36. Пейзаж во французской живописи XVIII в.

Интерес к природе, вызванный новыми философскими теориями, в особенности сочинениями Руссо, противопоставившему испорченности светских нравов чистоту и непосредственность сельской жизни, содействовал развитию пейзажной живописи. В это время считалось модным украшать комнаты ландшафтами. Жозеф Берне. Одним из известнейших художников, работавших в этом жанре, был Клод Жозеф Берне (1714—1789) — крупный маринист, произведения которого очень ценил Дидро. Его привлекала в пейзажах Берне их правдивость. И действительно, в первый период своей деятельности Берне стремится передать характер изображаемой местности. Он наблюдает различные моменты освещения в природе и переносит их на свои холсты, увлекается передачей воздушной перспективы. Но с годами, по мере роста его известности, у Берне, заваленного заказами, память и техника заменяют непосредственное наблюдение: он переписывает на разные лады свои итальянские этюды, становится трафаретным. Одной из лучших его работ была серия с видами морских гаваней Франции, заказанная Берне Людовиком XV, а также вид Палермского порта (Эрмитаж). Гюбер Робер. Как «отличного живописца античных руин» характеризует Дени Дидро и другого пейзажиста второй половины 18 века — Гюбера Робера (1733—1808), картины которого были непременным украшением модных салонов. На работах Робера сказалось влияние классицистических ландшафтов Клода Лоррена, а также творчества итальянского мастера руин Паннини. Во время своей поездки в Италию Робер делает много зарисовок в окрестностях Рима и изучает храмы Пестума на юге Италии. Робер был изобретательным и продуктивным художником, он умел одни и те же руины дать каждый раз по-новому. В ряде его картин античные воспоминания переплетаются с бытом местных жителей: на античных постройках сушится белье, под древними сводами резвятся дети. Гюбер Робер обладает большим декоративным талантом: он умеет выбрать эффектную точку зрения, использовать игру света и тени для усиления впечатления, иногда дает три различных источника освещения, достигая этим приемом новизны и остроты восприятия: красочная гамма его картин гармонична, техника письма свободна и легка. Во второй половине 18 века во французской живописи можно отметить развитие классицистических тенденций. В творчестве некоторых художников отчетливо сказывается изучение античного наследия, поиски более простых, ясных, строгих художественных решений. Это характерно, в частности, для Ж.-М. Вьена (1716—1809), воспитавшего целое поколение мастеров французского классицизма конца 18—начала 19 века. Классицистические черты проявляются и в творчестве Греза, особенно в его исторических картинах («Север и Каракалла», 1769, Лувр). Однако полного расцвета классицизм во французской живописи достигает лишь в годы, непосредственно предшествующие Великой французской революции, — в творчестве Жака Луи Давида.

Последние главы о французской живописи в XVIII в. мы посвящаем изучению пейзажистов и бытописателей — «жанристов». Подобное пред­метное разделение представляется в данном мес­те не только допустимым, но и желательным, вви­ду того, что со всеми «большими художниками», с «неспециалистами», мы уже покончили и теперь остается заняться художниками, замкнувшимися в известную область.

Начнем с пейзажа. Чтобы оценить вполне эволюцию, которую сде­лала французская живопись за XVIII в. в этой области, нужно по­ мнить то, что внесли в нее художники-«неспециалисты»: Ватто, Буше и Фрагонар. У первого небо и земля ожили согласно тем завоевани­ям правды, которые были сделаны еще Рубенсом и другими «сооте­чественниками» Ватто — фламандцами. Буше внес во французский пейзаж шутливо-кокетливую, пикантно-живописную ноту, заимство­ванную отчасти у Кастильоне и у других итальянцев252. С помощью этой ноты он и сообщил реализму нидерландского происхождения более нарядный, отвечающий требованиям XVIII в. оттенок. Нако­нец, Фрагонар воспел природу как великую общую любовницу, как вакханку, расточительную на ласки, пышную и радостную. В его жи­вописи французский esprit окончательно обновил формулы, шедшие из Нидерландов и Италии. Однако рядом с этими тремя универсаль­ными мастерами работало немало других художников, которые пове­ ли французский пейзаж от строгой условности grand style, завещан­ной Пуссеном, к поэзии простоты и обыденной правды, тем самым подготовляя почву для торжества реализма, столь характерного для позднейшей эпохи.

Не исключением среди этих «завоевателей правды» являются и два знаменитых пейзажиста Франции XVIII в.: знакомый уже нам Юбер Робер и Жозеф Берне. Первый, правда, изображал преимущественно здания — руины и «цельные» храмы, дворцы и акведуки. Истинная, однако, прелесть искусства Робера заключается в том, что и в его «ар­хитектурной» картине, совершенно утратившей свой строго археоло-гичный характер, властно воцарилась природа. Жозеф Берне253, кото­рого сейчас принято считать за какого-то деланного и условного «рас­сказчика о бурях», был на самом деле таким же искателем правды и прекрасным ее знатоком. Разумеется, не все в творении Берне оди­наково удачно. Часто, в силу все той же «ремесленности», мастер повторялся: многие свои особенности с течением времени он пре­вратил даже в трафарет. Но недочеты в творчестве Берне (вполне по­нятные при неимоверной его продуктивности) не должны препятство­вать занятию им места рядом с завоевателями правды. Нередко он является достойным наследником Клода, в других случаях он сопер­ничает в точной съемке с Беллотто, наконец, в длинном ряде картин мастера можно считать предтечей Тернера и всей той английской шко­лы, которая избрала своей задачей изображение «разъяренных стихий».