5. Роль зеркала в искусстве
Зеркало не только технический, но еще и мировоззренческий прием развертывания композиции в изобразительном искусстве.
Хорошо известное в быту зеркало играет довольно парадоксальную и неожиданную роль в изобразительном искусстве, отображая различные формы миропонимания в истории культуры. Парадоксальность зеркала проявляется хотя бы в том, что изображение в зеркале всегда на одно измерение меньше, чем мир, который оно отражает. Так, например, мы никогда не видим себя в зеркале такими как мы есть на самом деле, т. е. объемными, а всегда плоскими. Наоборот же, зеркало в предмете культуры, - это не только удвоение изображения, а расширение пространства картины за счет введения дополнительной плоскости восприятия.
История искусства дает нам целый спектр различных приемов “расширения”, “искривления” визуального пространства с помощью зеркала.
Например, в картинах Диего Веласкеса “Венера с зеркалом”, “Венера и амур”, “Менины”; Гойя “До самой смерти”; Яна Вермеера Дельфтского “Кавалер и дама у спинета”, “Урок музыки”; Ф.Л. Жакоба “Псише по рисунку Персье”; Кавабата “Зеркало вечернего пейзажа”; А.П. Левитина “Теплый день”; Менценя “Комната с балконом”; Утамиро “Семь женщин за туалетом”; Эккерсберга “Обнаженная перед зеркалом”; Энгра “Портрет графини д'Оссонвиль”; Веласкес “Христос в доме Марии и Марфы”; Тициан “Венера с зеркалом”; П. П. Рубенс “Туалет Венеры” и “Венера с купидоном, держащим зеркало”; аналогичные картины Веронезе, Тинторентто и многих других художников.
В живописи зеркало помещено в предмет картины, как средство, добиться полноты восприятия, а тем самым и расширения визуального пространства картины.
Рассматривая различные образы изобразительного искусства, когда зеркало помещено в предмет визуального восприятия, зеркало в картине не снижает размерности, а увеличивает размерность визуального пространства, от такой картины идёт ощущение открытой завершенности.
Зеркало, помещенное в предмет отражения, в картине, раскрывает её динамику. Художественное пространство такой картины открыто именно благодаря зеркалу. Поэтому зеркало в картине – это процесс развития картины, элемент её истории, изменчивости и открытость в её устойчивости.
Картина, приписываемая Григорию Сороке, "Отражение в зеркале" находится в Русском музее в Санкт-Петербурге. Как известно, на ней кроме прочего изображен наперсток. В альбоме "Из истории реализма в русской живописи" помещена цветная репродукция с подписью: "Неизвестный художник второй половины XIX века. Отражение в зеркале". Внизу небольшое пояснение: "Некоторыми исследователями картина приписывается кисти Г.В.Сороки. Технологическое исследование холста, грунта и красочного слоя, проведенное в Русском музее в 1974 г., не подтвердило этого авторства. Однако некоторые особенности и стилистика картины — обыденность натюрморта, крестьянский типаж, интерес к предметному миру, тщательность передачи натуры — позволяют отнести картину к произведениям школы Венецианова". "Автор книги относит "Отражение в зеркале". О картине: "Фактически перед нами натюрморт. Натюрморт с зеркалами. Но эти зеркала привносят в картину совсем особую жизнь. Они отражают в себе двух женщин, занятых обычными делами, обычными разговорами, — человеческая жизнь оказывается погруженной в натюрморт, и вещи оживают, раскрываются вовне, теряют в какой-то мере свою замкнутость. Торжественное величие предметов, их строгая замкнутость несколько смягчаются острым ощущением осязательной ценности вещей, их материальности. Начатки эстетического отношения к предметам ощущаются в трактовке серебряного наперстка, шелковой, туго набитой подушки, полированной, красного дерева шкатулки. Большая часть предметов дается в отражении. В них уже нет прежней "данности", иллюзорность. Наш взгляд, лишь дважды преломившись, достигает того уголка, в котором сидят женщины. Почти невозможно определить, где они действительно находятся — не как отражения, а как реальные люди. Как "данность" воспринимается нами не столько само их бытие, сколько тихость, интимность этого бытия, объемлющая и нас. Мы словно ощущаем тяжесть "придвинутых" к нам предметов: зеркала, наперстка, куска ткани. Женщины, изображенные на картине, как и герои больших пейзажей, своими жестами, действиями, позами никак не соотнесены со зрителем. Они совершенно не ощущают устремленного на них взгляда художника, не позируют ему ни в коей мере. Но эта естественность и независимость их бытия объясняется лишь особой позицией художника (и зрителя) по отношению к тому уголку, где эти женщины находятся, позицией, созданной игрой отражений. Сама интимность их существования, его естественность становится объектом изображения и эстетического наслаждения. Возникает ощущение хрупкости, неустойчивости этого протекающего в зеркальной глубине, не потревоженного посторонним взглядом быта. Прекрасно переданная, почти осязаемая объемность и материальность предметов переднего плана еще более усиливают это впечатление". Изображение зеркала, отражения всегда придает картине какую-то иррациональность, романтическую напряженность. Иллюзорное пространство картины получает в отражении новую степень отвлеченности. Появляется еще одна картинная плоскость, почти что параллельная настоящей, а за ней — вывернутый мир, отражение чего-то находящегося на самом деле не там, а здесь, чуть ли не рядом со зрителем, в его, а не картинном пространстве. Так рама зеркала и натюрморт перед ней оказываются единственным, что в картине материально и прочно. Лишь они в своем твердо определенном месте, все прочее вращается вокруг них в таинственном преломлении пространств, оттеняющем спокойную простоту и осязаемую реальность вещей. В них живет дух ясности и порядка, вопреки их свободному и как будто случайному размещению. Белая ткань аккуратно приколота к шелковой подушке для иголок, шитье не брошено, а лишь ненадолго оставлено, и медленный ритм неторопливой работы застыл в мягких, плавно льющихся складках". Вот такое загадочное это "Отражение в зеркале".