2 Художественная летопись жизни Франции второй половины 19в в серии романов Эмиля Золя «Ругон-Маккары»
Краткая биография
Золя Эмиль родился в 1840 г. в Париже в семье инженера. Отец скончался в 1847 г., оставив семью в бедственном положении. Окончив лицей, Золя пошел на службу в купеческую контору, затем стал работать в книжном магазине. Рано начал писать стихи, чуть позже — прозу. В 1864 г. вышел первый сборник рассказов Золя «Сказки Нинон», в следующем году — роман «Исповедь Клода». В 1866—1867 гг. Золя показывает себя ярым сторонником нового направления в живописи импрессионизма (книги «Что я ненавижу», «Мой салон», «Эдуард Мане»). В предисловии к драме «Тереза Ракен» (1867) Золя заявил себя сторонником натуралистической школы, утверждая, что биологическое начало является доминантой в жизни человека. Он ввел в литературу материалы естественнонаучных открытий, физиологии и медицины. В 1868 г. Золя начал работу над серией романов о Второй империи — времени правления Наполеона III и написал 20 романов, объединив их общим названием «Ругон-Маккары. Естественная и социальная история одной семьи в эпоху Второй империи». Эти романы Золя писал 22 года (с 1871 до 1893 гг). В романах: «Западня», «Деньги», «Земля», «Дамское счастье», «Накипь», «Добыча», «Карьера Ругонов», «Человек-зверь», «Чрево Парижа», «Жерминаль», «Разгром», «Творчество» писатель дает реалистическое, психологически точное описание всех слоев французского общества. На драматургическом поприще Золя оставил потомкам «Терезу Ракен» и комедию «Наследники Рабурдена», а из прозы, кроме «Ругон-Маккаров», тетралогию «Четыре евангелия». Только, в отличие от подлинных четырех Евангелий — от Матфея, от Марка, от Луки и от Иоанна — Золя предложил читателю такие евангелия, как «Плодовитость», «Труд», «Истина» и «Справедливость». Три первых романа вышли в свет в 1899—1903 гг., четвертый роман не был завершен. Умер в 1902 г. в Париже.
«Ругон-Маккары»
Начиная работу над «Ругон-Маккарами», Золя, как и в «Терезе Ракен», хотел оставаться лишь бесстрастным наблюдателем, добросовестным ученым, протоколирующим факты. «Мое произведение будет больше научным, чем социальным... Я не хочу, как Бальзак, принимать решения о делах человеческих, быть политиком, философом, моралистом. С меня довольно и того, что я останусь ученым»,— писал Золя в том же 1868 году в заметке «Различие между Бальзаком и мною».
Однако его замысел с самого начала был построен на противоречии. Он оказался захваченным развернувшейся перед его глазами исторической драмой и, замышляя «историю одной семьи», одновременно замыслил заклеймить ненавистный режим Второй империи, «нелепую эпоху безумия и позора», которую переживала Франция. Уже первый роман, «Карьера Ругонов» (1871), преисполнен высокого гражданского и обличительного пафоса; голос автора, республиканца и демократа, слышится за каждой строчкой этого романа и не смолкает на протяжении всего громадного цикла даже там, где больше всего сказался натурализм Золя. «Ругон-Маккары» — это столько же серия «научных» романов, сколько социальная эпопея.
Золя с необычайным упорством и добросовестностью собирал материал для «Ругон-Маккаров». Он накапливает «человеческие документы», изучает целые горы книг, справочников, исследований по истории, физиологии, психологии, медицине, составляет конспекты, делает выписки, создает предварительные наброски, планы, проспекты будущих романов. Прежде чем взяться за перо, он выезжал на место действия и скрупулезно его описывал; он начертил подробный план вымышленного города Плассана и некоторых кварталов Парижа, где развертывается ряд эпизодов; знакомился с организацией торговли на Центральном рынке и в больших магазинах, с оплатой продавцов и условиями их жизни, изучал подробности различных ремесел и профессий, быт столичных окраин и богатых особняков. Он сам спускался в шахту, беседовал с бастующими рабочими, совершил поездку на локомотиве, а под конец жизни даже рискнул отправиться из Парижа в Версаль в неслыханном экипаже с бензиновым двигателем. Из романов Золя можно узнать, как накладывается грим на лицо актрисы и как происходила в его время биржевая игра; в них содержится громадный познавательный материал.
По первоначальному плану цикл должен был состоять из десяти томов, но впоследствии был доведен до двадцати книг. В первом романе — «Карьера Ругонов» (1871)—показано возникновение семьи. Ругон-Маккары поднимаются из народа. Их родоначальница, полубезумная Аделаида Фук, дочь огородника, умершего в сумасшедшем доме, выходит замуж за крестьянина Ругоиа, а овдовев, становится сожительницей бродяги и пьяницы Маккара. Ее законные дети от первого брака положили начало семейной линии Ругонов, которые в последующих романах серии возвышаются до классов новой буржуазии, делаются финансистами («Деньги»), политическими деятелями («Его превосходительство Эжен Ругон»), коммерсантами («Дамское счастье»), великосветскими прожигателями жизни («Добыча»). Всех их отличает передающаяся по наследству «безудержность вожделений, Незаконные дети Аделаиды основывают семейную линию Маккаров, которые хранят из поколения в поколение темные атавистические инстинкты и потомственный алкоголизм и в дальнейшем все ниже опускаются по общественной лестнице, становятся рабочими («Западня», «Жерминаль», «Человек-зверь»), крестьянами («Земля»), наемными служащими («Дамское счастье») или падают на самое дно общества («Нана»).
Новые браки, усложняющие наследственность, и превратности судьбы разбрасывают их по всем уголкам общества, и таким образом Золя добивается полноты картины.
Двойственность замысла сказалась и на композиции «Ругон-Маккаров». Чтобы завершить биологическую историю семьи, Золя достаточно было образа ученого Паскаля, который после многолетних трудов составил генеалогическое древо этой семьи (в графическом изображении оно обычно прилагается к роману «Доктор Паскаль», 1893). Но социальная история эпохи требовала иного финала. Начиная работу в 1868 году, Золя еще сам его не знал, но едва он окончил первый роман, рисующий воцарение бонапартизма, как история сама дала ему необходимую развязку: рухнула Вторая империя, то есть произошло именно то, что предсказывалось всей логикой литературного замысла Золя. Поэтому истинным завершением цикла «Ругон-Маккары» является не «Доктор Паскаль», а вышедший за год до него роман «Разгром», рисующий военную катастрофу при Седане в 1870 году, падение империи и события Парижской коммуны.
Наконец, чутье художника подсказало Золя такие наследственные признаки для его героев, которые были характерны для социальной психологии эпохи и легко объяснялись общественно-историческими, а не биологическими причинами. Для того чтобы понять «безудержность вожделений» финансового хищника Саккара или трагическую судьбу прачки Жервезы, не обязательно знать о принадлежности их к семье Ругон-Маккаров. Усиленное внимание к животному, биологическому началу в человеке, смелые откровенные описания низменных и грубых сторон жизни составляют важную сторону цикла, и все же, по мере осуществления грандиозного замысла, произведение Золя все больше вырисовывалось именно как социальная эпопея.
Восприятие современной жизни у Золя окрашено трагически; он остро ощущает неустойчивость, переходность своего времени, и хотя неясно представляет себе реальный исторический путь к будущему, все же этот путь для него лежит через потрясения. Не раз он определяет современность как «Тревожный час, полный напряженного ожидания», «час ломки духа», когда «с треском рушатся развалины и пыль от штукатурки носится в воздухе». К восьмидесятым годам он убеждается, что «буржуазия закончила свою роль», и все чаще возлагает «всю надежду на энергию народа» (письмо 1886 г.). Результатом была группа романов из народной жизни: «Западня» (1877), «Жерминаль» (1885), «Земля» (1887).
Смелость и прямота в обрисовке быта и нравов рабочего пригорода, бесправного и униженного положения бедняков, картина Невежества и пороков, процветающих в рабочей среде, настолько поразили современников, что на Золя посыпались обвинения в клевете на народ. Золя предвидел это и заранее защищался в предисловии к роману: из его книги, писал он, «ни в коем случае не следует заключать, что весь народ плох», его персонажи «только невежественны и испорчены средой, в которой живут, обстановкой беспощадного труда и нищеты».