Обработали: ldn-knigi.narod.ru (04.2002)

Апорт: реконструкция найденного документа

JHS: Preprints and reprints series - preprint 19 (Russian)

http://www.jewish-heritage.org/prep19.htm

ОБЩЕСТВО "ЕВРЕЙСКОЕ НАСЛЕДИЕ "

Серия препринтов и репринтов: Выпуск 19

© А.Б.Миндлин

Москва, 1996 г.

Миндлин а. "еврейская политика" столыпина

Первая статья Манифеста 17 октября 1905 г. “Об усовершенствовании

Государственного порядка“ гласила: “Даровать населению незыблемые основы

гражданской свободы в началах действительной неприкосновенности личности“ (1) .

Но о какой неприкосновенности личности можно было говорить, когда в ответ на

революционные манифестации по поводу указанного акта буквально на следующий день

начались погромы, охватившие почти всю страну и являвшиеся кровавыми

“патриотическими“ манифестациями.

Погромы были направлены, главным образом, против евреев, но громили также демократические и революционные слои населения.

Достоянием гласности стал рапорт от 15 февраля 1906 г. министру внутренних дел

заведующего особым отделом Департамента полиции, чиновника особых поручений Н.

А. Макарова, 3 мая рапорт без комментариев напечатала газета “Речь“ под

заголовком “Из истории нашей контрреволюции“ (2) .

Каким образом секретный документ попал в периодическую печать сказано далее.

Здесь же необходимо подчеркнуть резонанс, вызванный публикацией в российском

обществе, так как из нее стало известно о роли Департамента полиции в

организации погромов.

Возмущенные члены I Государственной думы 8 мая единогласно приняли срочное

заявление о запросе министру внутренних дел по поводу печатания погромных

воззваний в Департаменте полиции и происшедших в Вологде, Калязине и Царицине

беспорядков, подписанное 81 членом Думы (3) . Погромы в Калязине и Царицине, и

еврейский погром в Вологде произошли 1 мая, как противодействие первомайским

демонстрациям.

8 Июня в Думе на запрос отвечал министр внутренних дел п. А. Столыпин, недавно назначенный на эту должность. Выступление было пробным камнем его “еврейской политики“.

В историографии советского периода в значительной степени укоренилось

представление о Столыпине как о “реакционере“, “вешателе“ и “антисемите“. Его

современные биографы, например, П. Н. Зырянов и И. В. Островский не оперируют

подобными эпитетами и их оценки не столь жестки. Анализируя аспекты деятельности

Столыпина, которые опосредованно можно было бы связать с перечисленными

эпитетами, они делают акценты на первых двух, уделяя третьему существенно меньше

внимания (4) .

Поэтому интересно проследить, каким было отношение Столыпина к

евреям, выражавшееся, в основном, в его позиции по законам о евреях.

Значительную часть жизни Столыпин провел в своем имении Колноберже, в Ковенской

губернии, населенной преимущественно поляками, литовцами и евреями. В процессе

активной хозяйственной деятельности он тесно общался с местным населением, в том

числе с евреями, и не понаслышке знал положение последних. Возвращаясь к

запросу, следует отметить, что Столыпин хотел быть в Думе при его формулировании, приезжал туда. В это время обсуждался другой вопрос; он уехал, рассчитывая вернуться, но опоздал (5) .

За неделю до выступления Столыпина — 1 июня начался еврейский погром в

Белостоке, продолжавшийся три дня. 2 июня 49 членов Думы внесли срочное

заявление о запросе министру внутренних дел, где говорилось: принимаются ли меры

к защите еврейского населения Белостока и что намерен министр предпринять для

предупреждения убийств, грабежей и насилий над еврейским населением в других

местностях. Выступавшие при обсуждении запроса обвиняли власти в прямой

организации погромов или в попустительстве им, либо, в крайнем случае, в

бездействии и категорически отвергали в качестве причины погромов национальную

вражду. Выдвигалось требование отставки правительства. Запрос единогласно был

принят как спешный (6) .

Дума поручила своей комиссии по исследованию незаконных действий должностных лиц немедленно собрать сведения на месте погрома (7) .