А) Сущность техники

Определение техники. Техника как средство. Техника возникает, когда для достиже­ния цели вводятся промежуточные средства. Непосредственная деятельность, подобно дыханию, движению, принятию пищи, еще не называется техникой. Лишь в том случае, если эти процессы совершаются неверно, и для того, чтобы выполнять их правильно, принимаются преднамеренные действия, говорят о технике ды­хания и т. п.

Для техники характерно следующее:

Рассудок. Техника покоится на деятельности рассудка, на исчислении в сочетании с предвидением возможностей и догадка­ми. Техника оперирует механизмами, превращает свои данные в количества и отношения. Она является частью общей рациона­лизации как таковой.

Власть. Техника – это умение, методы которого являются внешними по отношению к цели. Это умение – способность делать и обладать, а не созидать и предоставлять расти.

Применяя силу природы против силы природы, техника гос­подствует над природой посредством самой природы. Это господ­ство основало на знании. В этом смысле и говорят: знание – это власть.

Смысл техники. Власть над природой обретает смысл лишь при наличии целей, поставленных человеком, таких, как облегчение жизни, сокращение каждодневных усилий, затрачиваемых на условия физического существования, увеличение досуга и удобств. Смысл техники состоит в освобождении от власти при­роды. Ее назначение – освободить человека как животное суще­ство от подчинения природе с ее бедствиями, угрозами и оковами. Поэтому принцип техники заключается в целенаправленном манипулировании материалами и силами для реализации назначения человека. Технический человек не принимает преднайденное просто как оно есть. Он рассматривает вещи под углом зрения их ценности для реализации человеческих целей и пытает­ся приблизить формы вещей к особенности этих целей (Дессауэр¹).

Но это еще не исчерпывает смысла техники. Создание орудий труда подчинено идее некоего единства, а именно – единства в рам­ках постоянно расширяющегося при своей замкнутости преобра­зования человеком окружающей его среды. Животное находит уже данной среду, с которой оно, не сознавая этого, неразрывно связано. Человек, также пребывая в этой связи, выводит созда­ваемую им самим среду за границы этой связи, в беспредельность. Жизнь в среде, отчасти созданной им самим, является признаком самой сущности человека. Он ощущает себя в созданной им среде не только вследствие освобождения от нужды, но и в силу воздействия на него красоты, соразмерности и формы им сотворенного. Он утверждает свою реальность, по мере того как расширяет свою среду.

Виды техники. Мы различаем технику, производящую энер­гию, и технику, производящую продукты. Так, например, рабочую силу человек получает с помощью прирученных им животных, ветряных и водяных мельниц. Техника, производящая продукты, делает возможными такие занятия, как прядение, ткачество, гон­чарное, строительное дело, а также применение медицинских средств лечения.

Дессауэр показал также, что техника создает не только средства для достижения ранее поставленной цели, но и сама приводит к таким открытиям, результаты которых вначале никем не осознаются. Так обстояло дело, например, с музыкальными инструментами и книгопечатанием. В этом случае создания техники становятся своего рода ключами, открывающими такие сферы деятельности человека, которые расширяют возможности его природы и ведут к новым открытиям.

Техникой мы называем всякое оперирование материалами и силами природы для получения полезных вещей и эффектов. Лишь по аналогии говорят о технике при планомерных действиях другого рода в той мере, в какой они ведут к различного рода устрой­ствам и к механической повторяемости; так, например, при орга­низации человеческих отношений, деятельности институтов, попыт­ках воздействовать на свое тело и душу.

Открытие и повторяющаяся работа. Техническими мы называ­ем такие правила, которым можно учить, которые можно идентич­но передавать и применять. В качестве теории техника дает нам методы, целесообразные для достижения цели, т. е. такие, которые, во-первых, соответствуют данной вещи, во-вторых, позволяют не затрачивать лишних усилий и обращаться только к необходимому. Техника составляет совокупность открытых человеком приемов и действий, которые можно затем повторять в любом количестве сколько угодно раз.

Поэтому творческая деятельность, которая ведет к техничес­ким открытиям, резко отличается от трудовых свершений, где од­нажды найденное лишь повторяется в процессе чисто количест­венного накопления.

Искажения. Если смысл техники состоит в единстве преобразования среды для целей человеческого существования, то об искажении можно говорить во всех тех случаях, когда орудия и действия пе­рестают быть опосредствующими звеньями и становятся само­целью, где забывают о конечной цели, и целью, абсолютной по своему значению, становятся средства.

Там, где в повседневном труде смысл целого исчезает в каче­стве мотива и перспективы, техника распадается на бесконечно многообразные виды деятельности, теряющие свой смысл для рабо­тающего и обедняющие его жизнь.

Там, где методы, допускающие практическое усвоение и вхо­дящие в самую сущность технической деятельности, превращают­ся в самоудовлетворяющуюся рутину, это усвоение способствует уже не обогащению жизни (посредством гарантирования предва­рительных ступеней и действий), а ее обеднению. Труд без затрат духовных сил уже не является необходимым средством на службе выросшего сознания и становится самодовлеющим. Человек погружается в состояние, при котором сознание отсутствует или теряется.

Великий исторический перелом в развитии техники. Техника как умение применять орудия труда существует с тех пор, как существуют люди. Техника на основе знания простых физических законов издавна действовала в области ремесла, при­менения оружия, при использовании колеса, лопаты, плуга, лодки, силы животных, паруса и огня; мы обнаруживаем эту технику во все времена, доступные нашей исторической памяти. В великих культурах древности, особенно в Западном мире, высокоразвитая механика позволила перевозить огромные тяжести, воздвигать здания, строить дороги и корабли, конструировать осадные и обо­ронительные машины.

Однако эта техника оставалась в рамках того, что было срав­нительно соразмерно человеку, доступно его обозрению. То, что делалось, производилось мускульной силой человека с привлече­нием силы животных, силы натяжения, огня, ветра и воды и не выходило за пределы естественной среды человека. Все измени­лось с конца XVIII века. Неверно, что в развитии техники никог­да не было скачка. Именно тогда этот скачок произошел, охватив всю техническую сторону человеческой жизни в целом. После того как веками делались попытки в этом направлении и в мечтах людей формировалось техницистское, технократическое мировоз­зрение, для которого – сначала медленно и фрагментарно – со­здавались научные предпосылки, в XIX веке была осуществлена их реализация, далеко оставившая за собой все самые пылкие мечты. Мы спрашиваем, в чем же состояло это новое? Его нельзя свести к какому-либо одному принципиальному положению.

Самый убедительный ответ гласит: были открыты машины – машины, автоматически производящие продукты потребления. То, что раньше делал ремесленник, теперь делает машина. Она прядет, ткет, пилит, стругает, отжимает, отливает; она производит весь предмет целиком. Если раньше сто рабочих, затрачивая боль­шие усилия, выдували несколько тысяч бутылок в день, то теперь машина, обслуживаемая несколькими рабочими, изготовляет в день 20 тысяч бутылок.

Возникла необходимость изобрести такие машины, силою ко­торых работали бы машины, производящие продукты. Поворотным пунктом стало открытие парового двигателя (1776); вслед за этим появился универсальный двигатель – электромотор (динамомашина в 1867 г.). Полученная из угля или силы воды энергия на­правлялась повсюду, где в ней нуждались. Древней механике, единственно определяющей в течение тысячелетий состояние тех­ники, противостоит теперь современная энергетика. Прежняя ме­ханика располагала лишь ограниченной мощью в виде мускульной силы человека или животного, силы ветра или воды, приводившей в движение мельницы. Новым было теперь то, что в распоря­жении человека оказалась в тысячу крат бoльшая сила, ко­торую, как сначала казалось, можно увеличивать до бесконеч­ности.

Подобное развитие техники стало возможным только на осно­ве естественных наук на их современном уровне. Они дали нуж­ное знание и открыли возможности, немыслимые в рамках прежней механики. Необходимой предпосылкой новой технической реальности стали в первую очередь электричество и химия. То, что скрыто от человеческого взора и открывается только исследованию, дало в распоряжение человека едва ли не безграничную энергию, посредством которой он теперь оперирует на нашей планете.

Однако для того, чтобы это открытие вышло за пределы досу­жих занятий и снобистских развлечений, было реализовано в экономике и тем самым стало фактором человеческого сущест­вования, требовалось еще одно условие: свобода современного об­щества, где нет рабов и допускается свободное соревнование на свой страх и риск, предоставила отважным предпринимателям возможность попытаться совершить то, что казалось невероятным, а большинству – даже невозможным. Способствовало этому, во-первых, предоставление кредита, благодаря чему предприимчивые люди получали в свое распоряжение такие денежные средства, которыми прежде не обладали даже самые богатые люди; во-вто­рых, организация труда, предусматривающая наличие на “рынке труда” свободной, пригодной для любой производственной опера­ции рабочей силы, оплата которой, будучи твердо фиксирована договором, составляла при исчислении издержек заранее устанав­ливаемую сумму. А для обеих названных предпосылок необходи­мо наличие твердо разработанного права, заставляющего соблюдать условия договоров.

Так началось на Западе техническое и экономическое наступ­ление предпринимателей XIX века, в ходе которого прежнее ре­месло исчезло, за небольшим исключением совершенно необходи­мых его отраслей, и каждый, кто совершал бесполезные в техни­ческом смысле поступки, безжалостно уничтожался. При этом крушение претерпевали подчас и самые плодотворные идеи. Однако иногда достигался сказочный успех. В этом процессе проис­ходил своего рода отбор, в основе которого лежал успех. Тот, кто не справлялся с тем, что от него требовалось в данной ситуации, объявлял себя банкротом или увольнялся с должности. В течение некоторого времени – на начальной стадии – происходил отбор самых дельных людей.

Таким образом, в возникновении современного технического мира неразрывно связаны между собой естественные науки, дух изобретательства и организация труда. Эти три фактора сообща обладают рациональностью. Ни один из них не мог бы самостоя­тельно создать современную технику. Каждый из этих факторов имеет свои истоки и связан поэтому с рядом независимых от дру­гих факторов проблем.

1. Естественные науки создают свой мир, совершенно не по­мышляя о технике. Бывают естественнонаучные открытия чрез­вычайного значения, которые по крайней мере вначале, а быть может, и вообще, остаются в техническом отношении безразличными. Однако и те научные открытия, которые сами по себе мо­гут быть использованы в технике, применяются не сразу. Для того чтобы они принесли непосредственную пользу, необходимо еще и техническое прозрение. Только Морзе сумел создать телеграф. Отношение между наукой и техникой невозможно предви­деть заранее.

2. Дух изобретательства может сотворить необычайное и вне рамок специфически современной науки. Многое из того, что со­здано примитивными народами – например, бумеранг, – порази­тельно; многочисленные открытия сделаны в Китае (например, фарфор, лак, шелк, бумага, книгопечатание, компас и порох). Однако не менее удивительно и то, что там одновременно сохраняется и традиционный характер тяжелого труда, тогда как этого легко можно было бы избежать с помощью самых простых, с нашей точки зрения, механических открытий. Создается впечатление, будто некая присущая природе человека бездумность заставляет его сохранять в своей деятельности известную нецелесообраз­ность. Однако в течение последних полутора веков, вопреки этой связанности традициями, во всех областях было сделано громад­ное количество открытий, которые по существу уже давно отно­сятся к сфере возможного и вполне могли бы быть сделаны без современной науки. К ним относятся, например, отопление раз­ных видов, в том числе центральное, кухонная утварь и мно­жество предметов домашнего обихода, медицинские приборы, на­пример офтальмоскоп. Для других открытий необходимой предпо­сылкой явились выводы современной науки, хотя, по существу, их вполне можно было осуществить и прежними средствами. Таковы бoльшая часть противоэпидемических мероприятий, прове­дение операций с применением анестезии и антисептических средств. Традиционная инертность в повседневной жизни и терпе­ливое отношение к неудобному и нецелесообразному как будто преодолены в наше время духом изобретательства.

К этому следует отнести в качестве специфически современной черты и систематичность в изобретениях. Теперь уже открытия не совер­шаются случайно в той или иной области отдельными людьми, технические открытия входят в некий единый развивающийся процесс, в котором принимает участие бесчисленное количество людей. Подчас несколько основополагающих изобретательских актов служат импульсом к дальнейшим открытиям. В своей наи­большей части изобретательство сводится к усовершенствованию сделанных открытий, к их постоянной разработке и расширению сферы их применения. Все становится анонимным. Достижения одного человека тонут в достижениях коллектива. Именно так, например, были усовершенствованы в сравнительно короткий срок велосипед и автомобиль.

Технически полезное должно быть полезным и в экономиче­ском отношении. Однако дух изобретательства, как таковой, неза­висим от этого принуждения. Решительные импульсы заставляют его как бы творить второй мир. Однако то, что он создает, обре­тает свою техническую реализацию лишь в той мере, в какой это диктуется экономическим успехом в рамках свободной конкурен­ции или решением обладающей деспотической властью воли.

3. Организация труда превращается в социальную и полити­ческую проблему. Если производство не только предметов роскоши, но и предметов повседневного массового потребления совершается машинным способом, то большинство людей оказывается втянутым в этот производственный процесс, в этот труд, обслужи­вающий машины, в качестве звена машинного оборудования. Если почти все люди становятся звеньями технического трудового про­цесса, то организация труда превращается в проблему человечес­кого бытия. Поскольку главное для человека – не техника, а чело­век и техника должна служить человеку, а не человек технике, то на основе современной техники возник социально-поли­тический процесс, который состоит в том, что прежнее подчинение человека в качестве рабочей силы любым техническим и хозяйственным целям сменилось страстным желанием перевернуть это отношение, придать ему обратный характер.

Для того чтобы понять смысл подобных требований, необхо­димо отчетливо представить себе сущность труда, сначала вооб­ще, потом в его изменении посредством совершенного техникой переворота.