2.2 Шаманизм у шорцев.

Своего рода «языковой подготовке» отводилось большое место в процессе становления шамана у тюрко-монгольских народов Сибири. Владение размером и ритмом шаманского стиха, знакомство с персонажами иных миров, развитие искусства импровизации — все это определяло в дальнейшем уровень мастерства шамана. Наиболее яркая часть камлания — это призывание шаманом своих духов-помощников. Особое место здесь отводилось их речевым характеристикам. Чем сильнее был шаман, тем шире и богаче была его звуковая палитра. Изображая своих собеседников, он прибегал к тайному, «темному» языку, явной абракадабре, эффектам чревовещания и имитации. С его подачи (его устами) обитатели иного мира говорили на языке природы. Их голосами были птичье пение и крики зверей.

Согласно традиционному мировоззрению кузнецких татар-шорцев, мир разделен на три сферы: небесная земля Ульген-чер (земля Ульгеня) - небо; средняя земля - орты чер или бистын чер - наша земля; земля злых духов - айна чер - подземный мир¹⁶.

Во владениях высшего божества Ульгеня имеется 9 небес. На первом, самом нижнем небе кошкан помещается молния сарыджы - плеть для бело-сивого коня Ульгеня, гром - удары этой плетью. В середине первого неба санчи живет его хозяин, у которого свой дом, жена, дети. Второе небо называется кок кур - синий пояс, где помещается синяя часть радуги тенгри челизе. Третье - кызыл кур - красный пояс, четвертое - кыр кур - серый пояс, пятое - кектамош кур - голубой пояс, а шестое - кызыл тенгри - красное небо, там живут красные женщины. На седьмом небе находятся луна и звезды, на восьмом - солнце, на девятом живет Ульгень - доброе верховное божество.

Ульгень вместе со своим братом Эрликом, который в мифологии шорцев олицетворял злое начало, сотворили мир и человека. Согласно легенде, Ульгень сотворил солнце, луну, звезды, ровную землю и на ней реки. Эрлик, злое божество, поставил на земле горы. Затем Ульгень создал птиц и зверей, потом человека, но душу его, как ни старался, создать не мог. Он позвал Эрлика и попросил помочь, на что тот ответил согласием, но поставил условие, что созданная душа будет принадлежать ему, а телом пусть владеет Ульгень. Поэтому кузнецкие татары верили тому, что Ульгень и Эрлик равны между собой и их власть над человеком одинакова. Счастье, здоровье, богатство - это воля двоих, а не одного существа. Даже очевидное зло: болезни, несчастья - определяются обоими началами.

Согласно легендам, Эрлик по воле Ульгеня был изгнан с поверхности земли в подземный мир, где он властвует. В подчинении Эрика находятся его помощники айна. Это злые духи, которые забирают душу человека, чем причиняют ему болезнь и смерть. В нижнем мире находится загробный мир, где обитают души умерших людей кермесы, служащие, как и айна, Эрлику.

Человек обитает на средней земле в соседстве с многочисленными духами - хозяевами мест: тайги, гор, рек, озер. Причем эти духи обычно представляются антропоморфными существами, почти ничем не отличающимися от людей по образу жизни. Наибольшим почитанием у шорцев пользовались духи гор - таг эзи и духи воды - суг эзи. Эти духи представлялись в образе мужчин-охотников или нагих женщин с длинными распущенными волосами. Водный дух часто виделся в образе рогатого черного человека¹⁷.

Таг эзи считался не только хозяином горы, но и хозяином тайги со всеми ее обитателями. Звери и птицы воспринимались как его подданные. Линьку зверей кузнецкие татары считали как бы уплатой дани своему хозяину.

Жизнь любого человека, по воззрениям кузнецких татар - шорцев полностью зависела от этих окружающих духов и божеств всех трех миров. Сам человек лишь в немногих случаях непосредственно общался с духами, например, при "кормлении" духа огня, жертвоприношении духам - хозяевам во время промыслов и некоторым домашним духам-покровителям. Чаще же общение с духами и божествами происходило через посредника-шамана, особого избранника среди живущих на земле людей.

К услугам шаманов прибегали очень часто: при болезнях, во время похорон и поминок, перед охотой, при трудных родах, перед сбором урожая и т.д. Кроме того, существовали традиционные родовые моления Ульгеню, в которых обязательно участвовал шаман.

Шаманом, по-шорски - камом, мог стать только особый избранник Ульгеня. У такого избранника обычно бывает отметина Ульгеня, так называемая артак сеок - лишняя кость: бугорок на пальце руки или ноги, ямка в мочке уха и прочее. Если родители замечали такую особенность у ребенка, то обращались к шаману. Тот узнавал у главного духа-помощника - таг-эзи горы Мустаг, будет ли ребенок камом. Если дух подтверждал это, то ребенку с детства внушали, что он будет камом. Если же лишняя кость не обнаруживалась в детстве, то все равно к предопределенному Ульгенем времени Эрлик пошлет духов причинить избраннику мучительную шаманскую болезнь, пока не добьются согласия стать шаманом.

Шаманы по своей силе и возможностям делились на несколько категорий. Сильный всегда имел бубен с изображенными на нем духами-помощниками и колотушку. Слабый шаман шабынчи камлал веником, рукавицей, палкой или маленьким охотничьим луком и мог только лечить больных.

Самые сильные шорские шаманы получали бубны от горы Мустаг, другие - от Эрлика или Ульгеня. В обоих случаях существовали специальные обряды посвящения шаманского бубна.

Вначале будущему каму вырезали колотушку орба из черемуховой ветви с развилкой из трех или пяти отростков. Заготовку обтягивали камусом дикой козы или шкуркой белого зайца. В рукоятке колотушки сверлили дырку, продевали в нее ремешок, завязывали его петлей и привязывали полоски цветной материи. Такой колотушкой можно было камлать целый год, затем делали новую¹⁸.

Шаман получал бубен по указанию Мустага обычно осенью. Если разрешение на бубен давал Эрлик, то он повелевал отправиться к Ульгеню весной. Получив разрешение на изготовление бубна, кам обращался к духу-хозяину, перешедшему к нему от умершего в родне шамана, стараясь выпытать у него сведения о материале, форме бубна, местонахождении дерева, из которого нужно делать обечайку, о рисунках, наносимых на бубен.

Обечайку бубна не менее 12 см шириной гнули из тальника, получая таким образом основу круглой или овальной формы 60-70 см в диаметре, затем стягивали ее двумя тонкими черемуховыми обручами и вставляли березовую рукоятку, орнаментируя последнюю резьбой и симметричными отверстиями различной конфигурации. Рукоятка бубна считалась изображением духа - хозяина бубна. Верхнюю ее часть пронизывала железная тетива тебир кириш с навешенными колокольчиками, металлическими полыми трубками, полосками разноцветной материи по обеим сторонам от рукоятки. На верхнем крае обечайки привешивали три ножеобразных подвески - "сабли и мечи" шамана.

Обтягивался бубен кожей самца марала или оленя. Внешняя сторона обтяжки делилась сакральными изображениями на две неравные части. Верхняя, большая часть, олицетворяла небесную сферу - верхний мир, нижняя - подземный мир. Горизонтальный пояс, отделяющий верхнюю часть бубна от нижней - средний мир, земля. В верхней части обтяжки белой или красной краской наносились рисунки: солнце, луна, звезды, радуга, священные березы и тополь, духи-помощники шамана в образе птиц. Ниже изображались люди - пешие, конные, в санях - медведь, лошадь и какое-то многоногое животное. Контур обечайки окаймляет широкая дуга из двух линий, а между ними - геометрические фигуры, зигзаги, косые кресты, поперечные полосы.

В нижней части кожаной обтяжки также изображались деревья и птицы, люди в санях, с луком, пешие, конные, шаман. Также здесь наносились изображения ящериц, змей, лягушек - духов-помощников шамана. Чем больше их было на бубне, тем сильнее считался шаман.

Процесс изготовления бубна длился несколько дней. В течение двух дней готовили детали для бубна, на третий - обечайку обтягивали кожей. Вечером шаман совершал первое камлание и рассказывал духу-хозяину бубна о процессе его изготовления. Затем начиналось "оживление" бубна с оживления дерева, из которого был сделан обод. После этого "оживлялся" марал, чьей кожей был обтянут бубен. По окончании камлания в течении ночи до рассвета все присутствующие мужчины стучали по очереди в бубен.

Утром шаман справлялся у духа-хозяина бубна об изображениях, которые тут же наносились на обтяжку, после чего подвешивались "ножи шамана". В течение дня бубен просыхал, а вечером все, принимавшие участие в его изготовлении, привязывали к перекладине и рукоятке бубна ленточки из материи. Затем шаман вновь камлал, показывая бубен Мустагу или Эрлику¹⁹.

В тех случаях, когда разрешение на изготовление бубна давал Эрлик, бубен делал кто-либо из старших дальних родственников под руководством шамана, который обучал своему ремеслу будущего кама. После изготовления бубна шаман вместе со своими родственниками шел к человеку, сделавшему бубен и "сватал" его, так как дух-хозяин становился мифической женой шамана. При сватовстве человек, сделавший бубен, выступал в роли отца духа-хозяйки, роль ее матери поручали тому, кто помогал делать бубен. Они садились на лавку, ставили около себя бубен, привязывали к нему ленты и повязывали на него женский платок. Затем шаман подносил "отцу" хозяйки бубна чашку вина. Когда тот принимал угощение, шаман или один из его родственников хватал бубен и убегал с ним из жилища. "Отец и "мать" разыгрывали сцены ссоры и примирения, заканчивающиеся угощением всех присутствующих аракой.

Дальше начиналась сама "свадьба", и шаман совершал "поездку" к Ульгеню. Осмотрев бубен, Ульгень сообщал о сроке, в течении которого можно им пользоваться, указывал, сколько бубнов шаман сменит за свою жизнь50.

В качестве культового атрибута при лечении больных шаман использовал и посох - черемуховую палку длиной 70 см с орнаментально срезанной корой в виде спиральных и прямых линий по всей длине. На одном из концов посоха на кендырной нити подвешивался скрученный кусок бересты.

Судя по фотографиям Г.И. Иванова, Н.П. Дыренковой, Л.П. Потапова, специальной ритуальной одежды у шорских шаманов не было, камлали они в довольно заношенной рубахе и штанах, иногда босиком, но на голову обязательно и женщины и мужчины повязывали платок.

Ежегодно для благополучия сородичей устраивались родовые моления Ульгеню - обряд таелга. Камлать ему можно было только весной, летом и осенью, так как в зимнее время между человеком и Ульгенем нет общения, их разделяют слой льда, покрывающий небо. Жертвоприношение зимой допускалось лишь в тех случаях, если на это соглашался кам, который обычно вооружался молотком и им пробивал в небе лед3. Камлание Ульгеню заключалось в жертвоприношении сородичами (исключительно мужчинами) жеребца особой для каждого из родов масти²⁰.

Место для камлания выбирал сам кам - обычно на поляне около березы. С западной стороны от нее вкапывали столб, рядом ставили в ряд принесенные с собой куспаки с абырткой. Невдалеке сооружали конический шалаш - одаг со свежей березкой в центре, вершина которой с зелеными листьями возвышалась над конусом. Сучья на березке внутри шалаша обрубались, а на стволе делались 9 зарубок - ступеней, по которым шаман во время камлания проникал на небеса к Ульгеню. Рядом с одагом разводили небольшой костер, а внутрь его складывали остатки трапезы - кости и туеса с недопитой аракой. Считалось, что кости в будущем воплотятся в другого жертвенного жеребца - сына Ульгеня, а напитки пригодятся таг эзи.

Снаружи перед входом в юрту, обращенным на восток, сооружался небольшой символический пригон для жертвенной лошади белой масти. Во время обряда на спину лошади ставили чашку и вели ее к пригону. Если чашка падала со спины вверх дном - значит, лошадь в жертву не годилась. Использование выпукло-вогнутых предметов для гадания (выяснения о принятии жертвы в данном случае) характерно для шаманистских народов Сибири. Такие предметы семантически связаны с бинарными понятиями "да - нет" и выражены в логических оппозиция "верх - низ", "правая сторона - левая сторона" и т.д. Несмотря на различие форм колотушки у народов Притомья, общим для них является противопоставление, зафиксированное в ее выпукло-вогнутой форме или качественном различии ее сторон, если она сделана из березовой развилки²¹.

В начале камлания шаман садился и рассказывал о следах зверей, которых он видел по дороге к Ульгеню, значит, их будет много зимой; о местах, в которых он встречал животных, значит, охота там будет удачной. Путь кама проходил через Золотое (Телецкое) озеро. По пути задерживался у хозяев гор на Мрассу возле улусов Кабырза, Адыр, Кичик, Челей, заходил к хозяину огня от эзи. В это время один из присутствующих брал палку, расщепленную на одном конце, со вставленной в расщеп берестой, зажигал бересту от костра и подходил к каму. Тот высоко поднимал бубен и подбрасывал его вверх, это значило, что он начинает подниматься к Ульгеню. Один из сородичей трижды окуривал факелом бубен, при этом заклиная: "Алас, алас". Все присутствующие повторяли за ним те же слова.

Затем привязывали к ногам жеребца веревки и растягивая их, выворачивая тем самым жеребцу суставы до тех пор, пока он не погибал от боли. Потом тушу разделывали, оставляя в шкуре череп и голени, при этом стараясь не разлить ни капли крови на землю, не ломать и не резать кости. Мясо варили в больших казанах, затем выкладывали в деревянные блюда и не спеша съедали.

Пока мясо варилось, рядом с березкой втыкался в землю большой кол с развилкой. В нее вставляли длинный шест тюкеле, на конце которого укрепляли шкуру жертвенного жеребца и оставляли здесь до следующего камлания. Под свисающей шкурой устраивали деревянный сруб из 2-3 венцов на четырех столбах - жертвенник тастак.

Жердь укладывалась в развилку столба так, чтобы голова лошадиной шкуры была обращена на В, если жертва предназначалась Ульгеню, на 3 - Эрлику. Противоположный конец жерди закреплялся на земле.

Во время камлания присутствующие члены рода вырезали из бересты маску с двумя отверстиями для глаз и завязками из конского волоса. Потом из ствола тонкой березы выстругивали палку длиной около 60 см, изображающую фаллос жеребца. В то время, когда кам упоминал о следах соболя, присутствующие по очереди надевали на лицо маску с двумя отверстиями для глаз и садились верхом на палку, бегали друг за другом, вырывая маску - разыгрывали магическое действо - кочиган, направленное на увеличение плодородия соболей.

Другое родовое моление шачил было связано с почитанием березы. Совершался этот обряд летом в Николин день или на Троицу. Рано утром два «выборных» обходили с туесами дома, собирая в них абыртку и отправлялись вместе с толпой сородичей на возвышенное место за улусом. Там около священной березы ставили туеса различной величины, наполненные абырткой. К сучьям березы подвешивали принесенные с собой ленточки, шкурки белок, бурундуков, крылья глухаря, рябчика, предварительно сделав три кивка головой. Старейший из рода становился против березы и туесов и обращался к духам гор. При произнесении имени того или иного духа присутствовавшие на обряде кланялись и брызгали абырткой на березу и вокруг нее. Затем устраивалась борьба, после которой перед уходом гадали на чашках, подбрасывая их вверх. Если чашка падала кверху дном - год обещает быть тяжелым, книзу - хорошим²².

В музейных коллекциях зафиксирован посох шамана, используемый для лечения болезней - черемуховая палка длиной от 60 см с орнаментом в виде спиральных и прямых линий по всей длине. На одном из его концов на кендырной нити подвешивался скрученный кусок бересты. Одним из шаманских атрибутов являлся игольник с нашитыми раковинами каури.