3.1. Закон индивидуального развития

Ядром педагогики является технология процесса обучения. Как мы с Вами говорили, обучение это целенаправленное, регулируемое ин­формационное воздействие на мозг с целью реализации его функци­ональных возможностей, то есть развитие, совершенствование мыш­ления, памяти, речи и т.д. Выделим ключевые понятия: воздействие

мозг развитие. Или, если обобщать дальше: внешнее воздействие

живая система отклик. Следовательно, в основе педагогики в качестве фундаментальных должны лежать физиологические законы, описывающие реакцию живой материи на внешнее воздействие со сто­роны окружающей среды.

Один из наиболее общих законов развития всего живого был сфор­мулирован русским физиологом И.А. Аршавским (1947, 1976, 1982 гг. [10, 11, 12, 13]) и может быть назван законом индивидуального разви­тия (имеется в виду индивидуальное развитие особи, все ее преобра­зования от зарождения до конца жизни, то есть то, что Э. Геккель в 1866 г. обозначил термином онтогенез). Этот закон можно выразить в виде двух утверждений. Первое из них может быть коротко сформули­ровано так: «Анаболизму всегда предшествует катаболизм». Не очень понятно? Обратимся за пояснениями к самому И.А. Аршавскому.

«С понятием катаболизма мы связываем освобождение свободной (структурной¹) энергии, за счет которой осуществляется функция (работа) живой системы (клетки, ткани, органа, организма). С поняти­ем анаболизма связывается последующее восстановление структуры и тем самым резерва свободной энергии... Оба процесса сукцессивно (последовательно Авт.) сопряжены и обязательно следуют друг за другом...» [12].

Таким образом, все процессы обмена веществ (метаболизма) имеют циклический, колебательный характер. Каждый такой цикл метабо­лизма (цикл обмена веществ) состоит из двух строго последователь­ных фаз: катаболической и анаболической. Если клетка или иная жи­вая система не функционировала, то не будет и процессов биосинтеза, образующих се органических соединений и накопления се свободной энергии. Попросту говоря, в неработающей клетке отсутствуют про­цессы питания; при длительном отсутствии активности она обречена на голодную смерть².

Вторая часть закона индивидуального развития утверждает, что фаза катаболизма в живой системе сопровождается фазой избыточ­ного анаболизма. «Живая система немыслима без... сопряжения ка­таболизма с избыточным анаболизмом». Живая структура может су­ществовать только как «устойчиво поддерживаемая избыточным ана­болизмом, индуцируемым первой (катаболической) фазой» [12].

Предположим, на живую клетку или ткань оказывается какое-либо внешнее воздействие, вызывающее реакцию системы, связанную с опре­деленными затратами, которые мы обозначим ДE_k. Значение ДE_k от­рицательное, так как живая система не приобретает энергию при осу­ществлении функции, а теряет се. Индекс «k» напоминает, что работа, функционирование системы (се реакция на внешнее воздействие) есть катаболическая фаза метаболического цикла.

Далее, согласно закону индивидуального развития, «катаболизм ин­дуцирует избыточное восстановление» [12], в результате которого по­вышается структурно - энергетический потенциал живой системы, то есть свободная энергия или рабочие возможности. Это – вторая, анаболическая фаза цикла обмена веществ. В этой фазе потери энер­гии не просто восстанавливаются, они восстанавливаются с избытком: (ДE_a > |ДE_k|, рис. 3.1). В результате происходит развитие живой системы, ее адаптация к воздействию.

Очень важно, что закон индивидуального развития справедлив не только для клетки, но и для организма в целом, и для его частей [12]. В любом случае с понятием катаболизма мы связываем освобождение свободной энергии, за счет которой осуществляется работа живой си­стемы, а с понятием анаболизма последующее восстановление струк­туры и образование дополнительного резерва свободной энергии. Оба эти процесса существенно сопряжены и обязательно сопутствуют друг другу.

Таким образом, закон Аршавского можно сформулировать еще и так: «Развивается только то, что работает». Математически он может быть представлен следующим образом:

| ДE_k|=0 ДE_a=0 (3/1)

| ДE_k|>0 ДE_a > |ДE_k| (3/1)

Простой пример. Допустим, Вы решили накачать мышцы. Понятно, что одного желания мало и, просто гипнотизируя турник, Вы вряд ли добьетесь своей цели (уравнение 3.1). Однако, систематически зани­маясь и постепенно увеличивая нагрузку. Вы разовьете такую муску­латуру, которой будет завидовать сам Сталлоне.

Но если я в первый же день тренировки потружусь так, что «руки будут отваливаться», на следующий день я и раза не подтя­нусь.

Совершенно справедливо! Дело в том, что в зависимости от интен­сивности воздействия, будь то физическая нагрузка, жара, холод, маг­нитное поле, фармацевтическое средство или же необходимость ре­шать сложную проблему на уровне целостного организма, возможны четыре типа адаптационных реакций организма: ареактивность |14] (реакция адаптации [15]). реакция тренировки [14]. реакция актива­ции [14] и стресс [16. 17. 18]. Эти типы отклика организма на внешнее воздействие схематически иллюстрируют диаграммы, представленные на рис. 3.2.

В первом случае интенсивность раздражения настолько мала, что отклик живого организма отсутствует. Имеет место так называемая ареактивность.

А ну его! равнодушно машет рукой человек в таком случае. Действительно, если жена предлагает сходить в погреб, это еще не повод вставать с дивана.

Во втором случае, когда воздействие является ощутимым, но еще слабым, возникает адаптационная реакция, называемая реакцией тре­нировки. В этом случае человек в ответ на воздействие уже произво­дит определенные «телодвижения», но для достижения цели старается затратить как можно меньше энергии. Причем действует он, как пра­вило, без желания, под воздействием внешнего стимула: начальник приказал, товарищ попросил. Делать не хочется, но надо. «Надо так надо», так можно коротко охарактеризовать суть реакции тре­нировки. Забегая немного вперед, скажем, что в таком режиме живет большинство людей большую часть времени. Поэтому если Вас инте­ресуют конкретные примеры, вспомните вчерашний день и проанализируйте, почему Вы занимались тем или иным делом вот и будут Вам примеры³. Успешность повседневной трудовой и прочей деятель­ности человека определяется в значительной степени его способностью к адекватной реакции на раздражители слабой силы, то есть именно те, которые приводят к адаптационной реакции тренировки.

Эта реакция имеет то важное преимущество, что она осуществляет­ся в условиях весьма далеких от предельного использования ресурсов организма. По мере адаптации все более сильные стимулы переходят в разряд слабых, поэтому интенсивность деятельности в условиях этой реакции может неуклонно нарастать.

Наибольшая работоспособность при реакции тренировки достигает­ся непосредственно после сна. Люди, для которых эта адаптационная реакция является преобладающей, но структуре рабочего дня «жа­воронки», они регулярно и весьма эффективно работают в утренние часы, стараются по возможности организовать также дневной отдых.

Прежде чем двигаться дальше, сделаем одно существенное замеча­ние. Для лучшего уяснения ситуации мы намеренно были неточны, когда говорили только о внешних воздействиях. На самом деле это необязательно. Внутренние побудительные мотивы тоже должны рас­сматриваться как воздействие на организм. Интересно, что в третьем случае реакции активации преобладают именно внутренние сти­мулы. Реакция активации возникает при достаточно сильном воздей­ствии: (далее, следуя [14], будем называть их воздействиями средней силы).

Рассматривая рис. 3.2, можно подумать, что случаи 2 и 3 каче­ственно похожи. Ничего подобного! Физиология, функционирование центральной нервной системы в целом и се составляющих отличается принципиально! Анаболизм в условиях реакции активации значитель­но превышает катаболизм! «Мне это нужно! Я этого хочу! Это моя цель!» процесс происходит под воздействием основной потребности жизни человека на данном этапе, называемой физиологами и психо­логами доминантой. Проще говоря, человек живет в режиме реакции активации, когда его деятельность направлена на достижение его меч­ты, главной цели определенного периода его жизни.

Скажите, разве Вы не готовы тренироваться целыми днями, чтобы Ваше сокровенное желание стать классным спортсменом испол­нилось?! Разве Вы не будете проводить дни и ночи за рабочим столом при написании научной работы, тема которой Вас полностью захва­тывает?! Разве не будете работать, позабыв все на свете, если, будучи актером, получите роль, о которой мечтали всю жизнь?! Вдохновение

именно так мы называем состояние, сопутствующее реакции акти­вации.

А если что-то мешает? Если между нами и нашей мечтой появля­ется непреодолимое препятствие? Если кто-то позволил себе оскорби­тельные выпады в наш адрес, причем в условиях, когда мы лишены возможности дать достойный ответ? Если наваливается столько непри­ятностей и забот, что «руки опускаются»? Это уже четвертый случай

стресс. Конечно, мы что-то делаем, пытаемся выбраться из создав­шейся ситуации, исправить положение, но... Затраты организма на­столько большие, что наши силы восстанавливаются лишь частично, не в полном объеме.

Таким образом, существует только 4 отклика живого организма на воздействие. В первом и последнем случае, когда катаболизм больше анаболизма, мы имеем дело с патологией. Второй и третий являются прямыми следствиями основного закона развития.

Следует сказать, что первые три реакции были подробно исследова­ны в 60-70-х годах прошлого века в результате комплексных исследова­ний, выполненных ростовскими физиологами Л.Х. Гаркави, Е.Б. Квакиной, М.А. Уколовой [14] на основе огромного экспериментального материала, полученного на животных и человеке, а также обширной медицинской практики, включающей длительные клинические наблю­дения. Реакция «стресс» впервые была описана Селье еще в 1936 году. Таким образом, учение об адаптационных реакциях в настоящее время приобрело характер целостной теории.

На этом можно было бы, и закончить се обзор,... Позвольте, позвольте!

.. .если бы не Ваша любознательность. Что еще? А почему ничего не сказано о пользе стресса?

Да нет у стресса никакой пользы! И никогда не было! И не будет! Ведь не случайно в переводе с английского стресс напряжение, давление, нажим. При стрессе не работает сверхсознание, резко увеличи­вается свертываемость крови, се вязкость. На четвертый день стресса буквально в течение нескольких часов на 2 кг увеличивается вес тела, начинаются болезни (чаще всего, ангина). Запомните: стресс вреден! Стресс - это плохо!

А как же многочисленные публикации в средствах массовой ин­формации? А научно-популярные книги и журналы?

Все-таки приятно иметь дело с грамотным человеком! Хорошо, да­вайте разбираться.

Как мы уже говорили, понятие «стресс» было введено Г. Селье в 1936 году. Под стрессом Селье понимал открытую им обитую адапта­ционную реакцию организма на чрезмерные воздействия любой при­роды [14, 16, 17]. Оказалось, что на любые воздействия чрезмерной си­лы (то есть превышающие физиологические возможности организма) организм отвечает, наряду с конкретной реакцией, соответствующей природе воздействия, также общим изменением состояния организма (включающим сдвиги в функционировании всех его систем) универ­сальным для всего качественного многообразия возможных сильных воздействий. Потребовалось весьма длительное время (несколько деся­тилетий), чтобы медицина вполне приняла существование однотипной реакции на действие различных, практически любых раздражителей. Термин «стресс» вошел в широкое употребление.

Ухватившись за теорию стресса, многие исследователи, тем более журналисты, «перестали придавать значение тому, что стресс это реакция на стрессор, чрезвычайный раздражитель, а не любой раздра­житель вообще, что сам Г. Селье пришел к мысли о стрессе отчасти и потому, что заметил определенную совокупность общих признаков при самых различных заболеваниях, то есть при чрезвычайных обсто­ятельствах для организма» [14|.

Между тем, исследования в области возрастной физиологии живот­ных и человека (от физиологии внутриутробного развития до геронто­логии), предпринятые А.И. Аршавским и его сотрудниками еще в 1935 году, привели к открытию общей адаптационной реакции организма на слабые и средние воздействия [11. 12]. Эта реакция не является па­тологическим состоянием, она сопровождает всю жизнедеятельность организма и является основой ее развития. Эту нормальную физиологическую реакцию организма на внешние воздействия любой природы, кроме чрезвычайных. И.А.Аршавский выделил как «физиологический стресс» [12], в отличие от «патологического» стресса Селье.

Открытие физиологического стресса, то есть общего адаптационно­го ответа организма на воздействия различной природы, не выходящие за рамки физиологических возможностей организма, вело к естествен­ному выводу, что вся жизнедеятельность может рассматриваться как совокупность ответов на внешние воздействия. Именно это утверждает закон индивидуального развития. Все развитие, включая антенаталь­ное (до рождения), происходит «по информационным поводам» [12].

Ростовские ученые М.А. Уколова, М.Х. Гаркави и Е.Б. Квакина в 60-х годах установили, что на воздействия физиологически приемле­мой, но различной силы организм может ответить двумя четко разли­чающимися реакциями, которые были ими названы реакцией трени­ровки и реакцией активации (14). Обе реакции не выводят организм за пределы гомеостаза (нормы), но по составу крови, се свертывае­мости (и. следовательно, вязкости, которая является одним из факто­ров, определяющих динамику кровообращения) различаются настоль­ко, что можно говорить о существовании двух норм, в каждой из кото­рых организм может устойчиво функционировать неограниченно дол­го.

Таким образом, две физиологически нормальные адаптационные реакции, описанные ростовскими учеными, реакция тренировки и реакция активации. приблизительно соответствуют физиологиче­скому стрессу Аршавского. В дальнейшем изложении, во избежание путаницы, термин «стресс» будем применять только для обозначения патологического стресса Селье.

Заметим, что сам Селье спустя более чем три десятилетия (в 1970 году), когда термин «стресс» получил широкое распространение, сде­лал попытку изменить его, и назвал патологический стресс дистрес­сом. Новый термин был встречен довольно прохладно, но определен­ную путаницу в литературу по физиологии и психологии стресса и дру­гих адаптационных реакций все-таки внес. Мы этим термином поль­зоваться не будем.

Хорошо, с вашей аргументацией я готов согласиться. Но даже в рамках принятой вами терминологии возникают вопросы. В начале

обсуждения представлений об адаптационных реакциях речь шла о живых клетках и тканях. А каковы адаптационные реакции всего организма в целом? Такие же?

Да, такие же, причем периодически повторяющиеся с увеличени­ем силы стимула. Обратимся к графику (рис. 3.3), иллюстрирующему зависимость суточного расхода энергии Е от интенсивности воздей­ствия I. На этом рисунке I₀ пороговое значение интенсивности воз­действия, уже воспринимаемого организмом, а основание логарифма зависит от возраста человека и колеблется в пределах а = 1,5 для пожилого возраста и а = 1,2 для молодежи [14].

Из рисунка видно, что последовательность адаптационных реакций организма такая же, как и у отдельной клетки: при малых воздействи­ях ареактивность, при слабых наблюдается реакция тренировки, при сильных активации и, наконец, при чрезмерных стресс. А что же произойдет при дальнейшем нарастании нагрузки?

Как ни странно, но человек выйдет из стрессового состояния, ска­жет: «Наплевать!» и перестанет переживать по поводу свалившихся на него проблем. Ареактивность! Дальнейшее увеличение воздействия приводит к реакции тренировки, затем к реакции активации, и за­тем снова стресс.

Как показывают экспериментальные данные, такая повторяемость наблюдается в течение 10 циклов, охватывая весь возможный диапазон воздействий, который по силам выдерживать человеческому организ­му [14, 15].

Тогда напрашивается еще один вопрос. Обратите внимание, на рис. 3.1 и 3.2 горизонтальная ось обозначения не имеетвпечатление, что катаболизм и анаболизм происходят скачкообраз­но. То есть клетка сначала теряет энергию, потом ее запасает. В то же время известно, что все процессы, происходящие в природе, непрерывны. И уж тем более, они должны быть непрерывны для человеческого организма. Из ваших схем это никак не следует. Как же развивается реакция организма с течением времени? Допустим, есть какое-то воздействие...

Да, есть какое-то воздействие, обусловленное внешними или вну­тренними мотивами. Если это воздействие очень мало, человек на него не реагирует (ареактивность). В этом случае затраты энергии, связан­ные с ответом на стимул отсутствием реакции все-таки есть. Че­ловек делает некоторые, ощутимые, или нет, усилия. Он не обращает внимания на воздействие, хотя и знает о нем. На уровне центральной нервной системы имеют место тормозные процессы, тем более интен­сивные, чем сильнее стимул, которым мы пренебрегаем. Но эти за­траты невелики по сравнению с теми, которые связаны с обеспечени­ем естественных процессов жизнедеятельности: обмена веществ, цир­куляции крови, переваривания пищи. Последние составляют прибли­зительно 1600 ккал/сут. Графически состояние ареактивности можно представить следующим образом рис. 3.4.

О. это интересно! Есть люди, которые в процессе такого ничегонеделанья тратят не 1600, а всего 400 ккал в сутки. Это люди, питание которых правильно организовано.

Что значит правильно организовано?

Это довольно сложный вопрос. На него нелегко дать исчерпываю­щий и точный ответ, а в двух словах невозможно. Для нас сейчас важен сам факт: у большинства людей (а это сплошная линия) орга­низм затрачивает более 1000 ккал в сутки на ликвидацию последствий неправильного питания.

Хорошо, с этим понятно. Теперь: если воздействие слабое, бу­дет иметь место реакция тренировки. Как отображается ее дина­мика?

Пожалуйста, рис. 3.5.

Кривые, приведенные на этом рисунке, а также на рис. 3.6-3.8. по­строены на основе: 1) кривых, отображающих динамику имунного от­вета организма при реакциях тренировки, активации и стресса [14, 15|; 2) данных о предельных величинах энергетических затрат, связанных с длительными спортивными состязаниями (велогонка Тур де Франс), а также с выполнением сезонных сельскохозяйственных работ [19]; 3) многолетних наблюдений авторов за временной структурой научно- и учебно-познавательной деятельности при решении задач, требующих длительных (дни, недели, месяцы) непрерывных усилий [20]. А что это за вогнутость в самом начале?

Снижение активности на начальной стадии формирования реак­ции тренировки связано с сонастройкой всех систем организма на це­ленаправленную деятельность, определяемую внешним стимулом. На уровне центральной нервной системы для этой стадии характерно охранительное торможение, которое проявляется некоторой сонливостью, иногда даже легким головокружением, пошатыванием (вспомним по­ходку «вразвалочку», которая обычна для коридоров учебного заведе­ния). При попытке вникнуть в проблему, которая не имеет для чело­века высокой значимости (или ему даже не ясно, имеет ли она какую-либо значимость вообще), его начинает мучить зевота, клонит ко сну. Такая реакция на слабый стимул биологически целесообразна: полно­ценный ответ на каждый из множества сигналов внешнего мира, вос­принимаемых субъектом как слабый раздражитель, физически невоз­можен, поэтому в ходе эволюции выработалось охранительное тормо­жение в качестве первоначального ответа на слабый стимул. Организм как бы действует здесь в соответствии с пословицей «Утро вечера муд­ренее».

И лишь когда действия, необходимые для решения проблемы, на­метятся (сформируется материальная основа управления этими дей­ствиями рабочая доминанта [21]). Вы всерьез принимаетесь за де­ло, энергозатраты начнут возрастать. Реакция тренировки имеет то важное преимущество, что она осуществляется в условиях весьма да­леких от предельного использования ресурсов организма. Повышая в последующие дни интенсивность раздражителя, можно постепенно (волнообразно, рис. 3.4) поднять уровень адекватности довольно высо­ко. Верхняя граница энергетических затрат организма, функциониру­ющего в условиях реакции тренировки, оценивается в 4400 ккал/сут. Это соответствует суточному расходу энергии при обучении новобран­цев в армии [19].

Рассмотрим теперь адаптационную реакцию активации. График для этого случая представлен на рис. 3.6. Видите отличия от предыдущего случая?

Во-первых, потребление энергии возрастает значительно быстрее, а во-вторых, верхний предел энергозатрат, согласно [19] значительно выше 7000 ккал/сут. Причем, в таком состоянии интенсивной работы организм может находиться долгое время.

А не противоречит ли это концепции минимальных принципов, так широко используемых физикой? Если с реакцией тренировки в этом плане все ясно организм пытается затратить на решение задачи минимум энергии, то здесь...

.. .то здесь организм стремится затратить минимум времени.

Знаете, один мой знакомый (еще в студенчестве) говорил: «В прин­ципе ученым может быть каждый психически нормальный человек. Но только настоящий ученый сможет решить задачу в ограниченное время, а случайный в науке человек будет пытаться сделать это всю жизнь, но так и не добьется результата». Точка зрения, конечно, в чем-то спорная, но она, верно, отражает суть. Можно очень долго бить­ся над проблемой в режиме тренировки, затрачивая при этом неболь­шую энергию, а можно, что называется, «выложиться» и справиться с задачей за короткое время в реакции активации.

Хорошо, вернемся к графику. Впадина в самом начале и здесь существует?

Конечно. Ведь человек берется за решение очень серьезной пробле­мы. И решения не видно. Есть только уверенность, неизвестно на чем основанная, в своих силах, в своей способности справиться с этой про­блемой. Требуется время на поиски подхода, на попытки охватить все существенные аспекты проблемы, увидеть се как целое, нащупать если не алгоритм, то хотя бы приблизительное направление действий.

Словом, формируется доминанта, способная стать «доминантой жиз­ни» [21]. А затем внезапный «взлет», и... вдохновенный труд, вплоть до решения проблемы, возможно, многие годы.

А при стрессе, наверное, наоборот, резкое падение?

Не совсем так. Здесь ситуация развивается следующим образом (см. рис. 3.7). Воздействие настолько сильно, что человек пытается сразу взять ситуацию под контроль, не успев еще понять, в чем же она, собственно, состоит и развивает интенсивную, как правило, слишком прямолинейную и не очень эффективную деятельность.

Физиологические процессы, обеспечивающие эту деятельность, про­текают в мобилизационном режиме: восполнение затраченной энергии и восстановление структур происходит не полностью (в организме гос­подствуют катаболические процессы), поэтому интенсивность усилий со временем снижается.

И хороню еще, cam это состояние прекратится за время менее 4 су­ток от момента начала стрессорного воздействия. Потому что имунная система реагирует на стресс тем, что она полностью «отключается», выделив все имеющиеся в се распоряжении защитные средства. Этого хватает приблизительно на четверо суток, после чего наступают бо­лезни. Чаще всего ангина: эта болезнь обычно является одним из симптомов перехода стресса в стадию истощения.

Заметим еще, что в условиях стресса даже максимальный расход энергии гораздо ниже 4400 ккал/сут порогового значения в реакции тренировки.

Из графика видно, что кривая состоит из трех участков. Это не случайно?

Нет. Каждый из них отвечает за свою стадию стресса: стадия тре­воги, стадия резистентности (устойчивости), стадия истощения [14]. Подробно останавливаться на них сейчас не будем.

Давайте подведем некоторые итоги нашему обсуждению. Если все вычерченные графики объединить в один, получим следующее (рис. 3.8.).

Еще раз подчеркнем принципиальную разницу между реакцией тре­нировки и реакцией активации. Реакция тренировки, напоминаем, яв­ляется откликом организма, как правило, на внешнее воздействие, внешний стимул (чье-то задание, приказ, просьба), а реакция акти­вации обусловлена внутренними мотивами. В связи с этим челове­ку в реакции тренировки не следует давать нагрузку, превышающую 4400 ккал/сут. Он все равно с ней не справится, а психологическое напряжение может привести к стрессу. Это обязательно следует учи­тывать при планировании работы подчиненных. Например, армейским командирам, начальникам строительных участков, цехов, директорам малых предприятий. Поэтому в литературе по организации бизнеса большое значение придается так называемому моральному стимулу и постоянно подчеркивается его огромная роль. С нашей точки зрения, в принятой выше терминологии разговор идет о желательности такой организации труда, чтобы как можно больше сотрудников работало в состоянии реакции активации.

Кстати, в 1980 году мир был удивлен успехами германских спорт­сменов на Олимпиаде в Москве. Как оказалось, и на самих соревнованиях и на этапе тренировки немецкие тренеры учитывали теорию адаптационных реакций, изложенную в книге |14]. Это позволило им так организовать работу своих подопечных, что к ответственным вы­ступлениям они подошли, как говорится, «на пике», то есть в режиме реакции активации.

Что-то не пойму, как эти графики связаны с приведенными схе­мами? Где здесь катаболизм или анаболизм?

Вы же сами говорили, что все процессы в природе непрерывны. Нельзя сказать: «Вот на этом промежутке времени весь организм ра­ботает в условиях катаболизма, а на этом в условиях анаболизма». Оба эти процесса идут одновременно, и в сумме мы получаем то, что видим на рис. 3.8. А связь со схемами самая прямая. Если, например, в реакции тренировки анаболизм ограничен величиной 4400 ккал/сут, энергозатраты при этом не могут превышать эту величину, организм не справится. Аналогично, предельный уровень анаболизма определя­ет и «потолок» в реакции активации 7000 ккал/сут.

А можно ли самостоятельно вызвать ту или иную реакцию? Например, хочу — работаю в режиме тренировки, хочу в реакции активации.

Конечно, можно. В определенной степени. Ведь внутренние мотивы могут не только усилить воздействие, но и ослабить его. А регулируя интенсивность. Вы, в соответствии с рис. 3.3, можете регулировать и адаптационную реакцию.

А как это сделать? Регулировать интенсивность, я имею ввиду. Есть ли по этому поводу какие-то конкретные методики, упраж­нения…

Эка Вас разобрало! Простите, но Вы мне напоминаете даму, жела­ющую похудеть. Рассказываешь ей о причинах ожирения, о необхо­димости переосмысливания жизненных принципов и ценностей, а она: «Что Вы тут болтаете? Дайте мне таблетки для похудания, пореко­мендуйте упражнения. Но чтобы их можно было делать лежа, смотря телевизор и кушая булочки!» Нет, дорогой мой. Мы только-только на­чали приоткрывать занавес над загадками человеческого мышления и в образовавшуюся щелочку еще мало что видно. Вот когда откроет­ся вся сцена, Вы, вероятно, сможете сами ответить на свой последний вопрос.

Хорошо, интуитивно я понимаю, что теория адаптационных реакций, о которой шел разговор, важна для организации обучения. Но почему, вряд ли смогу сформулировать.

Школьный и вузовский учебный процесс постоянно сталкивает сту­дентов и школьников с новыми для них ситуациями, они осваивают новые знания, навыки и умения, новые виды деятельности. Без тени преувеличения можно сказать, что учебный процесс есть непрерыв­ная адаптация учащихся к информационно высокоподвижной среде. Поэтому вся стратегия организации учебного процесса должна обес­печивать благоприятные условия функционирования адаптационных систем организма.

Очевидно, наибольшая результативность учебно-познавательной де­ятельности студентов и школьников, как и любой человеческой деятельности вообще, достигается, если в се основе лежат реакции тре­нировки или активации. Организация стимулов в учебном процессе должна быть такой, чтобы стресс был из него, по возможности, ис­ключен. Стресс развивается в результате воздействия раздражителей большой силы: понимание невозможности выполнить то или иное за­дание в указанные сроки; неудавшаяся попытка ликвидировать нако­пившиеся задолженности: систематическое непонимание содержания той или иной дисциплины; конфликт с преподавателем и т.п. Кроме того, стрессором почти всегда является наложение двух или несколь­ких умеренных воздействий. Поэтому в процессе организации учебно-познавательной деятельности необходимо согласование сроков выда­чи и приема заданий, сроков коллоквиумов и контрольных работ по всем предметам⁴. Понятно, что такое согласование обязаны обеспе­чить преподавательский состав совместно с деканатом. Например, в начале каждого семестра деканат должен выдавать студентам график учебного процесса, в котором перечислены все изучаемые в данном семестре дисциплины с указанием сроков выдачи и приема расчетно-графических заданий, проектов, других контрольных мероприятий. Хорошо, что сейчас в большинстве вузов так и делается, однако несо­блюдение этих графиков, зачастую самими студентами, а иногда пре­подавателями, сводят эту работу на нет.

Понятно: обучение следует строить так, чтобы учащиеся работали либо в режиме тренировки, либо, что еще лучше, в режиме реакции активации. Ареактивность и стресс недопустимы. И если я добьюсь этого на своих занятиях, никаких проблем па будет?

Да, если работа каждого Вашего ученика на каждом Вашем уроке каждую минуту будет проводиться в реакции тренировки не будет. Если в реакции активации... Да они от Вас гениями выйдут! Одна­ко это тот самый случай, когда легче сказать, чем сделать. Говорят, сердцу не прикажешь. Мозгу тем более. Вот было бы здорово: зашел в аудиторию: «Так, ребятки, работаем в реакции тренировки» и впе­ред! Ан нет! Не получится!

Во-первых, очень разные начальные условия: состояние, настрой учеников. Кто-то будет сам но себе работать в режиме тренировки, ему и говорить не надо, кто-то в режиме активации, таких, как правило, единицы. У кого-то налицо ареактивность, у кого-то стресс.

Ладно, допустим, ученика с ареактивностью я как-нибудь ра­сшевелю, но вывести человека из стресса, заставить работать, да еще за 40-4$ минут урока...

... Вы не сможете. И не надейтесь. И заставлять или увлекать его бесполезно, мы уже об этом говорили. Здесь Ваша задача-минимум: не загнать его еще дальше в негативное эмоциональное состояние. А мак­симум: попытаться снизить напряженность. И чем больше, тем лучше. Надо постараться перевести его в состояние реакции тренировки. Это единственный возможный благоприятный выход из стресса. Надо для таких случаев иметь специальные задания, содержащие большое коли­чество легких задач⁵.

Задача эта достаточно сложна. Нужно быть довольно тонким пси­хологом, чтобы понять, какая деятельность может вывести человека из стресса. И подход здесь требуется сугубо индивидуальный.

На уроке все гораздо сложнее. У Вас не один ученик, а целый класс, и работать приходится со всеми. Причем, в рамках вполне определен­ной темы это же плановое занятие, а не вольные психологические беседы.

С ребятишками в ареактивном состоянии тоже не так просто, как

Вы думаете. Что значит «расшевелю»?

Ну, расскажу что-нибудь интересное. Или задачку какую-нибудь дам.

Не на ушко же Вы ему будете рассказывать, а всему классу. И по­лучится, что даже тс, кто хотел и мог работать, это желание утратят. А зачем работать, если «препод так интересно треплется»? И чего Вы добьетесь?

И задачку нужно давать не какую-нибудь, а вполне определенную. И лучше не давать, а чтобы он сам взял. Непросто все это, а Вы гово­рите «расшевелю»...

Но мы отвлеклись. Итак, во-первых, разные «начальные условия». А во-вторых?

Во-вторых, если учащиеся пришли к Вам в реакции тренировки или активации, это не значит, что они так и будут работать. Если занятие построить неверно, адаптационная реакция может существенно изме­ниться. В-третьих, обязателен индивидуальный подход. Мы не можем дать одну задачу на всех и надеяться, что тем самым кого-то выве­дем из стресса, кого-то поддержим в реакции тренировки, а кого-то, как Вы говорите, «расшевелим». Правда, есть и такие задачи, но они и используются достаточно редко, и не систематизированы. А в боль­шинстве дисциплин их так мало, что сначала их нужно придумать. Но об этом разговор впереди. Наконец, в-четвертых, следует помнить, что адаптационная реакция развивается не только на занятиях, но и дома. Поэтому очень важно верно спланировать самостоятельную ра­боту учащихся.

А из чего при этом следует исходить?

Из временной структуры адаптационных реакций. Время развития и поддержания реакции активации трое-четверо суток может рас­сматриваться как своего рода физиологическая единица времени на выполнение учебных заданий. Время от выдачи студенту крупного за­дания до ближайшей проверки хода его выполнения должно состав­лять 3-4 суток при условии, что студент не получил других заданий с теми же или перекрывающимися сроками их выполнения. Слишком сжатые сроки проверки, например, на следующий день, не обеспечива­ют полноценной работы студентов, так как даже время формирования реакции активации, период «раскачки», занимает около 6 часов. А этот-период необходим, его невозможно миновать никакими усилиями воли.

Итак, оптимальный режим работы студента видится таким: помимо мелких, текущих заданий каждые 3-4 дня учащиеся должны выпол­нять некоторый значительный, желательно целостный, но содержанию объем части учебного задания. Успешное выполнение каждой такой части позволит студенту на том же или более высоком уровне рабо­тоспособности перейти к выполнению последующих частей. И так от задания к заданию.

При существующей системе обучения, особенно в школе и на млад­ших курсах, когда учащиеся каждый день вынуждены заниматься различными дисциплинами в условиях весьма ограниченного време­ни для самостоятельной работы, вызвать и поддержать реакцию ак­тивации довольно сложно. Если студент занимается систематически и ритмично, то его учебно-познавательная деятельность сопровождается формированием в его важнейших системах и органах адаптационной реакции тренировки. По эффективности деятельности реакция трени­ровки значительно уступает реакции активации. Но при малой началь­ной интенсивности работы в состоянии реакции тренировки постепен­но достигается и устойчиво поддерживается уровень эффективности деятельности, превосходящий максимально достигаемый в условиях стресса. Реакция тренировки естественным образом поддерживается и развивается усилиями самого студента, с одной стороны, и соответ­ствующей этой реакции организацией учебного процесса его препода­вателями, с другой. В значительной степени поддержанию и развитию реакции тренировки способствует регулярный и правильно организо­ванный контроль за усвоением материала. Постепенное усложнение за­даний, то есть постепенное повышение интенсивности раздражителей может привести к переходу организма из реакции тренировки к реак­ции активации. Эффективность учебно-познавательной деятельности студента при этом, естественно, значительно повысится.

Во-первых, во-вторых, в-третьих... Все-таки умеете Вы успо­коить! То говорите, что все не так сложно, теперь получается, что я должен не только понять, что с каждым учеником происхо­дит, но и работать с ним по индивидуальному плану. Да это даже психологам не под силу. Они-то в отдельном кабинете работают, да с каждым учеником персонально, и то не всегда могут разобраться!

А почему Вы говорите «даже»? Учитель и должен быть настоящим психологом. Я бы даже сказал: профессиональным. Чтобы без всяких дилетантских тестов мог определить, что происходит с учащимися. А психологи...

Сейчас популярным стало в школы психологов принимать. Как пра­вило, бывших учителей после двухмесячных курсов. И ходят они, про­шу прощения, задравши нос и кичась своим званием. Мол, вы все так... учителя, а мы... мы специалисты, психологи... элита, так ска­зать.

Был у меня однажды разговор с одним из них. Работала в шко­ле учительница литературы. И то ли она свой предмет не любила, то ли не получалось у нее ничего, пошла она на упомянутые курсы и вернулась уже школьным психологом. «Вот, говорю я, ты стала специалистом. Разбираться стала в людях, наверно, профессионально. Теперь можешь с полным правом ковыряться в тайниках человеческой души... Видишь, ученик идет. Хулиган. Ты же его учила, знаешь. На занятия не ходит, уроки не учит. Безобразничает в школе. Этому же причины есть! Это же его реакция на окружающее! Вот ты возьми его, хотя бы одного, успокой, приведи в норму, в человеческий вид. Чтобы он бузить перестал, нервы учителям трепать, и учился хотя бы на тройки. Вот тогда ты действительно психолог. Тогда ты действи­тельно специалист и зарплату свою отрабатываешь». И знаете, что она ответила? «Да некогда мне! Еще сводку нужно составить, результаты тестирования подвести, на школьном радио выступить о вреде куре­ния. А скоро курсы начинаются, я на психотерапевта учиться иду». «Ну что ж, валяй!» мне осталось только руками развести.

Вот так они и работают. Придут на урок, раздадут бумажки, собе­рут, посмотрят, посчитают, выбросят в урну. И в кассу, за зарплатой. Небольшой, но не меньше учительской. Зато без нервотрепки.

Так что зря Вы на них равняетесь. Я сильно сомневаюсь, что они, если и знают теорию адаптационных реакций, смогут быстро и точно (как это требуется учителю) определить, в каком состоянии находится ученик.

А действительно, как это сделать?

Да Вы просто поставьте перед собой такую цель, понаблюдайте за ребятами и со временем сможете безошибочно определять не только адаптационную реакцию в данный момент, но и. так сказать, динами­ку состояния учащегося в зависимости от предлагаемого ему задания. Хотя некоторые внешние и поведенческие признаки можно перечис­лить.

Стресс. Лихорадочно-возбужденное в стадии тревоги или подавлен­ное в стадии истощения настроение, бледность, обедненность мими­ки, напряженное, неподвижное выражение лица. Иногда ненужные движения: частое моргание, сжатые губы, играющие желваки, непро­извольные гримасы, нервный тик. Напряженность позы, скованность движений. Утрата чувства юмора и вообще интереса к окружающе­му, губы преимущественно уголками вниз. Беспокойный сон, человек долго не может заснуть, просыпается среди ночи с мыслью о своих про­блемах и обидах, иногда с ощущением безысходности. Язык, как пра­вило, обложен. Потливость без существенной физической активности и даже в се отсутствие на ладонях и ступнях. Речь неровная, неуверен­ная, сильнее, чем обычно, проявляются дефекты речи, свойственные данному человеку. Жестикуляция избыточна при остром стрессе или ослаблена при хроническом. Нервозность, беспокойство, болтливость, желание сделать что-то еще и еще прежде, чем взяться окончательно за работу, непосредственно связанную с преодолением стрессовой ситу­ации. Стремление как-нибудь «столкнуть» работу, явившуюся стрес­сором, избавиться от нее, «выкрутиться» любым способом. В случае учебного задания в ход идут шпаргалки, списывание и прочес. Жела­ние никогда больше не возвращаться к этому виду работы.

Для общего состояния человека в условиях реакции тренировки ха­рактерны спокойствие, неспешные, как бы ленивые (вальяжные) дви­жения, покачивающаяся походка, хорошее самочувствие, сон, аппетит. При попытке человека вникнуть в проблемную ситуацию, которая не имеет для него высокой значимости или даже ему не ясно, имеет ли она значимость вообще, его начинает мучить зевота, клонит ко сну. Напо­мним, что дремота, которая одолевает иной раз студента на лекции, не обязательно свидетельствует о его пассивности. Напротив, она может являться следствием его усилий внимательно следить за изложением материала.

Реакция активации. Хорошее настроение, умеренное возбуждение, легкая эйфория, хороший аппетит, язык чистый, цвет лица розовый, мимика живая, соответствующая ситуации, непринужденная осанка, свободные движения. Адекватная реакция на юмор, готов­ность к улыбке, уголки губ преимущественно вверх. Крепкий полно­ценный сон. Человек может проснуться раньше обычного, однако со­вершенно отдохнувшим с желанием немедленно продолжать начатую вчера работу. Речь живая, выразительная, интонация, соответствую­щая ситуации. Жестикуляция спокойная, умеренно оживленная. Че­ловек работает исключительно эффективно в течение многих часов и суток без малейшего ощущения усталости.

Так, допустим, я вижу, какая из реакций наблюдается у уче­ников. Предположим даже, что у меня есть время и возможность работать с каждым из них в отдельности. Что дальше-то делать? Подобрать вопросы для того или иного случая?

Вот-вот, давайте. Нарежьте карточек, напишите на них задачи, да пометьте: «тр» – для реакции тренировки, «ак» – активации...

Не вздумайте этого делать! Это мартышкин труд! Такая класси­фикация задач ли, вопросов, вообще невозможна! Один и тот же вид учебной деятельности одному ученику можно предложить в реакции тренировки, другому он подойдет при активации, а третьему не по­дойдет никогда!

Так что делать-то?

Вы опять за старое: вынь да положь Вам упражнения и рекоменда­ции. Кстати, тем самым Вы прекрасно иллюстрируете итоги нашего обучения. Судите сами, более 15 лет Вы занимались однотипной де­ятельностью. В школе: слушали и заучивали, потом в вузе, а теперь уже, будучи преподавателем. Дай Вам четкие алгоритмы, чтобы Вы могли их вызубрить, один в один перенести на урок и начать штампо­вать талантов и гениев. Так не получится, потому что преподавание

процесс творческий и не приемлет, какие бы то ни было, штампы. Думать нужно, размышлять. Ведь что такое обучать?

Об этом мы говорили: развивать способности. Фундаменталь­ные, потом на их основе специальные.

А какие именно из фундаментальных в первую очередь? Мыслительные. И творческие.

А что должен делать учащийся на занятии, чтобы эти способности развивались?

Очевидно, мыслить и творить.

Хорошо сказано. И, по сути, верно. Чтобы научиться плавать, нуж­но плавать это бесспорно. Но вот Вы, как учитель, когда будете довольны работой своего подопечного? Или наоборот, вспомните себя, когда Вы были довольны работой своего педагога?

Идеальный вариант, это когда учащийся, работая на занятиях, думает и получает от этого удовлетворение и даже удовольствие.

Все верно. Значит, преподаватель должен предложить ученику та­кую учебную деятельность или, иначе говоря, учебную информацию, чтобы она в условиях наблюдаемой в данный момент реакции акти­вации была для него жизненно-значимой, а следовательно, вызыва­ла мыслительную деятельность и эмоциональную реакцию. Именно в этом случае можно будет сказать, что мы учим человека думать, развивая тем самым его мыслительные и творческие способности. Но чтобы знать, как и какая информация стимулирует развитие фунда­ментальных способностей, необходимо рассмотреть основные функции головного мозга. Как мы говорили, наш мозг, воспринимая внешнюю или внутреннюю информацию «перерабатывает» се (оценивает, срав­нивает, анализирует, синтезирует), на основе чего выстраивает про­грамму поведения (реагирования) и хранит весь этот процесс в памяти в виде так называемого опыт. Все эти действия протекают на разных, взаимно связанных уровнях нервной организации нашей психики.