтому подлежал обязательному государственному страхованию. В период прохождения службы 30 августа 2004 года в результате дорожно-транспортного происшествия в связи с полученными телесными повреждениями наступила его смерть. На момент смерти Г-ва Н.Ф. страховщиком являлась страховая компания - ответчик по делу.

Утверждение страховой компании, что в действиях застрахованного были общественно опасные деяния, и поэтому страховая компания не обязана выплачивать страховых сумм, не нашли своего подтверждения.

Не было установлено судом и наличия прямой причинной связи между наступлением страхового случая и нахождением Г-ва Н.Ф. в состоянии алкогольного опьянения.

Так, из материалов уголовного дела, в том числе и из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенного следователем прокуратуры района, видно, что в возбуждении уголовного дела по факту дорожно-транспортного происшествия было отказано за отсутствием в действиях застрахованного состава преступления.

Из указанных материалов, а также заключения по ДТП, сделанного и.о. начальника отделения ГИБДД ОВД района, и материалов служебной проверки, причиной ДТП явилась внезапно возникшая техническая неисправность автомобиля, выразившаяся в том, что при прохождении автомобилем поворота большого радиуса произошло отсоединение борта камеры от обода переднего правого колеса автомашины, резкое снижение давления воздуха в камере вследствие выхода воздуха из камеры колеса. Причиной технической неисправности могла послужить небольшая выемка на проезжей части, камень, на который наехало правое переднее колесо автомашины.

Доказательств обратного ответчиком не представлено, ни приговора, ни решения суда, вступивших в законную силу, установивших виновные действия застрахованного, на день обращения к страховщику за выплатой страховых сумм не имелось.

Таким образом, суд правильно пришел к выводу, что в соответствии с п. 10 Приказа МВД РФ от 16 декабря 1998 г. N 825 "Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья в системе МВД России" имелись основания для взыскания страховых выплат и штрафа в пользу истцов по делу (матери, жены и дочери застрахованного) как выгодоприобретателей по обязательному государственному страхованию.

При этом суд также взыскал с ответчика в пользу истцов денежную сумму за несвоевременную выплату страховых сумм в порядке, предусмотренном ст. 395 ГК РФ, определяющей ответственность за неисполнение денежного обязательства.

Отменяя судебное решение в этой части, суд кассационной инстанции указал, что, решая вопрос о взыскании в пользу истцов процентов за пользование чужими денежными средствами, суд не учел, что соответствующие положения ст. 395 ГК РФ об ответственности за неисполнение денежного обязательства не могут быть применены к отношениям, возникшим между истцами и страховой компанией, поскольку специальным законом предусмотрена ответственность страховщика за несвоевременную выплату страховой суммы в виде штрафа (N 33-383).

Договор займа

• Расписка в получении денежных средств, выданная должником позже фактической их передачи, является допустимым доказательством наличия договора займа и подлежит оценке наряду с другими доказательствами.

Решением городского суда, оставленным судом кассационной инстанции без изменения, в удовлетворении исковых требований Б. о взыскании с Л. суммы долга по договору займа отказано.

Суд надзорной инстанции отменил постановленные по делу судебные решения, указав следующее.

Отказывая в удовлетворении требований, суд первой инстанции посчитал, и с этим согласился суд кассационной инстанции, что факт заключения сторонами договора займа не нашел своего подтверждения, а деньги Б. передал Л. как учредитель ООО на нужды общества.

При этом суды признали недопустимым доказательством представленную истцом копию расписки, в которой содержались сведения о сумме основного долга и размере процентов за пользование займом, но которая была выдана ответчиком после фактической передачи денег. При этом суды сослались на то, что исходя из положений п. 1 ст. 162 ГК РФ и п. 2 ст. 808 ГК РФ расписка, удостоверяющая передачу заемщику определенной денежной суммы, должна быть выдана в момент передачи денег.

В постановлении суда надзорной инстанции указано, что такой вывод основан на неправильном толковании норм материального права.

Договор займа является реальным договором и считается заключенным в момент передачи денег (п. 1 ст. 807 ГК РФ). В том случае, если передаваемая по договору займа, заключенному физическими лицами, сумма превышает 1000 рублей, такой договор должен быть заключен в письменной форме (п. 1 ст. 808 ГК РФ).

Несоблюдение в случаях, предусмотренных законом, письменной формы данной сделки не свидетельствует о том, что такой договор не был заключен, а влечет иные последствия (п. 1 ст. 162 ГК РФ).

Таким образом, при несоблюдении сторонами требований закона о письменной форме договора займа факт заключения такой сделки и ее условия могут быть подтверждены письменными доказательствами.

Действующее гражданское законодательство не запрещает заемщику после заключения договора займа совершать действия, свидетельствующие о признании им долга, в том числе выдать расписку, содержащую объем его обязательств по данному договору на определенную дату (ст. 203 ГК РФ).

Из содержания расписки от 2 апреля 2004 года следует, что Л., действуя от своего имени, обязуется вернуть Б. денежные средства в сумме 840 000 рублей до 1 мая 2004 года равными платежами по 210 000 рублей.

Возражая относительно заявленных требований, ответчик ссылался на то, что деньги Б. передал Л. как учредитель ООО на нужды общества. Соглашаясь с доводами ответчика, суд не учел, что согласно положениям Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" участник общества с ограниченной ответственностью может быть привлечен к участию в финансировании деятельности общества в случаях: увеличения уставного капитала общества за счет дополнительных вкладов его участников (ст. 19), внесения участниками вкладов в имущество общества (ст. 27).

Применительно к названным нормам допустимыми доказательствами привлечения участников общества к финансированию его деятельности будут являться решения общего собрания участников общества об увеличении уставного капитала за счет дополнительных вкладов его участников либо о возложении на участников дополнительной обязанности по внесению вкладов в имущество общества, которые приняты единогласно. При этом решение об увеличении уставного капитала общества за счет дополнительных вкладов его участников является основанием для внесения в учредительные документы общества изменений, которые подлежат регистрации в установленном порядке.

Более того, в ходе рассмотрения дела установлено, что бухгалтерскими документами ООО принятие денежных средств от Б. не подтверждается (N 44г-20).

• При разрешении вопроса о пропуске срока исковой давности необходимо учитывать обстоятельства, указывающие на признание ответчиком долга.

Д. обратилась в суд с иском к Л. о взыскании суммы долга по договору займа, процентов по договору и процентов за пользование чужими денежными средствами, указав, что по условиям заключенного договора ответчик взяла на себя обязательство возвратить полученную сумму через месяц, однако взятые на себя обязательства не выполнила.

Отменяя постановленное районным судом решение об отказе в удовлетворении исковых требований, кассационная инстанция указала, что 28 ноября 2003 года между Д. и Л. в письменной форме заключен договор займа, по которому Д. передала Л. 126 000 рублей, а последняя взяла на себя обязательство вернуть полученную сумму через один месяц.

Отказывая в удовлетворении иска, суд руководствовался п. 2 ст. 199 ГК РФ и исходил из того, что истец пропустила срок исковой давности, уважительных причин для восстановления этого срока не имеется и ответчиком до принятия решения по делу заявлено о применении срока исковой давности.

Судебная коллегия с таким выводом суда не согласилась, поскольку как следует из заявления истца о восстановлении пропущенного срока, срок обращения в суд пропущен и по тем основаниям, что ответчик, обещая вернуть долг, просила ее не обращаться в суд.

Данный довод истца судом не проверен и оставлен без внимания, хотя он имеет значения для дела, поскольку в соответствии со ст. 203 ГК РФ течение срока исковой давности прерывается предъявлением иска в установленном порядке, а также совершением обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга. После перерыва течение срока исковой давности начинается заново; время, истекшее до перерыва, не засчитывается в новый срок.

Довод ответчика о пропуске срока исковой давности по требованию о взыскании долга может быть принят судом во внимание в том случае, если в соответствии с п. 1 ст. 203 ГК РФ срок исковой давности не прерывался совершением обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга. (N 33-3033/07).

Договор купли-продажи

Если договор купли-продажи доли в праве общей собственности постороннему лицу был прикрыт другой сделкой, то установленный законом срок, в течение которого другой участник долевой собственности вправе требовать перевода на него прав покупателя, следует исчислять с момента вступления в законную силу решения суда о недействительности такой сделки.

К-ва обратилась в суд с иском к Л. и К-т о переводе прав и обязанностей покупателя по договору купли-продажи 1/2 доли квартиры, ссылаясь на то, что 10 ноября 2006 года между ответчиками был заключен договор дарения указанной доли квартиры, принадлежащей Л. Решением районного суда от 28 мая 2007 года установлено, что договором дарения была прикрыта другая сделка - договор купли-продажи. Она является собственником оставшейся 1/2 доли квартиры, поэтому при продаже доли было нарушено ее, как участника общей долевой собственности, право преимущественной покупки.

Решением районного суда переведены права и обязанности покупателя по договору купли-продажи 1/2 доли в праве общей долевой собственности на квартиру, зарегистрированному как договор дарения, с К-т на К-ву. Переданы К-т денежные средства в сумме 575 000 рублей, находящиеся на депозите нотариуса. Обязана также К-т передать подлинник договора дарения К-вой.

Оставляя указанное решение без изменения, суд кассационной инстанции указал следующее.

Как следует из материалов дела, К-вой и Л. на праве общей долевой собственности (по 1/2 доле) принадлежала спорная квартира.

10 ноября 2006 года между Л. и К-т был заключен договор дарения 1/2 доли указанной квартиры.

Решением районного суда от 28 мая 2007 года установлено, что оформленной сделкой дарения прикрывалась другая сделка, а именно - сделка купли-продажи указанной доли в праве общей долевой собственности на квартиру, т.е. сделка дарения доли является притворной, что свидетельствует в силу п. 2 ст. 170 ГК РФ о ее ничтожности.

Так, п. 2 ст. 170 ГК РФ предусматривает иные последствия ничтожности притворной сделки, а именно - не реституцию, а применение к сделке, которую стороны в действительности имели в виду, относящихся к ней правил.

В соответствии со ст. 250 ГК РФ при продаже доли в праве общей собственности постороннему лицу остальные участники долевой собственности имеют преимущественное право покупки продаваемой доли по цене, за которую она продается, и на прочих равных условиях, кроме случая продажи с публичных торгов.

Продавец доли обязан известить в письменной форме остальных участников долевой собственности о намерении продать свою долю постороннему лицу с указанием цены и других условий, на которых продает ее. Если остальные участники долевой собственности откажутся от покупки или не приобретут продаваемую долю в праве собственности на недвижимое имущество в течение месяца со дня извещения, продавец вправе продать свою долю любому лицу.

При продаже доли с нарушением преимущественного права покупки любой другой участник долевой собственности имеет право в течение трех месяцев требовать в судебном порядке перевода на него прав и обязанностей покупателя.

Удовлетворяя иск К-вой о переводе на нее прав и обязанностей покупателя по договору купли-продажи 1/2 доли квартиры, суд правильно руководствовался указанными нормами материального права, поскольку Л. продала свою долю К-т с нарушением преимущественного права покупки этой доли истцом, являющейся участником общей долевой собственности этой же квартиры.

Судебная коллегия также указала, что поскольку 10 ноября 2006 года между Л. и К-т был заключен договор дарения доли квартиры, то у К-вой не имелось правовых оснований для обращения в суд с иском о переводе на нее прав и обязанностей покупателя.

Факт заключения между ответчиками договора купли-продажи 1/2 доли спорной квартиры был установлен решением суда от 28 мая 2007 года, которое вступило в законную силу 2 июля 2007 года, а с иском о переводе прав и обязанностей покупателя К-ва обратилась в районный суд 12 июля 2007 года, то есть без пропуска установленного п. 3 ст. 250 ГК РФ трехмесячного срока (N 33-2379/07).

Обязательства вследствие причинения вреда

На работодателя, который не является причинителем вреда и виновное поведение которого не находится в прямой причинной связи с возникновением у работника вреда, не может быть возложена обязанность по возмещению морального вреда, причиненного работнику в результате несчастного случая на производстве.

Р. обратилась в суд с иском о взыскании с работодателя денежной компенсации морального вреда, причиненного ей в результате несчастного случая на производстве.

Решением городского суда Р. отказано в удовлетворении заявленных требований.

Суд установил, что Р. во время рабочего дня была направлена своим непосредственным руководителем в отдел технического обучения кадров, находящийся за пределами территории предприятия, для прохождения обучения на курсах целевого назначения и при переходе дороги была сбита автомобилем под управлением водителя С., который впоследствии приговором суда был признан виновником дорожно-транспортного происшествия и с него взыскана в пользу Р. денежная компенсация морального вреда.

Обращаясь в суд с настоящим иском, Р. полагала, что причиненный ей моральный вред подлежит на основании действующего на предприятии коллективного договора, в соответствии с которым в случае получения работником профессионального заболевания либо трудового увечья со стойкой утратой трудоспособности при исполнении им трудовых обязанностей, администрация предприятия в соответствии со статьей 8 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", на основании письменного заявления выплачивает пострадавшему в возмещение морального вреда денежную компенсацию в размере 15000 рублей, увеличенному на процент утраты профессиональной трудоспособности.

Действительно, несчастный случай, произошедший с Р., в соответствии с положениями ст. 227 ТК РФ был признан работодателем как несчастный случай на производстве, поскольку она получила телесные повреждения при следовании к месту выполнения работы (поручения), по данному несчастному случаю работодатель провел расследование, по результатам которого составил соответствующий акт расследования несчастного случая.

По заключению бюро медико-социальной экспертизы от 22 ноября 2007 года Р. установлено 20% утраты профессиональной трудоспособности на срок со 2 июля 2007 года до 1 августа 2008 года и приказом Фонда социального страхования ей назначено пособие по социальному страхованию.

Оставляя решение суда первой инстанции без изменения, суд кассационной инстанции указал, что в соответствии с положениями п. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 ГК РФ и статьей 151 настоящего Кодекса.

Согласно положениям п. 1 ст. 1064 ГК РФ, включенной в главу 59 ГК РФ, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Статьей 8 Федерального закона РФ от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Поскольку имеющимися в деле доказательствами подтверждается, что работодатель не является причинителем вреда истцу и его виновное поведение не находится в прямой причинной связи с возникшим у истца в результате несчастного случая на производстве моральным вредом, то оснований для возложения на работодателя ответственности по возмещению морального вреда не имелось (N 33-1262/08).

При разрешении требований о возмещении ущерба, причиненного заливом квартиры, необходимо разрешить вопрос о принадлежности вышедшего из строя инженерного оборудования.

Решением мирового судьи отказано в удовлетворении исковых требований В. к О. о возмещении ущерба, причиненного заливом квартиры из-за срыва крышки фильтра общего шарового вентиля на трубе в туалете ответчика.

Апелляционным решением городского суда решение мирового судьи отменено, принято новое решение, которым исковые требования В. удовлетворены.

Отменяя апелляционное решение городского суда, суд надзорной инстанции указал, что в соответствии с п. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

При этом необходимо учитывать, что между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями должна быть причинно-следственная связь.

Согласно ст. 210 ГК РФ собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором.

Отменяя решение мирового судьи, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что собственником вентиля с фильтром, который был поставлен с целью не допустить засорения газовой колонки, является ответчик, следовательно, на ней лежит обязанность его обслуживания и чистки. Тот факт, что она не обеспечила нахождение в надлежащем состоянии данного инженерного оборудования, расположенного в принадлежащем ей жилом помещении, свидетельствует о противоправном поведении (незаконном бездействии).

Между тем, суд апелляционной инстанции не сослался на нормы материального права, послужившие основанием для признания ответчицы собственником вышедшего из строя вентиля.

В судебном заседании ответчик заявляла о том, что упомянутый вентиль является первым отключающим устройством, запорно-регулировочным краном на отводе внутриквартирной разводки от стояков. Данный довод, как имеющий правовое значение для разрешения спора, подлежал проверке с позиций п. 5 Постановления Правительства РФ от 13 августа 2006 года N 491 "Об утверждении правил содержания общего имущества в многоквартирном доме и правил изменения размера платы за содержание и ремонт жилого помещения в случае оказания услуг и выполнения работ по управлению, содержанию и ремонту общего имущества в многоквартирном доме ненадлежащего качества и (или) с перерывами, превышающими установленную продолжительность", согласно которого в состав общего имущества включаются внутридомовые инженерные системы холодного и горячего водоснабжения и газоснабжения, состоящие из стояков, ответвлений от стояков до первого отключающего устройства, расположенного на ответвлениях от стояков, указанных отключающих устройств, коллективных (общедомовых) приборов учета холодной и горячей воды, первых запорно-регулировочных кранов на отводах внутриквартирной разводки от стояков, а также механического, электрического, санитарно-технического и иного оборудования, расположенного на этих сетях (N 44г-34/08).

• Обязанность компенсировать в денежной форме моральный вред возникает вследствие его причинения, а не в связи с заключением соглашения, в соответствии с которым лицо обязуется воздерживаться от совершения противоправных действий.

Решением районного суда с ответчика в пользу истца взыскано в счет компенсации морального вреда 3 000 000 рублей.

В кассационном порядке решение суда не проверялось.

Отменяя указанное решение, суд надзорной инстанции указал, что при рассмотрении дела судом допущено существенное нарушение норм материального права.

Так, суд первой инстанции установил, что в июле 2006 года ответчик нанес истцу не менее трех ударов ногой в ягодичную область и трех ударов ладонью по лицу.

Разрешая спор, суд руководствовался ст. 307 ГК РФ и исходил из того, что 7 декабря 2002 года стороны заключили соглашение о выплате ответчиком 3 000 000 рублей в счет возмещения морального вреда в случае причинения истцу побоев или иных насильственных действий, а также причинения вреда здоровью независимо от характера деяния, степени опасности для жизни и заключения судебно-медицинской экспертизы.

Не установив обстоятельств, свидетельствующих о ничтожности сделки, суд удовлетворил иск в полном объеме.

Между тем в силу п. 2 ст. 307 ГК РФ обязательства могут возникать из договора, вследствие причинения вреда и из иных оснований, указанных в названном Кодексе.

Из содержания ст. 151 ГК РФ и разъяснений, содержащихся в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", следует, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Обязанность компенсировать в денежной форме моральный вред возникает вследствие его причинения, что согласуется с общими положениями о деликтных обязательствах (глава 59 ГК РФ), а не в связи с заключением соглашения, в соответствии с которым лицо обязуется воздерживаться от совершения противоправных действий.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда - п. 2 ст. 1101 ГК РФ (N 44г-7/08).

• Лицо, право которого нарушено, вправе требовать полного возмещения причиненных ему убытков.

Ш. обратился в суд с иском к индивидуальному предпринимателю о взыскании материального ущерба, причиненного в результате неправомерных действий ответчика по отлову собак, в результате которых была уничтожена его собака русско-европейская лайка.

Отменяя постановленное районным судом решение о взыскании с ответчика в пользу Ш. денежной суммы материального ущерба, суд кассационной инстанции указал, что, определяя размер материального ущерба в размере стоимости щенка породы русско-европейской лайки, суд оставил без внимания положения ст. 1064 ГК РФ, в соответствии с которой вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме, а также положения пункта 1 и 2 ст. 15 ГК РФ, в силу которых лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата и повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено.

В обоснование своих требований о размере причиненного ущерба истец указывал, что уничтоженная собака имела родословную, различные награды на выставках собак, на момент гибели достигла возраста пяти лет и была полноценной охотничьей собакой, стоимость которой отличается от стоимости щенка (N 33-2482/07).

Жилищное законодательство

Право собственности на жилые помещения

Бывший член семьи собственника квартиры не может быть выселен из жилого помещения, поскольку на момент приватизации квартиры был зарегистрирован в ней, дал согласие на ее приватизацию, а потому право пользования жилым помещением для него носит бессрочный характер.

Ж-к А.И. обратился в суд с иском к Ж-к Л.А. о выселении из спорной квартиры без предоставления другого жилого помещения. В обоснование требований указал, что он и двое его детей являются собственниками спорной квартиры, брак с ответчиком расторгнут, она является бывшим членом его семьи и поэтому подлежит выселению, ее проживание в квартире нарушает его права собственника.

Оставляя решение городского суда об отказе в удовлетворении требований без изменения, суд кассационной инстанции указал, что согласно п. 2 ст. 292 ГК РФ, п. 4 ст. 31 Жилищного кодекса РФ право пользования жилым помещением бывшего члена семьи собственника не сохраняется в случаях прекращения семейных отношений с собственником жилья либо при переходе права собственности на данное жилое помещение к новому собственнику.

Изъятие из данного правила установлено ст. 19 Федерального закона от 29 декабря 2004 года N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса РФ" в отношении лиц, которые на момент приватизации жилого помещения имели равное право пользования этим помещением с лицом, его приватизировавшим, однако от участия в приватизации отказались.

В силу ст. 2 Закона РФ от 4 июля 1991 года N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в РФ" согласие всех совместно проживающих в жилом помещении членов семьи на приобретение этого помещения в собственность в порядке, предусмотренном названным законом, является обязательным условием для приватизации.

В соответствии со ст. 40 Конституции РФ, каждый имеет право на жилище, никто не может быть произвольно лишен своего жилища.

Поэтому следует исходить из того, что, дав согласие на приватизацию жилого помещения, лицо исходило из того, что право пользования данным жилым помещением для него будет носить бессрочный характер и поэтому лишить его этого права можно только в случаях, установленных законом.

Судом первой инстанции установлено, что 31 октября 1996 года между Ж-к А.И., его двумя несовершеннолетними детьми с одной стороны и Муниципальным предприятием "Жилищно-коммунальный трест" с другой стороны заключен договор о безвозмездной передаче спорной квартиры в собственность граждан.

Ответчик на момент приватизации жилого помещения была постоянно зарегистрирована в нем, однако от участия в его приватизации отказалась, дав свое согласие на безвозмездную передачу квартиры в собственность своего супруга и детей.

С учетом изложенного, несмотря на то, что брак между истцом и ответчиком расторгнут, оснований для выселения ответчика из спорной квартиры как бывшего члена собственника жилого помещения не имеется (N 33-815/08).

Социальный наем жилого помещения

Для приобретения самостоятельного права на жилую площадь необходимо фактически вселиться в квартиру, проживать и вести совместно с нанимателем общее хозяйство.

Решением районного суда удовлетворены исковые требования С. о признании У. не приобретшей право пользования спорным жилым помещением.

Оставляя указанное решение без изменения, суд кассационной инстанции указал, что спорная квартира находится в муниципальной собственности и ее нанимателем по договору социального найма с 1999 года является С., в июне 2007 года в квартире была зарегистрирована У.

Обращаясь с иском о признании У. не приобретшей право на жилое помещение, С. указал, что ответчик никогда в квартиру не вселялась, в ней не проживала и совместного с ним хозяйства не вела.

В соответствии со ст. 67 ЖК РФ, предусматривающей права и обязанности нанимателя жилого помещения по договору социального найма, наниматель жилого помещения имеет право в установленном порядке вселять в занимаемое жилое помещение иных лиц, перечень которых определен ч. 1 ст. 70 ЖК РФ.

Согласно приведенным правовым нормам, определяя право нанимателя на вселение в занимаемое им жилое помещение по договору социального найма других граждан в качестве членов своей семьи, законодатель разграничивает их на две категории: 1) супруг, дети и родители нанимателя; 2) другие граждане, вселяемые в качестве проживающих совместно с нанимателем членов его семьи.

Причем в соответствии со ст. 70 ЖК РФ указанные лица считаются приобретшими право пользования жилым помещением, если они вселялись в жилое помещение с соблюдением установленного указанной правовой нормой порядка.

В силу же положений ч. 1 ст. 69 ЖК РФ к членам семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма относятся проживающие совместно с ним его супруг, а также дети и родители данного нанимателя. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы признаются членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, если они вселены нанимателем в качестве членов его семьи и ведут с ним общее хозяйство. В исключительных случаях иные лица могут быть признаны членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма в судебном порядке.

У., являясь супругой двоюродного брата истца - нанимателя спорного жилого помещения, относиться к категории "другие граждане", на вселение которых нанимателем жилого помещения имеет право.

Таким образом, для приобретения ответчиком самостоятельного права на жилую площадь недостаточно быть зарегистрированным на ней, а необходимо фактически вселиться, проживать и вести совместно с нанимателем общее хозяйство, то есть являться членом его семьи.

В судебном заседании судом первой инстанции на основании объяснений сторон и показаний свидетелей установлено, что истец в спорной квартире проживает со своей сожительницей и дочерью сожительницы, ответчик У. в установленном законом порядке в спорную квартиру не вселялась и общего хозяйства с истцом не вела.

Сам по себе факт регистрации на жилой площади не порождает для гражданина каких-либо прав, в частности не может служить основанием для приобретения права на жилое помещение, не свидетельствует о фактическом вселении и вселении с целью постоянного проживания в качестве члена семьи (N 33-1305/08).

Предоставление жилого помещения по договору социального найма

Граждане, проживая в доме, признанном в установленном порядке непригодным для проживания, имеют право на предоставление по договору социального найма благоустроенного жилого помещения равнозначного по общей площади ранее занимаемому.

Р-ны в составе трех человек обратились с иском к администрации МО "Северодвинск" о предоставлении вне очереди благоустроенного жилого помещения по договору социального найма общей площадью не менее 75 кв. м и жилой площадью не менее 42,8 кв. м.

Решением городского суда ответчик обязан предоставить истцам на состав семьи три человека по договору социального найма жилое помещение, находящееся в черте города Северодвинска, общей площадью не менее 42 кв. м, отвечающее санитарно-техническим нормам, с уровнем благоустройства не ниже достигнутого по городу Северодвинску.

Суд кассационной инстанции в связи с неправильным применением норм материального права решение суда отменил и вынес новое решение об обязании администрации МО "Северодвинск" предоставить Р-ным на состав семьи три человека по договору социального найма благоустроенное применительно к условиям города Северодвинска жилое помещение, отвечающее установленным санитарным и техническим требованиям, общей площадью не менее 75 квадратных метра.

Судебная коллегия указала, что в соответствии с п. 3 ст. 85 Жилищного кодекса РФ граждане выселяются из жилых помещений с предоставлением другого благоустроенного жилого помещения по договорам социального найма в случае, если жилое помещение признано непригодным для проживания.

Согласно ст. 57 ЖК РФ гражданам, жилые помещения которых признаны в установленном порядке непригодными для проживания и ремонта, жилые помещения по договорам социального найма предоставляются вне очереди.

Судом установлено, что истцы имеют право пользования по договору социального найма двухкомнатной квартирой в городе Северодвинске общей площадью 75,0 кв. м, жилой площадью 42,8 кв. м.

Постановлением администрации МО "Северодвинск" от 17 июня 1998 года, принятым на основании акта межведомственной комиссии от 15 мая 1998 года, дом, в котором проживают истцы, был признан непригодным для постоянного проживания.

Постановлением мэра г. Северодвинска от 25 ноября 1999 года указанный дом был определен как подлежащий капитальному ремонту.

Судом также установлено, что с 1998 года по настоящее время квартира и дом, в котором проживают истцы, капитально не отремонтированы.

При таких обстоятельствах, жилищные условия истцов на момент обращения в суд не только не улучшились, но по истечении длительного времени со дня обследования дома износ дома мог только увеличиться, поскольку никаких мер к его ремонту ответчиком не предпринималось.

Ответчиком указанный акт межведомственной комиссии не оспаривался.

Таким образом, вывод комиссии о непригодности дома для проживания на момент рассмотрения дела в суде остался не опровергнутым.

Исходя из этого, суд правильно пришел к выводу о том, что истцы, проживая в доме, признанном в установленном порядке непригодным для проживания, имеют право на предоставление по договору социального найма другого благоустроенного жилого помещения.

Однако обязывая администрацию МО "Северодвинск" в соответствии со ст. 57 ЖК РФ предоставить истцам на состав семьи три человека по договору социального найма жилое помещение, отвечающее установленным санитарным и техническим требованиям, общей площадью не менее 42,0 кв. метра, суд неправильно применил положения ст.ст. 87, 89 ЖК РФ, которые не исключают возможность их применения во взаимосвязи со статьей 57 того же Кодекса при наличии на то оснований.

Отменяя решения суда, судебная коллегия вынесла по делу новое решение, указав, что согласно ст. 87 ЖК РФ, если жилое помещение, занимаемое по договору социального найма, признано непригодным для проживания, выселяемым из такого жилого помещения гражданам наймодателем предоставляется другое благоустроенное жилое помещение по договору социального найма.

В соответствии со ст. 89 ЖК РФ предоставляемое гражданам в связи с выселением по основаниям, которые предусмотрены статьями 86 - 88 ЖК РФ, другое жилое помещение по договору социального найма должно быть благоустроенным применительно к условиям соответствующего населенного пункта, равнозначным по общей площади ранее занимаемому жилому помещению, отвечать установленным требованиям и находиться в черте данного населенного пункта.

При таких обстоятельствах, с учетом указанных положений закона, истцы, проживая в доме, признанном в установленном порядке непригодным для проживания, имеют право на предоставление по договору социального найма благоустроенного жилого помещения равнозначного по общей площади ранее занимаемому жилому помещению, т.е. не менее 75 кв. метров (N 33-378).

Расторжение договора социального найма жилого помещения

Сам по себе факт непроживания в жилом помещении не может свидетельствовать об отказе нанимателя от прав на него.

Муниципальное учреждение обратилось в суд с иском к П. о расторжении договора найма жилого помещения по тем основаниям, что ответчик длительное время (более 5 лет) не проживает в жилом помещении, не оплачивает коммунальные услуги, не производит текущий ремонт. Истец полагал, что ответчик выехал на постоянное место жительства в другое жилое помещение.

Решением городского суда исковые требования удовлетворены.

В кассационном порядке законность решения не проверялась.

Суд надзорной инстанции отменил указанное решение, указав, что оно постановлено с существенным нарушением норм материального права.

Согласно ст. 40 Конституции РФ каждый имеет права на жилое помещение. Никто не может быть произвольно лишен права на жилье.

Удовлетворяя иск о расторжении с П. договора социального найма жилого помещения, суд руководствовался ст. 687 ГК РФ и ст. 83 ЖК РФ.

Однако данные нормы права подразделяются на части и пункты, предусматривающие несколько самостоятельных оснований расторжения и прекращения договора социального найма жилого помещения.

Разрешение судом спора с позиций ст. 687 ГК РФ нельзя признать законным, поскольку истцом не были заявлены требования о расторжении договора найма жилого помещения по основаниям, перечисленным в названной норме права.

В силу п. 3 ст. 83 ЖК РФ в случае выезда нанимателя и членов его семьи в другое место жительства договор социального найма жилого помещения считается расторгнутым со дня выезда.

Из содержания и смысла данной нормы права следует, что договор социального найма жилого помещения считается расторгнутым при условии, если наниматель добровольно отказался от своих жилищных прав на спорное жилое помещение в связи с выездом на другое место жительства.

Делая вывод о необходимости расторжения договора найма жилого помещения с П., суд исходил из того, что он выехал на иное постоянное место жительства в квартиру, принадлежащую Г., и приобрел право на жилое помещение в этой квартире. Однако вывод суда о приобретении П. права на жилое помещение, занимаемое Г., нельзя признать правомерным. Данный вопрос находится за пределами предмета и оснований заявленных исковых требований. Фактически суд ущемил жилищные права Г., не являющейся стороной в данном гражданском деле.

Сам по себе факт непроживания в жилом помещении не может свидетельствовать об отказе нанимателя от прав на него (N 44г-16).

Предоставление жилого помещения

Судом не было учтено, что в ЖК РФ отсутствуют нормы, обязывающие муниципальное образование предоставлять собственнику взамен утраченного им жилого помещения жилое помещение на праве собственности, равноценное ранее занимаемому.

Б-кие обратились в суд с иском к мэрии города Архангельска о предоставлении им в собственность в равных долях благоустроенное жилое помещение в черте города Архангельска, отвечающее санитарным и техническим требованиям в виде отдельной квартиры.

Свои требования обосновали тем, что в результате пожара, возникшего в квартире N 3 по указанному ими адресу, находящаяся в их собственности квартира приведена в состояние, непригодное для проживания. Лицо, виновное в возникновении пожара, не было установлено. Согласно акту межведомственной комиссии дом признан непригодным для проживания, и они как собственники жилого помещения на основании ст. 32 ЖК РФ имеют право на получение выкупной стоимости квартиры.

Решением районного суда исковые требования Б-ких удовлетворены.

Отменяя указанное решение, суд кассационной инстанции указал, что, неправильно определив правоотношения между сторонами, суд неправильно применил нормы материального права.

Судом первой инстанции было установлено, что истцы являются собственниками квартиры на основании договора приватизации.

Актом межведомственной комиссии дом, в котором находится принадлежащая истцам квартира, был признан непригодным для проживания. Причиной тому явился пожар в другой квартире.

Причиной пожара явилось неосторожное обращение с огнем неустановленного лица.

Распоряжением мэра города Архангельска от 5 мая 2006 года N 504р администрация территориального округа Варавино-Фактория обязана обеспечить жильцов дома жилыми помещениями маневренного фонда до выделения постоянной жилой площади; жильцам дома, занимающим жилые помещения по договорам социального найма, предоставить другие жилые помещения по договорам социального найма. Муниципальному унитарному предприятию "Жилкомсервис" муниципального образования "Город Архангельск" предписано после обеспечения жильцов дома жилыми помещениями маневренного фонда выполнить за счет средств предприятия работы по сносу здания и планировке территории, после чего списать данный дом с баланса.

Суд первой инстанции применил к возникшим между сторонами правоотношениям ст. 49.3 ЖК РСФСР и 32 ЖК РФ.

При этом суд не учел, что квартира находится в собственности истцов, решение о сносе дома принято мэрией в период действия нового ЖК РФ и ст. 49.3 ЖК РСФСР в данном случае неприменима.

В ЖК РФ отсутствуют нормы, обязывающие муниципальное образование предоставлять собственнику взамен утраченного жилого помещения жилое помещение на праве собственности, равноценное ранее занимаемому.

Применяя ст. 32 ЖК РФ, суд не учел, что данной статьей регулируются отношения, возникающие по поводу выкупа жилого помещения в связи с изъятием земельного участка для государственных и муниципальных нужд (N 33-2664/07).

Признание граждан утратившими право пользования жилым помещением

При разрешении требований о признании несовершеннолетних детей утратившими право пользования жилым помещением необходимо учитывать, что на родителях в силу закона лежит ответственность за воспитание и развитие своих несовершеннолетних детей.

Ш-тов обратился в суд с иском к Ш-вой о признании ее, а также двух несовершеннолетних детей утратившими право пользования служебным жилым помещением и снятии с регистрационного учета по месту жительства. Свои требования мотивировал тем, что Ш-ва является бывшим членом нанимателя служебного жилого помещения, поэтому утратила право пользования служебным жилым помещением.

Решением городского суда исковые требования удовлетворены. Ш-ва совместно с несовершеннолетними детьми признана утратившими право пользования спорным служебным жилым помещением. Отделение УФМС по Архангельской области в г. Мирном обязано снять Ш-ву и несовершеннолетних детей с регистрационного учета по спорному адресу.

Отменяя указанное решение, суд кассационной инстанции указал на допущенные судом нарушения норм материального права.

Из материалов дела видно, что на основании постановления мэра Мирного 14 февраля 2003 года Ш-ву предоставлено служебное жилое помещение - квартира на состав семьи 4 человека: жену Ш-ву, дочь Нину 2002 года рождения, сына Ш-вой - Егора 1997 года рождения.

Брак между супругами Ш. расторгнут.

Удовлетворяя заявленные исковые требования, суд исходил из того, что в силу закона к отношениям нанимателя служебного жилого помещения и бывшего члена семьи применяются правила, регулирующие отношения собственника - гражданина и бывших членов его семьи, предусмотренные частями 2 - 4 ст. 31 ЖК РФ, а в соответствии со ст. 31 ч. 4 ЖК РФ в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника не сохраняется, если иное не установлено соглашением между собственником и бывшим членом его семьи.

Однако суд не принял во внимание, что в соответствии с п. 1 ст. 56 и п. 1 ст. 63 Семейного кодекса Российской Федерации ребенок имеет право на защиту своих прав и законных интересов, которая осуществляется родителями. Родители несут ответственность за воспитание и развитие своих детей, они обязаны заботиться о здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии своих детей. Указанные права ребенка и обязанности его родителей сохраняются и после расторжения брака родителей ребенка. Право пользования жилым помещением, находящимся в собственности одного из родителей, в силу установленных Семейным кодексом Российской Федерации обязанностей родителей в отношении своих детей, должно сохраняться за ребенком и после расторжения брака между его родителями (N 33-2866/07).