История и философия классической науки

Наследие Блеза Паскаля iщи и философиящп

ны, а на способ ее доказательства и на отличие истины от лжи.

Читая паскалевские трактаты, приходишь к томувыводу, что заслуга Паскаля состоит именно в том, что он пытается обобщить проблемы частнонаучные, гео­ метрические и математические и распространить их на всю структуру проблем познания, выводя методоло­ гию на принципиально новый уровень. Паскаль выяв­ ляет общую проблематику, указывая универсальный путь для выведения новых определений, аксиом и сле­ дующих из них теорем.

Вместе с тем, признавая высокую значимость гео­ метрического метода и «геометрического разума» в структуре строгих доказательств, Паскаль не ущемля­ ет в гносеологии чувственных способностей человека и связанного с ними опыта. Признавая опыты «един­ ственными основаниями физики», четко придержива­ ясь фактов при изучении природных явлений, Паскаль демонстрирует превосходное владение индуктивными приемами исследования, например, в экспериментах с вакуумом.

По сути дела, Паскаль одним из первых начал использовать аргументированный гипотетико-дедук- тивный метод в опытном естествознании. Этот метод он проводит через все свои исследования — как есте­ ственно-научные, так и философские.

Следует отметить, что идее «геометрического ме­ тода» как наиболее совершенного в деле доказатель­ ства истины Паскаль остается верен всю свою жизнь. Главными элементами метода у Паскаля выступают индукция и дедукция. Однако Паскаль в отличие от других ученых выделяет из среды познания интуицию. Интуиция определяется им как особая чувственная способность, которую он называет то внутренним чув­ ством, то природой, то волей, то инстинктом, то серд­ цем человека.

«Сердце, — пишет Г.Я.Стрельцова, — играет в философии Паскаля фундаментальнейшую роль, пред­ ставляя поистине тот «кирпичик» его мировоззрения, изъятие которого разрушило бы его до основания: в гносеологии «сердце» чувствует «первые термины» и

аксиомы, в этике оно обуславливает нравственный порядок в отличие от интеллектуального и физическо­ го порядков, в области религиозной веры оно чувству­ ет Бога. В качестве гносеологической способности «сер­ дце» избавляет разум от дурной бесконечности опре­ делений и доказательств»411.

Паскаль не разделяет убеждения в неограничен­ ной монополии разума в сфере теоретического знания

и вводит в нее принцип, гетерогенный по отношению

кразуму— чувственную интуицию сердца. «Мы по­ знаем истину, — подчеркивает Паскаль, — не только разумом, но и сердцем. Именно сердцем мы познаем начальные понятия, и тщетно рассудок, к этому непри­ частный, пытается их оспорить. Знания первона­ чал — пространства, времени, движения, числа — столь же твердо, как любое из тех, что даются нам рассудком; на эти знания, добытые сердцем и инстин­ ктом, и должен опираться разум и основывать на них все свои рассуждения. Мы сердцем знаем, что у про­ странства три измерения, что числа бесконечны, а уж потом разум нам доказывает, что нет двух таких квад­ ратных чисел, из которых одно было бы вдвое больше другого. Начальные понятия познаются чувством, тео­ ремы доказываются умозаключением...»412

«Разум действует медленно и исходит из стольких соображений, которые всегда должны быть перед нами, что в любую минуту он может задремать или отвлечь­ ся, не имея перед собой всех этих соображений. Чув­ ство действует по-другому, оно действует мгновенно и всегда готово действовать. Поэтому наша вера должна полагаться на чувство, иначе она всегда будет шат­ кой»413. Интересно то, что Паскаль вводит два поня­ тия — «геометрический ум» и «тонкий ум», функцио­

нирование которого напоминает «мышление без слов». Если геометр имеет дело «с большим числом на­ чал, ясно их различая и не смешивая их», стремится к

4,1 Стрельцова Г.Я. Паскаль и европейская культура. С. 147. 412 Паскаль Б. Мысли. Малые сочинения. Письма. / / Б.Паскаль.

Пер. с фр. Ист. ст. и прим. Ю.Гинзбург. М.: НФ "Пушкинская биб­ лиотека", Издательство ACT, 2003. С. 76.

4,3 Там же. С. 285.

Наслцш Бдвза Наим в щ н и фишвф»иа|км

четким определениям и строгим доказательствам по порядку, то человек тонкого ума «скорее чувствует начала, чем видит их», настолько они тонки, неулови­ мы, разветвлены и многочисленны, хотя как будто оче­ видны и привычны для всех, в то время как начала геометрии «далеки от всеобщего употребления и не­ привычны для всех»414.

Паскаль описывает особенности тонкого ума. Это, прежде всего, проницательность и зоркость, отсутствие четких определений. «Тонкий ум» делает свои выводы «по подсказке чувств» и чаще всего не может доказать их правильность в геометрическом порядке. Паскаль полагает, что геометры редко способны к «тонким на­ блюдениям», а люди «тонкого ума» питают отвраще­ ние к сухим математическим рассуждениям. Принци­ пы «тонкого ума» совпадают с «рабочим режимом» чувств: и там и тут симультивность охватывания, син­ тетичность, тонкая избирательность, безотчетность, смысловая насыщенность, континуальность. «Тонкий ум» — это своеобразный «чувственный ум», источник интуитивного знания о вещах. Источником «интуиции сердца», в отличие от Декарта, у Паскаля является сама жизнь, практическая деятельность человека, а не ап­ риорное теоретизирование.

В соответствии с предметом познания у Паскаля варьируется метод познания, что помогает ему избе­ жать методологических крайностей как эмпиризма, так и рационализма. Паскаль продемонстрировал четкое владение индуктивными методами исследования. Но он далек от абсолютизации опыта, эксперимента, индук­ тивных приемов, сочетает их с аксиоматико-дедуктив­ ной стратегией. Придавая огромное значение гипоте­ зе, Паскаль весьма осторожен в их выборе. Он счита­ ет, что согласие с опытом отнюдь не достаточно для принятия гипотезы. Сами по себе реальные факты не обладают эвристической силой по отношению к гипо­ тезам. Индуктивно-эмпирический критерий оценки гипотез Паскаль дополняет аксиоматико-дедуктивным. Сила полемики Паскаля с учеными-схоластами заклю-

чалась как в опоре на факты и эксперимент, так и в аксиоматико-дедуктивном их осмыслении. В эпоху про­ тивостояния эмпиризма и рационализма в науке Пас­ калю удалось избежать односторонности того и друго­ го и более диалектически решать проблему методоло­ гии научного познания.

Паскаль не допускает мысли о том, что разум мо­ жет и должен действовать абсолютно независимо от воли и сердца. Поэтому он считает необходимым не только доказывать истины человеку, но и убеждать его в них, делая их не только понятными, но и «приятны­ ми».

Сфера методологии Паскаля не ограничивается доказательством истины, но дополняется и искусством убеждения в ней. При этом доказательство Паскаль связывает с правилами геометрического метода, а «ис­ кусство убеждения», которое является несравненно более трудным и тонким делом, — с тактикой психоло­ гического, эстетического и нравственного воздействия на индивида. Несмотря на то, что Паскаль блестяще владел искусством убеждения, он говорит, что не мо­ жет сформулировать «надежные правила искусства убеждения», поскольку принципы воли не являются постоянными и устойчивыми415. Тем не менее Паскаль верит, что такие принципы все-таки могут быть найде­ ны. Вся «писательская техника» Паскаля вносит свой вклад в «искусство убеждения». Если обобщить прак­ тикуемые им приемы для убеждения читателя, то они сводятся к следующим. Во-первых, широкое использо­ вание впечатляющих образов и картин в ходе изложе­ ния мыслей. Во-вторых, его предельная искренность как автора, простота и естественность. В-третьих, эмо­ циональная выразительность текста, насыщение его оттенками чувств. В-четвертых, эмоциональная откры­ тость Паскаля людям. Паскаль писал «кровью своего сердца», чем и располагал «сердца» читателей (Лев Толстой). В-пятых, использование некоторых приемов «доброй устной беседы» с атмосферой доверия и доб­ рожелательства, мягким психологическим климатом,

Наследие Блезе Паскаля в науке и философии надки

способствующим взаимопониманию. В-шестых, умение видеть правоту своих идейных противников. В-седь­ мых, его умение выражать истину через противоречие в форме парадокса.

«Искусство убеждения» Паскаля легко увязывает­ ся со спецификой функционирования объективного знания на уровне индивидуального сознания. Кроме того, оно затрагивает такой аспект индивидуального знания, как бессознательное восприятие и функциони­ рование информации.

Человек, согласно Паскалю, постигает истину не только разумом, но и волей, не только ищет или знает истину, но и хочет или не хочет ее искать или знать.

В этом состоит величие человека. «Величие чело­ века столь очевидно, что оно протекает даже из ничто­ жества. Ведь то, что естественно для животного, для человека считается ничтожным; из этого мы заключа­ ем, что если ныне его природа подобна природе жи­ вотных, то это есть падение высшей природы, которая была ему свойственна прежде»416.

«Человек — всего лишь тростинка, самая слабая в природе, но это тростинка мыслящая... все наше дос­ тоинство заключено в мысли. Вот в чем наше величие, а не в пространстве и времени, которых мы не можем запомнить»417.

Величие и ничтожество человека выступают как две своеобразные диалектические противоположности, которые взаимно обусловливают, порождают и вместе с тем взаимно исключают друг друга, образуя внутрен­ нее противоречие и нерасторжимое единство.

В гносеологическом плане величие человека выра­ жается в том, что он «носит в себе идею истины», любит ее и подчас жертвует всем ради нее. Пусть человек не может знать все на свете, но его нельзя уподоблять и животным, которые ничего не могут знать. В отличие от них, человеческий разум постоянно совершенствуется.

Гносеологическое же ничтожество, по Паскалю, — это невозможность «все знать» и «все понимать».

416 Паскаль Б. Мысли. Малые сочинения. Письма. С. 77.

4,7 Там же. С. 112.

Паскаль резко критикует мыслителей, издающих фи­ лософские трактаты типа «Обо всем на свете, что мо­ жет быть познано».

Паскаль желает добиться достоверного знания —

инаходит его на разных уровнях. Он признает досто­ верность вероятного знания. Для него достоверность нашего познания абсолютна (ибо несомненна), но она же и относительна, ибо ограничена уровнем развития наших способностей, уровнем развития науки. Наши знания никогда не полны, ибо мир бесконечен и вширь,

ивглубь. Паскаль тонко чувствует диалектику абсолют­ ной и относительной истины, но он оценивает ее и как парадокс познания, то есть невозможно одновременно «знать все» и «не знать ничего».

Безусловно, мы не постигаем абсолютной истины. Поскольку мир бесконечен, а наше знание ограничено, не существует абсолютной истины в полном ее объеме. Нет такой всеобщей истины, чтобы с какой-нибудь сто­ роны она не оказалась неполной. В силу этого процесс познания никогда не может иметь конца: «...все науки бесконечны по объему их исследований (например, геометрия может предлагать бесконечное число задач) и... по числу и неуловимости их принципов»418.

Рационалистическому представлению о могуще­ стве человеческого разума Паскаль противопоставля­ ет его трезвую оценку, указывает как на его «величие», так и на его «ничтожество», силу и слабость, бесконеч­ ность и ограниченность и признает гносеологическую ценность внешних чувств, опыта, интуиции «сердца». Сила разума — в его определениях и доказательствах, логике, последовательности рассуждений, но в этом же его слабость, ибо есть вещи, которые не надо опреде­ лять и доказывать, равно как и такие вещи, которые надо видеть «одним взглядом», а не «медленно обсуж­ дать их». Диалектический ум Паскаля не переносит односторонних суждений, однозначных решений и всяких преувеличений и абсолютизаций.

Паскаль также связывает «искусство убеждения»

стактикой психологического, эстетического и нрав-

4,8 Паскаль Б. Мысли. Малые сочинения. Письма. С. 199.

Н асади» Блеза Н аш им в и д и и |щиш а р » и

ственного .воздействия на индивида. Он демонстрирует свое умение это делать в своих произведениях, осо­ бенно в «Письмах к провинциалу» и в «Мыслях». Паскаль разоблачает ложь и спекуляции иезуитов, учит людей страстно любить истину и ненавидеть ложь во всех ее лицах.

Рассмотрев причины человеческих заблуждений, Паскаль говорит о субстанциональной несоизмеримо­ сти мира и человека и делает ряд выводов. Во-первых, что «справедливость и истина — два столь тонких ос­ трия, что наши инструменты слишком грубы, чтобы их касаться с точностью. Прикасаясь к ним, они их сплющивают и опираются на окружающую их плос­ кость, скорее на ложь, чем на истину»419. Второй вы­ вод звучит с горькой иронией: «Следовательно, чело­ век столь счастливо устроен, что не располагает ни­ каким верным критерием (principe) истины, зато имеет несколько отличных критериев лжи»420. Паскаль жаждет «достоверного» (certain) знания и, в отличие от скептиков, находит его на различных уровнях. Он признает бесконечность процесса познания как по объему, так и по содержанию, т. е. также вширь и вглубь.

На пути достижения истины важная роль принад­ лежит методологии. В методологии Паскаля определя­ ющее место отводится математическим методам и сред­ ствам. Через призму математики, особенно геометрии, Паскаль рассматривает большинство проблем. Свое­ образный культ математики ярко выразил Паскаль в своем знаменитом афоризме: «Все, что превышает гео­ метрию, превосходит и нас». Только геометрия, счита­ ет он, следует истинному методу познания и распола­ гает искусством «методологических и совершенных доказательств». Метод геометрии больше всех прибли­ жается к абсолютному, совершенному методу. Сущ­ ность этого метода Паскаль определяет очень кратко: «определять все термины, доказывать все предложе­ ния» и «располагать все предложения в наилучшем

4,9 Pascal В. Pensees. Р. 505, fr. 44.

420 Ibid.

10 В. П. Котенко

порядке».421 Поскольку этого, в принципе, считает он, нельзя сделать, постольку этот метод абсолютно недо­ стижим. Геометрический метод дает вполне достовер­ ное — какое только возможно на человеческом уров­ не — знание. Метод геометрии приближается к совер­ шенному методу, поскольку определяет и доказывает все неясные и двусмысленные термины и предложе­ ния, но отличается от него тем, что не делает этого по отношению к «первичным терминам» и «аксиомам», ясным самим по себе. Именно эти последние избавля­ ют геометрический разум от «дурной бесконечности» определений и доказательств. Геометрия не определя­ ет ни одну из таких вещей, как пространство, время, движение, число, равенство и множество других, им подобных. Геометрия связана только с самыми просты­ ми вещами.

Для формулировки метода Паскаль предлагает набор правил для дефиниций, аксиом и доказательств. Дефиниция — термин, введенный Паскалем, означает определение первичных терминов через предыдущие термины или очевидные известные слова. Приведем правила, предложенные Паскалем для дефиниций, аксиом и доказательств:

Правила для дефиниций:

Не определять никаких совершенно ясных терми­ нов, которые нельзя выразить другими словами.

Не вводить темных или двусмысленных терминов без дефиниций.

Употреблять в дефинициях только слова совершен­ но известные или уже предварительно объясненные.

Правила для аксиом:

Не вводить без исследования никаких необходи­ мых начал, какими бы ясными и очевидными они не казались.

Принимать в аксиомах только истины, которые совершенно очевидны сами по себе.

Правила для доказательств:

Не доказывать ничего, что само собою очевидно без всякого доказательства.

Наследие Бдвзя Пасиш в науке и ридвсифим щи

Доказывать все не вполне ясные предложения, используя в доказательствах самые очевидные акси­ омы, или предложения, уже принятые или доказан­ ные.

Всегда мысленно ставить определения на место определяемых терминов, чтобы избежать заблуждения от двусмысленности слов, значение которых должно быть ограничено дефинициями422.

Паскаль вводит дефиниции по аналогии с матема­ тическими терминами, поясняя свою мысль на приме­ ре термина «четное число» — это число, которое де­ лится на два, однако в следующем разделе он приво­ дит примеры из других наук, в том числе физики и философии. Говоря об определении света, Паскаль пре­ дупреждает о невозможности определения термина через самое себя. Он заявляет, что знает таких, кото­ рые определяют свет как световое движение светящих­ ся тел, как будто можно понять значения слов световой и светящийся, не понимая, что такое свет.

Паскаль разоблачает уловки софистов, указывая на то, что именно те, кто действует методически, дают имена вещам затем, чтобы сократить речь, а не для того, чтобы ослабить или изменить понятие о них. Именно в подобных рассуждениях проявляется лич­ ность Паскаля именно как математика. Его рассужде­ ния всегда точны и последовательны, Паскаль сам всегда строго придерживается введенных им прин­ ципов определения терминов, аксиом и доказательств, что и позволило ему создать мощный математический и физический аппарат, заложить основы множества

точных наук.

По мнению Паскаля, предложенные правила зак­ лючают в себе все, что требуется для основательных и бесспорных доказательств. Из предложенных восьми правил Паскаль выделяет три, не являющихся абсолют­ но необходимыми:423 а) не определять слов совершен­ но известных; б) не принимать без исследования ни

422	Pascal В. De J'esprit geometrique Р. 356 —357.
423	Почему-то в этом месте трактата Паскаль сам позволяет

себе вольность и трактовку этих правил, употребляет другие сло­ ва, нежели он определил выше.

одной аксиомы, даже совершенно очевидной и простой; в) не доказывать ничего, что само собою ясно.

После формулировки правил для дефиниций, ак­ сиом и доказательств,'Паскаль переходит к порядку изложения предложений для достижения совершенной геометрической связи. Паскаль, предвидя ряд возра­ жений, о том, что данные правила применимы только для геометрии, предлагает взять их за основу во всех областях знаний как «полезных и универсальных пра­ вил»424.

«Что есть доказательство, на примере доказатель­ ства в геометрии, ибо она есть почти единственная из наук, которая располагает истинным методом, чтобы сделать их строгими, тогда как другие науки не обла­ дают такой четкостью, что понимают в высшей степе­ ни одни лишь геометры»425.

И далее: «Знание этих правил настолько редкое, что, исключая одних геометров, которых немного у всех народов и во все времена, сомневаюсь, чтобы нашелся хоть один человек, который бы действительно их знал. Не трудно будет сделать их доступными для тех, кто совершенно понял сказанное мною...»

Анализируя слово «бытие», Паскаль говорит: «Нельзя определить, что такое «бытие», не впадая в этот абсурд, ибо нельзя без него определить никакое слово, начиная со слова «есть», выражено ли оно явно или только подразумевается. Следовательно, чтобы определить бытие, надо было бы сказать «есть» и, стало быть, использовать определяемое слово в де­ финиции».

К числу слов, которые невозможно определить, Паскаль относит и слово «время». При этом он гово­ рит: «Все люди понимают без всяких объяснений, что такое время. Однако есть много разных мнений отно­ сительно сущности времени. Одни считают, что это есть движение, другие — мера движения и т. д., однако вовсе не следует именем «время» называть

424 Паскаль Б. О геометрическом уме и искусстве убеждать. О ригинальное издание: Pascal В. O eurves com pletes. — Р., Seuil.

Р.348 -3 5 9 , 2 9 2 -2 9 7 , 2 9 0 -291 . 425 Ibid. Р. 348.