Вопрос 25.

Выделяя новую историю как закономерную стадию всемирно-исторического процесса, сторонники социально-экономического направления исходили из представления, что решающие критерии такого выделения следует искать в объективных условиях жизни общества, в сфере его социальных отношений. Наиболее четко и глубоко это представление выразил П. Г. Виноградов. Традиционной периодизации всеобщей истории, согласно которой ее главными вехами являлись падение Западной Римской империи и изобретение книгопечатания, он противопоставлял «новую точку зрения», связавшую переход к истории средних веков с заменой рабского труда крепостным, а начало новой истории — с преобладанием свободного труда. «Великие разделы истории,— подчеркивал он,— располагаются действительно около трех пунктов эксплуатации и организации труда: рабства, крепостничества и свободного состояния» 28.

Соответственно такой периодизации новая история рассматривалась как история разложения и гибели средневекового феодально-крепостнического строя, а важнейшими событиями, сыгравшими большую роль в ликвидации этого строя, признавались европейская Реформация XVI в. и Французская революция конца XVIII в. Поэтому, писал Кареев, «новая история Западной Европы может быть сосредоточена на этих двух событиях, нанесших самые сильные удары основам средневекового быта — католицизму и феодализму» .

Оставаясь идеалистами в объяснении исторического процесса в целом, историки социально-экономического направления в изучении новой истории обращали преимущественное внимание на сдвиги, совершавшиеся в материальных условиях жизни общества. Так, Кареев прямо связывал переход от средних веков к новому времени с развитием промышленности и торговли, денежного хозяйства и городской жизни, таившим в себе «будущую гибель феодализма». Отмечая, что за последние столетия сильно изменилась политическая карта Европы и что к этому привели различные причины, он добавлял: «Но одно из самых важных мест занимали причины материальные, экономические».

В соответствии с таким пониманием новой истории интересы названных ученых сосредоточивались главным образом на исследовании социально-экономических отношений, а также на таких событиях, имевших мировое значение, как европейская Реформация, Английская революция XVII в. и в особенности Великая французская революция, ставших важнейшими вехами в процессе ликвидации феодализма и утверждения буржуазных отношений.

В 1884 г. историк и историософ Николай Иванович Кареев защитил докторскую диссертацию на тему: «Основные вопросы философии истории». В его концепции ступени исторических знаний получили конкретную классификацию: исследование, построение, мышление. Философия истории относится к третьей — высшей ступени. Свою методологическую позицию Кареев определил так: «Спор идеалистов и материалистов, дуалистов и монистов представляется безнадежным, и выхода из него нет...». Разделяя субъективный метод в социологии, он распространял его на область исторических исследований: «Каждый историк имеет свое представление о том, как совершается история, — представление, вытекающее и из априорных предпосылок, без которых не обходится никакая научная работа... из всего миросозерцания историка, и из тех обобщений, которые складываются у него на основании собственного изучения им тех или других комплексов исторических фактов». Методологические принципы теоретического построения исторических фактов, по Карееву, основаны на следующих установках. Признается неравноценность массива фактов, почерпнутых из тех или иных источников. В данном случае предлагается простая и понятная схема. Исторический фактов обозначается как сумма отдельных элементов а, b, с, d, e, f, g, h, выраженная формулой a+b+c+d+e+f+g+h. Н. И. Кареев не ставил под сомнение саму возможность объективного научного знания о прошлом. Он был убежден, что «историк не позволит себе сочинить то, чего заведомо не было, а если и внесет в свое повествование что-либо такое, о чем прямо не говорится ни в одном источнике, то лишь в качестве логического вывода из тех или других научно обоснованных посылок».

Труды И. В. Лучицкого по истории реформационного движения во Франции. Первым русским ученым, приступившим к систематическому изучению социальной истории нового времени, стал профессор всеобщей истории Киевского университета, разносторонне одаренный исследователь, испытавший влияние народнических идей, Иван Васильевич Лучицкий (1845— 1918). Он начал свою научную деятельность с истории религиозных войн во Франции, которой посвятил целую серию своих работ: монографию «Гугенотская аристократия и буржуазия на юге после Варфоломеевской ночи (до Булонского мира)»

(1870), исследования «Феодальная аристократия и кальвинисты во Франции» (1871), «Католическая лига и кальвинисты во Франции. Опыт истории демократического движения во Франции во второй половине XVI в.» (1877) и ряд других сочинений.

В совокупности они рисуют яркую, хотя и оставшуюся незавершенной, картину социальной борьбы во Франции XVI в.

Лучицкий впервые в историографии данной проблемы обратился к огромному, не известному ранее в науке материалу, хранившемуся в провинциальных архивах юга Франции, который являлся важнейшим очагом гугенотского движения. Это позволило ему пролить новый свет на религиозные войны, раскрыть несравненно глубже, чем это делали его предшественники, их социальную подоплеку.

В трудах Лучицкого была предпринята первая в исторической науке серьезная попытка выявить место и роль широких народных масс в религиозных войнах во Франции XVI в. Подчеркивая размах демократического движения в этот период, ученый показал определяющее влияние социальных противоречий и классовой борьбы на характер религиозных войн. Уделяя особое внимание роли среднего сословия, он вместе с тем отметил большое, а в ряде случаев и решающее значение в этих событиях борьбы городских низов и крестьянства.

Проблемы социально-политической истории Английской и Французской революций в трудах М. М. Ковалевского. Аграрные отношения составляли главный, но не единственный объект научных интересов историков социально-экономического направления. По мере развития этого направления неуклонно расширялась его исследовательская проблематика. В частности, все более пристальное внимание его представителей стала привлекать социально-политическая история нового времени в ее переломные моменты. Назревание революционного кризиса в России настоятельно побуждало их искать в этой истории ответы на вопросы, приобретавшие все большую актуальность для страны, шедшей навстречу своей первой революции.

Наиболее основательное освещение социально-политическая проблематика истории западноевропейских революций получила в трудах выдающегося ученого Максима Максимовича Ковалевского (1851 —1916). Обладавший энциклопедическими познаниями во многих областях науки, оставивший заметный след в развитии истории, социологии, правоведения, этнографии, активный участник общественно-политической борьбы, человек, которого Маркс называл одним из своих «научных» друзей 35, Ковалевский, несомненно, был самой яркой фигурой в русской либеральной историографии. Получив широкую научную известность благодаря своим исследованиям первобытной общины, значение которых высоко оценивалось основоположниками марксизма, он проявил себя как оригинальный исследователь и в других областях исторического знания, в частности в изучении новой истории.

В начале 90-х годов Ковалевский приступил к изучению истории Английской революции XVII в. Задуманная им моно-

М. М. Ковалевский

графия «Англия в эпоху республики» так и не была завершена, но он опубликовал в различных изданиях ряд статей, которые в совокупности позволяют судить о его концепции революции. Особенно большой интерес представляет статья Ковалевского «Общественный строй Англии в эпоху республики», являющаяся развернутым изложением этой концепции. Отмечая, что социальная история Английской революции еще не стала предметом специального изучения, Ковалевский сформулировал основные, по его выражению, вопросы, без решения которых невозможно правильное определение ее характера: «Каковы были условия, в которых английское простонародие пережило этот критический момент своей истории; в какой мере его насущнейшие интересы были затронуты переворотом; насколько политический катаклизм был обусловлен или обусловил собой перемены в общественном строе» 36.

Отвечая на эти вопросы, Ковалевский подчеркивал, что революция стала поворотным событием не только в политической, но и в социальной жизни Англии, потому что знаменовала решительный разрыв со средневековым экономическим строем, основанным на господстве натурального хозяйства. В статье убедительно обосновывался вывод о том, что революция ничего не сделала для улучшения быта крестьян-общинников и арендаторов и в то же время содействовала упрочению положения земельных собственников. В'итоге формулировалось положение о «буржуаз-

ном характере первой Английской революции».

В 1895—1897 гг. Ковалевский опубликовал четырехтомный труд «Происхождение современной демократии», основанный на совокупности первоисточников и многообразных литературных данных и посвященный социально-политической истории Французской революции. Отвергая подход Тэна, который «не увидел или не захотел увидеть совершенного революцией дела», русский ученый пытался показать это «дело». В отличие от многих представителей тогдашней историографии он признавал, что социальные противоречия перед революцией обострились настолько, что «реформа становилась невозможной; необходим был переворот в корне, переворот, который смыл бы как различие провинций, так и различие сословий, создал бы гражданское единство Франции» 37.

Идеалистическая основа исторического мировоззрения Ковалевского обнаруживается в преувеличении им роли идей в истории революции. Однако его концепции были присущи и реалистические моменты. Исходя из «той истины, что движениями классов управляют сколько-нибудь продолжительно не отвлеченные идеалы, а экономические и политические интересы» 38, Ковалевский стремился более или менее детально рассмотреть социально-экономическую почву, на которой вырастали те или иные политические теории, требования, решения, раскрыть их характер.

Ковалевский в своей книге показывал историческую обусловленность возникновения современной демократии. В то же время он старался извлечь из французского опыта определенные уроки, полезные для русского общества, которое, по убеждению Ковалевского, как и других либеральных историков, стояло на пороге новой социальной эры. Осмысление опыта Французской революции должно было помочь быстро и безболезненно переступить этот порог.

17 Ковалевский М. М. Происхождение современной демократии. М., 1895—1897. Т. I— IV. Т. 1. С. 195.

38 Ковалевский М. М. Происхождение современной демократии. Т. III. С. 159.

Будучи сторонником конституционной монархии как оптимальной политической формы организации русского общества, Ковалевский пытался найти в событиях Французской революции ее историческое обоснование. Историю революции он делил на два качественно неравноценных периода: до и после принятия Конституции 1791 г. Первый период получил высокую оценку либерального историка как время своеобразного единения короля и народа, воплотившегося в так называемой народной монархии. Именно тогда, полагал он, благодаря тесному единению королевской власти и народного представительства были осуществлены важнейшие буржуазные преобразования. Исключительную вину за то, что в дальнейшем это единение нарушилось, Ковалевский возлагал на противников монархии.

В свете опыта Французской революции «республиканизм» как политическая доктрина и в особенности как форма государственного устройства был для Ковалевского неприемлем прежде всего потому, что он способствовал поляризации общества и неизбежно вытекающему отсюда обострению классовых конфликтов. Как и другие русские либералы, Ковалевский был убежден в том, что суть прогресса заключается в росте общественной солидарности, тогда как всякое насильственное столкновение классов неизменно грозит катастрофическими последствиями. В этом и заключался для него как позитивный, так и негативный опыт Французской революции. |

Западноевропейская история XIX в. в освещении Н. И. Кареева. Обращение к историческому опыту Запада в русской науке не замыкалось хронологическими рамками XVIII в. Хотя события западноевропейской истории XIX в. редко становились предметом специального исследования русских ученых, их интерес к этим событиям был несомненен и находил выражение в их публицистике и особенно в преподавательской деятельности.

Первым систематическое чтение курсов по западноевропейской истории XIX в. начал Н. И. Кареев. Уже в 1878/79 учебном году он, будучи приглашенным в Московский университет в качестве «стороннего преподавателя», читал курс.