6. Геополитическая концепция русской истории

Евразийцы критиковали традиционный взгляд на историю Рос­сии, согласно которому основа русского государства была зало­жена в Киевской Руси и позднейшее русское государство было ее продолжением. Общим между Киевской Русью и Россией, – замечает Н.С. Трубецкой, — является только название «Русь», но с географической и хозяйственно-политической точек зрения это были разные государства, между которыми не существовало исторической преемственности.

Евразийцы единодушны в парадоксальном на первый взгляд вы­воде, согласно которому «без татарщины не было бы России». Монголо-татарское иго они рассматривают как военно-политический союз Древней Руси с Великой Степью, объединенной в государ­стве татаро-монголов. Этот союз был выгоден для Руси и в во­енном и в финансовом, но более всего в геополитическом от­ношении:

Великое счастье Руси, что она досталась татарам, а никому другому – полагает Савицкий.

Монгольскими завоеваниями Русь была втянута в общий ход евразийских событий. Включение России в общегосударствен­ную систему монгольской монархии привело к усвоению не только техники государственности, но и самого духа государст­венности. Великая идея единого многонационального государст­ва пришла на смену удельно-вечевым понятиям государственно­сти Киевской Руси. Осваивая монгольскую идею государствен­ности, русская национальная мысль обратилась к духовно более близкой государственности Византии, где нашла образцы для обрусения и оправославления монгольских идей.

Евразийцы показывают, что если в духовном плане Русь бы­ла тесно связана с Византией, то для геополитического бытия Руси Византия выступала как посторонняя сфера. После мон­гольского завоевания Русь была полностью включена в геополи­тическую сферу монгольской державы. Поэтому евразийцы приходят к выводу, что в геополитическом плане уместно говорить не о византийском, а о монгольском наследстве: «Россия – на­следница Великих Ханов, продолжательница дела Чингиса и Тимура, объединительница Азии...».

Вдохновляясь идеей единого государства, Великие князья Московские стали «собирателями земли русской», а затем пере­шли к «собиранию земли татарской». До XV в. русская история была историей одного из провинциальных углов евразийского мира и только после XV в. Россия стала играть общеевразий­скую роль. Процесс русской истории евразийцы определяют как процесс создания России-Евразии как целостного месторазвития геополитический синтез Леса и Степи. Государственность России превосходила монгольскую, поскольку опиралась на проч­ное религиозно-бытовое основание, на взаимопроникновение пра­вославной веры и бытовой жизни, которое Н.С. Трубецкой называ­ет бытовым исповедничеством. Это основание русской государственности было разрушено, по его мнению, в эпоху реформ Петра I.

Государственность России, сложившаяся в результате Петров­ских реформ, определяется Н.С. Трубецким как «антинациональная монархия». В этот период Россия изменила своему геополитиче­скому призванию и попыталась стать великой европейской дер­жавой, которой она в принципе не могла быть. Россия уклони­лась от предначертанного ей самой природой исторического пу­ти великой континентальной державы, «срединной земли», и пошла по пути подражания политике европейских государств. Ради реализации европейских проектов Россия вела самоубийст­венные для нее войны на стороне естественных геополитических противников и против своих естественных геополитических со­юзников.

Оценивая последствия «европеизации» России, евразийцы заключают, что революция, положившая конец императорскому периоду в истории России, была исторической неизбежностью.