16. Эстетика сентиментализма и предромантизма. «Бедная Лиза» н.М. Карамзина как манифест русского сентиментализма.

Сентиментализм (от французского sentiment - чувство) - направление в литературе и искусстве второй половины XVIII века, отличавшееся повышенным интересом к человеческим чувствам и обостренно эмоциональным отношением к окружающему миру.

Новаторство сентиментализма - в исключительном внимании к душевному состоянию личности и обращении к переживаниям простого, незнатного человека. Карамзину принадлежат примечательные в этом отношении слова: "...И крестьянки любить умеют" ("Бедная Лиза").

В Россию сентиментализм проник в 1780-х–начале 1790-х благодаря переводам романов И.В.Гете, С.Ричардсона, Ж.-Ж. Руссо. Эру русского сентиментализма открыл Николай Михайлович Карамзин Письмами русского путешественника (1791–1792).

Русский сентиментализм к 1820 исчерпал себя. Он был одним из этапов общеевропейского литературного развития, который завершал эпоху Просвещения и открывал путь к романтизму.

В русской литературе сентиментализм проявился в двух направлениях: реакционном (Шаликов) и либеральном (Карамзин, Жуковский). Однако в развитии отечественного сентиментализма ведущая роль принадлежала не реакционным, а прогрессивным, либерально-мыслящим писателям: А.М. Кутузову, М.Н. Муравьеву, Н.М. Карамзину, В.А. Жуковскому. Либерально мыслящие сентименталисты видели свое призвание в том, чтобы по возможности утешить людей в страданиях, бедах, горестях, обратить их к добродетели, гармонии и красоте. Воспринимая жизнь человеческую как превратную и скоротечную, они славили вечные ценности – природу, дружбу и любовь. Они обогатили литературу такими жанрами, как элегия, переписка, дневник, путешествие, очерк, повесть, роман, драма. Преодолевая нормативно-догматические требования классицистической поэтики, сентименталисты во многом способствовали и сближению литературного языка с разговорным.

Предромантизм - комплекс идейно-стилевых тенденций литературе 2-й половины 18 — начала 19 вв.; генетически предвосхищая романтизм, П. сохраняет преемственность некоторых мотивов и идей литературы сентиментализма (апелляция к "чувству", защита "естественного" существования, поэтизация "мирной" природы и др.), однако это идеологически разные течения: в рамках сентиментализма осуществляется критика рационализма Просвещения, тогда как П. — начало его полного и бескомпромиссного отрицания. П. проникнут пафосом самоопределения и утверждения личности. В России П. не получил законченного выражения; синкретизм русской литературы конца 18 в. (одновременное присутствие различных идейно-художественных тенденций) свёл его к отдельным мотивам в поэзии Г. Р. Державина, Н. И. Гнедича, В. А. Жуковского.

В начале 90-х годов, когда Карамзин создавал свою повесть, сентиментальные представления о человеке (то есть представление о человеке, как о существе, способном наслаждаться созерцанием собственных эмоций) на Западе уже исчерпывали себя. Но в России они еще находились в самом зените, и писатель (Н.М. Карамзин), великолепно ориентировавшийся в европейской культурной ситуации и в то же время работавший для русской публики, тонко чувствовал остроту и неоднозначность проблемы.

Герой повести Эраст - совсем не коварный соблазнитель. Он, по существу, становится жертвой своих чувств. Именно встреча с Лизой пробуждает в нем дремавшую прежде чувствительность. «Он вел рассеянную жизнь, думал только о своем удовольствии, искал его в светских забавах, но часто не находил, скучал и жаловался на судьбу свою. Красота Лизы при первой встрече сделала впечатление в его сердце... Ему казалось, что он нашел в Лизе то, чего сердце его давно искало. «Натура призывает меня в свои объятия к чистым своим радостям», - думал он». И подобное воздействие женской красоты на мужскую душу - постоянный мотив сентиментальной литературы.

Лиза тоже оказывается отчасти виновна в трагической развязке. После первой встречи с Эрастом она, несмотря на предостережения матери, ищет нового свидания с ним, ее пылкость и горячность во многом предопределяют исход их отношений. Но еще много существеннее другое обстоятельство.

После объяснения с Эрастом, слушая слова матери: «Может быть, мы забыли бы душу свою, если бы из глаз наших никогда слезы не капали», Лиза думала: «Ах! Я скорее забуду душу свою, нежели милого моего друга». И она действительно «забывает душу свою» - кончает с собой.

И все же Карамзин не осуждает чувствительность, хотя и сознает, к каким катастрофическим последствиям она может привести. Его позиция начисто лишена прямолинейного морализаторства. Важнейшая особенность поэтики «Бедной Лизы» заключается в том, что повествование в ней ведется от лица рассказчика, душевно вовлеченного в отношения героев. События поданы здесь не объективировано, но через эмоциональную реакцию повествователя.

Если в несчастиях, постигших Лизу и Эраста, провидение виновато больше, чем они сами, то осуждать их бессмысленно. О них можно только сожалеть. Значение судеб героев не в наставлениях, которые можно из них извлечь, но в том, что они становятся пищей для переживаний рассказчика и читателей, принося им утонченную радость сострадания.

Прелесть Лизы состоит в ее чувствительности. То же качество, приводящее Эраста к искреннему раскаянию, помогает примириться и с ним. И в то же время именно чувствительность - источник заблуждений и гибели героев. В повести оказываются заложены противоречащие друг другу идейные тенденции. Если события, о которых идет речь, подводят к мысли о том, что чувствительность - основная ценность сентиментального мировосприятия - несовместима с добродетелью и гибельна для человека, то организация и стилистика повествования, само мышление рассказчика подсказывают совершенно другое истолкование.