§ 2. Терминология — это наиболее представительная часть

специальной лексики, в которой ярче всего проявляется специфи-

ка словарного запаса людей, принадлежащих к одной профессио-

нальной группе. В сфере каждой отдельной профессии, специаль-

ности, связанной определенной отраслью общественного произ-

водства или науки, всегда существует больший или меньший

запас лексики, связанной с предметами и понятиями, существенно

важными для данной отрасли.

Такая лексика отражается обычно в специальных терминологических слова-

рях, при составлении которых лингвисты выходят за пределы литературного языка

в узком смысле и входят в широкую сферу максимального лексического состава, где

языкознание контактирует со всеми существующими отраслями науки, техники

и культуры. Примерами таких словарей могут быть: Тимофеев Л. И., Тураев С. В.

Словарь литературоведческих терминов (М., 1974); Энциклопедический словарь

географических терминов/Под ред. С В . Калесника (М., 1968); Реймерс Н.Ф.,

Яблоков А. В. Словарь терминов и понятий, связанных с охраной живой природы

(М., 1982) и очень многие другие. «Словарь лингвистических терминов» О. С. Ах-

мановой [4] включает в себя 7 тыс. терминов, которые представляют (далеко не

в полном виде) современную терминологию многочисленных разделов языкознания.

Роль терминологической лексики в современном русском языке

возросла неимоверно. П. Н. Денисов приводит интересные в этом

плане данные, касающиеся спортивной терминологии: в словаре

В. И. Даля помещено только 200 спортивных терминов, в словаре

Д. Н. Ушакова — 800, в МАСе — 1400, а всего их насчитывается

в современной спортивной терминологии свыше 25 тыс. '

В этом смысле показательны также данные неологических

словарей, в которых более половины слов (до 80%) составляют

термины. Терминологическая лексика противопоставляется обще-

употребительной, во-первых, своей содержательной связанностью

с объектами определенной специальной области, во-вторых, тем,

что в рамках специального общения она обладает очень высокой

частотностью, а с точки зрения словарного состава в целом лишь

в очень незначительной степени включается в сферу достаточно

частотной лексики. В настоящее время терминология преврати-

лась в особую научную дисциплину, в разработке которой наряду

с лингвистами участвуют специалисты по информатике, наукове-

дению, представители всех наук. Существуют специальные коми-

теты отраслевого, общесоюзного и международного статуса, при-

званные учитывать, направлять и регламентировать развитие

терминологии в целом.

В работах В. П. Даниленко терминология квалифицируется

как «принадлежность языка науки, как основная, наиболее значи-

мая и информативная часть лексической системы языка науки»

[/, 15]. Язык науки рассматривается автором как особая функци-

ональная разновидность литературного языка, более узкая по

своим функциям, но более широкая — по средствам. В языке

науки выделяются три слоя лексики: 1) нетерминологическая

лексика, представленная главным образом словами с отвлеченны-

ми и обобщенными значениями; 2) общенаучная лексика, кото-

рая постоянно расширяется благодаря интеграции наук; 3) со-

бственно терминологическая лексика как «совокупность специаль-

ных наименований разных областей науки и техники, функциони-

рующих в сфере профессионального общения» [/, 3 ].

Термины составляют наиболее регулируемую часть словарного

состава языка, в определенном смысле — наиболее искусствен-

ную, сознательно создаваемую и предусматривающую регламен-

тацию. В связи с этим они обладают рядом существенных призна-

ков, по которым термины в самом общем виде противопоставляют-

ся всем остальным словам (не-терминам). Рассмотрим эти при-

знаки.

1. Значения терминов специфичны в том плане, что они выра-

жают научные понятия, требующие достаточно точной дефиниции

в соответствии с уровнем развития той или иной отрасли знаний.

Следовательно, сама природа термина исключает или по крайней

мере сильно ограничивает ту семантическую неопределенность

(нелимитируемость), о которой уже говорилось выше (см. гл. II)

как об одном из существенных признаков слова. Если семантика

обычного слова соотносится с практическими представлениями

о том или инрм объекте («ближайшее» значение, по терминологии

А. Потебни), то семантика термина отражает содержание научно-

го, более глубокого понятия («дальнейшие значения»). Ср. опре-

деление лексического значения слова полночь — 'середина ночи,

время соответствующее двенадцати часам ночи' (MAC, 3, 264)

и дефиницию соответствующего географического термина — 'мо-

мент времени, в который истинное Солнце или среднее Солнце

пересекает над горизонтом меридиан (т. е. находится в нижней

кульминации)' (Энциклопедический словарь географических тер-

172минов, 293). Еще пример — историзм (как слово) толкуется

следующим образом: 'интерес к прошлому, воспроизведение его

в произведениях искусства'. Футуристы... высмеивали преувели-

ченный историзм символистов (Брюсов) (MAC, /, 690); историзм

(как термин) — 'слово, вышедшее из живого словоупотребления

вследствие того, что обозначаемый им предмет уже неизвестен

говорящим как реальная часть их повседневного опыта' (Словарь

лингвистических терминов, 185).

В связи с указанными функционально-семантическими осо-

бенностями терминов они являются всегда прямыми и нейтраль-

ными, лишенными коннотативных компонентов наименованиями.

2. Термины всегда функционируют как члены определенных

терминосистем. В рамках терминологии той или иной отрасли они

закономерно связаны друг с другом, и содержание одного термина

формируется и осмысливается на фоне других. В терминосистемах

черты системности лексики проявляются наиболее отчетливо,

в особенности в парадигматическим плане. Это проявляется,

в частности, в наличии регулярных оппозиций, ср.: архаизмы —

неологизмы (антонимы); архаизмы лексические — неологизмы

лексические, архаизмы семантические — неологизмы семантиче-

ские (эквиполентные оппозиции).

Семантические соотношения в терминологии выявляются

и подчеркиваются системностью оформления. Так, в названиях

языковых единиц используются одни и те же суффиксы (фонема,

лексема, морфема), в названиях разделов языкознания (как

и в других науках) используется модель сложных слов с эле-

ментом -логия (морфология, фонология, лексикология, фразеоло-

гия, морфонология, акцентология и т. д . ). Названия атомных

ускорителей создаются по модели с компонентом -трон (беватрон,

бетатрон, космотрон, синхротрон, синхрофазотрон, синхроциклот-

рон, фазотрон, циклотрон); названия вновь открываемых компо-

нентов живой клетки получают оформление с помощью элемента

-сома (хромосома, рибосома, информасома, центросома). Модели,

по которым образуются термины одного ряда, могут быть специа-

лизированы в рамках отдельных наук. Так, в геологии с помощью

суффикса -ит от имен собственных образуются названия минера-

лов (алтаит, байкалит, волуевит, воробьевит, ломоносовит

и т. д. ), а в медицинской терминологии омонимичный суффикс

используется для образования названий болезней воспалительно-

го характера от названий органов человеческого тела (колит,

нефрит, гастрит, менингит, холецистит, бронхит, плеврит и т. п . ).

Именно в использовании определенных моделей ярко проявляется

регулярность терминов, возможность их искусственного и осоз-

нанного образования.

3. Идеальным требованием, которое может быть предъявлено

к термину, является требование однозначности и отсутствия

синонимов. Многие узкоспециальные термины отвечают этому

требованию и тем принципиально отличаются от обычных слов,

173потенциально настроенных на многозначность. В терминологии,

правда, допускается омонимия, но особого типа. В разных терми-

носистемах могут использоваться одни и те же лексемы для

обозначения различных понятий. Например, слово редукция в ка-

честве химического термина обозначает 'освобождение от окисле-

ния', в биологии оно обозначает 'упрощение организма, связанное

с утратой функции', в технике — 'понижение силы давления или

напряжения', в лингвистике — 'ослабление звучности гласных',

в медицине — 'вставление куска кости взамен поврежденной',

в истории — изъятие у феодалов коренных земель в Швеции во

второй половине XVIII в. С лексикологической точки зрения все

эти значения можно рассматривать как многозначность, но по-

скольку каждый из этих терминов входит в свою терминосистему

и, функционируя в ней, никак не соотносится с другим, внешне

совпадающим с ним, это явление правильнее определить как

межсистемную терминологическую омонимию.

Столь же идеальным требованием является отсутствие у тер-

минов синонимических дублетов. Отсутствие синонимии, также

как и отсутствие многозначности, призвано обеспечить терминоло-

гическим системам особую четкость и определенность. Казалось

бы, в этой сфере, где наименования создаются искусственно

и часто становятся предметом обсуждения и выбора, вышеуказан-

ные требования однозначности и отсутствия синонимии легко

достижимы. Реально же в любой терминологии мы встречаемся

с нарушениями этих идеальных требований. Приведем в качестве

примеров уже известные нам факты. Термин лексема используется

в лексикологии в двух значениях — 'обобщенный инвариант'

и 'внешняя оболочка слова'; для обозначения минимальных ком-

понентов значения слова наряду с общепринятым термином сема

используются такие, как семантический признак, семантический

множитель, элементарная значимость, квант смысла и др. В язы-

кознании регулярна многозначность такого рода, когда один и тот

же термин используется для обозначения объекта изучения и со-

ответствующего раздела науки, ср.: лексикография— 1. 'Сово-

купность словарей'; 2. 'Наука о составлении словарей'; синтак-

сис — 1. 'Типы предложений и законы их образования'; 2. 'Наука

о предложении'.

Одним из источников многозначности (переходящей в омони-

мию) в терминологии может быть развитие терминологических

значений у обычных слов, например: нос в значении 'передняя

часть судна', лицо в значении 'грамматическая категория глагола'.

Еще чаще нарушается правило отсутствия синонимов, ср.:

приставка — префикс, правописание — орфография, перфораци-

онная карта — перфокарта, коэффициент полезного действия —

КПД и под. Здесь действуют обычные факторы синонимии: сосу-

ществование русского термина с иноязычным, замена длинного

термина более коротким. И преодолевается такая синонимия

174теми же способами, которые существуют вообще в словарном

составе языка, за исключением стилистического размежевания.

4. Особого рассмотрения заслуживает вопрос о мотивирован-

ности термина. Как известно, мотивировочный признак (даже

если он имеется) не играет существенной роли в процессе функци-

онирования общеупотребительных слов. А как обстоит дело с тер-

минами? Нужно ли, полезно ли качество мотивированности терми-

нам, принципиально ориентированным прежде всего на связь

с внелингвистическими объектами? Однозначный ответ здесь

трудно дать. С одной стороны, значение термина должно опреде-

ляться научной дефиницией и не зависеть от семантики тех

средств, которые используются для его образования. Этому в пол-

ной мере отвечают иноязычные термины, условные термины типа

бином Ньютона, допущение Бора, черный ящик (в кибернетике)

или шум (в теории информации), а также аббревиатурные терми-

ны типа АСУ, АИ К, Уран-235. С другой стороны, в любой терми-

носистеме мы встречаемся с производными словами, которые

связаны отношениями мотивации как внутри этой системы, так

и вне ее, например: слог — слоговой принцип, знак — знаковый,

вариант — инвариант, фраза — фразеология и т. п. Большая

часть русской терминологии является мотивированной, что в прин-

ципе, по-видимому, ей не противопоказано. Нежелательным яв-

ляется только стремление преувеличить значение мотивировочно-

го признака при определении содержания термина. Например,

внутренняя форма термина атом — 'неделимый', этот признак

абсолютно несовместим с современным пониманием структуры

атома. Другой пример: неправомерно было бы в рамках современ-

ной теории падежа, определяя термин падеж, связывать его со

значением глагола падать, хотя этимологически такая связь

имеется.

Несмотря на указанную специфику, термины, будучи все-таки

элементами лексической системы русского языка, в основном

подчиняются ее законам. Так, способы образования неологизмов-

терминов те же, что и обычных слов, например: память ЭВМ (се-

мантический способ), блок управления (составное наименова-

ние), пескование (суффиксальный способ), гидроэнергетика (сло-

восложение). Вместе с тем в рамках этих общих способов про-

являются особенности, характерные именно для терминологии.

В терминологии чаще, чем в обычных словах, можно указать

лицо, создавшее (или предложившее) тот или иной термин. Напри-

мер, термин биосфера введен В. И. Вернадским, 104-й элемент

Периодической системы был назван курчатовием Г. А. Флеровым,

термин космический корабль был предложен С. П. Королевым.

Именно в терминологии процент иноязычных слов (в особенности

интернациональных) намного превышает соответствующие пока-

затели в сфере общеупотребительной лексики. Именно в ней

с максимальной активностью используются стандартные интерна-

циональные элементы словосложения, генетически связанные

175с греко-латинской традицией (авиа-, видео-, гидро-, метео-ш т. д.;

-граф, -дром, -метр, -тека и т. д . ). Только в терминологии мы

встречаемся с такими обозначениями, в состав которых входит

символика других наук, например а-частицы, у-излучение,

БН-350 (быстрые нейтроны).

Состав терминологической лексики отличается от общеупотре-

бительного фонда также и тем, что в нем подавляющее большин-

ство слов — имена существительные, которые более всего приспо-

соблены для выражения понятий. С помощью существительных

в терминологии обозначаются не только понятия о предметах, но

и понятия о качествах и действиях, ср.: кислотность, однознач-

ность, морозостойкость; слежение, оруднение, дождевание.