k-b1-2

ÃË À ÂÀ Â -2. Ортодокса льный модернизм и...

183

этот аспект – обращенность в будущее, наличие программы развития иудаизма – является совершенно уникальным. (В обычном нашем знакомстве с различными религиозными концепциями мы никогда и не слышали такого, чтобы кто-то предлагал «программу развития религии на период ближайших десятилетий или столетий»! Этот аспект показывает, что искра развития светит в ортодоксальном модернизме гораздо сильнее, чем в реформизме.)

15а. Замечание: сущностное различие между реформистским иудаизмом и ортодоксальным модернизмом

Здесь нам следует еще раз подчеркнуть, что хотя между реформистским и ортодоксально-модернистским подходами в иудаизме есть, в некоторых параметрах, определенные параллели, — представляется важным отметить очень кардинальное и сущностное различие между ними. Обе эти концепции, глядя на «обычный», исторически сформировавшийся (классический ортодоксальный) иудаизм, видят, что он во многом не соответствует запросам современного общества, а это несоответствие приводит к тому, что многие евреи его оставляют, но их реакция на это несоответствие совершенно различна. Реформисты заявляют, что современному человеку трудно соблюдать все заповеди и положения иудаизма, а потому лучше нам самим уменьшить предъявляемые требования, чтобы последователям такого иудаизма было проще жить. А ортодоксальные модернисты утверждают совершенно противоположное: ведь с технической стороны соблюдение заповедей и всех их требований сегодня гораздо легче, чем это было в прежние века, и реальный вопрос, который современный человек задает себе, состоит только в том, «зачем ему, собственно, все это нужно?». И когда мы, говорят ортодоксальные модернисты, развиваем те искры, которые были «подзабыты» в иудаизме, то создаем для гораздо большего числа людей мотивацию продвинуться в этом направлении. Т.е. реформизм исправляет ситуацию за счет «уменьшения количества иудаизма», уменьшения обязанностей, — а ортодоксальный модернизм, напротив, стремится исправить ситуацию с помощью «увеличения количества иудаизма», увеличения и развития его идеалов, т.е. восстановления в нем искр Божественного света.

Иными словами, они похожим образом видят наличие, серьезность и глубину существующей проблемы (а не отмахиваются от нее, как это делают многие харедим) — но они при этом предлагают во многом противоположные пути ее решения.

184	РАЗДЕ Л B. Некоторые центра льные идеи р. Кука

16.Пример 4: Божественная искра из «американизма»

Âкачестве еще одного примера применения схемы извлечения искр я хотел бы рассказать случай из собственной преподавательской практики. Однажды (в 1998 г.) мне случилось в Америке чи- тать русскоязычным молодым американцам лекцию о современной философии иудаизма, и я рассказал им про извлечение искр из нерелигиозного сионизма и атеизма. В ответ на это они сказали следующее: «Сионизм от нас далеко, мы его плохо чувствуем. Атеизм нам вообще непонятен, у нас в Америке атеистов не бывает. (Это не совсем так, на самом деле в Америке атеисты бывают, но их там гораздо меньше, чем в других местах западного мира. И та американская еврейская русскоязычная молодежь, которая была на лекции, оказалась прихожанами реформистской синагоги.) Поэтому,

– продолжали они, — извлеки нам, пожалуйста, искру из того, что нам более понятно, — из капитализма». И мне пришлось прямо на месте – «on line» — извлекать искру из капитализма.

Прежде всего, надо сказать, что капитализм – это не «изм», это не единая идеология, составляющая общественное движение, а очень много всевозможных разных подходов, умещающихся в некоторые общие рамки. Поэтому, когда эти молодые люди просили извлечь искру из капитализма, то, как выяснилось в более детальном обсуждении, они имели в виду не вообще капитализм, а «американизм». (Они просто по привычке называли американский образ жизни капитализмом, т.к. их русский язык остался на уровне их родителей, которые приехали в 70-е годы.) Но американизм

– это уже вполне идеология, и можно попробовать понять, в чем состоит заключенная в этой идеологии Божественная искра.

По многим внешним параметрам американизм действительно стоит в оппозиции к иудаизму. Американизм много говорит о реализации себя в материальной сфере, о свободе личности, об отсутствии скованности внешними догмами и т.п., — что, казалось бы, совершенно не соответствует ортодоксальной еврейской установке. Но, как мы уже подчеркивали выше, мы не должны концентрироваться на внешней стороне дела, а нам следует попытаться разыскать то внутреннее ядро в американизме, которое притягивает еврейские души.

Âчем состоит эта «душа американизма», которая привлекает евреев? Вновь для успешного поиска Божественной искры нам нужно попробовать проанализировать точку гордости. И поэтому нам надо прежде всего подумать и попробовать определить, чем гордятся американец, американский народ и американская цивилизация? Точка гордости – это то, чем гордятся люди именно дан-

ÃË À ÂÀ Â -2. Ортодокса льный модернизм и...

185

ной группы (данного «изма») в отличие от представителей других групп. Поэтому сказать, что американцы гордятся свободой, демократией или патриотизмом, будет в данном случае неверно, т.к. разные другие народы тоже гордятся этими вещами. Мы же должны разыскать то, что есть специфического именно в американском мировосприятии, что отличает их, в частности, от европейцев.

Представляется, что поиск души Америки надо начать с того, что называется (и не зря) «американской мечтой». Воплощение «американской мечты» – это человек, который «сделал себя сам»: который не получил миллионы по наследству, а сам, благодаря своему уму, настойчивости, инициативе смог развить свое дело и свои идеи, сделал нечто очень важное и общественно полезное, достойное и правильное — и получил за это от общества соответствующую благодарность в виде больших денежных средств. Человек, который случайно нашел миллион — это совсем не «американская мечта»; «американская мечта» – это человек, который смог создать миллион. В американскую мечту входит обязательно позитивное действие, созидание. Это — безусловная точка американской гордости. Переходя же к более широкому, общенациональному плану, ясно, что для американцев воплощением Америки, точкой их гордости являются небоскребы, дороги, мосты, ну и ковбои, мча- щиеся по широким прериям. А вот и конкретный пример американской гордости: всеобщий восторг после высадки человека на Луну — восторг, который сфокусировался в знаменитой фразе Н. Амстронга, передвигающего ноги по лунной поверхности: «маленький шаг для человека – большой шаг для человечества».

Попытаемся разобраться, в чем здесь Божественная искра. Вспомним при этом важный, и уже высказанный выше принцип: первая стадия постижения искры — это симпатия. Ведь без симпатии нет понимания, и человеку следует концентрироваться на тех «измах», которые его привлекают. Поэтому, если небоскребы, мосты и высадка человека на Луну вызывают в вашей душе восторг, ощущение продвижения, величественности человека, его Божественности, то здесь можно начать копать. А если этого не возникает и резонанса нет, то в этом «изме» вы лично разобраться не сможете, он вам «не по зубам», и заниматься им вам не следует. (Это совершенно нормально, у каждого человека духовные возможности ограничены – что-то ему доступно, а что-то нет.)

Итак, те, у кого небоскребы, мосты и высадка человека на Луну вызывают восторг, довольно легко найдут, в чем суть души американизма. Это — восхищение от чувства захвата человеком миро-

186	РАЗДЕ Л B. Некоторые центра льные идеи р. Кука

здания, окружающего пространства. Оно же – восхищение ковбоем и поселенцами на Диком Западе, и оно же — чувство восторга от того, что человек властвует над природой, восхищение научными достижениями, физикой, техникой, уровнем жизни и медициной, восхищение высадкой на Луну. Ибо когда человек властвует над природой, то сердце его наполняется чувством величия. И вот это чувство величия человека (как на индивидуальном уровне преодоления сопротивления окружающей среды, так и на общенациональном уровне и на уровне человечества как единого целого)

— восхищение тем, что человек построил, развил и распространил по миру цивилизацию, — это и есть суть души американизма. Иными словами, душа Америки – это восхищение «человеком цивилизации» и тем, как он захватывает окружающий мир.

Европа в большей степени «живет на наследстве» (это проявляется и в материальном и в культурно-духовном плане и в структуре общества, и т.д.); Америка же – это вера в творческие и созидательные способности «человека цивилизации», в его активность и будущее.

(В качестве иллюстрации различия в ментальности между европейцем и американцем можно привести пример отношения к далеким странам как к колониям. Установка европейца такова: он поехал в далекие «горы мрака» и привез оттуда богатство и невесту. Привез обратно к себе, вернулся в метрополию. А установка американца иная: он поехал в далекие «горы мрака» и превратил их в пространство света. Он не стремится создать колонии, он стремится превратить все в Америку. Он рассматривает «горы мрака» как простор для экспансии своей «цивилизации света», а вовсе не как место, откуда он будет вывозить богатства для метрополии. Это, конечно, совершенно другой взгляд на жизнь.)

Итак, мы определили, в чем состоит искра в американизме (и ясно, параллельно с этим, что эта «жажда захвата простора» не активна сегодня в реальном иудаизме). Но теперь попытаемся найти аутентичное еврейское выражение этой искры (т.е. провести процесс 3). Где у нас в идеальном иудаизме содержится эта искра? Конечно она записана черным по белому на самой первой странице Торы. Стихи 1:27—28 гласят: «И сотворил Бог человека по образу Своему… и сказал им: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю и властвуйте над ней, и владычествуйте над рыбами морскими и над птицами небесными… и над всей землей». Т.е. построение цивилизации, реализующей власть человека над природой, является, в общем-то, самой первой заповедью, данной Богом человеку. Поэтому душа Америки отнюдь не противополож-

ÃË À ÂÀ Â -2. Ортодокса льный модернизм и...

187

на Торе, а наоборот, совершенно соответствует ей, она есть реализация заповеди «властвовать над миром», которая является одним из проявлений Божественности человека. Отсюда и восхищение.

А теперь посмотрим, много ли в реальном иудаизме таких раввинов, которые сказали бы: «Человек высадился на Луну! Как это замечательно и величественно, как это прекрасно с религиозной точки зрения! Человек построил небоскребы и мосты, проложил дороги и развил физику и медицину – как это замечательно!» — и т.д. К сожалению, таких раввинов почти нет. Иными словами, мы наблюдаем типичный дефект в реальном иудаизме. По сути дела, только один из выдающихся раввинов XX века, ортодоксальный модернист рав Й.-Д. Соловейчик, писал и говорил об этом. (Примечательно, что ни один из присутствующих на той моей лекции молодых людей из русско-американской реформистской общины никогда не слышал ничего подобного от раввина в своей синагоге. Оказалось, что рав Й.-Д. Соловейчик, ортодокс, проявил себя гораздо более глубоким модернистом, чем реформисты.)

Искра эта в современном ортодоксальном иудаизме еще далеко не освоена. И для ее развития необходимо как наличие ученых, совмещающих занятия наукой с верностью иудаизму, так и — и даже прежде всего! — то, чтобы религия в своем обращении к еврейскому народу четко подчеркивала религиозно позитивный характер развития науки, технологии и цивилизации. А это уже должны делать как раввины в рамках преподавания в иешивах, в выступлениях в синагогах и в статьях и лекциях, – так и, не в меньшей степени, каждый из нас в своем общении с окружающими. Таким образом, каждый из нас, осознавая религиозную важность развития цивилизации и реализуя это понимание в общении с окружающим миром, может внести конструктивный вклад в развитие иудаизма.

17.Пример 5: развитие иудаизма за счет извлечения искры из плюрализма, толерантности

Рассмотрим еще один простой пример применения нашей схемы, а именно: развитие иудаизма за счет извлечения искры из плюрализма, религиозной толерантности.

С внешней точки зрения, монотеизм с его принципиальным отрицанием чужих богов является совсем не толерантной и отнюдь не плюралистической точкой зрения. (В древности различные системы идолопоклонства без больших проблем добавляли новых богов в свой пантеон, а монотеистов-иудеев уже и тогда за отказ признавать чужие божества обвиняли в «атеизме»…) Монотеизм,

188	РАЗДЕ Л B. Некоторые центра льные идеи р. Кука

казалось бы, декларирует единственность религиозной истины

– и где же здесь место плюрализму? Да и в обычном смысле плюрализм, с его лозунгом «у каждого своя истина», явно противостоит иудаизму с его тотальностью Единственной Божественности и обязательностью соблюдения заповедей. Так что внешняя скорлупа плюрализма, отрицательная по отношению к иудаизму, – налицо.

И все же, если, как мы видим в жизни, множество евреев идет в «идеологический плюрализм» (т.е. имеет место процесс 1), то это значит, что в нем должна быть, с точки зрения концепции рава Кука, внутренняя Божественная искра. Для того чтобы ее найти, нам (религиозным и соблюдающим ортодоксам, но при этом симпатизирующим плюрализму) следует задуматься: а что же именно в плюрализме нас привлекает, что гармонирует с нашей глубокой интуицией? Конечно это восклицание: «Ведь не может быть так, чтобы ты был во всем прав, а другой совсем во всем не прав!» Иными словами, это протест против абсолютизации частной истины, протест против «приватизирования» истины только одной стороной, какой бы в принципе хорошей она ни была. Это, оче- видно, и есть «душа» (она же – Божественная искра) плюрализма. Таким образом, нами проведен процесс 2.

Для того чтобы провести в данном случае процесс 3, т.е. раскопать эту искру в идеальном иудаизме и разработать ее настолько, чтобы она светила в иудаизме более сильно, чем в нерелигиозном плюрализме, обратимся опять к раву Куку и к уже упоминавшейся его концепции «бесконечности Божественности». В этой связи рав Кук отмечает, что поскольку Божественность по самой своей сути бесконечна, а все человеческое по самой своей сути конечно, то никакая воспринимаемая и формулируемая человеком концепция не может объять Божественность целиком. И поэтому в других концепциях – а не только в личной! – есть элементы Божественного света, которые человеку необходимо изучить и воспринять, для того чтобы сделать свою собственную концепцию более полной и цельной. Иными словами, в отличие от нерелигиозного подхода к плюрализму (утверждающего: «у каждого своя истина» – и подразумевающего при этом: «а потому у тебя своя истина, а у меня своя, и живи отдельно, и не лезь ко мне со своей истиной, я знать тебя не хочу») религиозный плюрализм рава Кука говорит: «у каждого свой элемент истины, но все это вместе есть части одной всеобъемлющей Божественной истины».

Такой «плюрализм связи», плюрализм полисубъективного единства, является более высоким уровнем плюрализма, чем нере-

ÃË À ÂÀ Â -2. Ортодокса льный модернизм и...

189

лигиозный плюрализм субъективной разобщенности. Тот подход, который вырастает на таких взглядах (при дальнейшей работе процесса 4), есть один из важных аспектов ортодоксального модернизма, который собственно и описывается во всей этой статье. Он религиозно терпим к другим концепциям не просто исходя из того, что «живи и дай жить другим» (что, являясь идеалом нерелигиозного плюрализма, легко может привести к атомизации общества и, в конце концов, к его распаду), а потому, что все мы – ча- сти одного целого, и тот элемент Божественной истины, который ухватил ты, – он нужен также и мне, для моей большей духовной полноты. Поэтому я не просто «готов дать тебе жить», но я интересуюсь твоей истиной и хочу ее понять. Именно такой подход ведет к развитию плюрализма и толерантности гораздо более высокого класса, чем просто безразличная к чужой истине нерелигиозная «всеобщая терпимость».

С. Направление дальнейшего развития иудаизма

После того как мы обрисовали основные параметры схемы развития иудаизма и рассмотрели ее действие на некоторых примерах, сделаем несколько дополнительных замечаний и перейдем к общим выводам о дальнейших возможных направлениях развития иудаизма в соответствии с этой схемой.

18. Религиозный антифундаментализм

Для характеристики подхода рава Кука мы хотели бы здесь ввести новое важное понятие (которое ранее, насколько нам известно, не встречалось в исследованиях религии), а именно: «религиозный антифундаментализм».

Сегодня обычно термин «фундаментализм» используется больше в политически-ругательном, чем в каком-то содержательном смысле; слово «фундаменталист» понимается лишь как синоним слов «фанатик», «мракобес» и т.д. Но отвлечемся от этих эмоци- онально-политических, некорректных употреблений и перейдем в сферу религиоведения. Что означает, по своей сути, понятие «фундаментализм»? Этот термин, по самому смыслу слова «фундамент», означает такую схему модернизации религии, которая состоит в возвращении к фундаменту, в «оживлении основ» и отбрасывании при этом исторического пути развития, в объявлении исторически возникших изменений как «загрязнения исходных чистых основ» данной религии.

190	РАЗДЕ Л B. Некоторые центра льные идеи р. Кука

Классическим примером реализации такой схемы в христианстве является, очевидно, протестантизм1. Протестантизм заявил, что нужно «вернуться к Библии», и что весь тот путь развития, который прошла католическая церковь, неправилен, искажает фундамент; а поэтому он должен быть пересмотрен и даже отброшен. (При этом, например, патристика, т.е. учение отцов церкви, бывшая ранее основой формирования церковных концепций, все еще достойна интереса, но теперь уже совсем не как «источник авторитета», а лишь как «источник вдохновения», т.е. собрание интересных мыслей выдающихся людей.)

Базисом религиозных концепций фундаментализма является представлениеотом,чтоисторическоеразвитиерелигии—этораз- витие «человеческое», а ее исходный фундамент – Божественный. И уже из сформулированного таким образом соотношения между человеческим историческим развитием и Божественным фундаментом возникает сильнейшая религиозная жажда вернуться к исходному фундаменту. («Потому что именно фундамент – настоящий, именно там Бог проявился, именно это – суть религии. А все остальное написали люди, которые хотели как лучше, но неизбежно многое испортили, не поняли, исказили, не разобрались и т.д.») Принцип «возвращения к основам», который провозглашает фундаментализм, всегда получает среди последователей любой религии немалую поддержку, потому что в религиозном взгляде почти всегда есть такое чувство, что «вначале – было Дарование, Откровение, раскрытие религии, сверху спустился Высший свет, а уже потом люди сами его как-то обрабатывали, понимали, воспринимали и где-то что-то, возможно, и напутали». Т.е. идея о том, что «надо вернуться к фундаменту», всегда найдет немало последователей в любой религии.

Однако, как хорошо известно в религиоведении, фундаменталист, декларируя возвращение к фундаменту, на самом деле вер-

1 Исторически термин «фундаментализм» появился в 1910-х годах среди протестантов Юга США, и он обозначал движение, призывающее к прямому и буквальному прочтению Библейского текста и отвергающее иной, «либеральный» подход. Однако этот термин уже давно используется в гораздо более широком смысле, обозначая «общественные, идеологические, религиозные движения, провозглашающие приверженность исходным идеям, принципам, ценностям определенных учений, доктрин, выдвигающие требования преодоления искривлений и искажений, возникших в ходе их развития» (Российский энциклопедический словарь). Таким образом, в организационном плане движение фундаменталистов было только лишь одним из направлений в протестантизме, противопоставленное другим «либеральным» направлениям в нем, однако, в широком смысле слова весь протестантизм развивался по фундаменталистской схеме.

ÃË À ÂÀ Â -2. Ортодокса льный модернизм и...

191

нуться к нему не может. Потому что фундамент уже скрыт от нас происшедшими за много столетий изменениями ментальности, изменениями понимания, изменением жизни, изменением всего самоощущения, которое невозможно переделать. Чтобы мы ни делали, мы никогда не сможем посмотреть на фундамент глазами людей, которые жили за тысячу или полторы тысячи лет до нас. Фундаменталист неизбежно смотрит на фундамент своими, т.е. современными, глазами, и поэтому фундаментализм, под оболочкой «консервативности» и лозунга «возвращения к фундаменту», на самом деле всегда является формой модернизации1.

Протестанты осуществили такую модернизацию в христианстве. В иудаизме более или менее фундаменталистами могут считаться караимы. (Их подход был подобен протестантскому: «Талмуд, Устная Тора — это позднее человеческое искажение, нужно вернуться к исходной Письменной Торе». При этом в 7 веке н.э. они никак не могли своим естественным «здравым смыслом», основанном на свойственном их времени мироощущении, взглянуть на Тору так, как смотрели на нее евреи-современники Моисея в 14 веке до н.э., за две тысячи лет до них.) В исламе примером фундаментализма является ваххабизм2.

Основателям и активистам фундаментализма всегда свойственно бурное и даже экстатическое переживание веры, — ибо для того, чтобы откинуть историческое развитие и сказать: «Мы возвращаемся к исходному фундаменту», нужно действительно яркое религиозное горение3. И потому попытка противопоставить

1È â ýòîì — источник якобы «парадокса», отмечаемого некоторыми исследователями современного ислама, когда они замечают в «исламском фундаментализме» явные элементы модернизации, что, по их исходным представлениям, должно было бы противоречить «консервативности фундаментализма».

2Возникший в XVIII веке в Центральной Аравии и взятый под опеку кланом Саудитов, ваххабизм призывал к возвращению к «настоящим, исходным основам ислама». Привлекая к себе активных пассионарных личностей, ваххабизм, в конечном счете, способствовал захвату кланом Саудитов Аравийского полуострова — и, таким образом, Аравия стала «Саудовской Аравией» во многом благодаря именно исламскому фундаментализму.

3Здесь в скобках можно отметить, что в этом смысле реформисты в иудаизме, конечно, не имеют ни малейшего отношения к фундаментализму и вовсе не пытаются вернуться к исходному соблюдению Торы (но наоборот, они реформируют ее, изменяя правила соблюдения законов Торы в соответствии с тем, что они считают «запросами современности»). И поэтому совершенно необоснован встречающийся иногда взгляд, представляющий реформистов в иудаизме как некую параллель к протестантам в христианстве — на самом деле у них абсолютно разная система модернизации. В частности, в протестантизме, построившем себя на религиозном горении, неоднократно активизировались новые движения религиозного возрождения, что совсем не

192	РАЗДЕ Л B. Некоторые центра льные идеи р. Кука

бурному харизматическому фундаментализму вялую «нормальную традиционную благопристойную и умеренную религию» обычно бывает проигрышна для последней. Такова общая религиоведче- ская перспектива фундаментализма.

Возвращаясь теперь к концепциям рава Кука, мы видим, что предложенная им схема модернизации религии – ортодоксальный модернизм — в корне противоположна фундаменталистскому подходу. Прежде всего, понятие «ортодоксальный» подразумевает сохранение всех законодательных норм, сложившихся в религии, т.е. в еврейском случае – Галахи; фундаментализм же обычно призывает к пересмотру многих сложившихся в религии законов, которые он объявляет «человеческим отклонением от первоначального Божественного фундамента». Но, что еще более важно, сам подход рава Кука к процессу развития религии противоположен фундаменталистскому. Рав Кук видит в развитии культуры, социума, науки и т.д. не «человеческое уклонение», а наоборот, имманентное миру Божественное Откровение, в результате чего меняется сам статус взаимоотношений фундамента с дальнейшим развитием. Фундаменталистская схема оппозиции «Божественный фундамент – человеческое развитие» заменяется на совершенно новое соотношение: «трансцендентный миру Божественный фундамент – имманентное миру Божественное развитие». Т.е. в концепции рава Кука мы наблюдаем совсем не традиционалистское «умеренно-благопристойное» противодействие фундаментализму под знаком «солидная постоянная религия против излишне бурной веры», а наоборот, бунтарское неприятие как фундаментализма, так и классической «статической» формы ортодоксии, и обеих

— как проявлений недостаточной, слабой веры, не замечающей, что Божественное Откровение присутствует не только в исходной форме религии, но и в ее дальнейшем развитии, не чувствующей необходимости добавить постоянно живое имманентное Откровение к исходному трансцендентному Откровению.

Таким образом, концепция рава Кука может быть названа «религиозным антифундаментализмом». Она не только признает необходимым историческое развитие религии, но и рассматривает

свойственно реформистскому иудаизму (при том, что, конечно, нельзя не признать его чрезвычайно важную социальную роль, особенно в условиях еврейской общины Америки); в этом, по-видимому, источник известной проблемы того, что почти не бывает «третьего поколения реформистов», т.к. они обычно или возвращаются к более традиционному иудаизму, или же совсем ассимилируются.