Глава 5. Диагностика интеллекта и умственного развития 109

лем — профессиональных, житейских и др. Успешность решения этих

проблем не всегда связана с успешностью учебной деятельности. Хрес-

томатийным является пример А. Эйнштейна, который был плохим

учеником в школе, провалился на экзаменах в Политехнический уни-

верситет Цюриха, а позднее поступил в него и с трудом закончил, по-

лучив плохие отзывы на дипломную работу.

Открытым остается и вопрос о том, существует ли общий фактор,

или способность к обучению. По данным А. Фламмера, проанализиро-

вавшего восемь исследований этой проблемы, выполненных извест-

ными американскими психологами, только в одной из них был найден

общий фактор обучаемости. Другой исследователь, К. Павлик, уста-

новил, что интеркорреляции успешности обучения разным типам за-

дач колеблются от 0,1 до 0,2 [190].

Вывод, который можно сделать из приведенных работ, следующий:

обучение представляет собой сложную деятельность, и его успешность

зависит от многих факторов, а не только от уровня интеллекта. Сре-

ди этих факторов как качества самого ученика (мотивация, черты ха-

рактера и пр.), так и внешние по отношению к ученику обстоятельства

(тип учебного заведения, методы преподавания и пр.). Поэтому не сто-

ит отождествлять успешность обучения с интеллектом.

Об этом же свидетельствуют работы отечественных психологов,

посвященные проблеме обучаемости. Современной психологии и пе-

дагогике известно, что адекватность педагогического воздействия ин-

дивидуальным особенностям учащегося может значительно повысить

эффективность обучения [149]. Поэтому по характеру обучаемости

нельзя делать окончательные выводы о достоинствах интеллекта даже

у детей школьного возраста. Безусловно, интеллект — лишь один из

факторов обучаемости, а обучаемость — лишь одно из многих прояв-

лений интеллекта.

Другое известное понимание интеллекта как способности опериро-

вать абстрактными отношениями и символами разделяли Л. Термен,

один из создателей шкал Стэнфорд-Бине, Дж. Петерсон и другие из-

вестные психологи начала XX в. [168; 169; 174]. Так, Р. Торндайк пред-

ставлял, что интеллект зависит от абстрактного мышления и прояв-

ляется в умении опираться на абстрактные признаки при решении

проблем [190].

Однако понимание интеллекта как способности к абстракции не мо-

жет устроить психологов, так как ограничивает сферу интеллектуаль-

ных способностей, исключая из них перцептивную и моторную области.

Кроме того, получившая широкое признание концепция практическо-

го интеллекта не предполагает обязательного оперирования абстрак-

циями. Такое определение указывает на одну из сторон в проявлениях

интеллекта, на один из механизмов его осуществления — вербальный,

оставляя в стороне вопрос о его сущности.

На протяжении долгого времени весьма распространенным было

понимание интеллекта как способности адаптироваться к новым ус-

ловиям. Еще В. Штерн определил его как способность использовать

способы мышления применительно к цели и приспосабливать их к но-

вым ответам [157]. Другой психолог начала XX в., Р. Фримен, опреде-

лил его как адаптацию интеллектуальных целей и средств для их до-

стижения, а также как сбалансированную реакцию на целостный мир

вещей, идей и личностей [216, с. 134]. Подобных взглядов придержи-

вались Р. Пинтер, Л. Терстоун, Эд. Клапаред, Ж. Пиаже и др.

В более поздних исследованиях, рассматривающих психическую

деятельность с точки зрения ее информационного характера, по суще-

ству, вновь подчеркивается адаптивная функция интеллекта. Таковы

его определения как ≪общей стратегии процесса получения информа-

ции≫ [200], ≪способности к использованию различных видов инфор-

мации≫ [195].

В 70-е гг. XX в. появились представления об интеллекте как о ком-

пьютерной программе. Вот как, например, сказал об этом известный

психолог Г. Гарднер: ≪Вообще интеллект можно определить как ней-

ронный механизм или компьютерную систему, которая генетически

запрограммирована реагировать на определенные виды внутренней

или внешней информации≫ [184, с. 63]. Главную задачу исследовате-

ли видели в том, чтобы найти аналогию между ходом человеческой

мысли и расчетами компьютера, решающего задачу. Психологи, иду-

щие таким путем, пытаются истолковать интеллект в терминах инфор-

мационных процессов, возникающих у человека при решении задачи.

Видными сторонниками такого подхода к пониманию интеллекта

являются А. Дженсен, Э. Хант, Р. Стернберг, Г. Саймон [190; 211]. Так,

Г. Саймон пытался понять интеллект путем изучения информацион-

ных процессов, протекающих у человека, решающего очень слож-

ные задачи, такие как логические или шахматные. Вместе с А. Ньюэл-

лом он смоделировал на компьютере решение таких задач. Позднее,

в 80-е гг., он совместно с другими учеными (Р. Глезер, Дж. Ларкин,

А. Лесголд и др.) исследовал решение проблем, требующих значитель-

ного уровня компетентности, таких как постановка медицинского

диагноза, физические задачи [211]. Сравнивая выполнение этих за-

дач высококвалифицированными специалистами и новичками, пси-

хологи обнаружили, что различия между этими двумя группами ис-

пытуемых не в характере задействованных информационных процес-

сов, а в количестве и степени организации знаний, которые использо-

вались для решения.

Р. Стернберг изучал протекание информационных процессов при

выполнении человеком сложных мыслительных задач, таких как ана-

логии, завершение серий и силлогизмы [211]. Основную цель он видел

в том, чтобы найти те характеристики, которые делают одних более

эффективными обработчиками информации по сравнению с другими.

Он разработал специальные задачи, в которых можно было выделить

интеллектуальные процессы и стратегии, используемые индивидами

при решении традиционных тестовых задач. Свою технику он назвал

компонентным анализом.

Основное положение своей теории, названной триархической, он

сформулировал так: ≪Интеллект можно определить как вид умствен-

ной саморегуляции (самоуправления) — умственное управление своей

жизнью конструктивным, целенаправленным способом≫ [211, с. 11].

Умственная саморегуляция содержит три основных элемента: адап-

тация к окружающей среде, селекция новых влияний окружающей

среды и формирование окружающей среды. Адаптация — это приспо-

собление человека к среде, селекция — выбор среды, совместимой

с индивидом, той, к которой можно приспособиться, а формирова-

ние — это приспособление окружающей среды к человеку.

Итак, человек может разными способами действовать по отноше-

нию к среде, но компоненты интеллекта, которые при этом он исполь-

зует, универсальны. Их три:

1)метакомпоненты (процессы, обеспечивающие планирование,

контроль и оценку решения проблем);

2) компоненты исполнения (процессы низшего порядка, использу-

емые для выполнения команд метакомпонентов);

3) компоненты приобретения знаний (процессы, используемые для

обучения тому, как решать проблемы).

Все компоненты взаимозависимы и действуют совместно, когда че-

ловек решает проблему. Проблемы различаются степенью новизны,

а люди — своей способностью справиться с новыми задачами и си-

туациями. Последняя, по мнению Р. Стернберга, зависит от степени

автоматизации информационных процессов: более интеллектуальные

индивиды более способны к автоматизации информационных про-

цессов, участвующих в решении.

Теория Р. Стернберга относится к самым известным и тщательно раз-

работанным теориям интеллекта последнего времени. Не останавли-

ваясь на ее детальном анализе, укажем только, что и в ней интеллект

рассматривается как информационная система, служащая для приспо-

собления человека к окружающей среде (в широком смысле слова).

Надо отметить, что, отождествляя в определенной степени интеллек-

туальное выполнение с работой информационной системы, психоло-

ги не только ввели новые параметры проявления интеллекта, но и на-

копили новые фактические сведения относительно индивидуальных

различий по этим параметрам. Это стало отправным пунктом и пред-

посылкой для последующих работ по проблеме интеллекта, обеспечив

их преемственность. Но нельзя не указать на существенный общий не-

достаток информационного подхода к интеллекту, не позволивший

позитивно решить многие проблемы — неучет того, что когнитивные

процессы протекают в ≪аранжировке≫ личностных особенностей (эмо-

ций, мотивов, установок и пр.). Последние остаются вне анализа ис-

следователей, работающих в рамках информационного подхода.

Вместе с тем информационные теории интеллекта также определя-

ют его с точки зрения его адаптивности. Указание на приспособитель-

ный характер интеллекта —это то, что в настоящее время объединяет

всех его исследователей. Так, в коллективной монографии, изданной

под редакцией Р. Стернберга, термин ≪интеллект≫ определяется авто-

рами разными способами, но все согласны с тем, что его можно соот-

нести с ≪целенаправленным адаптивным поведением≫ [190, с. 12].

Популярность определений интеллекта, указывающих на его при-

способительный характер, объясняется тем, что в них выявляется его

функциональное значение. Но указание функции, цели использова-

ния интеллекта не тождественно выяснению его сущности. Вместе

с тем сам термин ≪адаптация≫ тоже многозначен и неодинаково пони-

мается психологами. В частности, можно привести следующие интер-

претации:

•Г. Спенсер обозначал им специфические, связанные с расовыми

различиями приемы приспособления к жизни;

•В. Штерн называл адаптацией деятельность, соответствующую

цели;

•Ч. Спирмен рассматривал адаптацию как постижение истины,

эффективного действия в данных условиях [209; 211].

Выше уже обсуждалось, как широко понимает термин ≪адаптация≫

Р. Стернберг. К. Фельдман, напротив, адаптацией называет выжива-

ние в трудных обстоятельствах, характерных для культурной или эт-

нографической группы [182].

Надо заметить, что широкая трактовка понятия ≪адаптация≫ еще

больше затрудняет возможность использования его в качестве опре-

деляющего сущность интеллекта.

Можно констатировать, что существует почти бесчисленное количе-

ство определений интеллекта. Едва ли не каждый исследователь этой

проблемы имеет собственное представление об интеллекте, расходя-

щееся с другими. Это дало основание Г. Гарднеру высказать следующее

суждение: ≪Интеллект —это такое слово; мы пользуемся им так часто,

что стали верить в его существование как некой реальности, измеряемой

сущности, а не как удобного способа обозначения некоторых феноме-

нов, которые могут существовать, а могут и не существовать≫ [184, с. 69].

Испанский философ Йела на Международном конгрессе в Париже

в 1955 г. признал, что ≪идея интеллекта —это абстракция, описатель-

ный инструмент, а не реальность, хотя за этим и скрывается измере-

ние разнообразных интеллектуальных выполнений≫ [цит. по 168, с. 72].

Все вышеизложенное порождает множество вопросов, часть из ко-

торых чаще всего задают себе исследователи данной проблемы.

1. Можно ли согласиться с такими выводами?

2. Существует ли нечто, называемое интеллектом, и если да, то

что это?

3. Может быть, правы те психологи, которые разочаровались в сво-

их попытках понять сущность интеллекта и отказали последне-

му в праве на существование в качестве реальной психологиче-

ской характеристики?

4. Можно ли считать, что интеллект —это фикция, вымысел психо-

логов, пытавшихся объяснить результаты своих тестовых изме-

рений?

Существование понятия ≪интеллект≫ в обыденном сознании, сходство

в его понимании разными группами людей, в том числе и относящих-

ся к разным культурам, использование этого термина в повседневной

жизни для оценки индивидов и их возможностей в выполнении раз-

ных видов деятельности, безусловно, свидетельствуют в пользу реаль-

ности интеллекта как психической особенности. Соответственно, не-

обходимы и методы его диагностики.

Но прежде чем обратиться к обсуждению этих вопросов, рассмотрим

мнения тех психологов, кто не ограничивался попытками определить

интеллект в целом, а пытался подвергнуть анализу его структуру.