3.Учение о переселении душ (сансара) в индуизме.

Санса́ра - др.-инд. samsara — «блуждание», «переход через различные состояния», «круговорот»

В этико-религиозных воззрениях индийцев обозначение мирского бытия, связанного с цепью рождений и переходом из одного существования в другое, а также — населённых живыми существами миров, в которых происходит этот переход. Идея сансары и её преодоления, выхода из цепи существований занимает центральное место в ряде этико-религиозных систем, созданных в Индии (в индуизме, джайнизме, буддизме). Характерен образ переправы через океан сансары как метафорическое описание преодоления мирской суеты, спасения. В натурфилософском аспекте идея сансары связана с представлением о периодическом возникновении и уничтожении миров (см. Кальпа, Юга).

В буддийских религиозно-мифологических представлениях сансара обозначает бытие, которое неизбежно связано со страданиями и перерождениями живых существ. Сансара противопоставляется нирване.

Мифологический аспект понятия сансары таков: в безначально существующей сансаре есть шесть видов существ — боги, асуры, люди, животные, преты и обитатели нараки. Хотя способ существования в этих шести воплощениях по внешним проявлениям неодинаковый (первые три считаются относительно благоприятными, последние три — неблагоприятными), суть всех их одинакова — страдание. Вся сансара представляет замкнутую систему: после смерти существа перерождаются или в своей прежней сфере, или в более благоприятных, или в менее благоприятных сферах в зависимости от совершённых ими поступков (карма). Например, тот, кто в этой жизни является человеком, может после смерти переродиться в бога, а затем в обитателя нараки, затем стать претой, животным, асурой и т. д. Цепь перерождений является безначальной, но она может иметь конец, которым и служит нирвана. Достичь нирваны в состоянии только люди, поэтому рождение в облике человека считается особенно благоприятным (хотя жизнь богов кажется более счастливой). Считается, что нирвана находится вне системы сансары и не имеет с ней причинно-следственной связи. Тем не менее мифологические представления буддистов допускают вмешательство (и даже вступление) нирванических существ в сансару: так, дхьяни-будды эманируются в сансару в виде бодхисатв и земных будд, особо выдающиеся личности могут в исключительных случаях иметь контакты даже с Ади-буддой (как, напр., махасиддха Тилопа и Падмасамбхава).

4.Принцип «недеяния» в даосизме.

Этический идеал даосов представлен ими в образе совершенномудрого, который противопоставляется конфуцианскому «благородному мужу». «Благородный муж» в прочтении даосов есть обладатель низшего «дэ», а совершенномудрый обладает не только высшим «дэ», но и «дао». Даосы отвергают конфуцианскую категорию взаимности, ибо, по их мнению, конфуцианцы, руководствуясь в своей деятельности этим понятием, в основу деятельности все-таки вкладывает определенные помыслы о выгоде. Таким образом, следование концепции конфуцианцев, употребление категории взаимности имеет своей основой не высшие духовные качества и намерения совершить для кого-то благо, а самый обычный, земной, приктичный обмен услугами.

Даосы считают, что лучшей альтернативой подобного поведения может стать только недеяние! Именно поэтому человек, обладающий высшим «дэ», не стремится к благодетели. Он в своем недеянии подобен «дао», не имеющему имени. Он способен не бороться, но побеждать.

Совершенномудрый правитель позволяет всему идти путем «дао», не вмешивается в дела народа. Девиз управления даосов звучит следующим образом: «Лучший правитель тот, о котором народ знает, что он существует». Совершенномудрый правитель ставит себя ниже других, и поэтому он впереди всех.

Такой принцип (принцип «у вэй») был предложен в Древнем Китае. В современном мире таковой принцип тоже наличествует, но только в совершенно ином прочтении. Ранее выполнение принципа «у вэй» было своеобразным выражением уважения; человек, выполняющий его, показывал, что для него важным является не только собственное мнение; таким образом люди получали некоторую свободу; истина стала гораздо ближе. Можно сказать, что у древних китайцев принцип «у вэй» был средством достижения чего-либо важного (в позитивном смысле).

В современном же мире от принципа древности осталось лишь название. Современный принцип недеяния правильнее было бы назвать «принципом ничегонеделания», который лежит в основе «этического идеала» - ничтожного маленького нигилистического человечка – современных представителей рода человеческого и постепенно становится частью менталитета. В современном мире принцип неделания перешел из разряда позитивных средств в разряд негативных целей. Ради достижения подобной цели люди готовы забыть о других мотивах, целях более высокого порядка. Современное общество настолько спустилось на землю, что теперь продолжает опускаться еще ниже. Все забыли об истинном значении принципа недеяния, сложившегося тысячи лет назад в Поднебесной – государстве, которое теперь находится слишком высоко для земного понимания, земной, приземленной мысли. В современном мире принцип недеяния есть то, чем оправдывают свою немощность ничтожные.

То, что в современном мире произошли кардинальные изменения в содержании понятия принципа «у вэй» (и других категорий) при сохранившейся внешней форме можно связать с тотальным распространением западной культуры. Но это не будет верным, так как любое понятие следует рассматривать прежде всего в связи с культурой, ментальными особенностями его месторождения и первичного употребления. Особенно это касается древнекитайских категорий, так как они очень специфичны и по большей части пригодны для использования только в определенных условиях. Если же учесть то, что Запад и Восток есть 2 противоположных «полюса»Земли (в социо-политическом смысле), то логично было бы предположить, что то, что действует на Востоке, то, что там является «панацеей», на Западе в лучшем случае может просто не работать, в худшем – может стать «ядом» для человечества, который будет травит его медленно, но верно.

Западники настроены слишком «антивосточно», а люди Востока слишком традиционны, в некотором смысле даже консервативны для того, чтобы два «культурных гиганта» смогли найти консенсус даже не смотря на разрастающуюся западную культурную экспансию.

P.S. Подобная проблема (проблема подмены понятий) происходит со многими категориями древности. Если посмотреть с этой позиции на философию Древнего Востока, на отношение к ней, то сразу становятся понятными причины нареканий западных философов: они по-другому понимают основополагающиеся категории, а значит, просто не могут согласоваться с восточной философией и поэтому просто отрицают ее. Можно сказать, что все это началось с того, что сакральное стало публичным, было вырвано из одного контекста и перемещено в другой.