§ 4 Субъективная сторона состава нарушения правил охраны труда

Внимание уголовного законодательства к субъективной стороне преступления, по мнению профессора В.В. Лунеева, обусловлено рядом обстоятельств. Провозглашение преступными, тех или иных общественно опасных действий жестко и однозначно связано с уголовной ответственностью лиц, их совершивших. Степень, формы и виды ответственности могут быть самыми разными, но вне ее уголовный запрет утрачивает свой изначальный практический смысл. Ответственность может быть только виновной. Реализация ее без вины делает ненужным само существование уголовного права.⁴¹ По мнению, И. Бикеева, в настоящие время в доктрине уголовного права еще не выработано общепринятого определения понятия субъективной стороны преступления.⁴² Б.С. Волков, например, указывает, что субъективная сторона - это психическая деятельность, которая сопровождала совершение преступления и в которой интеллектуальные, волевые и эмоциональные моменты выступают в единстве и взаимообусловленности.⁴³По мнению, высказанному А.И. Рарог, субъективная сторона преступления - это психическая деятельность лица, непосредственно связанная с совершением преступления⁴⁴ На наш взгляд, более верным было бы определить субъективную сторону преступления как всю значимую для уголовного права психическую деятельность лица, которая непосредственно обусловила и сопровождала совершение общественно опасного деяния

Уголовный закон РМ исходит из того, что преступление, совершенное по неосторожности признается преступлением только в том случае, если это предусмотрено специальной статьей особенной части УК. Аналогичные правила предусмотрены и в уголовном законе зарубежных стран (ст. 12 УК Испании, ст. 18 УК Швейцарии, ст. 121-3 УК Франции и др.

Таким образом, нельзя признать преступлением деяние, совершенное по неосторожности, если оно предусматривает умышленную форму вины.

Содержание и построение диспозиций, основанных на одинаковой наказуемости при умышленной и неосторожной формах вины, признаны в УК Молдовы и др. стран неправильными, так как это не согласовывается с принципом ограниченной ответственности за неосторожные преступления. К тому же, с учетом формы вины устанавливается раздельная наказуемость умышленных и неосторожных преступных деяний. Установление единой санкции для обеих форм вины, таит в себе опасность применения более мягких наказаний, предназначенных для неосторожных преступных деяний за умышленные преступления. Причиной для принятия молдавским законодателем столь значимых мер для разграничения умысла и неосторожности (ст. 18 УК РМ) послужили, прежде всего, сложности квалификации деяний, различаемых по субъективной стороне.⁴⁵

Законодатель уделил особое внимание дефинициям форм вины. По данным различных исследований, не менее 20-30% из общего числа ошибочных итоговых решений следователей и судебных приговоров было связано в период действия УК РСФСР 1960 г. с неумением отграничить виновное от невиновного причинения вреда или установить форму вины⁴⁶.

По замечанию В.В. Лунеева, «субъективная сторона занимает основную долю доказательственной деятельности на предварительном следствии и в суде, и вызывает основные споры государственного обвинения и защиты; более половины следственных и судебных ошибок приходятся на субъективную сторону преступления. Неполное, неточное, ошибочное или предубежденное установление (оценка) психического отношения субъекта к своим действиям и их последствиям является не только наиболее распространенным, но и самым грубым, а при определенных условиях и уголовно наказуемым нарушением принципа субъективного вменения"⁴⁷.

Вряд ли в отсутствие четкой дифференциации в законе, делавшим возможным различное толкование вины при одних и тех же составах преступлений, можно было обеспечить строгое соблюдение принципа законности. Таким образом, теория уголовного права и частично судебная практика допускают наличие наряду с умыслом, неосторожной вины в отдельных составах конкретных преступлений, вступая тем самым в очевидное противоречие с положением действующего уголовного законодательства.

В литературе высказывалась точка зрения, что зависимость ответственности за неосторожные преступления от наступивших общественно опасных последствий не обеспечивает достижения целей наказания, является пережитком объективного вменения.⁴⁸

И.П. Лановенко применительно к нарушениям правил охраны труда предположил, что через какое - то время полностью отпадет необходимость дифференциации ответственности в зависимости от характера наступивших последствий, так как конкретные последствия носит, как правило, случайный характер.

В то же время заслуживает внимания мнение, что установление наказуемости неосторожного постановления в опасность может привести к безграничному расширению сферы наказуемой неосторожности и нарушению принципа неотвратимости наказания. Установлено, что на каждый тяжелый или смертельный несчастный случай, в результате несоблюдения правил охраны труда, приходится несколько десятков нарушений вызвавших незначительные травмы, и такое соотношение составляет один к десяти - двадцати по отношению к благополучному исходу.⁴⁹

По нашему мнению, необходимо решать вопрос о наказуемости заведомого поставленного рабочего в опасные условия труда, исходя из принципа экономии уголовной репрессии, используя возможности административного права.

Полемика относительно подхода к уголовной ответственности за неосторожные преступления в России велась и ранее. Например, Н.Д. Сергеевский подверг резкой критике конструкцию небрежности, которая «основывается на неправильном представлении, что человек имеет возможность познать результаты своей деятельности, но тем не менее, не познает их, имеет возможность сознать противозаконность деяния, но тем не менее не делает этого».⁵⁰ Таким образом, «привлечение к ответственности за нежелаемые и несознаваемые результаты действий, в законе не запрещенных, неизбежно стесняет всякую деятельность и держит под постоянным страхом каждого».⁵¹

Н.С. Таганцев в свое время утверждал, что «центральным типом виновности является вина умышленная, в ее различных оттенках, а неосторожная вина играет только роль дополнительную, второстепенную... Неосторожная вина служит дополнением вины умышленной и может представлять два оттенка: 1) когда у действующего лица было сознание совершаемого, но не было хотения - преступная самонадеянность; 2) когда отсутствовало само сознание - преступная небрежность».⁵²

В зарубежном уголовном праве также высказывались различные точки зрения на эту проблему. Например, элемент предвидения в странах англо­американской правовой системы обычно трактуется с позиции «теории среднего человека». В Англии презюмируется, что последствия, наступление которых должен был ожидать всякий нормальный здравомыслящий человек, входили в предвидение и в конкретном случае. Причем, признаки небрежности не унифицированы и зависят от усмотрения суда.⁵³

Примерный УК США 1962 г. в ст. 2.02 устанавливает, что небрежность присутствует, когда не осознание существенного и неоправданного риска включает в себя грубое отклонение от стандарта осторожности, которого на месте деятеля придерживалось бы разумное лицо.⁵⁴

В то же время, по мнению многих американских юристов, в случае небрежности трудно говорить о «виновном состоянии ума», об отрицательной моральной оценке поведения и о предупредительном воздействии наказания.⁵⁵Поэтому небрежность принято считать такой формой виновности, при которой наказание предусматривается лишь в исключительных случаях.⁵⁶

Однако, вместе с тем, законодательство Англии и США знает основанную на объективном вменении, так называемую, «абсолютную ответственность», т.е. преступления, ответственность за которые наступает без учета вины. В немецкой уголовно - правовой теории выделяют неосознанную неосторожность, когда лицо не предвидит, что преступный результат может наступить, хотя могло бы это предвидеть. В УК ФРГ не содержится четкого определения неосторожности, что привело, по мнению германских юристов к весьма неопределенным конструкциям составов преступления.⁵⁷

Принятый же на практике критерий неосторожности «незаботливое поведение» вызывает у судов большие трудности.⁵⁸

Уголовный кодекс Швейцарии 1937 г., действующий и сейчас, в ст. 18 устанавливает, что лицо совершает деяние по неосторожности, если вследствие противоречащей долгу неосмотрительности не учитывает последствия своего преступного поведения и не принимает их во внимание. Неосмотрительность признается противоречащей долгу, если лицо не соблюдает меры предосторожности, которые оно обязано предпринять в силу обстоятельств или его личных отношений.⁵⁹ Таким образом, упор при наступлении ответственности делается на отсутствие мер предосторожности, но не на совершения деяния при не осознании его вредных последствий.

Рассмотрев, каким образом решается вопрос о неосторожной форме вины в зарубежном праве, рассмотрим вопрос о том, охватываются или должны охватываться сознанием виновного признаки состава, характеризующие его как специального субъекта при неосторожной форме вины в национальном праве через призму российских ученых так как их взгляды и концепции во многом были заимствованы молдавским законадателем.

В. Н. Кудрявцевым было высказано положение о том, что субъективная сторона представляет собой своеобразную «модель» объективной стороны состава в психике субъекта⁶⁰.

Преступное легкомыслие и небрежность как виды преступной неосторожности, по мнению А.И. Рарога, имеют единые психологические корни, порождаются одинаковыми отрицательными чертами личности: недоста­точной осмотрительностью, невнимательностью, отсутствием заботы об общественных интересах.⁶¹

В то время, когда психологическая основа видов неосторожной вины едина, психическое отношение виновного к признакам, характеризующим его как специального субъекта, различно, не совпадает по объему и содержанию.

Представляется, что при преступном легкомыслии сознанием виновного охватываются признаки состава, характеризующие его как специального субъекта. Вина в форме преступного легкомыслия имеется тогда, когда субъект предвидел возможность наступления общественно опасных последствий своего деяния, но легкомысленно рассчитывал на их предотвращение. Характеризуя преступления со специальным субъектом, совершение которых возможно по преступному легкомыслию, следует прийти к выводу, что в этих случаях виновный легкомысленно рассчитывает на предотвращение (не наступление) преступных последствий, именно на те обстоятельства, которые и характеризуют его как специального субъекта.

При преступной небрежности признаки специального субъекта должны и могут охватываться осознанием виновного. Преступная небрежность состоит в том, что лицо не предвидит возможности наступления общественно опасных последствий своего деяния, хотя должно и могло их предвидеть.⁶²

Применительно к преступлениям со специальным субъектом, совершение которых возможно по преступной небрежности, обязанность предвидеть наступление общественно опасных последствий проистекает опосредовано, через обязанность осознать, в первую очередь, те обстоятельства, которые характеризуют виновного как специального субъекта.

Обязанность осознания, в форме предвидения того, что могут наступить общественно опасные последствия, вытекает в первую очередь из служебных функций лица, которые на него возложены. Отсюда очевидно, что необходимость осознания этим лицом возможности наступления общественно опасного последствия происходит. в результате осознания им выполняемых функций, которое и выступает признаком специального субъекта. Поэтому требование необходимости осознания при преступной небрежности рас­пространяется не только на общественно опасные последствия, но и на признаки, характеризующие лицо как специального субъекта. Обязанность осознавать возложенные обязанности определяется, некоторым образом, и кругом этих обязанностей, что позволяет предвидеть наступление общественно опасного последствия.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что при совершении преступления по преступному легкомыслию, сознанием виновного охватываются, а при преступной небрежности должны охватываться признаки, характеризующие его как специального субъекта.

В юридической литературе уже ранее указывалось на целесообразность отношения к небрежности. Так, В.И. Курляндский считал перспективным установление ответственности человека за небрежность в обращении с техникой, прежде всего «в зависимости от характера самого нарушения правил поведения, т.е. от сознаваемой и поддающийся, объективному контролю деятельности, предшествующей наступлению вреда».⁶³

В.В. Лунеев предложил отграничить привлечение к уголовной ответственности за небрежность лишь случаями, в которых психическое отношение к деянию (к действиям и последствиям) в той или иной мере просматривается. Он вынес на обсуждение следующую формулировку: « Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо, осознавая общественную опасность (противоправность) своих действий (бездействий), не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействий), хотя при необходимой внимательности и предупредительности должно и могло предвидеть эти последствия».

На наш взгляд, это определение понятия небрежности верно подмечает необходимость для наступления уголовной ответственности осознания опасности (противоправности) действия (бездействия). В.А. Нерсесян прелагает определение понятия преступной неосторожности в уголовном законе сформулировать в следующей редакции без деления на виды: «преступление признается совершенным по неосторожности, если лицо осознавало возможность возникновения общественно опасных последствий своих дей­ствий (бездействия), не желало и не допускало их, рассчитывая без достаточных к тому оснований на предотвращение или не наступление этих последствий".

По мнению И. Бикеева возможно исключить из уголовного закона небрежность как разновидность неосторожности, что не вызовет пробела в объективном праве и ограничения субъективных прав потерпевших. В гражданском праве ответственность за деяние, совершенное по неосторожности, вполне обоснована. Потерпевший (его близкие) не должны страдать из - за причиняющего им ущерб поведения другого лица, в том числе неловкого или необдуманного. Нарушитель права вторгся в чужие интересы и поэтому должен такой ущерб возместить. Широкое употребление небрежности и неосторожности в целом, в уголовном законодательстве представляется далеко не всегда оправданным с точки зрения справедливости и экономии уголовной репрессии. Возмещение убытков, которые включают реальный ущерб и упущенную выгоду, а также компенсацию морального вреда, нравственные страдания виновного часто являются достаточной мерой ответственности за неосторожное правонарушение.⁶⁴

На наш взгляд, подобное изменение, предлагаемое И. Бикеевым, не приемлемо по следующим основанием: 1) ответственность за неосторожное преступление предусмотрена Уголовным Кодексом за весьма тяжкие проступки, в частности за преступные нарушения правил охраны труда, повлекшие смерть или причинение тяжкого вреда здоровью; 2) признавая лицо виновным в неосторожном преступлении, государство выражает негативную оценку его поведения, зачастую повлекшую не только причинение материального ущерба, но и гибель человека, отказ от привлечения к уголовной ответственности за совершение неосторожного преступления не будет способствовать уменьшению количества, в частности нарушений правил охраны труда.

В целом, на наш взгляд, ответственность за неосторжные преступления обосновывается тем, что виновный в действительности совершил общественно опасное действие или бездействие, то есть не предпринял обычно необходимых и достаточных мер для устранения осознаваемой им опасности, обязанность совершения которых вытекает из закона. Если указанные меры были предприняты, но не увенчались успехом, то на лицо будет невиновное причинение вреда, за которое уголовная ответственность наступать не может.

В юридической литературе высказывались мнения о низком уровне эффективности борьбы с преступлениями против трудовых прав граждан и общественной безопасности производства.

В частности, В. П. Петрунев, высказывал мысль о том, что рассматриваемый состав преступления действует недостаточно эффективно, так как число случаев производственного травматизма сохраняет стабильный уровень, а число лиц, привлеченных к ответственности за нарушение правил охраны труда незначительно.

Одной из причин данной ситуации им была обозначена высокая латентность данного вида преступления. Следует отметить, что проблема латентности данного вида преступлений сохранилась и по сей день. А вот случаи производственного травматизма за последние годы, к сожалению, не уменьшились, но и увеличилось. Число же лиц, осужденных за совершения данных преступлений остается невелико.

Прежде всего, важно отметить, что рассматриваемые преступления обладают в целом особой спецификой, но в то же время разница при совершении и в форме преступного легкомыслия и преступной небрежности существенна. Различают их по степени общественной опасности. Если совершение рассматриваемого преступления в форме преступного легкомыслия всегда отличается высокой степенью общественной опасности, то это далеко не всегда присуще деянию в форме преступной небрежности.

Специфика преступлений, связанных с производственным травматизмом такова, что степень общественной опасности деяния при преступной небрежности далеко не всегда совпадает с тяжестью наступивших последствий. Это объясняется не только невозможностью для субъекта предвидеть совокупность возможных последствий, но и тем, что сама небрежность зачастую обрастает целым комплексом сопутствующих непредсказуемых сил.

Ранее уже высказывалось мнение о том, что в основу ответственности за преступление в области охраны труда, совершенное в форме преступной небрежности, должна быть положена сама противоправная деятельность, а последствия — только в той части и объеме, которые должны были и могли охватываться предвидением виновного лица.⁶⁵

Развитие техники в целом, заставляет все больше внимания уделять нейтрализации негативных факторов, возникающих при использовании техники, вредных факторов производственных и технологических процессов. Причем, стоит отметить, что одним из подобных факторов являются психофизиологические нагрузки как трудового коллектива в целом, так и каж­дого отдельного работника. Выявление, анализ, учет индивидуальных возможностей предвидения и недопущения вредных последствий может являться одним из эффективных средств борьбы с производственным травматизмом в целом и с преступными нарушениями правил по охране труда в частности.

Естественное усложнение эксплуатируемой техники и постоянное повышение эмоциональных напряжений дают основание высказать мнение о постепенном внедрении в практику следствия и суда специальной судебной экспертизы, определяющей в каждой конкретной аварийной ситуации психофизиологические возможности субъекта, который своим поведением вызвал несчастные случаи с людьми или иные тяжелые последствия.

Кроме того, УК РМ может признавать невиновным причинение вреда в случае, когда невозможность предотвратить вредные последствия, обусловлена несоответствием психофизиологических качеств причинителя вреда требованиям экстремальных условий, т.е. неожиданно возникшими или изменившимися ситуациями, или вызвано его нервно-психологическими перегрузками.

П.С. Дагель, рассматривая вопрос о существовании смешанной (сложной, двойной) формы вины применительно к неосторожным преступлениям, предложил следующее решение указанной проблемы. Для того, чтобы этого избежать, по его мнению, в специальной статье Общей части Уголовного кодекса целесообразно указать: а) если в результате умышленного преступления лицо причиняет по неосторожности общественно опасные последствия, квалифицирующие преступление как более тяжкое, преступление в целом признается совершенным умышленно, б) если в результате умышленного нарушения установленных правил безопасности лицо по неосторожности причиняет общественно опасные последствия, с которыми закон связывает наступление уголовной ответственности, преступление в целом признается совершенным по неосторожности.⁶⁶

А. А. Пинаев, напротив же, предлагает свою систематизацию преступлений по признакам вины, выделяя специальную группу преступлений со смешанной фор­мой вины, куда относит все преступления против трудовых прав граждан и общественной безопасности производства, связанные с опасностью для жизни и здоровья людей ⁶⁷.

Однако, следует заметить, что преступление может совершаться лишь в предусмотренной законом форме вины, оно не может быть и умышленным и неосторожным одновременно. Применение «теории смешанной вины» приводит к искусственному противопоставлению деяний и причиняемых ими последствий.

А.Б. Сахаров аргументирует свое несогласие с возможностью применения теории смешанной вины следующим образом: «для уголовного права, действие вне связи с причиняемым им последствием столь же безразлично, как и последствие в отрыве от определенных действий виновного лица. Не сознавая значения своих действий, нельзя предвидеть и их последствий, равно как нельзя, сознавая совершаемое, не предвидеть его результат и не относиться к нему с определенных волевых позиции»

Таким образом, субъективная сторона преступных нарушений правил охраны труда характеризуется неосторожной формой вины в виде легкомыслия или небрежности, то есть виновный предвидит возможность наступления вред­ных последствий, но самонадеяно рассчитывает на его предотвращение или же не предвидит возможности его наступления, хотя в силу возложенной обязанности соблюдать установленные правила должен был, и мог их предвидеть.

В тех случаях, когда виновный желал или сознательно допускал наступление вредных последствий, его действия следует квалифицировать по статьям за умышленное причинение вреда жизни или здоровью.

Мотивы нарушения правил труда не влияют на квалификацию престу­пления, т.к. они вообще не входят в число признаков неосторожного престу­пления. Однако, они учитываются судом при выборе конкретного вида и раз­мера наказания. По мнению многих специалистов, основными причинами нарушений в области охраны труда является высокий уровень безработицы, недостаточное финансирование мероприятий по охране труда, низкий уровень правовой грамотности и культуры руководителей и работников организаций, отсутствие координации в деятельности органов надзора и контроля за соблюдением трудового законодательства и др..⁶⁸

Наша судебная практика давно и последовательно стоит на позиции, что несчастный случай на производстве, являющийся результатом неправильных действий потерпевшего, совершенных вопреки указаниям должностного лица или лица, на которого возложена обязанность соблюдения правил охраны труда, не может быть поставлен в вину последнему.

Необходимо остановится еще и на следующем аспекте. При выборочном изучении приговоров выносимых по делам о преступных нарушениях правил охраны труда нами было установлено, что примерно в половине случаев судом не установлена форма вины подсудимого. Подобное, как нам кажется, свидетельствует о том, что судами не исследуются причины и условия, способствующие совершению преступления. Проанализировав материалы уголовных дел, можно прийти к выводу, что как форма вины в данной категории дел преобладает преступная небрежность (примерно в 58% исследованных уголовных дел), соответственно преступное легкомыслие установлено примерно в 42% уголовных дел.

Естественное усложнение эксплуатируемой техники и постоянное повышение эмоциональных напряжений дают основание высказать мнение о постепенном внедрении в практику следствия и суда специальной судебной экспертизы, определяющей в каждой конкретной аварийной ситуации психофизиологические возможности субъекта, который своим поведением вызвал несчастные случаи с людьми или иные тяжелые последствия.

В целом, на наш взгляд, ответственность за неосторожные преступления обосновывается тем, что виновный в действительности совершил общественно опасное действие или бездействие, то есть не предпринял обычно необходимых и достаточных мер для устранения осознаваемой им опасности, угрожающей охраняемым уголовным законом ценностям, и обязанность совершения которых также вытекает из этого закона. Если указанные меры были предприняты, но не увенчались успехом, то это является невиновным причинением вреда, за которое уголовная ответственность наступить не может.