- •Вопрос 3. В чем сложность определения понятия государства? Дайте характеристику основных подходов к осмыслению сущности государства.
- •4 Вопрос. В чем состоит различие между нормативно-юридическим и социологическим подходами к институтам?
- •5 Вопрос. Верно ли утверждение, что тоталитаризм является сугубо современным явлением?
- •6 Вопрос. Верно ли, что любое правление в интересах народа является демократическим?
- •7 Вопрос. Дайте краткую характеристику форм правления и их разновидностей.
- •8 Вопрос. Дайте характеристику директивного, функционального и коммуникативного аспектов власти. Какой аспект власти в наибольшей мере соответствует условиям современного общества?
- •9 Вопрос. Как бы вы могли охарактеризовать партии «новой волны»?
- •10 Вопрос. Как взаимодействуют процессы демократизации и глобализации?
- •11 Вопрос. Как исторически менялось отношение к негосударственным политическим институтам (в особенности, к партиям).
- •12 Вопрос. Как соотносятся политика и мораль?
- •13 Вопрос. Какая модель демократии в наибольшей мере соответствует условиям многосоставного общества?
- •14 Вопрос. Какие критерии применил Хуан Линц при построении типологии политических режимов?
- •15 Вопрос. Какие процессы ведут к трансформации тоталитарных режимов в посттоталитарном направлении?
- •16 Вопрос. Какие факторы позволяют ряду исследователей указывать на угрозу «глобальной недемократической волны»?
- •17 Вопрос. Каким образом выражается институциональная зависимость между способом голосования и конфигурацией партийной системы.
- •18. Каким образом можно истолковать выражение «политика как наука и искусство»?
- •19. Какими средствами можно ограничить политическую власть?
- •20. Какими факторами определяется нарастание тенденций децентрализации и федерализации в унитарных государствах?
- •21.Каковы функции государства? Являются ли функции государства неизменными? Постоянно ли их соотношение?
- •22.Каковы элементы общего и особенного в демократических переходах третьей «волны» демократизации?
- •23. Какое влияние оказывают выборы на основные политические институты?
- •24.Какой статус отводится группам интересов в плюралистической модели демократии?
- •25. Какую роль играет идеология в тоталитарных режимах?
- •26 Вопрос. Какую роль играет процесс легитимации собственности в современных демократиях?
- •27 Вопрос. Когда и при каких обстоятельствах возникает политика?
- •28 Вопрос. Может ли власть быть неполитической? Если может, то чем политическая власть отличается от иных видов власти?
- •29 Вопрос. Можно ли политику отождествить с властью? Если можно, то каковы пределы такого отождествления?
- •30 Вопрос. Назовите отличительные признаки авторитарных режимов
- •31 Вопрос. Отличается ли власть от господства, влияния, мощи, силы, принуждения, полномочий? Поясните Вашу точку зрения.
- •32 Вопрос. Охарактеризуйте основные условия демократии и демократизации. Являются ли они обязательными для любого общества?
- •33 Вопрос. Охарактеризуйте различные типы партийных систем (м. Дюверже)
- •34 Вопрос. Почему в теории политической системы Дэвида Истона система представлена в виде «черного ящика»?
- •35 Вопрос. Почему уровень политического участия в тоталитарных режимах выше, чем в демократиях? Какова специфика политического участия в тоталитарных режимах?
- •36 Вопрос. Поясните определение институтов как «неформальных и формальных правил игры».
- •37 Вопрос. С какими проблемами столкнулись исследователи переходов к демократии?
- •38 Вопрос. С какой целью в политологии применяется понятие полиархии?
- •39 Вопрос. Что такое кадровые, массовые и универсальные партии?
- •40 Вопрос. Является ли легитимное обладание собственностью универсальным принципом демократического государственного строительства?
Теория политики. Экзамен.
Билет №1. В чем заключается специфика демократического транзита?
Демократический транзит – понятие, объединяющее многообразные по форме процессы перехода от одного общественного и политического состояния (та или иная разновидность недемократии) к другому, причем в качестве конечного пункта перехода вовсе не обязательно (и даже редко) выступает именно консолидированная демократия.
Демократический транзит базируется на предпосылке, что демократия является естественной фазой роста любого режима, это неизбежная фаза развития. Отсюда следует утверждение, что демократические страны более развитые, чем недемократические. Концепция демократического транзита берет свое начало в эпохе просвещения, когда терпела крах традиционная легитимность (монархическая) и возник вопрос, на чем строить общество теперь. Вообще концепция транзита возникла в 90е годы с коллапсом СССР и связана с 3 волнами демократизации. Первая волна стала нарастать после Первой мировой войны. Эффект возникновения массовых обществ, когда традиционное общество становится индустриальным. Эффект в том, что выгодным становится производство товаров массового потребления и массовой культуры, которая вытесняет элитную аристократическую культуру. Из-за этого невозможно массам объяснить элитарность политики, идет допуск масс в политику. Более корректная датировка – конец 19 века – 20-25 годы XX века. Совпадает с введением всеобщего избирательного права.
2 волна– после второй мировой. Произошел раздел мира между СССР и Западом. Возникло жесткое противостояние двух концепций демократии: советской и западной. Советская – демократия большинства, целостная; западная – процедурная. Это разные способы интерпретации одного и того же. Закончилось с концом холодной войны, когда победила одна концепция – процедурная, а советская (ценностный тип демократии) проиграла.
3 – с периода перестройки и развала СССР. Процесс перехода ряда постсоветских стран к процедурной демократии.
Демократический транзит включает три стадии:
Либерализация – этап, который характеризуется обострением противоречий в авторитарных и тоталитарных режимах и началом размывания их политических основ. Возникновение кризиса идентичности, падение авторитета теряющей эффективность власти, выявление изъянов институциональной системы способствуют разложению правящего режима. Разногласия между сторонниками демократии и правящими кругами провоцируют идейную и политическую борьбу в обществе, нарастание активности общественных движений и усиление оппозиции. Устанавливается «дозированная демократия», легализующая сторонников преобразований в политическом пространстве. В обществе начинается широкая дискуссия по вопросам демократизации, формируются новые правила «политической игры»
Демократизация – этап, отличающийся институциональными изменениями в сфере власти. Идет вживление демократических институтов и соответствующих ценностей в политическую систему. Стимуляция общественных инициатив ведет к формированию основ гражданского общества. Это время поиска «политического синтеза», при котором традиционные институты власти сочетают свои действия с универсальными приемами и методами государственного управления. Кардинальное значение на этом этапе имеет вопрос о достижении согласия между правящими кругами и демократической контрэлитой. Отстраняемые от власти чиновники, генералитет представляют собой серьезную угрозу демократии в силу оставшихся связей, влияния на конкретные институты власти. В результате возникает проблема организации союза тех, кто находился у власти, и тех, кто пришел на смену. В целом для успешного реформирования государств необходимо достичь трех основных консенсусов между этими двумя группами относительно прошлого развития общества, по поводу установления первостепенных целей общественного развития, по определению правил «политической игры» правящего режима. Формами установления такого типа консенсусов могут быть: внутриэлитарный сговор, общественный договор, исторический компромисс, заключение пакта. Наиболее типичной формой является пакт. Он предполагает синтез элитарных слоев на базе признания ими новых ценностей, заключение идеологического союза.
Следующее важное обстоятельство – легитимизация пакта: присоединение к нему новых групп, а также молчаливая, косвенная или во всяком случае односторонняя поддержка более широких кругов общества, заинтересованных как в продвижении реформ, так и в сохранении порядка. На этой основе часто возникает такое явление, как центризм. Центристы признают правоту деятельности и реформаторов, и консерваторов, смысл их деятельности заключен в сближении умеренных представителей реформаторов и консерваторов, в поддержании, укреплении пакта.
Легитимизация пакта и его последующее развитие дают возможность для проведения основополагающих выборов. Их ключевой аспект – приобщение к власти всех главных участников пакта вне зависимости от результатов выборов, которые определяют только меру и степень относительного доминирования победителей.
Помимо этого важна соревновательность и представительность выборов. Для их оценки финский политолог Тату Ванханен предложил формулу индикатора демократии, которая представляет собой произведение показателей участия и соревновательности, разделенное на 100. Данные об участии – это процент проголосовавших граждан (не меньше 10). Показатель соревновательности – совокупная доля в процентах голосов, отданных за непобедившие партии и их коалиции. Ограничение на минимальный показатель индикатора демократии составляет 5.
Консолидация – третий этап, когда осуществляются мероприятия, обеспечивающие необратимость демократических преобразований в стране. Это выражается в обеспечении лояльности основных акторов (оппозиции, армии, предпринимателей, широких слоев населения) по отношению к демократическим целям и ценностям, в процессе децентрализации власти, осуществлении муниципальной реформы. Критерии необратимости демократии по Гарритону: превращение государства в гаранта демократического обновления и его демилитаризация, автономность общественных движений и трансформация партийной системы, быстрый экономический рост, повышение уровня жизни населения, рост политической активности граждан, приверженных целям демократии.
После достижения этапа вышеуказанной консолидации формальное обозначение политической системы как демократической отнюдь не останавливает развитие по этому направлению. Современная демократия по самой своей природе – соревновательной, плюралистической, исполненной альтернатив и начинаний – всегда «незавершенный проект»
Даль «Полиархия, плюрализм и пространство»
Даль «Демократия и её критики»
Арон «Демократия и тоталитаризм»
Билет №2. В чем заключается специфика формирования негосударственных политических институтов?
К негосударственным политическим институтам относятся политические группы – негосударственные социально-политические институты, обладающие общностью интересов и коллективных целей, некоей организационной структурой и ведущую совместную политическую деятельность. К таким институтам относят партии, группы интересов, социальные движения. Американский политолог Валдимер О.Ки классифицировал негосударственные политические институты по двум разрядам: политические партии и группы давления, которые подразделяются на групповые объединения аграриев, рабочих, бизнесменов и т.п.
Группы интересов или группы давления, лобби, союз – форма действия или метод, принятый неким коллективом для поддержки или срыва определенных политических решений. Группы интересы создаются людьми для выражения и отстаивания своих властно значимых интересов в отношениях с государством, а также другими политическими институтами.
Анемические группы возникают стихийно в результате спонтанной реакции на ту или иную ситуацию (например, образование толпы, проведение демонстрации). По мысли западного политолога Шарана, их отличает отсутствие постоянных организованных действий, нерегулярность включения в политические отношения с государством. Их внутренняя структура неустойчива и нередко формируется как бы заново, без сохранения преемственности с прежними формами организации. Недостаточность же организационных возможностей не только снижает эффект их деятельности, но и предопределяет их практически постоянное стремление к использованию силы.
В противоположность анемическим институциональные группы – это формальные объединения с определенной организационной структурой, устоявшимися функциями и профессиональным кадровым аппаратом. Их целенаправленная деятельность более эффективна. Однако группы данного типа (например, административные органы церкви, армии, представительства автономий в федеральных центрах и др.) не являются специализированными политическими структурами и, как правило, приспосабливают свои структуры, созданные для других целей, к осуществлению влияния на власть.
Источником возникновения неассоциативных групп выступает неформальное и недобровольное объединение людей на родственной, религиозной, социокультурной основе (научные и студенческие общества, религиозные секты). Их деятельность, как и деятельность анемических групп, непостоянна, плохо структурирована и не всегда эффективна.
Ассоциативные группы представляют собой добровольные объединения, специализирующиеся на представительстве интересов и нацеленные на решение политических задач (профсоюзы, предпринимательские ассоциации, движения за гражданские права). Их организационная и кадровая структура, порядок использования финансовых средств стимулируют достижение специальных целей. Органично встроенные в политическую систему, они обладают наибольшей результативностью.
Первоначально характеристика групп давления была связана со специфическими способами выполнения ими своих функций. Как указывает Р.-Ж. Шварценберг, они рассматривались как организации, созданные для защиты интересов и оказания давления на общественные власти с целью добиться принятия таких решений, которые соответствовали их интересам.
Описывая деятельность этих ассоциаций, ученые оперировали разными понятиями, в частности, «потенциальные группы», «официальные лица», «лобби», «группировки интересов обязательного характера», «перераспределительные ассоциации» и т.д., выделяли разные грани и аспекты их деятельности. Работы Д. Трумэна показали, что ни одна из этих групп не может полностью подчинить себе правительство. В исследованиях М. Олсона особое внимание уделяется возможности индивидуального давления на правительство, а в трудах Р. Салисбери указана роль политического организатора группы, поскольку «именно он обязан принимать решение в случае изменения ситуации... Он распоряжается капиталом, направляет его на предоставление услуг членам группы».* Тем самым определяющим фактором выполнения группой давления своих функций был признан ее организатор.
Постепенно роль и значение этой разновидности групп интересов стали исследоваться более углубленно, давление начали интерпретировать как форму деятельности, но не ее главный признак. Опыт показал, что группы давления занимают такое положение в обществе и его отдельных сферах, при котором их так или иначе затрагивают принимаемые в государстве решения, в силу чего они просто обязаны включаться в управление. Более того, эти группы фактически владеют важными ресурсами и потому нередко через их деятельность формальные основания власти приводятся в соответствие с властью фактической. Деятельность данных групп – это не просто давление на власть сверху, сбоку или снизу, а механизм иерархического согласования решений, перераспределения власти путем заключения сделок между бюрократией и немногими привилегированными группами.
Как подчеркивает С. Файер, ассоциации подобного рода стремятся оказать целенаправленное воздействие на политический процесс, но при этом не претендуют на прямое участие в управлении государством. Тем самым они избегают какой-либо политической ответственности за свои действия. Отказываясь от претензий на высшую политическую власть, они все свое влияние сосредоточивают на решении конкретных хозяйственных вопросов, на управлении государством. Причем если другие группы интересов могут предъявлять требования другу к другу, то группы давления делают это только по отношению к органам власти.
Как показал опыт, возникновение групп давления в новых отраслях может способствовать продвижению общества вперед, а деятельность «традиционных» групп – консервировать реформы и т.д. Эффективность же деятельности групп давления зависит от характера связей между органами исполнительной и законодательной власти, установившейся правовой системы, наличия поддержки в разных ветвях власти и финансовой сфере, а также СМИ. Отрицательные для общества следствия деятельности групп давления будут там, где высока бюрократизация власти, отсутствует правовое регулирование лоббизма, низка степень развития гражданского общества и контроля за элитой, высока экономическая зависимость СМИ от коммерческих группировок.
Партии.
Становление понятия «партия»
Существует несколько точек зрения на время зарождения партий:
• Во времена Аристотеля и до XVII века партии – факции – «политические тела», сравнимые с живым организмом, где каждый орган отвечает за определенную функцию, а весь организм един в своих устремлениях.
• Некоторые исследователи считают, что прообразы партий (протопартии) сложились еще во времена возникновения особой сферы деятельности – политики, менялись только их обязанности и отношение к ним общества.
• Русский историк Тимофей Николаевич Грановский связывал появление партий с политикой Екатерины Медичи (XVIв), которая создала «срединную» (между католиками и протестантами) партию из людей, «не имевших ни верований, ни убеждений».
• На самом деле партии античного мира и средневековья были клиентелами, временными объединениями для поддержки каких-либо персон.
• Многие западноевропейские историки полагают, что партии зародились во времена установления всеобщего избирательного права, а клубы, ассамблеи, политические группы периода Французской революции 1789 г. – их предшественники.
• Более популярен англо-американский подход, отсчитывающий времена партий с XVII-XVIII веков – с начала деятельности партий тори и вигов в Британии.
Кристаллизация партийных функций, становление структуры партий и выработка их наиболее типичных способов деятельности в политической системе осуществлялись в многовековом процессе формирования и функционирования этого политического института (партогенезе).
Начальный этап партогенеза уходит корнями в конец XVII – начало XVIII в. Это был период, когда зарождались политические системы раннебуржуазных государств Западной Европы и Америки. Политические процессы того времени, сопровождавшиеся Гражданской войной в США, буржуазными революциями во Франции и Англии, свидетельствуют о том, что появление партий отражало раннюю стадию борьбы между сторонниками различных направлений формировавшейся новой государственности: аристократами и буржуа, якобинцами и жирондистами, католиками и протестантами. Партии возникли как инструмент ограничения абсолютной монархии, включения в политическую жизнь «третьего сословия», утверждения в обществе всеобщего избирательного права, развития представительной системы. С их помощью изменение состава политической элиты, рекрутирование правящих кругов стало постепенно превращаться в дело избирательного корпуса.
Первоначально партии представляли собой объединения знати, различного рода клубы, литературно-политические образования, являвшиеся формой общения единомышленников (например, Клуб кордельеров времен Великой Французской революции или «Реформ Клаб», возникший в Англии в 30-х гг. XIX в.).
Непосредственное же влияние на превращение партий в активных участников политического процесса оказали предоставление личности политических прав, возникновение избирательных систем и парламентов. Так, первые партии, боровшиеся против феодальной власти, были созданы сторонниками либеральных воззрений (виги в Великобритании, прогрессивная партия в Германий, Бельгийская либеральная партия и др.).
Однако, выражая групповые интересы и так или иначе проявляя свою самостоятельность и оппозиционность государству, партии в то время практически однозначно воспринимались как источник кризисов и раскола общества. Антипартизм был наиболее распространенным идейным и психологическим течением. Его основной причиной было повсеместно распространенное убеждение, что только государство является выразителем народного суверенитета (либеральная традиция) и общей воли общества (феодально-аристократическая и монархическая традиции). Не случайно многие выдающиеся ученые и политики того времени отрицательно оценивали деятельность партий как нарождающегося и набирающего силу политического института. Исключительно популярной была идея заговора партий против государства. К примеру, Ф. Бэкон писал: «...усиление партий и раздоров между ними указывает на слабость государя и весьма вредит их славе и успеху их дел».* Т. Гоббс прямо указывал на то, что «...партии приводят к мятежам»,** а Дж. Вашингтон в «Прощальном послании» американскому народу предупреждал об опасных последствиях «партийного духа», характеризуя партии как «готовое оружие» для подрыва власти народа и узурпации правительственной власти. И только немногие политические деятели той эпохи были более лояльны к партиям. Например, Н. Макиавелли, хотя и считал, что «образование партий – зло, а безнаказанность зла порождает во всех стремление разделяться на партии», все же оценивал их по-своему полезными, поскольку граждане, «умудренные пагубным опытом других» (подразумевалось: тех, кто испытал порожденные партиями вражду и раздоры), «научились бы сохранять единство». В XIX столетии партии в основном укрепили свое положение в политической системе, став важным механизмом представительства интересов общества. В то же время начавшийся с первой четверти столетия процесс формирования массовых, в основном социалистических, партий обозначил ряд качественно новых тенденций, обусловивших, в частности, изменение ведущих типов партий и их роли в политическом процессе различных стран и позволивших говорить о втором этапе партогенеза.
Так, Р. Михельс, М. Вебер, М. Я. Острогорский подметили зарождавшиеся в лоне социалистических партий тенденции к нарастанию роли партийного аппарата в ущерб рядовому членству, к бюрократизации партийных объединений, ко все возрастающему господству партийных лидеров и элит. Так, Михельс в книге «Политические партии. Социологическое исследование олигархических тенденций современной демократии» (1911) писал, что чем больше расширяется и развивается официальный аппарат партии, тем больше вытесняется из нее демократия, заменяемая всесилием исполнительных органов. Причины отрыва партийного руководства от рядовых членов партии он видел в технической неспособности большой массы людей к управлению, а также несменяемости руководителей, в их закоренелом негативном отношении к рядовым членам.
Подтверждая этот тезис, Острогорский указывал на то, что основная часть членов партии становится объектом манипулирования со стороны партийной элиты («кокуса»). Под их влиянием партии пытались вырвать из рук парламента законодательную функцию, подавить спонтанное выражение политически информированных групп, разрушить либеральную демократию. Поэтому, считал он, на место партий с жесткой организацией «должны быть поставлены свободные общественные ассоциации, движения, ставящие перед собой более конкретные и выполнимые задачи разного рода, причем участие в одной из них не должно исключать участие в другой, так, чтобы два человека, оказавшиеся противниками по одному вопросу, стали затем союзниками по другому».
Помимо нарастающей бюрократизации партий ученые подметили и то, что в связи с встраиванием партий в избирательные процессы их идейные принципы, которые ранее привлекали рядовых граждан и стимулировали их членство, стали препятствием для завоевания партийной элитой электоральной поддержки. Поэтому идеология постепенно приносилась в жертву голому прагматизму, успеху на выборах. Партийные лидеры больше ориентировались на завоевание массовой поддержки, опасаясь отождествления их партии с определенным классом и соответствующей идеологической доктриной. Партии превращались в ассоциации «хватай всех», беря на себя функцию выражения интересов большинства нации.
Усиление централизации и прагматизации деятельности партий, с точки зрения М. Вебера, позволяло рассматривать их как объединения, члены которых пытаются добиться власти для своих лидеров, способных в дальнейшем обеспечить «духовные или материальные преимущества» для их «активного членства».
Наряду с оценками этих представителей романо-германской школы в науке в то время сформировались и другие теоретические позиции. Так, марксисты, делавшие упор на классовых основаниях возникновения партий, возвестили о возникновении коммунистических партий (партий «нового типа»), обладавших способностью возглавить политическое движение прогрессивных классов и выступить в роли ведущей и направляющей преобразования силы. В противоположность такому пониманию сторонники рыночной теории рассматривали партии как «свободного игрока» на политической сцене, способного «вступать в сделки» в интересах «политической игры» и потому не обладавшего никакими «своими», в том числе классовыми, позициями.
Современный этап партогенеза свидетельствует о том, что партии стали не просто органическим, но и одним из основных элементов организации политического порядка и функционирования публичной власти. По мере развития парламентских, конституционных основ буржуазной государственности, партии укрепляли свой политический и правовой статус. После Второй мировой войны в конституциях разных стран появились соответствующие статьи, а в 70-х гг. сложилось достаточно развернутое законодательство, регламентирующее их деятельность. Поощряя плюрализм политической жизни, партии стабилизировали систему власти, основанную на устойчивом представительстве интересов граждан. Таким образом, в данное время партии представляют собой такой институт власти, без которого не могут осуществляться выборы как основной механизм формирования государственности, легальное завоевание различными слоями населения ведущих политических позиций.
В то же время в разных странах партии играют весьма не однозначные роли. Так, в стабильных демократических государствах, несмотря на статус партий, органическую встроенность их в механизмы государственной власти, деятельность партий сочетается с активностью множества других участников избирательного процесса, причем не только многочисленных групп интересов, СМИ, но и успешно конкурирующих с ними независимых кандидатов. Взаимоотношения населения с властью стали более непосредственными, сильнее ориентированными на индивидуальные позиции граждан. Как писал С. Хантингтон, чем быстрее росла «приверженность американцев своим политическим убеждениям», тем равнодушнее относились они к групповым формам выражения своих политических интересов.*
Вместе с тем многие партии, привыкнув к роли постоянного звена в процессе принятия государственных решений, зачастую стали усматривать свою главную цель в борьбе против правительства, а не в завоевании электората. В этом смысле, по мнению немецкого теоретика К. фон Бойме, партии, усилив свою роль в отборе политических элит, в определенной степени утратили влияние на политическую социализацию граждан. Весьма ощутимой тенденцией во многих западных демократиях стало и снижение партийной идентификации. Поэтому, укрепив демократические ценности в политической жизни своих стран, партии кое-где начинают «уходить в тень», повышая шансы менее формализованных и гибких посредников в отношениях между населением и властью. В самих партиях эти веяния времени стимулируют тенденции децентрализации и усиления роли местных организаций, ослабления требований к партийной дисциплине, расширения связей с разнообразными неформальными объединениями граждан, различными структурами гражданского общества.
В то же время в странах, переживающих этап модернизации, получили развитие иные тенденции в эволюции партийных институтов. В частности, в посттоталитарных государствах, переживших период жестких идеологических требований к членству в правящих партиях, сохранилось существенное неприятие партийного членства. Это мешает полноценному использованию партийных институтов для возвращения людей в политическую жизнь. Правда, борьба за выбор направления общественного развития, поиск консолидирующих социум ценностей порождают мощные источники формирования новых политических партий. При этом во вновь образующихся партиях сосуществуют тенденции к превращению их как в идеологически нейтральные организации, рассчитанные на максимально широкую социальную поддержку, так и в объединения с жесткими идейными требованиями к своим членам, централизованной организацией управления и авторитарной ролью лидеров. Отличительной чертой развития партий в этих странах является и перманентное изменение у многих из них идейной ориентации, радикализация их политических требований, тесная связь с группами давления, а в некоторых случаях даже криминальными структурами.
Вопрос 3. В чем сложность определения понятия государства? Дайте характеристику основных подходов к осмыслению сущности государства.
Значение государства для жизнедеятельности человеческого сообщества столь велико, что изучением этой категории занимается сразу несколько гуманитарных наук – от философов и правоведов до историков, социологов и политологов. Ученые выработали множество подходов к описанию и осмыслению государства, а также к выяснению специфики данного комплексного политического института.
Конфуций: государство – «большая семья»
Платон: государство – «справедливый человеческий космос»
Аристотель: государство – простая совокупность граждан
Гроций: государство – союз свободных людей для соблюдения права и общей пользы
Гоббс – государство – верховная власть, сосредоточенная в одном человеке (или собрании) и сводящей все воления граждан в единую волю
Маркс: государство – машина для подавления одного класса другим
Гегель: государство – земнобожественное существо, единый дух с религией, искусством, философией народа. Будучи воплощением духовной идеи, государство есть совершенная, первичная по сущности и по отношению к индивиду целостность, любые элементы государства (право, экономика, нравственность) нужно рассматривать в связи с целым и друг с другом, ибо они – результат исторического развития всего целого.
Становление содержания категории государства в нынешнем понимании – как совокупности институтов, обеспечивающих функционирование системы управления обществом, - произошло лишь в 18 веке. Истоки современных концепций государства – в творчестве просветителей, которые отделили государственную систему как от особы правителя, так и от совокупности граждан.
В настоящее время существует несколько подходов к осмыслению сущности государства. В британской «Энциклопедии управления и политики» представлена их типологизация: 1) правовой подход, 2) исторический; 3) социально-антропологический; 4) философский; 5) политологический.
Правовой подходит сводит государство к системе права, основывающейся на суверенитете публичной власти. Ганс Кельзен определяет государство как иерархию законов, скрепленных властным суверенитетом.
Историческое направление исследует государство как эволюцию его органов и форм от эпохи к эпохе. Ученые также рассматривают государство и его разновременные качества сквозь призму смены статусов-состояний.
Социально-антропологический подход предлагает осмыслять государство как тип социальной организации в контексте всего общества – Маркс, Дюркгейм, Леон Дюги, Вебер.
Философский метод познания государства столь же древен, как и юридический, - он отражает представления об этом институте как о некоем справедливом порядке объединения граждан.
Политологический подход распадается на более дробные концепции плюрализма, корпоратизма, марксизма и целый ряд других. Плюралисты (Даль, Трумэн) главным для государства считают поиск равновесия между конкурирующими социальными группами, организацию их взаимодействия, для чего нужны полноценное разделение властей, строгий учет роли различных общественных движений, в т.ч. меньшинств. Корпоратисты (Шмиттер) рассматривают государство как единое целое, где, несмотря на наличие разграниченных интересов между крупными общественными группами и объединениями (корпорациями), сильное и централизованное государство удерживает решающие рычаги власти. Сторонники этого течения видят в коллективных соглашениях между корпорациями, их персоналом и правительством важнейший для государства процесс. У неомарксистов точки зрения на государство разнятся. Для Милибенда оно продолжает выражать интересы экономически господствующего класса и лишь в чрезвычайных обстоятельствах может действовать независимо от классовых интересов. Пуланзас считает, что государство не является инструментом господства над обществом – гораздо значительнее то, что оно защищает долговечность капиталистического производства даже тогда, когда входит в конфликт с некоторыми сегментами класса капиталистов. Мнение немецкого политолога Оффе сводится к тому, что современное государство исключено из процесса накопления и лишь выполняет нужные функции с использованием перераспределения средств.
Определения государства бывают двух типов – государствоцентристские и социоцентристсие. Первые проецируют интересы общественных групп на институты, вторые, институционалисты, считают такие группы автономными величинами, только опосредованно выражающими групповые интересы.
Государство – совокупность взаимосвязанных между собой учреждений и организаций, управляющих обществом; звено политической системы общества с властными полномочиями. Государство обладает суверенитетом и территориальностью, т.е. осуществляет власть над конкретным политико-географическим пространством, устанавливает систему права. Обладая монополией на насилие, оно принуждает ко всеобщему исполнению законов и в целом обеспечивает охрану существующего порядка. Основные государственные органы – правительственный аппарат, административная и финансовая системы, вооруженные силы, полиция, карательные учреждения и пр.