Ульрих фон гуттен

(Предисловие к изданию буллы папы Льва X об отлучении Лютера)³

Рыцарь Ульрих фон Гуттен

приветствует всех германцев

Вот вам, мужи Германии, булла Льва Десятого, с помощью которой он пытается помешать христианской истине вновь воспрянуть, которою он заграждает путь нашей свободе, впервые после долгого угнетения облегченно вздохнувшей, дабы она не смогла набраться новых сил и по-настоящему ожить. Так мы ли не воспротивимся этим планам, заблаговременно не позаботимся сообща о том, чтобы папа не зашел слишком далеко, чтобы неугомонный нрав его, алчность и дерзость не натворили бед?! Ответьте мне, во имя бессмертного Христа, было ли время более благоприятное, представлялся ли случай более удобный для подвига, достойного германской славы? Вы сами видите, ход событий таков, что возникает надежда, не сравнимая ни с одной из прежних, надежда увидеть, как расточится в прах эта тирания и будет найдено лекарство от злого недуга. Дерзните же, наконец, и да свершатся эти упования! Речь идет не о Лютере, дело касается каждого, ибо не одному человеку грозят сегодня обнаженные мечи – готовится покушение на все наше государство! Они запрещают вслух возмущаться их тиранией, не хотят, чтобы разоблачали их обманы и надувательства, обуздали их ярость, воспрепятствовали разбоям. Вот почему они так негодуют, так возмущенно вопят, что забывают о всяком приличии. Видя и понимая это, как же вы теперь будете действовать? Какое решение примете? Прислушайтесь к моим словам и вспомните, что вы – германцы. Одного этого напоминания должно быть достаточно, чтоб и вы покарали преступников.

Я ныне подвергаюсь опасностям ради вас и общего блага, но – с охотою, ибо, во-первых, я сознаю, сколь прекрасен мой поступок, а затем – не только надеюсь, но непоколебимо убежден, что все вы однажды решитесь выступить вместе со мною. Что же касается этой буллы, я напечатал ее потом что, прочтя слова папы, каждый из вас легко поймет, где кроется истина. Прощайте. (102)

(Послесловие к изданию буллы папы Льва X об отлучении Лютера)

Папе Льву

Эти строки, папа Лев, написаны о твоей булле, которой лучше бы вечно оставаться в Риме, у св. Петра, нежели так постыдно (если ты только знаешь, что такое стыд) выходить на свет. Мы не намерены вечно поучать и увещевать тебя, и потому стоит труда положить предел твоему произволу и обуздать эти наглые буллы, дабы они не бесчинствовали сверх меры. Павел велит тебе воздерживаться даже от види­мости зла⁴: тем менее отвечает твоему долгу чинить обиды христианскому люду, который уже и сам убедился – особен­но здесь в Германии, – что папские установления не стоят ломаного гроша и что, чем они новее, тем хуже. Не подменяй же истину господню ложью, и человеческие ваши установле­ния – порождения алчности и тщеславия – не возноси превыше божественных заветов и слова божия. Но прежде всего перестань, распаляемый духом корысти, подло и враждебно искажать смысл Священного писания и сбивать с толку ве­рующих, отвращая их от истины. Ну зачем, зачем тщишься ты придать благовидность позорным делам своим? Ведь я бы мог, если бы ты вызвал меня на спор, доказать всем и каждому, что есть в Германии епископ, у которого ты четырежды, силою и хитростью, вырвал по шестидесяти тысяч дука-гов⁵! Это ли значит стричь овец? Не вернее ли будет сказать, что дом господень сделался разбойничьим притоном? Противостань же, наконец, своим вожделениям, умерь свою хищ­ность; ты слишком твердо полагаешься на лживые словеса и твердишь что они день: «Храм господень! Храм господень!» и «Мир! Мир»⁶, меж тем как мира нет. Если ты и введешь 11 заблуждение род человеческий, то никакими ухищрениями не скроешь ты от испытателя сердец внутренняя своя. Помни о биче всепоражающем⁷, дабы не обрушился он на тебя, когда пойдет, и па лжецерковь твою и не попрал, не размеал единым взмахом всю нечисть, собравшуюся в Риме. И в самом деле, кто так есть у тебя в Риме, не считая твоих льстецов и музыкантов, коим нет числа? Одни только воры, одни мошенники, обманщики, грабители и разные прочие негодяи! Точно птицеловы они раскладывают сети и расстав­ляют силки для уловления добычи, ежедневно притекающей из Германии. Будь осторожнее впредь с заступниками исти­ны, дабы самому не навлечь на себя беды. Уже теперь (103) повсюду слышны голоса многих, восклицающих вместе с пророком: «Истина упала на площади, и честность не могла войти; и предана забвению истина, и удалившийся от зла претерпел разграбление»⁸. А потому – вот тебе мой совет: навсегда откажись от намерения продолжать гонения ил Лютера, а равно и на тех, кого он поднял своим словом. Ибо их столько, что ни тебе, ни кому бы то ни было из епископов не дано погубить такое множество душ, хотя бы даже сил у вас не достало. Впрочем, и раньше повсюду глухо роптали на тебя за то, что ты, нимало не задумываясь и без всякого основания, мечешь свой пресловутый перун. Да ты и сам это знаешь, но, видно, не хочешь поразмыслить о том, сколь велико будет всеобщее раздражение и тот день, когда страх перед твоими перунами иссякнет.

Итак, смирись и начни творить дело любви, но не лице­мерной, а христианской, идущей от сердца. Яви собою пример для подражания и пекись не о том, чтобы насытить собственную утробу, но чтобы мы паслись, твои овцы. Когда ты утвердишься в этом образе мыслей, паси нас не буллами, а знанием и учительным словом, ибо буллы уже стоят нам поперек горла. Но сильнее всего опротивели нам твои индульгенции. Добродетели папы – это мудрость, чистота, непорочность и презрение ко всему мирскому. К ним прилепись душой. И Германия, отвечая на твою любовь, будет чтить тебя, вместо того чтобы идти войною, видя, как ты стараешься привести нас в трепет.

Ибо тебе приличествует всех покорять благожелательством и никого не принуждать силой.

Написано вольно, но в соответствии с истиной, – таковы обстоятельства, так требует время. Прощай. Послано из Германии.

Расторгнем узы их,

и свергнем с себя

оковы их!