Партии Веймарской республики.

Веймарская республика была многопартийным государством, жизнеспособность которого в значительной мере определялась политическим курсом руководящих партий. Партии Веймарской Германии не проявили склонности к компромиссам и готовности к сотрудничеству, так как это, разумеется, требовало отказа от некоторых принципов и постулатов. Кроме того, ни у одной из партий не было сильных и дальновидных политических лидеров (за исключением Г. Штреземана), способных поставить интересы нации выше интересов отдельных социальных слоев и классов. В конечном счете, это привело к деградации партийно-парламентской системы.

Узость политического кругозора была присуща как партиям, стоявшим на республиканских позициях, так и их антидемократическим соперникам. Социал-демократическая партия Германии (СДПГ), например, так и не смогла окончательно освободиться от идеологических догм прошлого и безоговорочно принять то государственное устройство, в создании которого она сыграла главную роль. Принятая в 1925 г. Гейдельбергская программа показала, что СДПГ превратилась в реформистскую партию, которая, тем не менее, провозгласила своей целью построение социализма, хотя и эволюционным путем. Партией руководила группа функционеров, неотличимых друг от друга и старательно избегавших решительных и рискованных действий. Не случайно даже в самой партии, в которой молодежь составляла примерно 10% , называли своих лидеров «старыми бонзами».

В 1920-е гг. СДПГ, которая являлась главной опорой демократической республики, играла роль лояльной оппозиции. Она настолько привыкла к такому положению, что стала считать его желательным и отказывалась от заключения компромиссов, что было необходимо, если бы партия вновь захотела взять на себя государственную ответственность. Вместо того чтобы превратить партию в политическую силу, привлекательную для всех слоев населения страны, ее лидеры неутомимо твердили, что партия выражает интересы исключительно рабочего класса. На практике это означало, что они не делали ничего, что могло бы вызвать недовольство профсоюзов.

Что же касается Независимой социал-демократической партии Германии (НСДПГ), то эта массовая партия, численность которой превышала 900 тыс. человек, пыталась идти «третьим» путем и совместить несовместимое - сочетать власть Советов с парламентаризмом. В итоге в конце 1920 г. ее левое крыло объединилось с Коммунистической партией Германии (КПГ), а оставшаяся часть партии в 1922 г. вошла в состав СДПГ, хотя небольшие организации существовали до 1931 г.

Созданная 20 ноября 1918 г. бывшими «прогрессистами» и левыми национал-либералами Немецкая демократическая партия (НДП) не имела четких целей, что приводило к постоянным внутрипартийным трениям и частой смене руководства. В 1919 г. НДП была третьей по значимости партией в республике, но всего за год она потеряла половину своих избирателей. Причиной этого явилась главным образом неистребимая склонность либералов интересоваться больше абстрактными, а не волнующими массы проблемами. Поэтому избиратели все чаще рассматривали НДП как партию непрактичных интеллектуалов.

Партия «Центр» придерживалась гибкого парламентского курса и выступала за сотрудничество с социал-демократией. Она опиралась на самые различные социальные слои. Так, фракция «центристов» в рейхстаге состояла из профсоюзных функционеров, учителей, литераторов, представителей духовенства, а также из промышленников, коммерсантов, трактирщиков и крестьян. Такой социальный состав членов объясняет, почему партия «Центр» (в том числе и ее руководство) была прагматичнее и гибче, чем СДПГ, и популярнее, нежели НДП. Партия «Центр» более других была готова к компромиссам. Как выразился один из ее лидеров, И. Йоос, партия придерживалась принципа не «или - или», а «Почему бы не то и другое?». Такая позиция делала возможным ее сотрудничество как с левыми, так и с правыми политическими силами.

Уже с 1925 г. стало очевидно, что без участия партии «Центр» невозможно никакое правительство парламентского большинства. Возросшее по этой причине самомнение партии стало представлять потенциальную опасность для демократии. Пока во главе партии стояли такие люди, как Й. Вирт или В. Маркс, опасность антиреспубликанского эксперимента была маловероятной. Но когда в 1928 г. руководителем партии стал католический теолог Л. Каас, нетерпимый к недостаткам парламентаризма и готовый искать более радикальные решения для преодоления трудностей, то курс партии явно начал отклоняться вправо.

Довольно сильная антидемократическая тенденция была присуща созданной 15 декабря 1918 г. представителем правого крыла национал-либералов Г. Штреземаном Немецкой народной партии (ННП). Партия в целом негативно относилась к республике, хотя и не вела против нее активной борьбы. Выдвинув лозунг «Что хорошо для промышленности, то хорошо и для нации», она выражала интересы крупного капитала. Не случайно членами ее парламентской фракции были крупнейшие немецкие предприниматели Г. Стиннес и А. Фёглер, а в 1930 г. 10 депутатов от ННП занимали в различных предприятиях 77 директорских постов.

После смерти в 1929 г. Штреземана, по мере сил стремившегося ослабить прямое влияние промышленных кругов на партию, его преемники - сперва председатель парламентской фракции Э. Шольц, а затем адвокат Э. Дингерлей - проводили все более антидемократический курс, сближаясь с Немецкой национальной народной партией (НННП) - открытым противником Веймарской республики.

Созданная 24 ноября 1918 г. из бывших консервативных партий кайзеровской Германии Немецкая национальная народная партия (НННП) выражала интересы рейнско-вестфальских магнатов тяжелой промышленности, восточнопрусского юнкерства, высшей бюрократии и офицерского корпуса. Она стала оплотом всех антиреспубликанских, националистических и монархических политических сил, настаивая на ревизии Версальского договора и реставрации династии Гогенцоллернов. Когда в 1928 г. во главе партии встал бывший член дирекции крупповского концерна, владелец газетной империи и крупнейшей немецкой киностудии «УФА» А. Гугенберг, человек огромного самомнения и невиданного упрямства, партия окончательно перешла на экстремистские, праворадикальные позиции. И потому вполне логично, что политические интриги НННП завершились ее союзом с национал-социалистами.

По большинству вопросов националистов поддерживала созданная 12 ноября 1918 г. региональная Баварская народная партия (БНП), которая формально считалась отделением партии «Центр», но фактически была гораздо правее.

Новым явлением в партийно-политической структуре Веймарской республики стало создание в Мюнхене в январе 1919 г. Немецкой рабочей партии. Свое окончательное название - Национал-социалистическая немецкая рабочая партия (НСДАП) - эта партия фашистского типа получила в феврале 1920 г. после принятия официальной программы «25 пунктов». В 1921 г. партию возглавил неудавшийся художник австрийского происхождения, участник Первой мировой войны, человек с сильной волей и необычайной интуицией А. Гитлер (1889-1945).

Программа «25 пунктов» требовала отмены Версальского и Сен-Жерменского (с Австрией) мирных договоров, объединения всех немцев в единую Великую Германию, изгнания из нее «инородцев», прежде всего евреев. Многие положения программы были созвучны настроениям народных масс. Они предусматривали запрет нетрудовых доходов, национализацию крупных трестов, ликвидацию земельной ренты и спекуляции землей, сдачу крупных универмагов в аренду мелким торговцам по низким ценам. Лозунг партии «Общее благо выше личной выгоды» звучал совершенно по-социалистически. Дальновидный Гитлер настоял на включении в программу пункта о необходимости создания сильной централизованной государственной власти и ограничении прав отдельных немецких земель. Но основными принципами нацистской идеологии являлись ненависть к демократии, антисемитизм, славянофобия, антимарксизм. Эта идеология основывалась не на рациональной логике, а на слепой вере в непререкаемые догмы.

Существование в Веймарской республике множества политических партий объясняет, почему с 1919 по 1928 г. в ней сменилось 15 правительств, ни одно из которых не продержалось более 18 месяцев. Это происходило потому, что в рейхстаге было представлено слишком много партий, так что любой кабинет министров мог быть только коалиционным. К тому же число возможных коалиций было ограничено, поскольку социал-демократы и националисты наотрез отказывались сотрудничать. В таких условиях партийно-парламентарную систему Веймарской республики все чаще сотрясали правительственные кризисы, которые озлобляли избирателей, и без того не испытывавших особой любви к демократической системе, навязанной, по их убеждению, Германии западными странами.