Как вступить на арену инфантильных конфликтов
Теперь, так как мы пытаемся достичь терапевтического воздействия на алекситимического пациента, может быть полезно вспомнить о том, где развивались затруднения. Их не было при обсуждении с этими пациентами аффективной толерантности или при оказании им помощи в назывании аффектов. Проблема заключалась в том, что у них был громадный блок в отношении саморегуляторных функций и функций заботы о себе.
История развития саморегуляторных функций -- включая регуляцию самоуважения, все функции самоуспокоения, функционирование жизненно важных органов и аффектов -- наводит на мысль об универсальном запрете, основанном на конфликтах. Если мы включим основные аффективные воспоминания в репертуар наших соображений, тогда мы сможем узнать переносы, связанные с этими конфликтами. Это не означает, однако, что мы сможем их интерпретировать, как мы это делаем с неврозами, мы также не можем ожидать, что эти пациенты будут реагировать тем же самым образом, что и невротики.
Вместо этого нам требуется найти некоторый способ эффективно транслировать пациентам, что они вправе претендовать на весь свой потенциал, и в особенности -- на приведение всех их Я в сферу самоосознания и на использование ее сознательно, под их собственной эгидой и властью. Однако для передачи этого послания так, чтобы были сняты барьеры, а само- и объектные репрезентации могли быть изменены, мы должны передавать его иначе, чем мы это обычно делаем.
Мы должны получить доступ к той части психики, в которой пребывают эти контроли и запреты, а также функции. Определенно, доказанным путем осуществления этой задачи является гипноз. Каждая функция, которую человек способен осуществлять в гипнотическом трансе, в противном случае блокируется внутренним запретом. Все терапевты время от времени используют некоторый гипноз (внушение), сознательно или нет (Paskewitz, 1977). Единственная проблема, связанная с использованием гипноза, состоит в том, что заслуга достижений приписывается гипнотизеру, а не субъекту, и что такое приписывание усиливает уже имеющиеся искажения и недостаточность осознанности в самоосознании пациента. Забавно: хотя идея использования самогипноза для релаксации приобрела многих сторонников, однако многие люди, которые о ней говорят, не улавливают ту когнитивную несообразность, которая связана с самим этим термином.
Многие исследования, посвященные транзиторным объектам и транзиторным процессам, дают нам крайне волнующую возможность для интервенции. Хортон и Шарп (1984) подошли к самой сути вопроса в связи с ранее отмеченной нами апросодией (aprosody) и запретом на заботу о себе у алекситимиков:
"Просодическая способность до некоторой степени перекрывает утешающую способность" (p.167).
Они объясняют роль транзиторного объекта в содействии успокаивающей и осознаваемой заботы о себе:
Транзиторные объекты (и "феномены") приобретают свою способность облегчать тревогу и успокаивать как следствие избыточного, переливающегося через край первого и самого значимого психологически интернализованного взаимоотношения с присутствующим рядом любящим объектом. Если интернализация является успешной, то каждое последующее жизненное переживание с транзиторным объектом приобретает свойство частично успокаивающего dйjа vu (уже виденного) 2). Если не имеет места необходимая успокаивающая интернализация, такой человек может продолжать искать утешения и в ограниченной степени испытывать его, но в этом случае он или она не будут обладать автономией от внешнего источника [p169].
Транзиторный объект в младенчестве является разновидностью дополнительного средства, благодаря которому иллюзия всемогущества переносится на приемлемое представление об объекте, обеспечивая иллюзию магического контроля над объектом. Взрослые должны использовать транзиторные объекты с осторожностью, с огромным тактом и осмотрительностью, чтобы не уменьшить чувство целостности субъекта или не мобилизовать у него запрет против самоуспокаивания.
Самоутешение обычно протекает при приватных обстоятельствах, тонкими и незаметными путями. Важное наблюдение сделано Хортоном и Шарпом (1984): "...люди, безотносительно к стадии жизни, нуждаются в утешающих объектах, действиях... и... звуках для адаптации к новым, стрессовым, вечно пугающим обстоятельствам" (p.170). Я считаю, что Хортон и Шарп абсолютно справедливо выдвигают гипотезу о том, что "от транзиторного способа функционирования ведет свое происхождение важный аспект языковой компетентности" (p.173). Это определенно справедливо в отношении просодии, а также, весьма вероятно, в отношении свободы создавать метафоры и порождать фантазии. Данные авторы отмечают, что успокаивающие вокализации и другие аспекты языка возникают от большого разнообразия самоуспокаивающих звуков и движений.
Однако я считаю, что эти наблюдения относятся к более позднему периоду, чем наблюдения Кестенберг (1978), которая рассматривала тактильные переживания, мышечное напряжение и потягивание в связи с их воздействием на формирование саморепрезентации и саморегуляции. Она отмечала, что различные физические контакты между матерью и ребенком, осуществляемые с любовью и в состоянии доверия, прямо воздействуют на витальные функции ребенка, например, на частоту дыхания. Существенная важность такого раннего воздействия состоит в том, что оно помогает ребенку установить свой собственный гомеостаз. Кестенберг получила ключи к разгадке тезиса ряда немецких авторов о том, что желаемое напряжение и релаксация с оптимальным функционированием жизненно важного органа (нормальный тонус) характерны для каждого младенца и животного. Согласно ее точке зрения, взрослый способен достигать нормального тонуса через "перенос чувств", то есть через чувство вступления в контакт с осуществляющим заботу лицом: "Перенос чувств (transensus) дает нам возможность переживать центр и расширяющиеся границы тела в ходе поиска объекта или слияния с ним" (p.66). Кестенберг описывает свои переживания во время физиотерапии или чего-то наподобие массажа, практикуемого Глэзером в Германии: в ходе процедуры она почувствовала, что могла "на себе испытать, как иллюзия инкорпорации руки другого человека, его кисти или всего тела вызывает усиление дыхания и увеличивает эластичность тканей" (p.67). Другими словами, Кестенберг искала такой тип переживания в такой момент функционирования психики, когда на основе иллюзии единства имела место восприимчивость к большему принятию себя.