Усыновление (удочерение)

Данная глава характеризуется тем, что круг доказательств установлен законом. Гл.29 ГПК – это самая яркая иллюстрация к ст.8 ГК РФ, которая в перечне основания возникновения гражданских прав называет такое основание, как судебное решение. А разве права могут возникать из судебного решения? Разве суд может выступать органом, создающим права? Разве суд не орган защиты существующих прав? Традиционно – правосудие есть деятельность по защите существующих прав. А здесь нам предлагают признать, что решение порождает право. Сама эта проблема представляется отдельной самостоятельной и интересной темой.

Само правоотношение между ребенком и родителем возникнет из судебного решения. До судебного решения никаких прав и обязанностях в принципе не существует.

Эта глава, которая в принципе не допускает возникновение какого-либо спора о праве. А может ли существовать в принципе спор о праве на усыновление? Нет, такого спора возникать не может. Но ведь могут появится несколько усыновителей, которые отели бы усыновить одного работника. И тогда появляется иск о признании права ан усыновление. Нет, такого иска быть не может, поскольку такого права не существует в принципе. Существует законный интерес, существует правоспособность, а субъективного права здесь никакого нет.

Ограничение дееспособности

Постановление Конституционного Суда РФ от 27.02.2009 N 4-П по делу Штукатурова. Ч.1 ст.284 ГПК – гражданин, в отношении которого рассматривается дело о признании его недееспособным, должен быть вызван в судебное заседание, если это возможно по состоянию здоровья гражданина.

Штукатуров был по заявлению матери объявлен недееспособным без вызова его в судебное заседание, поскольку по состоянию здоровью не мог это сделать. А далее Штукатуров пошел вплоть до Европейского суда, чем породил целый ряд интересных коллизий и проблем. Решение вступило в силу, его признали недееспособным, отправили в психологическую лечебницу, откуда он пытался встретиться со своими адвокатами. А его адвокаты – это правозащитники. Поскольку он недееспособен, у него появляется законный представитель – мама, которая не спешила нанимать ему адвоката. А все представители могу возникнуть только из договора между законным и договорным представителем. Поэтому появились правозащитники, которые пытались с ним встретиться, а их туда не пускали, хотя по закону право свиданий лица с адвокатом и священником не может быть ограничено. В конечном итоге Штукатурову удалось передать на волю бумагу, в которой он управомочивал этих правозащитников вести его дело в суде.

Европейский суд по всем делам, которые к нему направлялись ненормальными, отказывал всегда, но дело Штукатурова оказалось исключением. В том числе потому, что наши суды умудряются делать вещи, от которых «мы в шоке». Европейский суд распорядился о том, чтобы в ходе рассмотрения дела администрация соответствующей лечебнице обеспечила возможность свидания Штукатурова с его представителями в Европейской суде. Администрация послала подальше, сказав, что это мешает лечению. Они пошли в Василеостровский суд, который обязал администрацию. Но городской суд СПб отменил и сказал, что в силу российского суверенитета нет таких судов, которые бы могли указывать российским судам. И поэтому плевали мы вообще на все эти обеспечительные меры Европейского суда и никаких свиданий ему с адвокатом.

А абсолютных или относительный характер имеет право Штукатурова на свидания с адвокатом, о котором говорит ФЗ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании». Шварц пришел к выводу, что это право носит абсолютный характер и не может быть ограничено ни при каких обстоятельствах. Если врачи говорят, что это вредно для здоровья, а адвокаты рвутся на встречу и он имеет право на встречу без ограничений, то как тогда медицинские цели совместить с юридическими гарантиями. И как вообще это абсолютное право или относительное в том смысле, может ли оно быть ограничено по медицинским основаниям?

В решении Европейского суда написано, что Европейский суд шокирован решением Санкт-Петербургского городского суда, что они о таком еще и не слышали, поэтому Европейский суд присудил ему полную победу, сказав, что его права полностью нарушены и т.д. И Штукатуров тогда пришел в КС РФ, который тоже ничего не хотел рассматривать, поскольку оспаривается ч.1 ст.284 ГПК, в которой сказано, что лицо приглашают к участию в судебное заседание, если это возможно по состоянию здоровья.

Выяснилось, что ч.1 ст.284 ГПК – неконституционная, поскольку состояние здоровья определяют врачи и при констатации того, что состояние здоровья не позволяет, право на защиту испаряется.

При определении дееспособности лица имеете место обязательное назначение экспертизы (ст.283 ГПК). И по этим делам (о признании безвестно отсутствующим, умершим, об ограничении дееспособности, признании недееспособным) самый главный вопрос – это круг заинтересованных лиц. Этот вопрос является ключевым, т.е. кто вправе обращаться.

Признание права муниципальной собственности на бесхозяйную недвижимую вещь – особое производство может выступать и бесспорной формой подтверждения субъективного права. Когда лицо нуждается, чтобы суд подтвердил, что у меня есть право, в то же время я не нахожусь ни с кем в состоянии спора, то применяется особое производство. Сюда подпадают все примеры о признании права собственности на недвижимость, право на которую возникло до 1997 г. Гл.33 ГПК напрямую нам об этом говорит.

Восстановление прав по утраченным ценным бумагам на предъявителя (гл.34 ГПК) – две проблемы. Вексель, который передается по непрерывному ряду передаточных индоссаментов. А восстанавливаем права по векселю вместе с индоссаментами или без? Ст.146 ГК с 01.01.1995 г. (появилась ч.1 ГК РФ) предусмотрела возможность восстановления прав по утраченным ценным бумагам не только предъявительским, но и ордерным ЦБ. В то же время ГПК 1964 г. предусматривала только восстановления прав по утраченным предъявительским ЦБ. А ст.146 ГК вдруг сказала, что и по ордерным тоже восстанавливаются. А в ГПК 1964 г. ничего по ордерные ЦБ не было. А в ГПК 2002 г. в регламент, который установлен только для предъявительских, дописали «и ордерные», не поменяв при том ни одной запятой. Но природа же разная, объем восстанавливаемых прав разный и встал вопрос, а пригоден ли тот регламент, который уместен для предъявительских, и для ордерных. Ведь в предъявительских бумагах никаких проблем с индоссаментами нет. никакого на этот счет регламента и специального указания здесь нет. И это вопрос.

Принудительная госпитализация гражданина в психиатрический стационар (гл.35 ГПК) – эта глава написана под ФЗ «О принудительной госпитализации граждан в психиатрический стационар». В особом производстве соединены очень разные дела – от усыновления, когда из судебного решения возникают правоотношения, через установление юридических фактов и до принудительной госпитализации. Принудительная госпитализация – контрольная функция. Если при установлении юридически значимых фактов мы говорим о правовосполнительной функции, о восстановлении недостающих элементов состава, то в принудительной госпитализации мы говорим о чисто контрольной функции.

Все это убеждает нас в том, что конгломерат глав, включенных в эти разделы кодекса, убеждает нас в том, то это ни какое-то одно общее особое производство, которое можно объединить общими положениями, а это особые производства. В особом производстве может возникнуть даже спор о праве, если при утрате вексель эмитент начинает отрицать факт его выдачи. Поэтому здесь выстраивать единую основу этого производства не получится, это особые производства. Это такое производство, которое призвано обеспечить реализацию различных судебных функций. Яркий пример – это усыновление. До СК 1996 г. усыновление происходило в судебном порядке. С марта 1996 г. усыновление стало происходить в судебном порядке. Так это что – усыновление сменило свою правовую природу и стало не таким, как раньше? Да нет, оно так и осталось усыновлением, в нем ничего не поменялось, просто законодатель решил, что это слишком сложно, слишком важно, появились злоупотребления, появились иностранные усыновления, поэтому передадим в компетенцию суда. Но ведь эта передача – это произвольная воля самого законодателя, мы же не говорим, что природа усыновления предполагает судебной процедуры.

Отсюда все это набор таких функций и попытка сложить все это в один рисунок обречена на провал. Вот почему – это не особое производство, а особые производства.

Что касается дел о внесении изменений и исправлений в записи актов гражданского состояния (гл.36 ГПК), дел о совершении нотариальных действий (гл.37 ГПК) – они потому и в особом производстве, что хотя и нотариус совершает публично-правовые действия, хотя загс – это публично-правовые учреждения, тем не менее их отказы идут в особом производстве, а не в публичном. Все это примеры бесспорной юрисдикции. Они отказывают тогда, когда нет требуемой степени бесспорности. Отсутствие этой требуемой степени бесспорности и вызывает к жизни восстановительные функции суда. Вот почему это особое производство. Они, конечно, могут отказать и тогда, когда должны были бы совершить определенное действие и их отказ является незаконным, но логика не в том, что оно незаконно действуют, а в том, что они отказывают тогда, когда нет условий для совершения действий. А у этих органов есть специфическая природа защиты прав – это органы бесспорной юрисдикции и, когда требуемой степени бесспорности нет (т.е. доказательственной бесспорности), здесь выходит на первый план правовосполнительная функция суда, суд проверит, суд убедится и обяжет нотариуса, загс.

Восстановление утраченного судебного производства (гл.38 ГПК) – это самая шикарная глава в разделе «особое производство». С ее появлением государство расписалось в собственной беспомощности обеспечить хранение судебных дел. Будем надеяться, что применение этой главы будет представлять экзотику российского процесса.

Если завтра появятся дополнительные главы в рассматриваемом разделе, это будет связано с появлением дополнительной контрольной функции суда, но никак ни с тем, что это соответствует природе особого производства. Мы здесь сталкиваемся с набором функций, функции эти развиваются, живут во времени, прерогативы суда меняются, поэтому эта глава подвержена изменениям.

Особое производство может выступать формой бесспорного подтверждения субъективного права.

Можно ли устанавливать юридические факты в отношении умершего лица? К примеру, наследнику для того, чтобы вступить в наследство и получить в порядке наследования имущество необходимо установить, что данное имущество принадлежало наследодателю. Факт принадлежности имущества наследодателю установить можно, главное, чтобы соответствующий заявитель обладал соответствующий заинтересованностью.