3. Тегеранская конференция.

В ноябре Сталин согласился наконец встретиться с Рузвельтом и Черчиллем в Тегеране. Черчилль предложил провести свою предварительную встречу с Рузвельтом в Каире, а прибыв туда, обнаружил, что Рузвельт его перехитрил и пригласил еще и Чан Кайши. Никакой "группировки" против Сталина создать было нельзя, вместо этого Чан Кайши потребовал, чтобы английский военно-морской флот действовал в Бенгальском заливе, до того как будет направлен против японцев. Черчилль был вынужден согласиться, хотя это означало дальнейшее отвлечение существенных сил из Средиземноморья.

Таким образом, Черчилль и Рузвельт прибыли в Тегеран, не имея согласованного плана; Рузвельт хотел именно этого. Он теперь стремился к соглашению со Сталиным, даже без Черчилля. Потом Рузвельту были предъявлены серьезные обвинения: он целиком полагался на личные отношения, не понимая, что цель Сталина — установление коммунизма во всем мире. Хотя упразднение Коминтерна в мае 1943 г. само по себе значило мало, Сталин никогда не отходил от своей политики строительства "социализма в одной, отдельно взятой стране". Он использовал иностранных коммунистов в качестве своих агентов против нацистов. Он не хотел их собственного успеха, часто ему препятствовал; так было с двумя независимыми коммунистическими вождями — Тито и Мао Цзэдуном. Сталин стремился разбить Германию, все остальное для него не имело значения, и, учитывая 20 млн. погибших русских, это неудивительно. Рузвельт мог думать о мире свободной торговли, Черчилль — о восстановлении Британской империи. Сталин думал только о разгроме Германии.

Почти сразу был получен ответ на трудный вопрос. Черчилль полагал, что Сталина могли привлекать действия в Восточном Средиземноморье и открытие проливов. Председательствовавший Рузвельт спросил Сталина, специалиста в деле разгрома немцев, как следует действовать. Сталин без колебаний ответил: операция "Оверлорд", высадка союзников в Северной Франции. Рузвельт его поддержал; Черчилль неохотно согласился. Было принято важное решение: определен дальнейший ход войны. Союзники высадятся в Северной Франции, Средиземноморье отойдет на второй план. Две действительно великие державы навязали стратегию третьему, теоретически равному партнеру.

Вот еще один богатый источник будущих легенд. Полагают, что Сталин без зазрения совести отправил двух своих союзников на запад, а сам извлек большую выгоду на Балканах, будто бы центре европейских сил. Фактически Балканы ничего не значили. Румынские нефтяные месторождения были почти истощены, Югославия и Болгария стали полнейшей обузой. Чехословакия обладала кое-каким промышленным потенциалом, хотя меньшим, чем Бельгия, Венгрия — таким же, как Люксембург. С другой стороны, Западная Германия, куда Сталин адресовал западных союзников, была крупнейшей наградой в Европе, и у любого западного государственного деятеля, который признавал Балканы, в то время как русские брали Рур, она не выходила из головы.

В Тегеране обсуждали и другие проблемы, среди которых выделялась польская. В Лондоне польское правительство в изгнании по-прежнему мечтало о повторении чуда, которое произошло в 1918 г., — о разгроме Германии без победы России. Рузвельту не было дела до того, что происходит в Польше, лишь бы это не вывело из равновесия избирателей-поляков в Америке. Черчилль признавал обязательства, которые Англия дала Польше, гарантируя ее независимость, но одновременно он признал справедливость русских притязаний на районы, захваченные Польшей в 1921 г., — на земли, населенные белорусами и украинцами. Достигнуть соглашения по вопросу об этих территориях оказалось легко, и с точки зрения этнических принципов оно было справедливым. Польша отдаст России эти пограничные районы и получит в качестве компенсации большие куски территории Восточной Германии. В конце концов Германия — противник и агрессор, и кто-то должен платить по счету. Когда три великих деятеля обсуждали проблему расчленения Германии и расстрела 50 тыс. или, как предлагал Рузвельт, 49 тыс. германских офицеров, потеря Восточной Пруссии или Силезии казалась делом второстепенным.

Была еще связанная с Польшей политическая проблема, которая смущала участников Тегеранской конференции и обсуждалась ими весьма деликатно. Черчилль и Рузвельт надеялись, что, после того как будет разрешен территориальный вопрос, к власти в Польше придет демократическое правительство, которое будет поддерживать свободные дружественные отношения с Советской Россией; они даже полагали, что правительство, находящееся в изгнании в Лондоне, сможет выполнить эти задачи. Но такой возможности уже не было. В апреле 1943 г. немцы объявили, что в Катыни обнаружены тела 4 тыс. убитых польских офицеров. Когда польское правительство потребовало, чтобы Международный Красный Крест произвел расследование, Советская Россия порвала с ним отношения. Кто совершил преступление в Катыни, точно установить невозможно. Даже если, что кажется вполне вероятным, это сделали русские, то 4 тыс. убитых — не так много по сравнению с 6 млн. поляков, убитых немцами. Какова бы ни была истина, разрыв между Советской Россией и Польшей произошел, а затем в том же году еще углубился, поскольку польское правительство в изгнании отказалось рассматривать вопрос о передаче каких-либо довоенных польских территорий России. В конце концов Черчилль также порвал с ним отношения.

Кто займет его место? В Западной Европе, как подтверждали события, имелись демократические партии, готовые взять власть, партии, с точки зрения американцев, слишком левые, но все же демократические. В Польше и в других восточноевропейских странах таких партий не было, только националистические, реакционные политики яростной антирусской направленности или коммунисты, которые являлись агентами русских. Неудивительно, что в Тегеране государственные деятели не стали вникать в эти вызывающие беспокойство перспективы.

Было еще одно удивительное обстоятельство. Сталин пообещал Рузвельту, что Россия вступит в войну с Японией, когда Германия будет разбита. Это сильно упрощало задачу: русские, а не американцы примут на себя основной удар японской армии. В глазах Рузвельта акции Сталина поднялись еще выше. Предложение русских относительно Дальнего Востока облегчило положение Черчилля. [515] Когда Рузвельт вернулся в Каир, он сказал Чан Кайши, что операции англичан в Бенгальском заливе закончены. Поскольку Чан Кайши в любом случае не собирался действовать, эта новость его не огорчила.

Конференция в Тегеране при всех ее недостатках явилась важной вехой в международных делах. Две мировые державы, потерпевшие неудачу перед второй мировой войной, теперь сблизились, взаимные подозрения уменьшились, а то и вовсе исчезли. Три великие державы обязались быть вместе, пока не будет разгромлена Германия, и выполнили это обязательство. Всегда было ясно, что Гитлер обречен, если против него объединятся великие державы. Теперь они это сделали.